Маскарад

Академик Черноморов был зол. Нет, не так. Академик Черноморов был в гневе. Сидя в своём директорском кресле, он то и дело подпрыгивал от негодования и изрекал гневные проклятия. Резные ножки его старинного кресла, подаренного главе Тибидохса каким-то малоизвестным князем в шестнадцатом веке, предупреждающе скрипнули. - Как, Чума его побери, Магщество могло допустить такое? Во главе их шарашки стоит извращенец, убийца, маньяк и шут ещё знает кто! - воскликнул Сарданапал, - Я немедленно отправлю письмо в Мащество с первым же купидончиком! Пусть забирают своего Бессмертника из нашего пруда! Зубодёриха и Поклёп уже третий час пытаются выискать лазейки в блокировке, которую сам Поклёп же и поставил! А Кощеев и носа не показывает, резвится с русалками на мелководье! Поклёп в бешенстве от того, что тот его русалку увёл, а мне что делать? Таня не смогла сдержать улыбку - извалявшийся в земле грозный тибидохский завуч, злой и пахнущий рыбой, пытается отбить русалку у Бессмертника Кощеева, который оказался в пруду после её, Таниной, принудительной телепортации. Никто не рассчитывал, конечно, что Кощеев добровольно покинет Тибидохс, но такая наглость находилась за гранью всякого понимания. Видимо, ревизор понял, что тот, по чьей вине он не смог завершить начатое, успеет увести Медузию в безопасное место до того, как сам Кощеев сможет вернуться. "Всё просчитал, гад" - с ненавистью думал он, с ног до головы обмазываясь грязью, пытаясь скрыться от пронзительного взора Поклёпа, выслеживавшего его с берега пруда. - Ты такой синенький, такой худенький! - причитали русалки, водя вокруг главы Магщества хороводы. Во главе процессии находилась, конечно же, Поклёповская Милюля. Хохоча и то и дело ударяя хвостом по воде, устраивая Бессмертнику бесплатный душ, она уже примеряла на себя роль невесты председателя Магщества Продрыглых Магций. Кощееву же на весь этот цирк было так глубоко наплевать, что он уже даже не отмахивался от навязчивых русалок, а просто делал вид, что находится где-то в астрале. Думая, как им извернуться и поймать наглеца, который, очевидно, был так одержим Медузией, что был готов даже обитать в тибидохском пруду , Таня не сразу услышала голос Поклёпа. - Слинял, гад! - крикнул он, ворвавшись в кабинет академика. Таня невольно поморщилась - от завуча несло тиной, ряской и ещё чем-то таким неприятным, резким, от чего было трудно дышать. - А ты чего стоишь, Гроттер? - брюзжа слюной, прокричал он, - Скажешь, не знала, что всё так закончится? Таня молчала. По своему опыту она знала, что с мнительным Поклёпом, которому на каждом углу мерещится заговор, лучше не спорить. - Чего молчишь? - тибидохский завуч разозлился ещё сильнее. Должно быть, он был зол на Таню ещё и потому, что отчасти по её вине он предстал перед всеми в таком нелепом виде. Уши его, покрасневшие от злости, обвивали водоросли, а в сапогах хлюпала тина и болотная вода. Не дождавшись ответа, Поклёп затопал ногами и начал агрессивно отплёвывать тину, параллельно извергая гневные проклятья в адрес небезызвестной магспирантки. "Хлюп-хлюп" - зачавкало в сапогах завуча. Таня хрюкнула, сдерживая прорывающийся из неё смех. Разумеется, это не могло остаться без внимания. - ГРОТТЕЕЕЕЕЕР!!!!!!! - заорал Поклёп, которому окончательно сорвало крышу. В то же время один из его "болотных" плевков угодил прямо в Сарданапалову бороду. Академик громко хлопнул по столу - ему надоел этот балаган. - Поклёп, немедленно прекрати!! - крикнул он. - Что бы ты сделал на месте Гроттер?! Как всегда, трусливо бы слинял? У Тани не было другого выхода, кроме как воспользоваться залинанием принудительной телепортации! Или ты предпочёл бы, чтобы Кощеев завершил начатое?! - Вовсе нет! Но это совсем не оправдание, чтобы вот так вот подставлять весь преподавательский состав... - Поклёп уже сдавал свои позиции. - Не оправдание? То есть жизнь Медузии ты счёл менее важной, чем то, что всего-навсего измазался в грязи? - академик негодовал. Всё-таки для него, как для белого мага, взаимовыручка и преданность были самыми важными чертами характера тибидохсца, где все были, как одна большая семья. Ученики и преподаватели сосуществовали вместе, и все, за исключением некоторых вредных тёмных магов, старались помогать друг другу. Поклёп хлопнул дверью и ушёл, оставив Гроттер и академика в смятении. Ему ещё повезло, что Ягге, проводив Таню до дверей кабинета, ушла к Тарараху за какими-то травами. Несмотря на то, что тот лечил зверей, некоторые лечебные травы Ягге охотно у него одалживала. Питекантроп тоже частенько приходил в магпункт, но уже за настойками, которые старушка варила часто и помногу. Широкоплечий и массивный, он боком протискивался в магпункт и шёл к шкафу со склянками, нередко что-то сшибая что-то на своём пути. Ягге неодобрительно ворчала, охала и лёгким взмахом руки тут же наводила порядок. Древняя магия, она и есть древняя магия, что тут скажешь. Таня, попрощавшись с академиком, вышла из его кабинета, прикрыв тяжелую массивную дверь. Дождавшись, пока шаги Поклёпа стихнут, она медленно побрела по направлению к магпункту.

