Тёмное царство

Астрид в нерешительности замерла перед величественным замком, отбрасывающим на неё огромную тень. Ну что же ты, иди, подумала она, нервно сжимая складки своей тёплой накидки. Стояла весна, снега уже не было, но ветер дул ещё холодный. Раньше, с тоской подумала девушка, эх, раньше, я бы уже бегала в майке, босиком и абсолютно бы не переживала о том, что заболею. Эх, тогда всё было по-другому. Астрид осторожно приблизилась к двустворчатым дубовым дверям. Они были настолько высоки, что могли бы стать опорой трёхэтажного дома. Но это был лишь первый этаж. - Она что, не умеет стучать? - прошептал Кайн позади. Совсем молодой ещё... Астрид нерешительно подняла руку и постучала. Казалось, звук был такой глухой на фоне всего этого великолепия, но двери открылись. Они распахнулись прямо перед путниками во главе с Астрид. - Подождите меня тут, - сказала она своей команде, состоявшей из парней младше неё. Все лишь кивнули, тоже явно напуганные таким построением. Хофферсон вошла в большой зал. Его границы терялись во тьме за колоннами. Впереди была лестница, по ширине не уступавшая ширине довольно крупного дома. А с потолка свисала люстра с сотнями горящих свечей размером с большого дракона. Астрид медленно направилась вперёд, к лестнице. Двери за ней с огромным грохотом захлопнулись. Учитывая ту мягкость, с которой они открылись, их закрытие было попыткой ещё больше напугать блондинку. И она удалась. Раньше бы Астрид плюнула на все эти заскоки и неслась бы вперёд с топором наперевес, ничего не боясь, ни о чём не заботясь. Но нет. Так было раньше. Всё это было так давно... Девушка поднялась на второй этаж. Тут был неменьший зал с огромными окнами, на которых были тёмно-красные тяжёлые шторы. Астрид приблизилась к одному из окон. Они были такими чистыми, что она даже засомневалась в наличии стекла, но оно было. Вид был шикарный. Еловый и сосновый лес, а вдали голубое море. Сегодня был штиль, ярко светило солнце, что делало эту картину ещё более умиротворённой и поэтому прекрасной. Раньше Астрид радовали шумные вечеринки викингов, крупные соревнования, события с толпами народа. Она была всегда в центре внимания, и ей это нравилось. Но всё это прошло. Теперь. Она пошла дальше, по роскошным и огромным комнатам. Но абсолютно пустым. Тут стояла мебель, весьма богатая, но никого не было. Ни одного человека, животного, никого! В то же время, тут было очень чисто, значит, тут регулярно убираются. Тут определённо жили, но никого не было. Почему? Астрид было не то чтобы неинтересно. Скорее, её сейчас волновали другие вещи. Например, тот, к кому она пришла. Наконец, блондинка оказалась в длинном зале. Пол был покрыт красной ковровой дорожкой, которая вела прямо к возвышению в конце. На нём стоял трон, окружённый всевозможными драконами. А на нём сидел... Разумеется тот, ради кого Астрид и притащилась в такую даль. - Здравствуй, Астрид, - произнёс он, - Я ждал тебя. Он сильно изменился с их последней встречи, но что-то осталось, как прежде: каштановые густые волосы, нарочито спутанные, ярко-зелёные глаза, внутри которых появились небольшие рисунки огонька, они стали насыщеннее, но это были всё те же родные глаза. Но это было, пожалуй, всё, что осталось от того, кого помнила Астрид. За его спиной теперь были огромные чёрные крылья размахом как у ночной фурии. На его пальцах появились острые чёрные коготки, а на лбу - чёрные чешуйки. На нём был чёрный костюм с длинной алой мантией. На его коленях удобно устроился маленький дракончик, жуткая жуть. Их окружали другие драконы. - Здравствуй, Иккинг, - ответила Астрид, гордо подняв голову, - Давно не виделись. - Это точно. С тех пор, как ты отвергла меня, кажется? - спросил он. Его голос тоже изменился. Он не звучал так наивно и по-доброму, как раньше. Теперь это был глубокий, немного хриплый голос. - Нет! - откуда у неё только силы появились? Давно уже Астрид так не кричала, - С тех пор, как ты уничтожил нашу деревню! Ты знаешь, сколько мы её восстанавливали? - Понятия не имею, - его тон резко стал холодным, - Да мне и всё равно. - Три года! Понимаешь, ты хоть осознаёшь, сколько это?! - внезапно в Астрид проснулась та самая ярость, которую она много лет держала в своём сердце специального для него. - Поверь, я знаю, что такое время, - отстранённо сказал Иккинг. От такой реакции(ну неужели было трудно тоже закричать?)