фотокарточка

Молодые люди стоят друг напротив друга около подъезда Камилы и каждый боится испортить момент. Их момент. - Сможем увидеться завтра? - с плохо скрываемой надеждой в голосе, говорит Петя. - Да, конечно, я заканчиваю в это же время, - и тянется его обнять. Гуменник носом утыкается в её волосы и наслаждается сладким ароматом её духов. Скрепив руки на её талии, отчего у Валиевой тысяча мурашек по спине пробежали. Они немного отстраняются друг от друга, но совсем немного, что руки фигуриста продолжают оставаться на её талии. Это чувствовалось ими двумя так, как будто так именно, именно так, и никак иначе и должно быть, словно так всегда и было. Они оба смотрят прямо в глаза и каждый одновременно и сказать хочет невозможно много, и боится слово вымолвить. - Знаешь, - спустя несколько мгновений всё-таки говорит Гуменник, - мне сегодня было очень хорошо. Кажется, что сердце у этих двоих стучит так громко, что удивительно, что ещё весь район не высунулся из окон на улицу с удивлением, что за ритмичное грохотание. - И мне, - уголки губ Камилы сами собой ползут вверх, и тело начинает действовать гораздо быстрее, чем головной мозг поразмышлять о последствиях. Камила поднимается на носочки, желая оставить поцелуй на его щеке. И всё было бы именно так. Она бы кротко поцеловала его в щеку, и затем ушла домой, будучи целиком красной даже от такого невинного жеста, но никак не от холода. И, всё было бы именно так, если бы Пётр слегка не повернул голову, без какого-либо умысла, действительно, просто. Когда Камила уже находилась в сантиметре от его лица, и поцелуй не пришелся на краешек губ. Гуменнику кажется будто в нем в этот момент вулкан из чувств взрывается, лава от которого по всему телу разливается. От одного лишь легкого, даже мимолетного касания их губ. Камила, как ошпаренная слегка от Пети отдаляется, понимая, что поцелуй пришелся несколько не в то место, куда планировался, и смотрит на него глазами полными шока смешенного с невероятным смущением. - Ой, извини, пожалуйста, я не хотела. «Хотела» «Очень хотела» Проносится бегущей строкой в голове у Камилы слова внутреннего голоса. Петя глядит на неё с несколько мгновений, переводя взгляд с глаз на губы и обратно, а затем резко тянется рукой к её шее, обхватывая её и притягивая к себе, а затем накрывает её губы своими, затягивая в поцелуй. Ему страшно, что она сейчас оттолкнет его, скажет, что он идиот, что бы он и близко к ней не приближался после этого. Ему страшно, что она больше не будет произносить его имя с улыбкой на лице. Ему просто чертовски страшно. Но он понимает, что не мог этого не сделать. Понимает, что не может смотреть ни на что, когда напротив её глаза цвета темного шоколада. Понимает, что его тянет к ней словно магнитом, как бы банально это ни звучало. Понимает, что она в нём такое буйство чувств и эмоций вызывает, что кажется, человек не может столько всего испытывать и с такой силой в один момент. Может, оказывается, выяснил он для себя. Понимает, что хочет гораздо больше, чем обнимать её пару секунд во время приветствия и прощания. Понимает, что ни с кем ему не было так тепло. Так хорошо. Так дома. Момент. И Камила отвечает ему. Сначала робко, с долей страха. А затем подхватывает инициативу. Да, неумело. Да, слегка не понимая, как и что правильно делать. Зарывается тоненькими пальчиками, в его темные и уже от снежинок слегка влажные волосы. И ей кажется, словно ничего, кроме них двоих в данную секунду не существует. Петру же кажется, что все счастье мира, сконцентрировалось между ними двумя. Им обоим не хочется, чтобы этот момент вообще когда-либо заканчивался, но кислород-предатель, точнее его отсутствие, заставляет этих двоих отпрянуть друг от друга. - Я не мог этого не сделать, - с легким смешком и улыбкой, говорит спортсмен, - прости. - Спасибо, что ты всё-таки это сделал. - с горящими от счастья глазами, отвечает девушка.