Проклятие Красного Джона

3. Несколько дней назад он пытался ее изнасиловать, но сейчас она не чувствовала ничего, кроме жалости и тревоги. Конечно, уже тогда он был не в себе. Он не понимал, что делает. Разве мог он причинить ей боль, находясь в здравом рассудке? Лисбон читала протокол, составленный сотрудниками 13-го полицейского участка, пока инспектор Чандлер курил в сторонке. «Силами патрульных 13-го полицейского участка произведено задержание мужчины, учинившего дебош в баре «Агава». На вид 40-45 лет, телосложение крепкое, волосы светлые, волнистые. Вел себя неадекватно, как пьяный или упоротый, на замечания охраны не реагировал. Появился обнаженным в общественном месте, что произвело устрашающий эффект на окружающих и заставило полицейских заподозрить наркотическое или алкогольное опьянение. При попытке задержать его оказал сопротивление и травмировал двух полицейских, нанеся их здоровью вред средней тяжести. Пришлось применить силу, необходимую для обезвреживания преступника. Личность задержанного установлена: это Патрик Лукас Джейн, консультант КБР. После осмотра судмедэкспертом направлен в отделение неотложной психиатрической помощи». У кого-то это чтиво могло вызвать приступ веселья (понапишут же - «устрашающий эффект», черт возьми, чего они так испугались, голых мужиков не видели, что ли?), но только не у нее. Пока она читала, горло душили спазмы, и она боялась расплакаться при посторонних. Патрик, этот умный, ироничный, тонкий человек, всегда владевший собой и редко пускавший посторонних в свой внутренний мир, умело манипулировавший другими, – в роли умалишенного? Должно было произойти что-то ужасное, чтобы он превратился в психа и вытворял черт знает что. Но что произошло? В проклятие Красного Джона он бы и сам не поверил. Он вообще не верил ни в бога, ни в черта, ни в загробную жизнь, ни в призраков, ни в души умерших. Он всегда учил ее искать материальные причины всех загадочных явлений. И наверняка есть материальная причина его необъяснимого сумасшествия. Правда, у доктора, кажется, своя точка зрения. Он уже и диагноз поставил: «Острое психическое расстройство неясной этиологии». - Послушайте, доктор, я знаю его, у него психика здоровее, чем у нас с вами! - уверяла Лисбон врача. – Вы проверили его кровь на токсины? Может, его чем-то опоили? - Следов наркотических и токсических веществ в крови мистера Джейна не обнаружено. Не считая алкоголя. Но он ведь не подвержен патологическому опьянению, не правда ли? - Текилу и виски он раньше пил без подобных последствий,- согласилась Лисбон. - И как можно ручаться за психику человека, который однажды провел два месяца в психиатрической клинике? - Это было давно, и на это были причины, вы же знаете. - Да, знаю. И все же человек, уверяющий, чтобы говорит с умершими, не отличается здоровой психикой. - Это было лишь шоу, он сам не верил в свои разговоры с умершими. - Последние месяцы были напряженными для мистера Джейна. Он поймал убийцу своей семьи. Это могло стать настоящим шоком и повлиять на него самым непредсказуемым образом. Отсюда и срыв. Эх, если бы была жива Софи Миллер! Она бы помогла разобраться в природе внезапного безумия Джейна. Никто не знал его лучше, чем она. Но она уже не поможет… В отделение неотложной психиатрической помощи никого не пускали, но для Лисбон сделали исключение: во-первых, пациент обвиняется в нападении на полицейских, а во-вторых, нет таких мест, куда бы не проник сотрудник КБР. - Я пущу вас к нему ненадолго, но вряд ли вам удастся поговорить. Пациент неконтактен, налицо признаки острого психоза – бред, галлюцинации, спутанное сознание, возбуждение, агрессия. Он и здесь успел дважды пнуть санитара ногой и опрокинуть каталку, на