Астрид медленно опустилась на колени. - Ты... Ты убиваешь людей, сжигаешь деревни, - дрожащим от волнения и злости голосом заговорила она, - Приносишь с собой только разруху и хаос, а затем просто говоришь, - она сорвалась на крик, - Говоришь, что знаешь! Да что ты можешь знать? Что ты можешь знать о боли, которую лично я перенесла?! Ты отнял у меня всё! Всё, что у меня было! А сейчас просто сидишь тут и смеёшься надо мной! Астрид вскочила. Незачем так унижаться перед этим предателем, тем, кто уничтожил счастье миллионов. - А какое представление ты имеешь о том, что перенёс я? - его голос был по-прежнему холоден и спокоен, но теперь в нём сквозила какая-то давняя боль. Иккинг бежал изо всех сил. Бежал, пытаясь выжить, спастись. Он буквально спиной чувствовал дракона, бегущего прямо за ним. Чёрт бы его побрал с его путешествиями. Уж лучше бы остался на драконьи гонки. Он, разумеется, споткнулся и упал, больно ударившись ногой о кочку. Его преследователь навис над ним, как коршун над мышкой. И тут Иккинг понял, что пора прощаться с жизнью. И это было ужасно. Дракон нагнулся, сверкнули его зубы. Меч Иккинг где-то обронил, а Беззубик ждал его на утёсе. Было глупым решением отправиться исследовать остров в одиночку. Зубы полоснули прямо по животу, явно пытаясь захватить как можно больше плоти. Иккинг, кажется, вырубился на несколько секунд. А когда очнулся, услышал знакомый выстрел. Беззубик! Перед его лицом возникла довольная, но обеспокоенная мордочка ночной фурии. А Иккинг уже сердцем понимал, что умирает. Рана была смертельной. И ничто по сути его спасти не сможет. Глупая смерть, подумалось ему. А потом он вновь потерял сознание. Когда он открыл глаза, что-то изменилось. Боль почти ушла. Она ещё была, где-то глубоко внутри, противно ноющая, но это нельзя было сравнить с тем, что было сразу после укуса. Похоже, я попал в Вальхаллу, подумал Иккинг, оглядываясь. Ан нет! Он сидел ровно на том же самом месте, где упал. Вон та самая кочка... Парень встал. У него это даже получилось! Хотя тут же разболелась нога. М-да... Треш. Он проковылял по поляне, пытаясь понять, что произошло. Внезапно из кустов выпрыгнул счастливый Беззубик и опрокинул своего хозяина. Как же они оба были счастливы видеть друг друга! Возвращаясь обратно на Олух, Иккинг мог лишь размышлять о том, что это было. Что вообще происходит. Боль по-прежнему находилась в животе, противная и ноющая. Но к ноге он привык. И к этому привыкнет. Будет даже легче, учитывая, что это не навсегда. Как только Иккинг приземлился, к нему сразу кинулась толпа народа. - Иккинг! Где ты так долго был? - к нему пробилась обеспокоенная Астрид и заключила его в свои объятия. Мягкие объятия подарили ему спокойствие после такого неспокойного и непонятного дня. Он всё объяснил. Зачем ему было что-то скрывать? Парню было заявлено, чтобы он так не рисковал и ходил с Беззубиком. Затем все разошлись по домам, оставив Иккинга в тишине в его спальне. Хэддок довольно быстро уснул. Но сон его продлился недолго - буквально через час он проснулся от тяжёлой боли в животе. В том самом месте, но гораздо глубже. Постепенно это боль перекатывалась на спину, заставляя его тело гореть. Ногти Иккинга царапали простынь, рвали её. Он ворочался с бока на бок, пытаясь хоть как-то заглушить эту чёртову боль, которая медленно разливалась по всей спине, заставляя его стонать, сжимая зубы. Уж чего-чего, а Иккинг не хотел, чтобы отец проснулся и увидел его в таком состоянии. Поэтому он старательно сдерживал каждый порыв закричать, позволяя себе лишь стонать и тихонько скулить. Иккинг чувствовал себя таким ничтожным, слабым, его кулаки сжимались каждый раз, когда