Луна одинокого волка

      Для Мстителей было странно, что Старк ни с того, ни с сего избегал их целых две недели, присылая какие-то совершенно несуразные отговорки. Поэтому то, что они сейчас поднимались на этаж Тони в Башне для с таким трудом организованного совещания, не могло не настораживать.       Миллиардер даже соглашаясь на эту встречу был каким-то дёрганным, словно разговор с сокомандниками был для него сверхсложной задачей. И эти подозрительные шумы на фоне, что это вообще было?       Увидев, наконец, Старка, Мстители с облегчением отметили, что тот выглядит вполне здоровым, разве что усталым, из чего они сделали вывод, что того вновь посетила гениальная мысль, и мужчина всё это время провёл в мастерской.       Вот только в процессе совещания Тони постоянно отвлекался, каким-то странным взглядом смотря в сторону своей спальни, словно прислушиваясь к каждому шороху. Стив напряг свой слух, но ничего не услышал.       Брюс тоже вёл себя странно с тех пор, как они вошли в пентхаус — учёный сначала хмурился и жадно вдыхал воздух, то и дело посматривая в сторону спальни хозяина Башни, а затем вдруг бросил на Тони странный взгляд и широко улыбнулся, тоже начиная вслушиваться в каждый шорох.       Наконец, Роджерс не выдержал; но только он открыл рот, как его опередил Беннер:       — Он проснулся? — спросил учёный, улыбаясь ещё шире.       — Ага, — отзеркалил его улыбку Старк и, хмыкнув, добавил, — маленький непоседа.       — Что здесь происходит? — резко вклинился в их загадочный диалог Стив. Клинт и Наташа не спешили вмешиваться, молча наблюдая за ходом разговора.       — Мы должны поздравить Тони: он стал отцом, — выдал объяснение Брюс и вновь переключился на миллиардера, — сколько ему?       — Две недели, — ответил Старк и похвастался, — у него только сегодня открылись глазки.       — Так, объясните что здесь происходит. Я ничего не понимаю! — не выдержал Кэп, — как Тони мог внезапно стать отцом? Какие две недели, какие глазки?       — Стив, — обратилась к суперсолдату Наташа, — ты забыл, что Тони — не человек? Он оборотень. И теперь он стал отцом: у него появился детёныш, у которого только сегодня открылись глазки, потому что все волчата рождаются слепыми и глухими.       — Волчонок? — в шоке прошептал Роджерс.       В те времена, когда Кэп был ещё мальчишкой, оборотни были только в сказках. Никому и в голову не приходило, что они могут существовать на самом деле. Поэтому, когда Стив очнулся спустя семьдесят лет для него стало большим шоком сосуществование людей и вервольфов.       Первое время с суперсолдатом почти круглосуточно находился кто-то из ЩИТа, чтобы он от неожиданности не причинил никому вреда, увидев на улице частично перекинувшихся оборотней. Конечно, вервольфы не ходили по городу в своей животной форме, но, например, от испуга у них могли появиться уши и хвост. Поэтому неизвестно кто пугался больше: оборотни принявшего боевую стойку Кэпа или он их.       Исключением были экстренные ситуации, когда оборотням было просто необходимо перекинуться, и новорождённые дети: прямо перед самими родами женщины принимали волчью форму, чтобы ничего не мешало появиться на свет здоровым волчатам, которые обернуться детьми только по прошествии года. Далее же, до пяти лет малыши будут исключительно в человеческой форме, после чего родители начнут обучать их перекидываться по своему желанию.       Всё это не укладывалось у Стива в голове, но со временем он смирился, стараясь не вдаваться в подробности, и даже более менее спокойно воспринял информацию о том, что Старк и Беннер оказались оборотнями. Но при команде те никогда не говорили о своей второй сущности, и это вполне устраивало Кэпа. И вот такой поворот — у Тони появился волчонок.       — Но ты ведь говорил, что ни с кем не встречаешься, — нахмурился Роджерс, обращаясь к миллиардеру.       Старк тяжело вздохнул, сетуя, что Стив затронул больную для него тему семьи, но ответил:       — Две недели назад я вышел погулять и нашёл на мусорке новорождённого волчонка. Его мать по неизвестным мне причинам бросила своего ребёнка, и я усыновил малыша.       — Поэтому ты и отказывался встречаться с нами всё это время. И сегодня предложил собраться у тебя, — догадался Бартон.       — Я не мог его оставить, — ответил Тони. Ему было странно объяснять такие элементарные вещи, хоть он и понимал, что у людей такого нет. — Все мои инстинкты кричат о том, что он погибнет, если я отлучусь даже на час, а уж тем более если подпущу к нему чужаков. Я и сейчас еле сдерживаю себя из-за того, что вы находитесь так близко к малышу.       — Тогда предлагаю закончить нашу встречу, — решительно поднялась со своего места Наташа.       — Спасибо, — благодарно кивнул миллиардер. — Брюс, задержишься?       — Конечно, Тони, — улыбнулся учёный.       Проводив остальных членов команды, Старк поманил друга к своей спальне. Там, сред кучи одеял и подушек, устроенных на кровати на подобии гнезда, копошился маленький пушистый комок.       Тони подошёл к волчонку первым и осторожно взял его на руки, прижимая к себе и укутывая своим запахом. Малыш прильнул к мужчине, уткнувшись носом в футболку отца и цепляясь за ткань своими острыми коготками.       Дождавшись кивка миллиардера, Беннер подошёл к маленькой семье, стараясь не делать резких движений, чтобы не напугать щенка. Тот, почуяв новый запах, прижался к отцу сильнее, но, не уловив враждебности со стороны незнакомца, заинтересованно повёл своим носиком-пуговкой.       Брюс остановился рядом со Старком, не решаясь сесть на кровать, чтобы не нарушить гнездо, которое являлось сейчас для волчонка самым безопасным местом на планете. Подняв руку, учёный почти невесомо погладил малыша между ушей.       — Он прелестный, Тони, — улыбнулся Беннер, усмехнувшись, когда щенок лизнул его палец своим розовым язычком, — и, видимо, очень любознательный. Какое имя ты ему дал?       — Питер, — полным нежности голосом ответил Старк и наклонился, целуя своё маленькое сокровище в макушку.