Ну, здравствуй, Родина.

      Знаете, я вообще человек не трусливый, честное слово. Однажды я даже спас девушку от хулиганов. Ах, лихая молодость, первый класс, Наташка из третьего «В»… Простите, отвлекся. Проблемы с концентрацией, видите ли. Да и сложно концентрироваться, когда тебя, ни с того ни с сего ведут знакомиться с президентом, не учитывая того, что у тебя не мытые волосы, дырявые носки и вообще ты не хочешь в Кремль, а хочешь домой сидеть на форуме антисемитов. Но права голоса, как известно, в нашей стране нет. Только право хранить молчание, да и то, когда это удобно государству. Я жалобно посмотрел на Ивана, который непринужденно улыбался и насвистывал какую-то попсовую мелодию, игравшую сегодня утром по радио. – Ванек. Ванюша. Ванечка. – Ась? – невозмутимо повернул голову Брагинский, уставившись на меня. Мама родная, за что? За какие грехи мне этот бред? – Я буду верить всему, что ты скажешь, только уведи меня отсюда! – Неа. – упрямая козлина. – Я все слышу. – Ты умеешь читать мысли?! – Неа. Просто ты их произносишь вслух. Я знаю о тебе все, с момента рождения, но мысли не читаю. Мысли читать нельзя. – Нельзя в смысле ты не можешь, или в смысле запрещено? – вот тебе радость. В голову, как назло, сразу полезли всякие неприличные мысли, вроде о первом сексе, стыдливой подростковой эрекции и просмотров неких интересных видеозаписей. Судя по всему, я покрылся красными пятнами, потому что Россия усмехнулся. – Нельзя в смысле не могу. Не паникуй.       Мы вошли в большую залу. Там стоял большой и красивый стол, явно голубых кровей. Тьфу, что я несу. У стола нет крови. Да, прекрасно пошутил. Мастер просто, орден Петросяна мне. Я тяжело вздохнул и неловко повел плечами, напрягшись. Мне было нехорошо, желудок вертел сальто и грозился вытолкнуть все содержимое наружу. Это либо нехорошая сметана, которую мне подсунули в магазине, либо волнение. А может и то, и другое. В любом случае, я перестал краснеть, а приобрел нездоровый зеленый оттенок.       Россия плевал на это мое состояние с высокой колокольни, ибо мы все приближались к людям, сидящим за другим концом стола. Так как я забыл очки, то не мог разглядеть, кто это конкретно, а мой воспаленный мозг подкидывал вместо расплывшихся пятен на месте лиц, разукрашенную мордашку моего брата, который кокетливо махал накрашенными ресничками. Я схожу с ума, я определенно схожу с ума. – Ваня! – этот голос я слышал только по телевизору, но все равно в его обладателе можно было не сомневаться. – Володя! – Кого это ты нам привел? Еще одного скептика, который не верит, что ты страна? – Я… Я в-верю… – честно говоря, сама ситуация начала напоминать мне плохой анекдот или глупый момент из какой-нибудь тупой американской комедии. Самое время было стошнить на ботинки президента или порвать штаны на заднице. – Ну тогда и проблема решена. Идите гуляйте, а у нас тут еще дела. – Огульное охаивание эпохального значения? – Брагинский насмешливо поднял брови. – Да нет, все по расписанию. Бюджет, тупые американцы… – И Крымчик, – довольно подытожил Ванька.