боль хоть немного отходила. Он не знал, что происходит, но прекрасно осознавал, что это из-за того дракона, который его укусил. Проходили секунды, минуты, часы, а Иккингу не становилось лучше. Боль сковывала и раскалывала его тело, он извивался, пытаясь хоть как-то её успокоить. Его губы были все в крови, он раскусал их в своих попытках не кричать. Кровь медленно капала на порванную простынь, на подушки, из которых высыпалось немного пуха. Нет, крови было немного, да и Иккингу было не до неё. Когда начало светать, парня сковал тяжёлый и беспокойный сон, сквозь который он всё ещё ощущал эту адскую боль в спине. Его разбудил стук в дверь: - Сынок, ты встаёшь? Мы сегодня вместе идём помогать жителям деревни. Ты не забыл? Будущий вождь должен думать о своём народе. - Иди без меня, пап, - пробурчал Иккинг, пытаясь хоть как-то мыслить, - Мне плохо. Очень плохо. - Ты хочешь сказать, ты заболел? - обеспокоенно спросил Стоик. - Да, - шатен как-то покашлял. С его состоянием это было несложно, - Заболел. - Ну я позову Готти, когда будет время. А ты пока лежи, отдыхай. Послышались шаги, Стоик спустился по лестнице. Иккинг оказался весь день свободным. Но ему было не до радости о приобретённой свободе. Он лишь чувствовал жар, пожирающий его кожу. Как только внизу хлопнула входная дверь, Иккинг не выдержал и закричал. Ближе к вечеру его боль немного улеглась, и он задумался о том, где же Беззубик. Он же всегда спал в его комнате! Почему его и ночью не было, да и сейчас нет? Неужели что-то случилось? Он вскочил с постели. Зря он это сделал... Как только Иккинг встал, его спина просто разорвалась. Он в ужасе увидел обрывки своей кожи и кучу крови, которая хлынула на пол. Он рухнул на колени и схватился за кровать. Иккинг мог чувствовать лишь колкую, резкую, боль, захлынувшую в него вместе с воздухом. Он кричал, орал, срывая себе голос раз и навсегда, он терял сознание на пару минут, а затем снова кричал, не в силах выдержать такую боль. Внезапно, в это всё вмешались другие ощущения, не менее ужасные. Как будто из его плоти вырастали острые кинжалы, вырастали остриём вниз, остриё кололо его кости, мясо, а кинжалы делались всё больше и больше, давя на Иккинга своей тяжестью. Он плакал, стонал, его почему-то острые ногти уже без проблем вспарывали простынь и одеяло, проделывая всё больше и больше дыр. То были дыры в его жизни. Дыры, которые уничтожали всю его жизнь до этого момента. В какой-то момент у парня нашлись силы вскочить и заметаться по комнате, сметая всё, его ногти царапали и разрубали всё, что попадалось ему под руку, а кинжалы сзади волочились, при каждом движении разрывая его плоть. Иккинг распахнул окно, не в силах больше терпеть эту душноту и запах крови. Его душа рвалась туда. Порыв ветра с океана окатил шатена, как огромная волна, охладил его спину, оставляя после себя приятное послевкусие. Но боль вновь пронзила всё тело, заставляя Иккинга вновь рухнуть на пол перед открытым окном, корчась и проклиная всех богов. Вдобавок ко всему, о себе напомнила нога, сжимая тело Хэддока в тисках. Ему было трудно дышать, горло горело огнём, хотелось чего-нибудь выпить, на губах засохла кровь, требующая прохладной воды. Иккинг попытался подползти поближе у окну. Ему хотелось... нет, очень хотелось! выбраться на улицу, в лес. Его голова взрывалась от дичайшей боли. Казалось, кто-то выцарапывает на лбу какие-то символы раскалённой добела кочергой, острая часть кочерги рвала кожу, болели сами кости, суставы... Он вскарабкался на подоконник, при этом кинжалы пронзили, казалось, все его внутренние органы, и он свалился вниз. Земля приближалась угрожающе быстро, и Иккинг уже даже понадеялся на свою смерть - всё, лишь бы этот ад закончился. Но нет. Кинжалы открылись, при этом выплёскивая из него кровь, и он взмыл в воздух, к самым облакам, даже сквозь дичайшую боль поражаясь тому, что он летит. Да. Иккинг действительно парил прямо над Олухом, как и когда-то на Беззубике. Но что происходит сейчас? Это мой бред? Думал Хэддок, рассматривая