Грехи человеческой глупости

— Вейдун, ты нужен мне тут! На небе светило солнце, пели птицы, было тепло. Пахло свежестью. В такие моменты трава кажется зеленее, цветы больше, а жизнь радостнее. Ещё не советница, но уже наложница, звала серьёзного на вид мужчину, потому что отказывалась с кем-то кроме него выходить на прогулку, однажды даже пролив воду для умывания на служанок. — Да, ваша светлость, что случилось? — солдат появился быстро, словно из-под земли. Походу, его новой обязанностью стало следить за этой госпожой, что не проявляла ничего от других наложниц. Жил в ней ещё дух свободы, от того солдат застал её, ищущую хорошее место для рисования. Уходила она уж больно далеко в сад и даже не по дорожкам, словно знала каждый природный уголок. — Скажите мне, Вейдун, здесь не часто ходит охрана? Или девушки, тут ходят девушки? — Нет, госпожа, потому вам стоит вернуться, вдруг вас ждёт опасность в саду! Гуцзинь засмеялась на такое беспокойство. Сегодня у неё было слишком хорошее настроение, возможно, скоро она сможет стать советницей, приблизит тот момент и будет помогать людям, как и хотела с самого начала. — А если ты пойдёшь со мной? Пожалуйста, Вейдун, я просто хочу порисовать в тишине, вдали от злых евнухов, составь мне компанию! Обещаю, я потом подтвержу, что ты выполнял свои обязанности перед капитаном Нин, он точно тебя не накажет! Сложно отказать этой красивой леди, напоминающей весенние цветы яблони, что держала его за руки. Вейдун невольно смутился, вспоминая прошлую любовь, по которой грусть не уходила ни на день. Тем не менее, что-то подсказало, что это шанс выйти из грустного настроения, в конце концов, маленькое приключение. — Хорошо, но только если вы скажете. Не хочу, чтобы в один из дней меня решили выпороли за оставление своего поста. Право, все ж смеяться будут! — Никто не смеет, я, между прочим, госпожа, наложница Бай, даже Мать Императрица не может поспорить с моей красотой. Ну или скажи, что я злая ведьма, обманула благочестивого солдата убежать со мной рисовать цветы. — Что вы, не несите чепухи! — щёки покраснели от смущения и Ю прокашлялся. Неужели он растерял самообладание? — Хорошо, я пойду с вами, не прощу, если вдруг на вас решит кто напасть, а меня не будет рядом. В саду было спокойно. Приятно уйти от дворцовой суеты, где ты — наложница и обязана идти по строгим правилам, в определённые дни наполняться энергией от Императора для гармонии внутри, а в другие быть образцом красоты и совершенства. Земной облик Бай Гуцзинь был красив сам по себе, даже если не носить шёлк и парчу. От чего, возможно, лишь ради исключений ей разрешали уходить далеко-далеко, чтобы она могла порадовать Императора своими картинами. Они дошли до небольшого тупика, где цвели волшебные розы, ароматные гиацинты и раскидистые гранаты. Тем не менее, больше её привлекало дерево вишни, чьё цветение многие ждали. С первыми цветами вишни приходит весна, пробуждается жизнь и уходят проблемы, тяжёлые проблемы. Розовые цветы всегда ассоциировались с молодостью. Дух Белой Кости считала эту традицию очень умилительной, от чего посвящала многие свои рисунки вишне, цветущей вишне, ведь когда она цветёт — заботы уходят. Вот и сейчас, расположив холст, она стала делать наброски именно этого дерева, вслушиваясь в шум шагов. Вейдун же молча стоял спиной к ней, не смеет тревожить чужую гармонию, хотя иногда любопытствующий взгляд всё же идёт в сторону наложницы Бай, улавливает её плавные движения тонких нежных рук. Да, Император не зря выбрал её себе в наложницы, такой красоты стоит поискать во всём Китае. Невольно вспоминается она, его прошлая любимая, нежная, словно лилия. Угасла, навеки угасла и до сих пор висит. Внутренне становилось больнее. Что-то страшно сжималось и хотелось плакать, но нельзя, на посту он не должен тревожить госпожу, должен быть незаметен и охранять её покой. Давно пора смирится, что не всё так хорошо вокруг, но, может, новая госпожа сможет что-то изменить? Она выглядела другой, вела себя по-другому и мыслила не так как другие. Может, с её титулом во дворце больше такого не будет? Тогда он точно возьмёт отпуск, отправится в храм и помолится за души несправедливо убитых. — Тебе нравится, как я рисую? Подойди ближе, мне хочется, чтобы ты оценил. Всё же, солдаты часто бывают в разных местах, может ты видел красоты лучше? Нарисованное тушью дерево казалось настоящим. Его ветки, листья, цветы, всё казалось настолько реальным, что Ю бы не удивился, если при дуновении ветра плавно бы стали колыхаться мазки веточек на самом верху. Вот бы только оказаться там, на картине, где в крапинках бумаги отражена мечта о жизни. — Сейчас вишня не цветёт, госпожа, но вы нарисовали это так, словно вот-вот распустились первые цветы. Будто вы их видите перед собой сейчас, как я вижу вас. Бай Гуцзинь загадочно улыбнулась. — Эти цветы появляются каждый год, и каждый год они разные. Тем не менее, это не отменяет того, что в памяти они всегда прекраснее всего. Когда вспоминаю о том, как впервые увидела цветение вишни, в душе становится тепло. Тем не менее, не вернуть того времени, как не вернуть закаты или рассветы прошедшей юности. Надо жить сейчас, сохраняя всё хорошее в памяти. Эти слова были подобны странным стихам, нежным, будто запах свежего чая, от которого спокойнее. Он вновь вспоминал её, свою любимую, которая не могла уйти из памяти. Её смех, шутки и счастливый вид придавали сил шутить, идти дальше, выходить по вечерам в город, пусть даже под страхом наказаний. Глупости исчезли вместе с ней. Остались лишь больные воспоминания. Счастье сменилось спокойствием и мрачным взглядом, дышать стало труднее, словно из лёгких пропал воздух. — Вы очень мудры, госпожа Бай. — сказал он тихо. — Знаешь, меня огорчает, что ты перестал улыбаться. В первую нашу встречу ты был задумчив, хотя все о тебе отзываются как о весёлом человеке, не знающим жалости к тем, кто поступает не по совести. Может, я могу чем-то помочь тебе? — Для меня будет лучшей наградой, если вы не будете совершать глупости и останетесь живы. Ваш ум и ваша честность нужны дворцу, госпожа. — Я добьюсь должности советницы до того, как эта вишня снова зацветёт. Пообещай мне снова начать улыбаться, я хочу знать, что делаю всё правильно. Когда я добьюсь своего влияния, я сделаю так, чтобы во дворце было спокойно и мирно, ведь за этим я и пришла, Вейдун. Нэджа послал мне встречу с тобой как благословение на правильный путь, должна же и я что-то сделать за ту защиту, что ты мне даёшь от всех этих женщин, что зовут меня ведьмой, не так ли? Она улыбнулась и ему сложно было не улыбнуться вместе с ней. Пусть мысли Ю оставались для советницы потёмками, но в тот день он понял, что не только госпожу благословил хранитель Лотоса. Вейдун был уверен, что это знак, знак что пора отпустить печаль, что была его оковами. — Хорошо, я буду улыбаться, но только для вас. Меня только начали считать серьёзным, боюсь другим будет сложно к этому привыкнуть. — Я сохраню твой маленький секрет.