Одержимость

      И я всё рассказала. У меня не осталось другого выхода. Обещанные козни матери, не блеф, а стать посмешищем на все загробное сообщество, такая себе перспектива. Поэтому рассказ был длинным, начинающийся с самого приезда, и затрагивающий личные переживания. Я вывалила им тонны фактов и собственных домыслов, лишь бы сохранить одну единственную деталь, о той сделке, которая в корне меняет представление о моём положении.       Родители думают, что Гуди спасла меня из необходимости, а мотивом стала гибель Крэкстоуна, ради которой, она была готова пойти на всё. Но матушка не верила в частоту этих намерений, поэтому быстро отбросила все факты в сторону. Также она подтвердила догадку о том, что сейчас душа Гуди, скорее всего, заключена в кулоне. И если моим аргументом стала новоиспеченная способность к регенерации, о которой семья теперь тоже знает. То её аргумент сводился к тому, что камень, наоборот, высасывает из меня жизнь. Она заметила это, когда я потеряла сознание, и по описанию, духовная энергия словно стала вытекать из тела, устремляясь как раз таки к кулону. И это очень плохой знак, что раз даже матушка, не практикующая чувствительность к такому типу магии, увидела её следы... Просто в мире и так полно бродячих духов, которые любят питаться чистой, человеческой эссенцией, поэтому такие моменты, могут повлечь не желательное, потусторонние внимание... Видимо такова реальная плата за исцеление. Но, пусть я лучше буду жертвой в глазах семьи, чем глупым ребенком, заключившим контракт с призраком.       Еще с детства, когда мама показывала основы спиритических способностей и некромантии, она строго настрого запретила соглашаться на какие-либо условия, поставленные духом. Конечно, мной не раз нарушалось данное правило, но обычно это были души простых людей. Сейчас же, контракт был заключен с одной из самых могущественных ведьм, чьей душе уже несколько сотен лет.       Вся суть вот в чем. Контракт, заключенный на духовном уровне, является самым надежным документом в магическом сообществе, ведь обе стороны вкладывают в него частичку своей души. В момент заключения, между сторонами образуется связь, основанная на убеждениях и целях, которые формируют единый магический образ этого договора. Если один из них не соблюдает установленные правила, то контракт разрывается, а части душ возвращаются к владельцам. Но душа того, кто нарушил сделку, оскверняется, и происходит процесс опустошения. Обе части перестают считаться единым целым, и покидают тело или сосуд, теряя возможность существовать в физическом или духовном пространстве. А затем, просто исчезают... Говорят, даже в ад они не попадают. Хотя бывают исключения, когда такие души остаются в нашем мире в виде отголосков, представляющих из себя что-то вроде идеи или образа.       Но есть, в этом всём, огромный подводный камень. В материальном мире, честные контракты заключают живые с мертвыми, а не наоборот. Всё, потому что, душа в теле, осознаёт себя, и её духовная форма - четкая и сформированная. Обычно, в таких сделках найти лазейку около невозможно. Но если контракт заключен на условиях загробного мира, то дела обстоят иначе.       Зачастую, душа, покинувшая тело, не имеет четкой границы, и, скорее, представляет из себя сгусток ярких воспоминаний, порой даже не связанных между собой. Форма их не стабильна и основана на эмоциях, поэтому они могут свободно ей манипулировать, а следовательно, изменять и контрактную часть. Конечно, полностью исказить условия невозможно, но это все равно является прекрасным аналогом мелкого шрифта.       Поэтому раскрывать собственную оплошность, не просто стыдно, а, скорее, даже опасно... Учитывая, кем была Гуди, она запросто извернёт всё так, что окажется, я не должна была рассказывать о контракте.       - Уэнсдей... - долгую тишину после рассказа, решил неожиданно прервать отец. - А сейчас то ты как себя чувствуешь?       - Всё в порядке. Это я, и не ощущаю себя никем другим. - папа лишь скромно улыбнулся в ответ, но подергивания выдавали волнение с потрохами. Матушка же, после вскрытия всей истории, наоборот остепенилась и перестала наседать, но её осунувшееся лицо, говорило о больших переживаниях. - Вот поэтому, я и не хотела всё говорить. Мне нельзя взваливать на вас свои проблемы.       - Брось, милая, как можно отвернуться от своей дочери?! Какие же родители мы после этого?!       - Уважающие и доверяющие своему ребенку. И это не вопрос, о вашей компетенции, а о моих принципах.       - Извините, мне нужно отойти... - мать соскочила с гостиного кресла и удалилась на второй этаж, оставив в обществе отца и брата.       Обычно, я не испытываю напряжение от молчаливой беседы, но сейчас было не по себе. Противное чувство допроса и так не покидало меня, так к нему добавились переживания, из-за озабоченности семьи, моими проблемами. Что ж, я думаю мне хватит терпения.       - Погода сегодня хорошая, не правда ли.       - Да, ночная пасмурность мне по душе. - еще одно слово, и я сбегу отсюда.       - Сестренка... - ладно, ещё два слова и я ухожу. - Что теперь будет?       - Я умру, Паксли, а ты в итоге останешься один. Слабый и беззащитный. - лицо брата опечалилось еще сильнее. Хоть что-то приятное.       Спустя какое-то время, испытав неописуемую неловкость от отцовских подмигиваний, улыбок и успокоений, вернулась матушка.       - Это правда... Гуди нет в загробном мире.