снизу домики викингов. Но боль поутихла, оставаясь внутри лишь как ноющая боль в животе. Ветер трепал его волосы, освежая. Освежая мысли, образы, слова. Иккинг попробовал подвигать кинжалами. Они его послушались, но это сопроводилось такой болью, что он решил просто не трогать их. Пока. Ветер нёс его от деревни к лесу, заставляя видеть знакомые сцены из прошлого. Вон то дерево, рядом с которым всегда занимается Астрид, а вон там Сморкала впервые самостоятельно смог приручить дракона. А вон там... Шатен увидел тот самый овраг с озером, где он подстрелил Беззубика. К его изумлению, он сейчас не пустовал. Там дрались два дракона. И одним из них была ночная фурия! Иккингу захотелось приземлиться, и он сложил кинжалы, заставляя свою кожу вновь взорваться. Зато он смог мягко опуститься на землю. Драконы будто бы почувствовали его и остановились, посмотрев ровно в то место, где стоял Иккинг. Он вышел из тени, оглядывая дерущихся. Одним из них и вправду был Беззубик, а вот второй... Это был тот самый дракон, который укусил Иккинга вчера! Его зубы опасно сверкнули, как и в прошлый раз... Но почему-то теперь Хэддок не боялся. Он внезапно понял, что этот дракон причинил ему эту чудовищную боль. Но теперь он уже никого и не боялся. - Что тут происходит? - спросил Иккинг так, будто драконы и правда могли ему ответить. Он старался говорить как можно строже, но его хриплый голос не совсем позволял ему. Но в своей голове он реально услышал ответ: - Иккинг, он - наш враг! Убей его! - почему-то Иккинг понял, что это Беззубик. Почему-то голос Беззубика в его воображении звучал именно так. Он перевёл взгляд на своего мучителя. Тот сжался, видимо, пытаясь провалиться под землю. Глаза Иккинга обожгло острой болью, как будто кто-то выколол их, но они остались на месте. Он зажмурился, пытаясь не закричать. Внутри него разгоралось пламя, бурный, непокоримый огонь. Он заливал всё его тело, уничтожая все хоть сколько-нибудь трезвые мысли. Осталась лишь всепоглощающая ярость, разъедавшая его органы. Она не давала ему думать, затмевала все чувства, всё осознанное, что было в Иккинге. Он набросился на дракона и порвал его своими руками, ногтями... Нет, это были чёрные когти! Плоть легко расходилась, он с удовольствием рвал её, слушая крики дракона. Лилась кровь, он рвал артерии, уничтожая по кусочкам его дракона. Тот пытался как-то сопротивляться, но было уже поздно - жертва уже оказалась во власти Иккинга. Хэддок же чувствовал себя всё лучше и лучше. Чем больше дракон умирал, тем меньше боли ощущал Иккинг. Он откровенно наслаждался чужой болью. И только тогда, когда дракон окончательно умер, а шатен приземлился, он опомнился. Глаза перестали жечься. Он летал, но не это главное, нет! Он убил дракона! Убил того, кого не смог убить пять лет назад. Он сделал то, против чего восставал, боролся много лет! Как вообще так вышло? Почему? Он стоял перед тушей мёртвого дракона и просто не знал, что теперь делать. - Ты молодец, - услышал он в своей голове голос Беззубика, - Он был плохим, не переживай. - Но это дракон, - хриплым голосом возразил Иккинг. - Это как Красная Смерть, скажем так, - ответил Беззубик, - Кстати, тебя ничего не смущает? Ты себя-то видел? Иккинг приблизился к озеру, пытаясь разглядеть своё отражение в водной глади. Она была неровной, к тому же, уже темнело. Сквозь водную гладь на Хэддока смотрел человек. Кажется. Но не надо было обладать суперзрением, чтобы увидеть огромные тени за его спиной. Те самые кинжалы? Это... Крылья? Похоже на крылья Беззубика. На его руках теперь были чёрные когти, а на лбу чешуйки такого же цвета. В его глазах загорелась фигурка с огоньком. Что же произошло, с ужасом подумал Иккинг. Он стал полудраконом - Так зачем же ты нарушила мой покой? - спросил Иккинг, поглаживая дракончика, - Надеюсь, у тебя была веская причина. - Я... Да какой у тебя может быть покой?! - вновь взорвалась Астрид, - Ты целыми днями убиваешь всё счастье людей, о каком вообще покое может идти речь?! - Давай мы сейчас не