Черная ветка

Аддамс всегда отрицала существование любви. Она не верила в нее. Смотря на собственных родителей, она чаще всего испытывала отвращение. Всё это девушка объясняла просто-это игра мозга.  Когда Уэнсдей было восемь лет, ее мама подняла тему меток. Этот разговор запомнился навсегда ещё тогда маленькой девочке. «—Уэнсдей, мне нужно с тобой поговорить.-заявила Мортиша, заходя в комнату к дочери.  Та лишь вздохнула и отодвинула в сторону виселицу, на которой уже висела кукла без ноги. —Да, мама. О чем хочешь начать разговор?-спокойно произнесла младшая Аддамс. —Я хотела бы с тобой поговорить о метках. Знаешь, кто такие соулмейты?-спросила женщина, хотя это было бессмысленно. —Знаю. —Прекрасно,-выдохнула Мортиша и прошла вглубь помещения,-Чтобы понять, кто твоя родственная душа, на теле появляется метка.  —Сразу же?-спросила Уэнс, с неким интересом глядя на мать. —Постепенно. Первый фрагмент появится в день шестнадцатилетия. Может чуть позже. Проходит это у каждого по-разному.  —По-разному? —Да. У кого-то спокойно. Но есть те, кто каждый раз будет страдать от боли, их внутри будет выворачивать. Вплоть до лихорадки. —Боль...-повторила маленькая девочка и улыбнулась. —Метка будет проявляться все сильнее, если ты будешь каждый раз встречаться со своей душой. »  После того разговора Аддамс хотела знать, какой рисунок проявится на ее коже, надеясь, что это будет больно. Но когда стукнуло двенадцать лет и она вошла в подростковую жизнь, Уэнсдей четко решила. Никогда не встречаться со своим соулмейтом. Это не для нее. Она хочет быть одной.

***

 Энид весело прыгала по своей пёстрой половине комнаты. Задрав рукав розового свитера и посмотрев на руку, она радостно запищала. —Моя метка завершилась!-воскликнула волчица.  Уэнсдей закатила глаза и не отрываясь от печатной машинки, молча, продолжила слушать возгласы Синклер. —У Аякса такая же метка! Я всегда знала, что мы созданы для друг друга!-продолжила восклицать Энид. —Если ты сейчас не замолчишь, то ночью у тебя будет зашит рот.-спокойно, без особых эмоций проговорила Аддамс. —Прости.-немного успокоилась подруга, садясь на свою кровать.  Тишину нарушали лишь клаценье кнопок машины и стук капель дождя об окно. Уэнс вздохнула, где-то внутри радуясь спокойствию. Но продлилось оно недолго. Телефон Энид запищал, как до этого сама девушка, явно говоря, что пришло сообщение.  Блондинка схватила его и стала что-то активно печатать. Эти пиликанья раздавались на протяжении пятнадцати минут. Аддамс не обращала на них внимание. Привыкла.  Энид резко подорвалась к шкафу, отбрасывая гаджет куда-то в ворох подушек. —Что происходит?-Уэнсдей опустила руки на столешницу и повернула голову в сторону яркой половины комнаты. —Аякс попросил прийти к нему. Нам надо обсудить дальнейшие будущие. Сейчас я ищу, что надеть. Не то и это тоже...-под конец предложения, девушка говорила тихо, отбрасывая в сторону наряды. На пол полетело платье из серебряных пайеток.  Аддамс решила понаблюдать за этой картиной. Она полностью отвернулась от инструмента, на котором печатала свой роман и теперь смотрела на бардак, который устроила волчица. —Не понимаю, почему ты так заморочилась. Он видел в крови и в ранах. Можешь просто пойти к нему в мешке.-спокойно произнесла брюнетка, поднимаясь со своего стула.  Эинд прыснула. Вытащив из глубины гардероба очередной платье, швырнула его на кровать, накрыв им Вещь, который выполз из тумбочки Уэнс. —Я нашла его!-радостно воскликнула Синклер, хлопая в ладоши.  Аддамс раздражённо вздохнула, но ничего не сказала. Спустя несколько минут, Энид переоделась в свой наряд, достала откуда то сумочку, запихнула туда мобильный телефон и умчалась, напоследок хлопнув дверью.  Уэнсдей села на свою кровать. Задрав длинную юбку до бедер, стала разглядывать свой рисунок. После борьбы с Крекстоуном, он заметно увеличился. Она даже не заметила как. Скорее всего так получилось из-за того, что в то время в плече Уэнсдей была стрела.   Ей это не нравилось. Она давно решила, что ей никто не нужен. Но вот только после случая, когда из-за Аддамс, Торп оказался за решеткой, ее внутри что-то грызло. Ощущение, что она виновата, до сих пор не покидала.  Взглянув на рисунок, который был небольшой, сантиметров пять и был выполнен в виде тонкой веточке с острыми листочками, она опустила юбку. Уэнсдей не хотела знать, кто ее родственная душа. Не желала. Дождь за окном, все сильнее усиливался.

***

 Аддамс резко подорвалась. Дыхание сбилось, волосы прилипли к влажному лбу. Ей было одновременно холодно и больно. Боль была все сильнее и сильнее, как будто ногу кто-то ломал.   Спустя несколько минут все резко утихло. Так было каждую ночь. Уэнсдей понимала из-за чего, но не хотела начинать поиски. Посидев на кроватке какой-то время, она тихо спустила ноги на черный ковер и под размеренное дыхание подруги, еле слышно прошла к столу, на котором стоял прозрачный кувшин с водой.  Налив в рядом стоящий стакан воды, слегка трясущейся рукой она поднесла к губам.   Отпив несколько глотков, Уэнс поставила на место стакан и вернулась назад к месту для сна.