Луна одинокого волка

      «Тише, маленький, тише, мой Лунный свет» — успокаивал сына Тони, который изо всех сил прижимался к большому волку, стараясь полностью зарыться в его мех.       Теперь миллиардер в полной мере прочувствовал на себе бессонные ночи, проведённые в беспокойстве за ребёнка и попытках облегчить его страдания. У Старка сердце сжималось от жалобного поскуливания его малыша. Взрослый оборотень по ментальной связи, возникающей между родителем и детёнышем или вожаком и членами стаи, чувствовал, что волчонок испытывает дискомфорт и страх от неизвестного ему ощущения. Скорее всего подобным образом малыш реагировал на изменения погоды, но Тони легче от этого не становилось — он понятия не имел как помочь сыну.       «Мой Питер, моя звёздочка, — не переставал нашептывать нежности миллиардер, надеясь подобным образом отвлечь волчонка от неприятных ощущений, — папа здесь, рядом с тобой»       Кроха вдруг поднял голову и, глядя прямо в глаза отца, протяжно заскулил. Тони показалось, что его сердце сейчас просто остановится от страданий малыша и собственного бессилия.       «Тише, тише, мой маленький, сейчас всё пройдёт, обязательно пройдёт» — оборотень ласково вылизывал волчонка, надеясь, что это облегчит его состояние, и вскоре то ли всё, действительно, закончилось, то ли малыш вымотался настольно, что забылся тревожным сном, то и дело всхлипывая и тычась носиком в мех отца.       Старк облегчённо выдохнул и, накрыв сына одеяльцем, которое всё время находилось в гнезде — чтобы запах родителя буквально обволакивал волчонка, — прикрыл глаза, при этом чутко прислушиваясь к каждому вздоху малыша.       Утром Тони позволил Питу поспать подольше, чтобы тот мог отдохнуть после тяжёлой ночи. Миллиардер хотел было в это время перекинуться и сходить на кухню, чтобы приготовить завтрак, но, поддавшись инстинктам, не смог оставить детёныша одного. А когда волчонок проснулся, они ещё долго не выходили из гнезда, потому что малыш был вялым и продолжал прижиматься к папе, не желая терять контакт с ним даже на секунду.       Тони не был против обниматься со своим крохой хоть целый день, но живот волчонка протяжно урчал, и оборотню пришлось под расстроенные попискивания сына отстраниться от него, чтобы перекинуться и сразу же взять Питера на руки.       Обычно Старк готовил завтрак для маленького непоседы, пока тот ещё спал или играл в гнезде после пробуждения, иначе волчонок не дал бы ему ничего сделать, забравшись в какой-нибудь ящик или что-то опрокинув на себя. Но сегодня малыш был тих и только тыкался носиком мужчине то в плечо, то в шею, свернувшись грустным комочком у него на руках, не проявляя интерес к окружающей его обстановке.       Хоть готовить одной рукой было не очень-то удобно, Тони справился довольно быстро, принимаясь кормить сына.       — Вот так, Пит, молодчина, — приговаривал мужчина, стараясь окружить волчонка лаской и заботой, на которые только был способен. — Моя маленькая умница, ты обязательно вырастешь большим, сильным и красивым волком. Самым-самым красивым в нашей стае.       Детёныш отстранился, оставляя порцию недоеденной, и миллиардер решил не настаивать, видя, что у того нет аппетита после бессонной ночи.       После завтрака малыш отказался играть, предпочтя вновь устроиться в гнезде под боком у отца, и лишь время от время грыз лапу у плюшевого зайца, по всей видимости используя его как антистресс, потому как смена зубов пока не предвиделась. А через некоторое время, Тони обнаружил, что Питер так и заснул, подмяв «добычу» под себя, и мужчина не посмел разбудить сына, хоть и понимал, что ему здорово аукнется нарушение режима.