будем это обсуждать, - в голосе Иккинга промелькнуло лёгкое раздражение, - Зачем пришла? - Я хотела... - внезапно Хофферсон снова встала на колени, - Я хотела попросить о помощи. - Помощи? - брови полудракона взлетели вверх, - Ты хочешь сказать, что пришла сюда умолять меня о помощи, но при этом начала с довольно резких обвинений в мою сторону? - Я не могла не упоминать этого. Ты сломал мою жизнь, - прошипела Астрид сквозь стиснутые зубы, чтобы не сказать больше ничего грубого. Помощь им была реально нужна. - Астрид, я правда стал таким. Только посмотри, - Иккинг покрутился перед девушкой, - Что мне теперь делать? - Если это шутка, то очень не смешная, - заметила Астрид, скептически осматривая его крылья. Иккинг бросил на неё умоляющий взгляд: - Я прошу тебя, Астрид. - У нас есть проблемы побольше. Например, Драго Блудвист. Твой отец говорит, что он очень опасен. Иккинг не выдержал и взмыл в воздух. Прошло немного времени, тело зажило, осталась лишь немного нудящая боль в глубине живота. И, как подозревал Иккинг, она останется с ним до конца. Так же, как и хрипловатый голос. Это уже не вылечить. Когда он приземлился, Астрид спросила: - То есть, ты хочешь, чтобы поверила в то, что ты полудракон из тех самых легенд про полудраконов, разрушающих много лет назад всё вокруг? Потом их победили, но некоторые выжили. И чтобы стать по-настоящему полудраконом, надо пережить трансформацию при помощи врождённой крови? И эта кровь тебе досталась от матери, не прошедшей траснформацию, ты же её активировал с помощью укуса того волшебного дракона? И всё это тебе нашептали драконы, которых ты теперь "понимаешь"? - она изобразила руками кавычки, - Ты же понимаешь, насколько это бред? Иккинг терпеливо выждал окончания её тирады, а затем проговорил: - Ты что, правда не веришь мне? - его глаза сверкнули. - Знаешь, может уже и верю, - быстро сказала Астрид, - Но в таком случае, тобой овладеет демон. Она притянула его к себе и поцеловала прямо в губы. Несколько минут они простояли так, обнявшись. Она отстранилась и очень серьёзно на него посмотрела. - А теперь мы должны пойти к твоему отцу, - объявила Астрид. - Что? Но он же... Ну, я не знаю, как он отнесётся ко всему этому, - протянул Иккинг, на самом же деле очень радостный, что она поверила ему. - Тогда, - Астрид вынула из-за спины топор, - Я убью тебя прямо сейчас! С этими словами она бросилась прямо на него с топором наперевес. Её волосы выбились из косы, красиво обрамляя её милое лицо. Иккинг бросил на неё взгляд, полный боли. Она же поцеловала его! Такого предательства он никак не ожидал! Внутри него словно разбилось что-то хрупкое, что он так оберегал с момента, когда стал полудраконом. - Сгинь, чёртов демон! - прокричала Астрид, - Освободи Иккинга! Она набросилась на него. Хэддок же просто не знал, что ему делать. Он мог одним рывком закончить жизнь Астрид раз и навсегда, но... Это была девушка, которую он любил всю свою жизнь. Это была его невеста, его милая. Тем более, она хотела его спасти, она думала, что им овладел демон. Пока Иккинг сомневался, блондинка уже нанесла первый удар - прямо по животу. Почему все всегда метят именно туда? Тело пронзила боль, но в жизни шатена в последнее время было столько боли... Она стала неотъемлемой частью его жизни. Когда трансформация была завершена, крылья долго заживали, причиняли тонну боли. Каждое утро он, просыпаясь, мучился от боли в ноге. Он страдал и от того, что теперь не был человеком. Иккинг никогда не думал, что это так сложно. Ему было тяжело осознавать, насколько же он отличается от всех его окружающих. Он мог щелчком пальцев вызывать огонь(слава Одину, не из-зо рта), летать, понимать драконов, был гораздо сильнее. А ещё его боялись драконы. Они чувствовали силу, и страшились её, поэтому зачастую подчинялись. Ему было невозможно понимать, насколько же их судьбы расходятся. Как будто он уходит от всех, а они... Они остаются в своей привычной жизни, остаются жить так, как жило до них ещё семь поколений. Разве что драконы