Месть Изабеллы

Утро началось для обоих друзей с жуткой головной боли. Сколько же они выпили? И не упомнить… Робин, в отличие от Гая, был этой боли даже рад. Она отвлекала от мыслей о произошедшем. Сползли с Гаем с кроватей, огляделись. Комната для гостей. Вот и хорошо. А то с Кейт станется, могла бы отправить обоих на улицу ночевать… Спустились. Стол был накрыт сытным завтраком, за ним сидела мрачная Кейт. И Робин чувствовал, что жена мечтает сказать все, что думает о нем, но решила воздержаться при постороннем. Это для Робина Гай лучший друг, для Кейт навсегда останется убийцей брата. И ее нельзя за это осуждать. Наоборот, надо быть благодарным, что она не возмущается, когда Гай приходит к ним, ведет себя с ним почти что вежливо. Робин понимает – это уже немало. Очень хотелось вместе с Гаем уйти на работу, тем самым отложив на вечер семейную разборку. Но Робин не мог себе этого позволить. Кейт не просто его жена, она еще и боевой товарищ. А он наговорил ей вчера ужасных вещей и должен за это ответить. Потому, когда они наелись и стали чувствовать себя гораздо лучше, Робин попросил Гая приступить к непосредственным обязанностям пока без него, а сам обещал вскоре присоединиться. Друг понимающе кивнул и вышел. Робин посмотрел Кейт в глаза. Она молчала. Что ж, все правильно, начать разговор должен он. Вздохнув, Робин произнес: - Кейт, прости за вчерашнее. Я просто получил новость, которая совершенно выбила из колеи. - Наш король умер. - Откуда ты узнала? - Робин, ты можешь меня не уважать, но хоть дурой-то не считай, будь добр. Я просто сложила два и два. - Кейт, поверь, я тебя уважаю. - Вчера это было очень заметно. - Да как же ты не можешь понять! Король Ричард был всем для меня. Словно почва ушла из под ног. Я не соображал, что и кому говорю. - Робин, дело даже не в этом. Ты хамил всем – мне, Матчу, Маленькому Джону и остальным. И только с Гаем поговорил по душам. Уж молчу о вашей пьянке. - То есть, если бы я Гая послал туда же, куда остальных, ты была бы вполне довольна? - Вероятно. - Я не могу тебя понять, Кейт. У меня, да и у всей страны, страшная трагедия. А тебя по-прежнему волнует только моя с Гаем дружба. - Потому что дружить с подонком противоестественно! - Не надо так о Гае. - Он убил моего брата! - Ты теперь будешь вечно об этом вспоминать? - Я этого никогда не забуду. И вряд ли ты кому-либо простил бы, скажем, убийство Арчера. - Не смей такое даже вслух произносить! Робин ушел на работу, громко хлопнув дверью. В деле восстановления мира в семье он потерпел полное фиаско. Гай занимался обычными делами, чисто механически. Даже не придирался особо к солдатам. В конце концов, после вчерашних показательных выступлений Робина ребята заслужили передышку. Да и головная боль мешала воспринимать происходящее с обычной четкостью… Здорово же они с Робином перебрали. Зашел, называется, поговорить по душам… Впрочем, у Гая было полно проблем, требующих тщательного обдумывания. К примеру, что делать теперь. По всем правилам приличия им с Робином следует послать поздравления принцу Джону. Но Робин ни за что на это не пойдет, можно даже не сомневаться. Послать без его ведома? Самоубийство… Да и поздравления погоды не сделают – все, что решил, принц совершит. Как же ему помешать? А тут еще Матч и Маленький Джон пристали к Гаю, требуя отчета об откровенном разговоре с Робином. Их рыцарь послал к леди Кейт. И добавил, что днем они с Робином соберут народ на площади. Все всё узнают. Ребята хотели было возмутиться, но вгляделись получше в мрачное лицо Гая и передумали. Сам же Гай решил, что прямо сейчас лучше с бумагами поработать, дабы с ума не сойти. Так и сделал – пошел в их с Робином кабинет и разбирал записи. Вскоре явился и сам Робин. Одного взгляда на его лицо хватило, чтобы понять – разговор с супругой прошел неудачно. И все же Гай спросил: - Я так понимаю, вы с Кейт не помирились? - Не помирились. - Ты объяснил