*** Тибидохское солнце мало-помалу клонилось к закату, и Исабель уже начала думать, что сегодня ей Тибидохс уже не найти. Пробираясь сквозь чащу, выискивая узенькие тропки между деревьями, она все больше теряла надежду. Изредка попадались небольшие полянки, обрамленные кустарниками, на которых росли самые разные ягоды. Впрочем, попробовать их Исабель так и не решилась, даже несмотря на то, что продовольствие заканчивалось. В лесу негромко пели птицы, изредка слышался хруст веток - видимо, где-то неподалеку рыскали белки. Иногда птицы замолкали, хруст стихал, и в лесу становилось тихо, как в могиле. Это пугало Исабель. Всё-таки она всю жизнь прожила в городе, и понятия не имела, как выжить в дикой природе, да ещё и непонятно в каком мире. Наконец впереди забрезжил свет, и сквозь кроны деревьев девочка, щуря глаза от солнца, смогла разглядеть высокие шпили башен. Не помня себя от радости, она бегом помчалась вперёд, перепрыгивая через торчащие из земли корни деревьев, не обращая внимания на ветки, сучки и листья, преграждающие ей путь.

*** - И что будем делать? - спросила наконец Таня после минутного молчания. - Поклеп гад! - серьёзно сказал Ягун, помешивая ложечкой чай. Сахар медленно растворялся, плавая по кругу в такт движениям ложки. - Согласна, - сказала Таня, добавляя себе в кружку клубничное варенье из пыльной банки, которую принесла Ягге, - Согласна, но делать-то что? - А ничего, - сказала все это время молчавшая Медузия, - Ничего не делать. Жить дальше. - То есть как это? - возмутился Ягун, - И ему совсем ничего не будет? - Видимо, нет, - Медузия вздохнула и намотала на палец прядь своих медно-рыжих волос. Волосы отливали золотом в свете медленно уходящего за горизонт солнца, и ей было грустно. Заканчивается очередной безумный день в Тибидохсе, а она так ничего и не придумала. Где же сейчас Исабель... Жива ли... Хорошо ли с ней обращается Анджело... Медузия не была сильна в создании новых, непродуманных заклинаний, и не знала, смогла ли она "закодировать" нерадивого отца. Из размышлений ее выдернул голос Ягуна. - А пойдемте прогуляемся, а? - предложил он, залпом допивая чай и ставя кружку на стол с таким грохотом, что Меди невольно вздрогнула. Таня была не против, и вся компания двинулась к выходу. Они медленно шли в сторону Тибидохского леса. Недалеко от него находилось место, где Таня и Ягун часто прохлаждались в детстве, отдыхая от занятий. - Эй, смотрите! - крикнул Ягун, махнув в сторону леса, - Там кто-то стоит! Там ребенок, мамочка моя бабуся! - Детям нельзя так далеко отходить от замка, - сказала Таня, невольно вспоминая себя. Их троица где только не побывала. Девочка, как ни странно, побежала в их сторону. Ее длинные медно-рыдие волосы развевались на ветру, точь-в-точь как у Медузии. Та сразу же ее узнала. - Исабель...