появились. И что? Иккинг принял боль от удара как очередное испытание, посланное ему Одином. Эх, сколько можно уже этих испытаний? Сколько можно, а?! Внезапно, внутри него порвалась, лопнула какая-то нить. Нить, которая раньше сдерживала его от той животной ярости, которую он испытал, убивая того дракона. Нить, которая говорила ему: "Это же родные, твои близкие". Та тонкая ниточка, которая отделяла его от полнейшего безумия всё это время. Да какая, спрашивается, разница, если всё равно получишь удар топором в живот от самого любимого человека? Да что вообще эти люди о себе возомнили? В глазах Иккинга ярко вспыхнул тот самый огонёк, они медленно покраснели, но он уже не осознавал этого. Одном движением он отбросил Астрид далеко назад. Она ударилась о ствол дерева спиной и, кажется, на несколько секунд потеряла сознание. Иккинг же уже не слушал и не видел никого. Он лишь ощущал ту самую всепоглощающую ярость, заполняющую его тело. Он ощущал, как эта злобная сила разливается по рукам, спине, ногам, голове. Он распахнул крылья и полетел к деревне, быстро размахивая своими кинжалами. Они больше не царапались и прекрасно его слушались. У Олуха с такой высоты был такой мирный, тихий вид. Но Иккинг, как никто другой, знал, какие тут могут быть распри. Астрид на Громгильде уже приземлилась на площади, вероятно рассказывая жителям о демоне. Удивительно, как у неё были силы на это, ведь Иккинг довольно хорошо её отбросил. И тут он увидел его. Беззубика связали и кто-то уже занёс над ним топор! Наверное, решили убить, так как его хозяин - "демон". Но обо всём этом Хэддок думал уже намного позже. Сейчас он не мог ни о чём думать, ярость поглощала все его мысли. От неё всё тело Иккинга загорелось ярчайшим огнём. Полудракон сжёг всё дотла - Так в чём помощь нужна? - поинтересовался Иккинг, слегка барабаня пальцами по подлокотнику своего трона. - Есть один охотник на драконов, который хочет уничтожить Олух, - быстро проговорила Астрид, - Гриммель. - Ах вот оно что. И ты хочешь, чтобы я украл твою печаль, убив его? - полудракон гладил дракончика на своих коленях по спинке. - Да, именно так. Для тебя же это так просто, - да, Астрид не могла не злиться на него. Он лишил её деревни, в том пожаре погибли и её родители, и некоторые друзья (в том числе Рыбьеног и Забияка). В том пожаре... - И ты решила, что поскольку я твой всё ещё жених, ведь официального расторжения помолвки не было, ты имеешь право требовать моей помощи? - Иккинг, но нам правда очень нужна твоя помощь, - Астрид склонила перед ним голову, при этом всё ещё стоя на коленях. Она вся кипела от такой злости, которой уж давно не было. С тех пор, как Иккинг сжёг деревню. Она не собиралась и дальше перед ним унижаться! - Ну, постой так ещё немного, и я подумаю, - протянул шатен с насмешкой. Астрид аж противно стало. Да что он о себе возомнил? Но сейчас он действительно мог ставить условия. Тем не менее, девушка подняла на него взгляд, полный отчаянья и душераздирающей тоски: - Иккинг. Неужели ты меня больше не любишь? Повисла тишина, тяжёлая, вязкая, в которой так легко запутаться. - Я буду любить тебя всегда, - наконец сказал Иккинг, явно поразмыслив над этим вопросом, - Вот только такие предательства не забываются. Никогда. Иккинг летел над океаном. В его памяти всё ещё вспыхивали ужасные картины - Беззубика режут копьями, его жалобные вскрики, мольбы о помощи. Он не смог спасти своего дракона. Беззубик мёртв. Иккинг уже не мог плакать - слёз не осталось. Да и не мог он больше вообще, как ему тогда казалось. Эти глупые смертные убили его. Убили его самого лучшего друга! И предала его именно Астрид. Разве это было не больно? Но полудракон уже не ощущал ничего. Ярость прошла, и вместе с ней ушли и все остальные чувства. Осталась лишь печаль и глубоко затаённая злость. Он увидел корабль охотников и набросился на него, высвобождая драконов и убивая всех людей, попадавшихся ему на глаза. Драконы благодарили его, но никто не осмеливался приблизиться к нему - все боялись