которой его везли. Свои действия сопровождал криками: «Я узнал вас, вы подручные Красного Джона, грязные пешки сатаны!» Или что-то в этом роде. Ему назначили транквилизатор, так что у вас есть несколько минут, прежде чем он уснет. Джейн в больничной пижаме лежал на кровати, пристегнутый к поручням специальными мягкими креплениями. Ссадина на лбу была заклеена пластырем, остальные смазаны антисептическим гелем. В емкости над его головой капало лекарство и поступало через иглу в вену на руке. Лисбон поцеловала его в неповрежденную щеку и погладила его руку. Сейчас он выглядел спокойным, даже умиротворенным. - Патрик, как ты? – спросила она. Он посмотрел на нее своими светлыми серо-зелеными глазами. - Хорошо, - ответил он и слегка улыбнулся. - Голова не болит? Они не очень тебя отделали? - Кто, братья Хейли? – усмехнулся он. – Да они меня еще с того Рождества боятся, когда я вызвал дух дядюшки Джима! Она нагнулась к нему и провела рукой по золотистой прядке. - Патрик, ты узнаешь меня? - спросила Лисбон с замиранием сердца. - Конечно, - сказал он, и взгляд его потеплел. Он коснулся пальцами ее ладони, насколько позволяли крепления, держащие его руки. – Мамочка… Лисбон вздрогнула. - Где ты была? Я так скучал… Папа опять запер меня в чулане, - продолжал Джейн. - Видишь, здесь решетки на окнах. Я уже освоил этот фокус, как он мне велел, у меня хорошо получается. Скажи ему, пусть он меня выпустит, здесь темно и холодно! - Конечно, конечно, милый, - Лисбон едва сдерживалась, чтобы не заплакать. – Я скажу. Его пальцы крепко держали ее ладонь. - Мамочка, ты не уйдешь? – спросил Джейн. – Посиди со мной. - Нет, нет, я здесь, с тобой. Закрой глаза, ты устал, тебе надо поспать. Спи, мой мальчик. Его пальцы, сжимавшие ее ладонь, разжались. Он заснул. Лицо его было совершенно безмятежным, дыхание размеренным. Лисбон встала с кровати и направилась к выходу. Уходя, она еще раз оглянулась. Ей вдруг показалось, что сейчас Джейн откроет глаза, спросит: «Здорово я тебя разыграл?» - и рассмеется. Но он продолжал спать. Нет, на этот раз он ничего не разыгрывает. На этот раз все по-настоящему. Он сошел с ума. Проклятие Красного Джона? Не дьявол же он в самом деле. Но если вспомнить, что он сделал с Кристиной Фрай… Однако Кристина Фрай побывала в руках Красного Джона, он мог гипнотизировать и зомбировать ее сколько угодно, времени у него было предостаточно. А Джейн не был в руках Красного Джона. Даже если этот монстр владеет гипнозом, неужели ему хватило нескольких фраз? «Ты проклят, Патрик. Думаешь, поймал меня? Это я поймал тебя. Мы так крепко связаны, что тебе никогда от меня не избавиться. И эта мысль сведет тебя с ума. Я всегда буду где-то рядом. Помни об этом!» Может, эта мысль и свела его с ума? Но гипноз подействовал не сразу… Помнится, Патрик говорил, что иногда нужна контрольная фраза, которая становится «спусковым крючком». Человек, которого погружали в транс, может вспомнить об этом тогда, когда услышит контрольную фразу… Но кто произнес ее? Когда? Где? Нет, нет, вот что такое настоящее безумие – думать, что проклятие Красного Джона действует! 4. Лисбон попыталась мысленно восстановить все, что случилось с того дня, как они поймали Красного Джона. После допроса в КБР Джейн сказал, что ему нужно побыть одному, и исчез. Она не спрашивала, куда он отправился. Может быть, на кладбище к Анджеле и Шарлотте. А может, навестил свой дом в Малибу, где были убиты его жена и дочь. Если бы он захотел, то рассказал бы. Но он просто исчез, и она чувствовала обиду, хотя и понимала, что для него это слишком личное, чтобы делиться с кем-либо, даже с ней. А на следующий день она обнаружила на своем столе билет на самолет до Канкуна и ваучер