ей, в чем дело? - Сама догадалась. Кейт умна, почти как твоя Гвенет. - Тогда что произошло? И друг замолчал. Проигнорировал вопрос, сел за стол, тоже взял бумаги и сделал вид, что внимательно вчитывается. Но Гай знал – друг не видел ни одной строчки. И тогда он понял – то, что случилось, связано с ним. Уточнил: - Это ведь из-за меня? Снова пошли ссоры с началом – как ты можешь дружить с этим уродом-Гизборном? - Пусть тебя это не волнует, Гай. - Робин, твоя жена меня ненавидит. Ты ее любишь. Может нам, и правда, постараться лишний раз Кейт не провоцировать. - Чем? Нашей дружбой? Гай, запомни, я слов на ветер не бросаю. И если назвал тебя своим другом, так оно и есть. И никому этого не изменить. Даже Кейт. На самом деле, это, конечно, далеко не первый их разговор. Честно говоря, первые года полтора Гаю было глубоко плевать на отношения Робина и Кейт. Он вообще считал, что они не пара. Да и к Робину относился только как к начальнику, не как к другу. Но позднее ему стало небезразлично душевное состояния Робина, и Гай раз за разом затевал подобные разговоры. Ответ друга был все тем же. Но сейчас есть другая проблема, не менее важная. Гай после недолгого молчания заметил: - Робин, я понимаю, что это тебе тяжело, но мы должны объявить народу, что король Ричард мертв. - Ты даже не представляешь. Пока я не сказал этого на площади, могу хоть на что-то надеяться. Потом надежды не будет. - Робин, мы оба знаем, что это самообман. - Ты прав, конечно. Собери людей, пожалуйста. Гай кивнул и вышел. Он понимал, каково сейчас Робину. Это он не особо чтил короля. Робин же не представляет без него жизни. Гай только надеялся, что люди поймут и не будут сверх меры лезть с вопросами. Всех собрали, как и хотел Робин, на главной площади. Там был весь город, как и всегда, когда власти объявляли об общем сборе. Только если при Вейзи собирались из страха, Робина уважают почти что все (ведь ста процентов не бывает). Гай предложил другу помощь, понимая, что ему говорить речь будет очень сложно. Но Робин отказался. Сказал, что должен сам. Но Гай понимал, почему на самом деле. Робин хотел, чтобы о смерти короля Ричарда узнали от того, для кого это стало действительно настоящей потерей. Но развивать тем не стал. Как Гай и предполагал, народ был в ужасе. Но в Ноттингеме, как и в остальной Англии, короля Львиное Сердце любили не все. Об этом боялись говорить, но многих интересовало, почему король бросил на произвол судьбы свою страну. Так что для многих смерть короля не явилась личной трагедией. Но большинство было в курсе, что теперь их практически уже налаженной жизни может запросто прийти конец. И именно эту тему обсуждали много и часто. Робин делал вид, что ему все равно, но Гай слишком хорошо успел изучить друга. Он понимал – Робину неприятно, что не все скорбят вместе с ним. Он не может понять, почему люди не любят покойного короля, как он. И ему не объяснишь. Да объяснять бесполезно и ненужно. Не надо разрушать веру Робина, иначе его чести и благородству будет просто не на чем держаться. Гай же прислушивался к настроениям масс, он любил всегда быть в курсе событий. Но вскоре пересуды прекратились. Прошла неделя, пошла вторая, а принц Джон ничего не предпринимал. Словно забыл о существовании Ноттигема. Хотя, конечно, никаких верноподданнических писем ему выслано не было. Правда, Гвенет, не посоветовавшись с Гаем, несмело предложила эту идею. Но Робин отказал достаточно резко. И то сдерживался из последних сил, только ради их с Гаем дружбы. Итак, ничего не происходит, люди успокоились. Но только не Гай. Он же не крестьянин, не простой обыватель. Он прекрасно знает, чем дольше затишье, тем на большую гадость они могут рассчитывать. А в фантазии принца Джона, а тем паче, своей сестры, по части гадостей Гай не сомневался. Так что расслабляться определенно не время. Через десять дней после грустной вести приехал Арчер. Он хотел прибыть раньше, конечно