Черная роза с ядовитыми шипами

      Аро вместе с женой молниеносно оказались в тронном зале, а следом за ними показался страж, который сообщил о прибытие их врагов. Там уже собрался буквально весь клан Вольтури, отсутствовали лишь те, кто был послан на миссию.       А посреди зала стояли виновники этого не запланированного торжества — Безликие или же Призрачные охотники, как их называют вампиры. Безликие были в чёрных плащах, но те не скрывали лица, перед ними было пятеро красивых парней, но это не было их истинным обликом. Один из них усмехнулся, по всей видимости, глава этой группы.       — А мы уже думали, что ты, Аро, струсил и заодно решил проигнорировать нас и сбежать. Как же я ошибался, ты решил уединиться напоследок со своей любимой жёнушкой.       Аро покачал головой, чуть пройдя вперёд, тем самым прикрывая своей спиной Сульпицию, и всё же улыбнулся фальшивой улыбкой, скрывая свои истинные чувства и эмоции. А ведь правду говорят: вспомнишь солнце — вот и лучик.       — О, неужели вы решили не охотиться, как последние крысы? Пришли напрямую? Да ну, не верю своим глазам!       Один из них рыкнул и явно собирался высказать всё, что думает о Вольтури, только вот ему помешал тот, который ранее говорил, махнув рукой на рыкнувшего, после чего тот, принял спокойный вид, как было до этого момента, но лишь глаза выдавали его настоящие эмоции. Главарь пятёрки, тем временем, спокойно проговорил:       — Не стоит так грубить нам. Мы хотим сделать всё быстро и вполне возможно, что и безболезненно. Знаете ли, нам сейчас по большей степени не до вас. Нужно убить ещё нескольких вампиров, мешающихся под ногами.       А после раздражённо передёрнул плечами, по всей видимости, от нахлынувших на него воспоминаний. Он посмотрел прямо на Аро и открыто усмехнулся:        — Правильно говорят: яблоко от яблони не далеко падает.       Прозвучал голос Аккэлии, которая стояла у входа в тронный зал, облокотившись рукой на косяк двери, постукивая по той ногтями. А за спиной рыжеволосой стояли двое парней довольно крупного и мускулистого телосложения. Она, оттолкнувшись рукой от двери, прошла чуть вперёд, подняв бровь и чуть склонив голову в бок.        — Это вы сейчас про себя и своего создателя?       Она вернула голову в нормальное положение, начала рассматривать всех присутствующих. Её взгляд, на какой-то момент, остановился на старейшинах и свите клана своего дяди, лишь после она остановила свой взгляд кошачьих глаз на босса этой пятёрки, внутренне чувствуя, что в тени зала скрыты ещё трое тех самых, которые были виновны в смерти членов её семьи. Девушка усмехнулась:       — Если это так, то, безусловно, ты прав. Вы стоите друг друга, вот только, к сожалению, для вас и для него самого, он этого не может оценить… Он больше вообще ничего не сможет сделать, так как горит в аду.       А после резко став более серьёзной, а в голосе зазвенела сталь, которая разнеслась по всему залу. Аккэлия сделала несколько шагов вглубь тронного зала, держа руки в карманах своих брюк:       — Зря вы бросили вызов мне. Очень зря, — прошипела она, вспоминая погибших собратьев.       Один из них в открытую рассмеялся, что было его главной ошибкой:       — Думаешь, нас испугают твои слова и твоя самоуверенность? Твои люди также думали и были так же самоуверенны, только, скажи нам, где они сейчас?       Парень сделал несколько шагов и остановился за спиной Аккэлии, проговорив свои «неосторожные» слова, а после его губы сами по себе расплылись в предвкушающей ухмылке. Правда, на эти слова отреагировали лишь Вольтури, а вот Безликие не обратили на это особого внимания.       — Ох, это было сказано зря, очень зря, — с ехидной улыбкой на лице произнесла девушка.       Аккэлия медленно перевела взгляд потемневших, зелёных глаз с босса этой шайки на того Безликого, который посмел насмехнуться и полить грязью членов её семьи, и проговорила на древнем, мёртвом языке — латынь.