в забронированное на 5 дней бунгало на побережье. Чо сказал, что это от губернатора Калифорнии. Что ж, власти штата правильно оценили ее вклад в борьбу с преступностью, а после поимки Красного Джона им всем полагалась неделя отдыха. Она попробовала дозвониться до Джейна, но его мобильник был отключен. Кажется, он намеревался навестить шурина Дэнни, наверно, уже зажигают вместе в Лас-Вегасе… Побросав в дорожную сумку купальник, пару футболок, шорты, резиновые тапочки и летнюю юбку, Лисбон вылетела в Канкун. В аэропорту ее встретил радушный мексиканец с плакатом «Мисс Тереза Лисбон» и довез на машине почти до самого бунгало, осталось только пройти какие-то 100 метров по песку. Мексиканец вручил ей ключ от бунгало, пожелал приятного отдыха и исчез. Домик стоял на самом берегу, с веранды была видна линия прибоя, и если вытянуть ноги, то во время прилива волны будут лизать тебе пятки. Соседние домики были скрыты за деревьями, а из баров, расположенных на берегу в некотором отдалении, доносилась приглушенная музыка. Лисбон открыла дверь и замерла от восторга. Прекрасный, уютный домик, светлый и полный морского воздуха. Цветы в каждой вазе. На столе фрукты и бутылка шампанского брют в ведерке со льдом. Лисбон заглянула в холодильник и нашла там омара на блюде и фахитос с разными начинками. Аттракцион неслыханной щедрости! Умеет же руководство КБР хоть раз в жизни порадовать сотрудников. А что, заслужила! Потом она прошла в спальню и увидела большой букет фрезий в изголовье кровати. И тут в ее душу проникло сомнение… Губернатор может оплатить ее отдых в Мексике. Он даже может заказать ей отдельное бунгало. Но вряд ли власти Калифорнии и местные владельцы курортной недвижимости знают, что она предпочитает брют, а тем более – что из всех цветов она больше всего любит скромные фрезии. Это знают немногие люди. Ее брат Том, например. Или племянница Аннабет. Но Том никогда в жизни не разорится на такой подарок. Значит, остается только один человек… Патрик Джейн. Это ты. Ты все устроил. Ты заманил меня сюда, в это уединенное бунгало! Сказать, что она рассердилась, было бы неправильно, несмотря на то, что он действовал через ее голову, на свой страх и риск. Но кто не рискует, тот не пьет шампанское! Ты все правильно рассчитал, Патрик Джейн. Твой сюрприз удался. Я восхищена. Я уже готова упасть в твои объятия, черт возьми, и если ты немедленно не появишься, я не выдержу ожидания. А может, ты прячешься где-то здесь? Лисбон распахнула шкаф и увидела роскошное вечернее платье. Темно-зеленое, струящееся, с открытыми плечами. Едва она успела переодеться, как за окном послышалась музыка. - La paloma, adios! – грянули стройные голоса. Возле бунгало стояли три парня в сомбреро и пели ее любимую мексиканскую песню, аккомпанируя себе на гитарах. - Патрик, ты волшебник! Что еще она могла сказать… Она никогда не видела его таким – в белых брюках и легкой голубой рубашке, с очаровательной, немного застенчивой улыбкой. - Признаться, я немного боялся получить от тебя по шее, - сказал он, целуя ее в щеку. – Вдруг бы обвинила меня в похищении. Ведь ты обычно не любишь сюрпризы. - Такие – люблю! – заверила она. – Я просто не могу поверить своим глазам, что ты устроил этот праздник для меня. - Тогда предлагаю перейти к торжественной части. Я ужасно проголодался, пока занимался приготовлениями. - Меня кормили в самолете, но от такого великолепия не откажусь. - Садись, я все подам, - он поставил на стол омара, фахитос, разлил шампанское в бокалы. Они подняли бокалы и замерли, глядя друг на друга. - Ты прекрасна в этом платье, оно удивительно идет к твоим глазам, - сказал Джейн, глядя на нее с восхищением. - Так это соблазнение? – улыбнулась