же. Но по дороге совершенно случайно оказался втянут в авантюру. Как позднее пояснил братьям, деньги сами плыли в руки и оказаться мог бы только последний идиот. А он не такой. Вообще-то Арчер довольно странный человек, он порой и сам себя не понимает, куда уж другим. Скорее всего, дело в смешении благородной крови Хантингтонов и шальной гизборновской. Он балансирует на грани между подлостью и благородством, желанием нажиться и необходимостью помочь. Так всегда было. Одно Арчер знает точно – он все сделает для братьев. И сейчас приехал поддержать. Робин был рад – приезд брата, действительно, помог отвлечься. Они отложили дела, обошли большинство таверн. К тому же именно Арчер помог брату помириться с Кейт. Проницательный брат сразу понял, что, помимо горестной вести, с Робином еще что-то не так. Попробовал выяснить непосредственно у брата, но Робин говорить об этом отказался наотрез. И тогда Арчер обратился к другому брату. Гай рассказал, что у Робина и Кейт снова произошла ссора, рассказал известные ему подробности. Ссора, кстати, вышла уж очень затяжной. Робин и Кейт, конечно, ссорились и раньше, но мирились достаточно быстро. Но не в этот раз. Гай и сам затруднялся понять, что происходит. Это очередная ссора из-за него, а они обычно долго не длятся. К тому же Кейт прекрасно знает, что Робину плохо и без того, почему же не хочет простить и понять? Арчеру же все было ясно – чаша терпения рано или поздно окончательно переполняется. И то, что еще недавно можно было простить, начинает казаться чудовищным и непоправимым. Арчер вообще удивлялся тому, что Кейт приняла Гая, в конце концов. Видимо, любит Робина настолько сильно, что готова терпеть дома убийцу родного брата ради этой любви. А твердолобый Робин ничего этого не ценит и не понимает. Кейт пошла на такие уступки, на какие согласилась бы далеко не каждая. Он же не готов уступать ни на миллиметр, не смотря на то, что искренне любит Кейт, и все семейное благополучие четы Хантингтонов держится исключительно на мудрости леди Кейт. К ней Арчер и обратился, когда понял, что до Робина просто невозможно достучаться. Он долго говорил с Кейт, объяснял, что Робин просто такой человек, что его надо любить таким, каков он есть, ведь, не смотря на массу недостатков (а у кого их нет?), он все же лучше большинства. Сначала ничего не получалось, Кейт была слишком сильно обижена. Но, в конце концов, согласилась с тем, что Робин, хоть и редкий козел, все ж заслуживает очередного шанса. Сам же Робин уже давно хотел помириться, просто никак не мог заставить себя сделать первый шаг. Так что примирение состоялось. Робин был очень рад примирению с Кейт, хоть и остался слегка на нее обижен. Ему же было так плохо, а она игнорировала его. Вообще, реально помогали только Гай и Арчер, остальные были заняты своими мыслями и проблемами. А от Кейт такого равнодушия Робин вообще не ожидал. И, когда пришла мириться, она даже не извинилась! Просто сразу заговорила с ним так, словно ссоры и не было. И Робину пришлось принять эти условия, он очень устал без ее ласки и любви. Он так и не узнал, каких усилий это примирение стоило Арчеру. Постепенно боль и тоска оставляли Робина. У него полно работы, нельзя же все окончательно на Гая свалить. Друг не жаловался, но и без того было ясно, что ему непросто. Так что Робин включился в работу, и жизнь пошла своим чередом. Он почти забыл о том, что Ноттингему угрожает опасность. Робин старался не думать о теперь уже короле Джоне и, вместе с тем, не думал и о том, что у его величества на Ноттингем здоровенный зуб. Для того, чтобы окончательно прийти в себя, шериф от всего этого абстрагировался. Но это опасное состояние – никогда нельзя обманывать себя. Все видели, что Робин старается делать вид, что король Ричадр жив, и все как прежде. Но все, даже Арчер, боялись ему и слово сказать, памятуя о том дне, когда Робин узнал горькую весть. Но Гай понимал, что