полудракона. И этот страх был заложен в них ещё генетически. Они сами толком не знали, кто такой этот полудракон. Но это не мешало им понимать, что он благосклонен к ним лишь сейчас. В любой другой момент он может их и убить. Но для Иккинга то было ещё хуже. Он осознавал, что теперь ему нет места ни в мире людей, ни в мире драконов. Он ощущал себя лишним везде. Лишь Беззубик не страшился его, он даже радовался, что теперь может болтать со своим хозяином. Но они были лучшими друзьями. А эти... Правда, одна жуткая жуть всё-таки осмелилась подлететь к нему. Её инстинкты, вероятно, были слабее, так как она сама недавно на свет появилась. - Какие глаза, - пропела она, явно зачарованная огоньками в глазах Иккинга. - Ты не боишься меня? - подумал тот. - Но эти глаза такие красивые, - возразила жуткая жуть, - Как их можно бояться? - Ну дело твоё, - заметил Иккинг, - Хочешь иди со мной, не хочешь - живи прежней жизнью. С тех пор жуткая жуть, которую Хэддок назвал Огоньком в честь того, что их связало, всегда и повсюду сопровождала Иккинга. Он же сжигал деревни, убивал людей, зачастую спасая драконов. Но и последних он судил, разрешал их споры, некоторых наказывал, безжалостно убивал. Он делал всё, что и должен был делать полудракон, и постепенно его жизнь наполнилась новым смыслом. Иккинг больше почти ничего не чувствовал. Только боль в глубине живота и лёгкую печаль. Он никогда не возвращался на Олух, не пролетал мимо, не посылал драконов с разведкой, нет. Он старательно избегал всего, что касалось его родного дома. Но во снах к полудракону почти всегда приходила Астрид. Такая, какой он хотел бы её запомнить - радостная, красивая, обнимающая или целующая его. Они были счастливы вместе, но каждый такой сон заканчивался тем, что его невеста бросалась на него с топором. Предательства не забываются. Никогда и ни за что. Иккинг никогда не забудет этого момента. В его памяти всегда будет умирающий Беззубик. Это боль, которая не уйдёт никогда, но ощущать её он может лишь во снах. Бывали моменты, когда животные инстинкты, ярость заполняли Хэддока, мешали мыслить, как человек. Они заполняли всё его тело, оставляя после себя лишь пепел. Но когда Иккинг приходил в себя, он не жалел о том, что сделал. Люди заслужили. А затем он решил отстроить свой замок. Так, как он хотел. Все залы делались с расчётом на полёт драконов под потолком. На драконьи бои на полу. Всё было обставлено весьма элегантно, всё-таки Иккинг считал себя своего рода королём драконов. Поддерживать чистоту в таком огромном дворце было не так сложно, как казалось, ведь по сути пыль не успевала оседать, а для промывки полов и окон всегда были кипятильники. И вообще уборка полностью лежала на особых драконах-слугах. Иккинг жил, проживая каждый день так, как и положено полудракону. Он даже научился наслаждаться такой жизнью, получать удовольствие от вида крови. - Что же, хорошо, - неожиданно даже для себя произнёс Иккинг, - Я убью Гриммеля, как ты хочешь. Астрид подняла на него неверящий взгляд: - Ты... Правда это сделаешь? - Я не даю пустых обещаний, - холодно ответил полудракон, - Тем более, таким образом я спасу драконов. Хофферсон вскочила с колен, безумно радостная, ведь надежды, что он согласится, почти не было. - Спасибо большое, - она посмотрела в его глаза, - Можно... Потрогать твои крылья? Иккинг аж задохнулся от такого вопроса. Его кинжалы уже давно стали его неотъемлемой частью, как рука или нога. И вообще, с чего это вдруг? К собственному удивлению он встал, держа на руках Огонька и спустился с трона. Что я творю, мелькали мысли в его голове. Он приблизился к Астрид, и одно из крыльев немного протянулась к ней. Девушка осторожно и мягко коснулась крыла, сама того не понимая, она доставляла ему приятные ощущения. Он помнил её руки. Помнил каждую линию на обеих ладонях. И сейчас он чувствовал всё это своими кинжалами. Внезапно, Астрид резко притянула его к себе и прижалась к его губам своими. Из её глаз медленно лились слёзы. - Я люблю тебя, - прошептала девушка.