Боль

      Безликий резко упал на колени, схватившись за голову, закричал от боли, которая, словно снежной лавиной, нахлынула на него. Он буквально стал растворяться в этом чувстве боли. Это было очень похоже на дар Джейна, только вот было два самых главных отличий: во первых, это не было иллюзией боли; во вторых, это вовсе не было даром.       Аккэлия посмотрела на рукав своей блузки, а парень, попавший под заклинание, продолжал всё кричать, сжимая голову, несмотря на то, что зрительный контакт с Аккэлией прекратился.       Все Вольтури с ужасом смотрели на страдавшего, хотя, только радовались такому повороту событий. Она отряхнула рукав своей чёрной блузки, перевела взгляд на главу пятёрки, проговорила:       — Вы, видимо, забыли, что я Тёмная и то, что также одна из тех, кто может уничтожить вас. И такими темпами, боюсь, вам единственное, что светит — дорога прямиком в Чистилище.       Безликий переводил взгляд со своего собрата на Аккэлию, явно занервничав:       — Прекрати! Перестань его мучить.       Аккэлия растянула алые губы в самодовольной улыбке и, скрестив руки под грудью, приподняла бровь:       — Прекратить? Прости, но нет, он оскорбил моих людей и меня в частности, а такое я никогда не прощаю.       Безликий вздохнул и с дикой ненавистью смотря на неё, проговорил вопрос, который мучал его на данный момент:       — Почему ты здесь и мешаешь мне убить их? Ты ведь тоже жаждешь их смерти!       Аккэлия перевела взгляд на Аро, затем на Безликого, а после стала рассматривать свои длинные ногти, окрашенных в бордовый цвет, заговорив на древнейшим языке, зная, что ни один из присутствующих не знает этот язык, в идеальном совершенстве, но это не касалось Безликих. Этот язык действительно очень давным-давно умер, но только не для таких, как она, он оставался жив для всех ведьм, магов, чародеев и колдунов.        —Думаю, ты прекрасно знаешь выражение: враг моего врага, мой друг? Так вот, сейчас тот самый случай, да и если вы забыли, то я так-то тоже Вольтури, так, чисто для заметки.       Аккэлия перевела взгляд на Безликого со своих ногтей, и с явной усмешкой проговорила:       — В конце концов, он же мой родной дядя, и если уж кто-то убьёт его и его приближённых, то это буду только лишь я… и никто другой.       Она перевела взгляд на Безликого, который уже корчился на полу тронного зала, после брошенной ею фразы, боль ушла.

Развейся

      И вновь взглянула на шайку, продолжив на латыни:       — Но даже при таком раскладе, вы не увидите смерть кого-либо из Вольтури, потому что умрёте первыми. Конечно, не я вас создала, но уничтожу именно я. Михейлис совершил ужасную ошибку, создавая вас. Но не волнуйтесь, я исправлю эту оплошность.       Аро, среди мало известных ему слов, зацепился за имя человека, которому он много лет доверял и дорожил этой дружбой, пока тот его подло не предал.       Маркус с равнодушием наблюдал за всей этой картиной, он долгое время желал себе обрести покой, а сейчас представился такой шанс. Но при всём своем равнодушии, он наблюдал за дочерью своей погибшей возлюбленной.       Кай был недоволен, он не понимал большинство сказанных слов Аккэлией, а ещё его дико бесили Безликие, так и хотелось оторвать тем головы.       Жена Аро внимательно наблюдала за племянницей своего мужа, подмечая каждое её движение, и всё чаще она замечала схожесть жестов и мимики между Аро и Аккэлией, а также она отметила схожесть со своей названной сестрой Дидимой. Сульпиция слабо улыбнулась, никто не знал, что она очень хорошо владела мёртвым языком, на котором сейчас говорила рыжая ведьма. А также в её голове зарождались идеи, как именно можно помирить своего мужа и его рыжеволосую племянницу.       А тем временем Аккэлия продолжала что-то говорить главному, а тот, в свою очередь, внимательно слушал, не решаясь перебить её.       — Так что, даю вам шанс убраться отсюда, пока предоставляется такая возможность, в следующий раз такого шанса не будет. Проще говоря, второго шанса я не даю.       Безликий мрачно смотря и вглядываясь в её глаза, что-то взвешивал в уме после услышанного. А Аккэлии показалось и закралось чувство, что через глаза этого безликого, наблюдает за всей этой картиной кто-то другой. В памяти всплыли слова из книги:       «…они очень сильно ослабевают при потери связи со своим лидером и позднее сходят с ума, если до этого момента не появится кто-нибудь, кто достоин быть их лидером по их критериям…»       Безликий через какое-то время хмыкнул, проговорив:       — Я тебя понял, сейчас мы уйдём, — все парни развернулись к выходу, в том числе и пострадавший, которому помогли собратья. Но перед уходом главарь обернулся через плечо, и обращаясь к Вольтури, торжественно проговорил: — но мы ещё вернёмся! Не стоит расслабляться…       Безликие решили выйти обычным и вполне человеческим путём — через дверь. Они уже почти вышли, как Аккэлия обернулась к тем, со словами:       — Ох, как я могла забыть.       Безликие повернулись к ней лицом. Аккэлия улыбнулась одной из самой милой улыбкой, вновь проговорила что-то на латыни. После чего трое из Безликих, которые были прямо причастны к смертям и ранениям её семьи, вспыхнули адским пламенем, сгорая в нём.

Адское пламя

      В помещении вмиг запахло сгоревшей плотью. Что Аккэлия, что Безликие продолжали смотреть на друг друга. Рыжеволосая лишь хмыкнула, продолжая улыбаться.       — Око за око, зуб за зуб.        Безликие резко развернулись и быстро покинули тронный зал, не задерживаясь больше ни на минуту. Аккэлия развернулась к Вольтури лицом и махнув рукой, развеяла тошнотворный запах:       — Не стоит благодарностей. Мне было проще прийти сюда, чем гоняться за ними по всему миру. А теперь… прощайте.       Она развернулась и пошла к дверям, следом за ней развернулись и те двое парней, которые с самого начала были с ней, но не мешались, зная, что их госпожа им задаст. Но не успели они выйти как Аккэлию окликнула Сульпиция:       — Аккэлия, я хочу поговорить с тобой!