Лисбон, чувствуя, как горят щеки. - Это… Это то, что ты захочешь,- ответил Джейн. – Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо. - Мне хорошо, - рассмеялась Лисбон, и они чокнулись бокалами. – За нас! - За тебя, - поправил ее Джейн. - Тогда я выпью за тебя, - сказала Лисбон. Они поставили пустые бокалы на стол и снова посмотрели друг на друга, словно не могли отвести зачарованных глаз. - А когда начнется соблазнение? – спросила Лисбон тихо. Джейн встал, подошел к ней сзади и положил руки ей на плечи. - Уже началось, - сказал он внезапно охрипшим голосом. – Думаю, мы можем пропустить весь конфетно-букетный период… Мы и так сильно задержались… Или я форсирую события? - Тактика за тобой, Патрик, здесь я тебе не босс… Он прикоснулся губами к ее шее, потом встал на колени перед стулом, на котором она сидела, и приподняв ее платье, поцеловал ее ногу, поднимаясь губами все выше и выше по ее бедру. - Тереза, милая, - шептал он. От внезапного возбуждения она выгнулась, откинувшись на спинку стула, а ее руки гладили его золотистые кудри, забирались под его рубашку. Они разделись еще по дороге в спальню. Уже ворвавшись в нее, он замер, и какое-то время они не двигались, ощущая горячую пульсирующую плоть и слыша тяжелое дыхание друг друга. - Я так боялся разочаровать тебя… Или сделать тебе больно, ты же такая маленькая, - прошептал Джейн на ухо Лисбон. – Или обидеть тебя своим грубым натиском… Все хорошо, милая? - Глупыш, - шепнула она в ответ. – Грубый натиск – это то, что мне сейчас нужно… Ее ноги обвились вокруг его тела, они рванулись навстречу друг другу, качаясь на волнах страсти и становясь все ближе друг к другу, еще ближе, еще, и еще, пока не достигли сладостной бездны, поглотившей их целиком. Это были ее самые счастливые дни. Патрик, его губы, его руки, его бедра, его ласки и поцелуи. Первые два дня они провели, практически не вылезая из постели, и вставали только затем, чтобы опустошить холодильник. Когда кончилось шампанское и закуски, пришлось одеться и дотащиться до ближайшего бара на берегу. - Поесть, пор фавор, - попросил Джейн официантку. – Я и моя эрмоса нинья умираем от голода. - Где ж ты так оголодал, красавчик? – понимающе усмехнулась официантка. – Я, кажется, догадываюсь. У вас медовый месяц, верно? - Угадала! – воскликнули они вместе. - Тогда тебе надо подкрепиться, парень. У нас в меню есть бычьи яйца. Очень полезно для восстановления мужской силы. - Ой, лучше не надо, - запротестовала Лисбон. – Я бы сегодня хотела выспаться. - Повезло тебе, ми линда, - усмехнулась официантка. – Моего парня самого приходится будить, а тебе такое счастье. В этот вечер они пошли на танцы на пляже. Джейн оказался прекрасным танцором и показал такой мастер-класс, что даже аборигены сняли перед ним шляпы. Лисбон тоже вспомнила школьные уроки сальсы и танго, и к тому же Джейн так умело вел ее в танце, что она чувствовала себя настоящей королевой бала. Когда Джейна попыталась пригласить на танец пышная блондинка, Лисбон тут же охладила ее пыл: - Отвали, - сказала она даме. – Не хватало, чтобы ты ему все ноги оттоптала. - Ну прямо и все, - засмеялась блондинка. – Все он мне не даст оттоптать, самую главную для тебя оставит. - Хочешь об этом поговорить? – спросила Лисбон голосом старшего агента КБР. Дамочка все поняла и отвалила. - Да ты ревнуешь, малышка? – рассмеялся Джейн. Шум прибоя, океанский бриз, звезды на черном небе, горячие мексиканские песни, которые распевали возле бунгало нанятые Джейном певцы. И снова его поцелуи и ласки. Когда она просыпалась ночью, то спрашивала себя: может, мне это снится? Но рядом на подушке были его золотистые кудри. И после всего этого она должна поверить в то, что он сошел с ума?!