уж он-то голову в песок прятать не должен. Раз уж именно он стал ближайшим другом Робину, надо не только привилегиями пользоваться, но и обязанности на себя брать. Первое время, правда, Гай Робина не трогал. С него было довольно того, что друг как-то справляется. Но потом, когда в разговоре Робин упомянул, что, мол, скоро вернется наш король Ричард из крестового похода, стало ясно, что разговор неизбежен. Гай нашел Робина под вечер в кабинете, хоть старательно искал по городу. При этом знал, конечно, где находится друг. Просто затевать разговор ужасно не хотелось. Хотелось просто для виду поискать Робина, а потом не найти и отправиться домой с чистой совестью. Только вот она не будет чиста, потому что Гай знает точно, что должен сделать. Он постучался и вошел. Робин, подняв голову от бумаг, спросил: - Что-то случилось, Гай? - Ты знаешь, что. Робин, до каких пор ты собираешься обманывать себя? - Не понимаю, о чем ты. - Понимаешь. Король Ричард мертв, и ты не должен закрывать на это глаза. Ты должен смириться с этим фактом и принять это. - Не смей указывать, что я должен, а что нет! Гай молча вышел. В конце концов, Робин и так терпелив к нему более чем ко всем остальным. Но у всего бывают свои пределы. Тем не менее, Робин извинился перед Гаем уже на следующий день с утра. Признал правоту друга и обещал постараться. И очень вовремя – из столицы в Ноттингем прибыли гости. Простая семья зажиточных купцов, но дочки у них – те еще сплетницы. Не прошло и пары дней, как эти три сороки разнесли по округе новости о том, что король Джон очень Ноттингемом не доволен, что он даже не получил от шерифа Хантингтона письма с выражением верноподданнических чувств. И что город ожидает страшная кара. В городе начались разброд и шатание. Некоторые уезжали к друзьям и родным, лишь бы подальше. А некоторые роптали, выражая неудовольствие тем, что шериф не поспешил подлизаться к новому королю, а из-за этого промедления городу грозит опасность. А ведь не допускать этого – основная обязанность Робина. Было ясно, что надо срочно что-то предпринять, и Робин собрал экстренное совещание. Вместе продумали план. Действовать надо быстро, это ясно. Жители Ноттингема уже забыли, как было раньше, при Вейзи. Еще немного и смуту начнут. К купцу для разговора пошел Гай, у него это всегда очень хорошо получалось. Объяснил популярно, что самому купцу и его семье тут не рады, так как его дочери – рассадник слухов и возмутительницы народных масс. Дал целых три часа на сборы и настоятельно попросил больше в Ноттингеме не появляться. Да, конечно, город потеряет часть дохода, но сейчас не это важнее всего. Речь на главной площади, конечно, толкнул Робин. В этом деле нет специалиста крупнее. Шериф попытался напомнить людям, как они вообще жили до конца Вейзи. И что у них было достаточно мирных лет. А теперь, если судьба послала испытание, надо с честью его принять. Впрочем, Робин заверил всех, что предпримет все усилия, чтобы ситуация не обострилась. Он, блестящий оратор, в подробности вдаваться не стал. Каждый подумал, что ему захотелось. Большинство людей, как обычно, поверили Робину. Он обладает даром убеждения, ему верят всегда. Естественно, были и те, кто не поверил. С ними Гай и Арчер вели работу индивидуально. Кого-то они убеждали, а кому-то внушали, что они могут верить во что угодно, но, если будут сеять панику, пожалеют. Так что порядок был довольно скоро восстановлен. Вот только это ничего не меняет. То, что о грядущих бедах вслух никто не говорит, вовсе не означает, что их не будет. Гай был на стороже, но он не знал, к чему готовиться. То, что удар еще не нанесен, скорее всего, означает, что он будет не силовым. Сначала, по крайней мере. Гай полагал, что в ход будет пущено коварство. А это значит, что без его сестры никак не обойдется. Впрочем, Гай тогда еще был уверен, что ни он сам, ни Робин, ни за что не поддадутся на провокации Изабеллы.