Пытка прекрасным

      Упырь чинно, словно пытаясь размяться, описал очередной круг по камере, но, ожидаемо не найдя бреши, разочарованно вздохнул и уселся на сено.       В темнице было холодно, хоть тварь этого не ощущала: температура его тела соответствовала температуре воздуха. Эта особенность вида помогала неплохо сэкономить на отоплении замка. Более того: возможно это было одной из причин, почему немёртвые были финансово состоятельными. И, кстати, не исключено, что люди ненавидели их именно за это, а не за то, что они пили кровь.       — Чего не спится? — поинтересовался мужик в доспехах, которому приказали сторожить монстра этой ночью. Впрочем, виделись они неприлично часто, у него явно был график 2/2. Упырь его ненавидел: болтливый, а когда затыкался чтобы подремать, то начинал храпеть так, что стены дрожали. А ещё от него пахло грязными носками и, как ни странно, кислыми щами.       — С тобой поспишь, как же, — проворчал пленник, вытягивая длинные ноги и откидываясь спиной на сырую, поросшую плесенью каменную кладку. Для живого существа находится тут длительное время было просто вредно для здоровья.       — А… Тебе видимо гробик нужен, да? — предположил стражник, повторяя движения за пленником. Упырь вздрогнул, понимая, по изменению позы, что мужик устраивается поудобнее и сейчас начнёт рассказывать очередную невероятную историю из своей восхитительной жизни. Или жизни соседа. Или начальства. Или из жизни второго правнука дяди племянника бабули. — Давай-ка я тебе историю расскажу. Обхохочешься! Однажды мне пришлось спать в горах под открытым небом без костра, палатки и…       — О, нет, избавь меня от этой чудесной поручительной истории, — пробормотал упырь, но его ожидаемо проигнорировали.       — Нет-нет, погоди, — Она мотивирует на сон в любом месте и ситуации. ЭЙ!       Упырь демонстративно захрапел, надеясь, что это спасёт его от навязываемого диалога. Хотя, в случае с этим стражником это был скорее монолог.       — Вот же тварь неблагодарная, — в сердцах обиделся мужик. — Я к нему всей душой, а он меня затыкает.       — Да ты уже в печёнках у меня сидишь, не понятно, что ли?! — не выдержал упырь, при этом чиркая при этом ребром ладони себе по горлу. — Тошнит от твоих историй. Думаешь ты мне что-то новое рассказал? Ты знаешь сколько мне вообще лет?! Я побольше твоего видел!       На время, пока стражник обдумывал выпад упыря в свой адрес, хоть и ненадолго, но воцарилась благостная тишина.       А потом мужик поднялся со своего места, вынул потрескивающий и коптящий низкий потолок факел из крепления на стене и, вместо того чтобы разочарованно, не найдя свободных ушей, уйти восвояси, впервые за всё время знакомства подошёл к решетке.       — И сколько же вам годков, мсье? — поинтересовался он, вглядываясь в темноту камеры. Упырь видел его чудесно и без всяких светильников, поэтому первым его естественным желанием было убраться подальше от слепящего света. Недовольное шипение прозвучало раньше, чем он спохватился. — Эге, да ты оказывается похож на тощего облезлого кота, ты в курсе?       Упырь растерянно уставился на свои руки. Отсутствие еды конечно не добавило ему красоты, но сравнивать графа с облезлым котом было уже слишком.       — А ты неотёсанный болван, — выпалил он в ответ. — И… воняешь.       — Так сколько тебе лет? — повторил вопрос стражник.       — Три сотни, — буркнул упырь.       Мужик расхохотался, словно услышал лучшую шутку в своей жизни. Упырь закатил глаза и мысленно в который раз за время знакомства со своим надзирателем проклял тех, кто придумал делать такие гулкие темницы. До него доходили слухи, что если человека лишить общения с себе подобными на слишком долгий срок, то узник с высокой долей вероятности может сойти с ума. Упырь был уверен, что он свихнётся от шума, который порождает этот человек, лучше б заперли в какой-нибудь комнате, а ключ выбросили в реку.       — Ведешь себя, как малолетка, — наконец вынес вердикт мужик.       — Бесишь, — коротко, но ёмко охарактеризовал всё происходящее пленник.       — О, опять.       — Ты это специально, да? Это такой способ пытки что ли? — упырь подпрыгнул и, зацепившись за потолок, переполз в дальний угол камеры, куда не дотягивался свет от факела. — Заткнись, пожалуйста. Хоть на час.       — Знаешь, моя жена мне иногда так же говорит. О! А хочешь я тебе историю расскажу, обхохочешься. В общем, однажды я продул гор…       — Нет.       — А про то, как моя жена однажды…       — Нет!       — А про…       — НЕТ!       Упырь рухнул с потолка прямо перед носом у стражника и просунул тонкую руку сквозь решетку: тот потерял бдительность и стоял слишком быстро. Когти царапнули гладкий металлический нагрудник. Из-за вынужденного голодания скорость реакции была недостаточно высокой, но её всё равно хватило, чтобы извернуться, подцепить за кожаный ремень, к которому крепились ножны и дёрнуть на себя. Доспех лязгнул о прутья.       — Твоё счастье, что твоя глотка слишком далеко, — прошипел упырь, щёлкнув зубами и дыхнув мужику в лицо. В отличии от своего мучителя пленник пах пылью и старой пудрой.       Постепенно к этому запаху добавился запах горелой плоти: в прутьях, как и в стенах, было полно серебра. Темницу специально строили так, чтобы содержать монстров подобных ему.       — О, я знаю подходящую историю! Обхохочешься, обещаю, — нашёлся тут же стражник и открыл было рот, чтобы начать, но упырь оттолкнул его от решетки и, схватившись за голову, громко завыл. — В общем, однажды я с моим другом Петром…       — Пожалуйста, хватит! Я больше не выдержу! — едва не плакал он. — Заткнись. Я готов уже уверовать в вашего бога и исповедоваться, если это поможет, и ты наконец-то замолчишь.       — Эээ… Эк тебя корёжит, — оценил состояние чудовища мужик, растерянно почёсывая бороду. — Знаешь…       — Не знаю и знать не хочу!!! — упырь схватился за прутья и, неистово тряся решетку, закричал что было сил: — Выпустите меня! Я готов признаться в чём угодно! Или казните меня уже! Пожалуйста! Умоляю! Сделайте со мной что хотите, только избавьте от этого полоумного!       — Я вообще-то хотел быть бардом. Маменька говорит у меня талант петь, — стражник хлопнул себя по лбу. — Ох! Что я всё байки травлю, давай я тебе спою что-нибудь.       Упырь отчаянно закричал на одной, но очень высокой ноте, от которой лопнул бы и бокал, будь такой в темнице.       — Впечатляет, — восхитился мужик. — Так вот, о чём это я… Чёрт, забыл. Ты своим девчачьим визгом с мысли сбил.       Монстр устало осел на пол и уставился на свои руки. Регенерация теперь тоже сбоила: раны от серебра затягивались медленно и болели. Покопавшись в карманах, он достал кожаные перчатки, едва заметно улыбаясь от мысли, как в них он бы изящно придушил этого болтуна.       Стражник прошёлся туда-сюда по коридору, бормоча под нос, вероятно пытаясь вспомнить что же он хотел поведать или спеть. Упарь напряженно следил за его передвижением, между тем смакуя каждую секунду тишины.       — Нет, не вспомню никак. Но у меня есть идея, думаю тебе понравится: давай я сейчас схожу за моим другом, он столько историй знает, думаю хоть одна тебе придётся по душе… Э! Что творишь?!       Упырь в отчаянье ухватился за прутья и зло потянул их в разные стороны. Те, неожиданно, поддались. Глаза стражника полезли на лоб:       — Вот чёрт… — пробормотал он.       — Вот здорово, — искренне обрадовался упырь.       И как он сразу не догадался уличить строителей на финансовые махинации? Кто ж сейчас не ворует? Тем более драгоценный металл. Конечно, упырю любое количество серебра приносит ощутимый дискомфорт, но это если хвататься голыми руками. А вот если в перчатках.       — Похоже, что в вашей решетке не хватает серебра, — заключил он, ступая в коридор. Его губы растянулись в хищной улыбке. — Давай-ка проверим и твой доспех заодно. Обещаю подать жалобу по результатам. Такая история выйдет, обхохочешься.