Сердцебиение

Шедоумару склонил голову набок, заглядывая через внушительное плечо своего партнера. Просто что он задумал ...? С оглушительным хлопком Шедоумару получил по носу свернутым полицейским блокнотом — большим, размером с робота. Это жалило, потрескивая статическими разрядами по нервам под его синтетической кожей. Его противник был очень силен. "Для чего это было? Ты не должен кусать руку, которая тебя кормит, ты же знаешь. "Ты тот, кто кусается. Я ударил тебя. Ты бы хотел, чтобы тебя снова ударили?" Угроза была не из легких — Шедоумару знал, что его напарник настроен серьезно. Он был человеком своего слова. Шедоумару фыркнул, выпрямляясь и обходя вокруг в безопасное место, в том числе от острых крыльев. - Домашнее насилие на тебя не похоже, Кагеро. Это заставило его напарника остановиться, взглянув вверх через одну опасно поблескивающую оптику и один смертоносно точный датчик, светящийся красным. Рот Кагеро сжался в тонкую линию. "Эй, эй... ты же знаешь, что я шучу. Ты всегда мил только со мной", - поправил себя Шедоумару, хотя и немного нервно. Последнее, что он хотел сделать, это по-настоящему расстроить свою вторую половину. Иногда Кагеро довольно резко реагировал на определенные слова или фразы, поскольку они вызывали воспоминания о том, как он вел себя незадолго до смерти... Шедоумару изо всех сил старался избежать этого. "Не всегда". Настала очередь Кагеро поправлять его, блокнот был отложен в сторону почти угрожающим образом. Оптика шадоумару сфокусировалась сначала на этом движении, затем на том, как пальцы Кагеро медленно согнулись, когда они переместились в палатку перед ним, его подбородок взгромоздился на них. "Ты должен заслужить это, мой дорогой шадоумару". Голос Кагеро был мягким, как расплавленный шелк. Это заставило Шедоумару вздрогнуть, искры потрескивали в его цепях даже сейчас, когда их друзья и коллеги сидели за своими столами, всего в нескольких шагах от них. "Ты говоришь мне...?" Начал отвечать Шедоумару, но он мог видеть свое отражение в красном, слегка расширенная оптика. Его вокализатор выбрал именно это время, чтобы нагадить ему. "Веди себя прилично", - проинструктировал Кагеро, и тело Шедоумару встало прямо, как доска, по его команде. —Смех мальчика-Дрели внезапно заполнил комнату. Его оранжевая фигура появилась в поле зрения, руки были вытянуты, а затем прижаты к груди, ладони сложены вместе в волнении. "Оооо, Кагеро-сама, ты так хорошо выдрессировал могучего пса команды! Сядь, мальчик, с—АЙ!" Его голос прервался громким воем, когда Шедоумару ударил его по шлему, силы хватило только на то, чтобы толкнуть его (он никогда не хотел причинить ему боль). Он услышал, как Кагеро вздохнул слева от него. Чувствительные аудиосистемы улавливали звуки шуршания бумаги, когда листы вкладывались в книгу и закрывались. К тому времени, как он посмотрел в сторону,Мальчик-дрель все еще суетился справа от него, все, о чем думал Кагеро, было отложено. "Кагероу—" "Это не важно. Но я не могу сосредоточиться в такой обстановке ". К облегчению Шедоумару, в его голосе послышался намек на поддразнивание. Он немного сдувается, когда другой робот-ниндзя встает со своего стула, крепко прижимая к себе полицейский блокнот. Быстрое сканирование не выявляет ничего подозрительного, скрытого внутри. Единственный зеленый оптический прицел Кагеро сузился. "Я хотел бы попросить вас прекратить так усердно пытаться испортить свой собственный сюрприз". Рот Шедоумару открылся и закрылся, вокалайзер полностью выдал его. Теперь это было все равно что сломано. Даже Дрилл Бой притих, когда Кагеро вышел из комнаты, голова Шедоумару опустилась от стыда. "Привет... не унывай, ниндзя". Как только Кагеро скрылся из виду, чья—то рука хлопнула Шедоумару по спине, угрожая переломить одно из его реактивных крыльев из-за силы детского робота. "Он просто хочет сделать для тебя что-нибудь приятное! Хотя не уверен, что это за повод... - Мальчик-дрель с любопытством ткнул пальцем в собственную губу, широко раскрыв сияющую оптику. Шедоумару знал. Он.... он был дураком. Даже если воспоминания Кагеро местами все еще были нечеткими, любой из остальных Храбрых Полицейских мог бы ему рассказать. Завтра отмечалась годовщина его Пробуждения — первый день, когда он встретил Кагеро. Его День рождения, по-человечески. Технически, Кагеро был немного старше его — он был включен первым, его системы прошли бета-тестирование для его собственных. Возможно, именно поэтому их личности оказались разными, несмотря на то, что они происходили из одних и тех же базовых условий. Он был проклятым дураком...! ✧ "Я думаю, что это выглядит довольно неплохо. Это действительно нормально, что я помог...?" Высокий голос Юты все еще как-то странно звучал в аудиозаписях Кагеро. Само по себе это было неплохо, но он определенно не привык к детским голосам. "Я... по какой-то причине мне трудно рисовать самому. Возможно, это из-за моей ошибочной памяти..." Маленький мальчик перед ним нахмурился, большие глаза поднялись на него. "Больно... больно", - прочитал Кагеро в своем визуальном канале. Мальчик был расстроен тем, что он так низко отзывался о себе. "Но ты прекрасно можешь нарисовать шадоумару, даже не глядя на него ... Даже в виде собаки! Животных рисовать труднее, чем роботов, если вы спросите меня ... " Кагеро обнаружил, что улыбается. Он счастлив, что ... по крайней мере, когда дело доходит до Шадоумару.... всплыло больше его воспоминаний, чем нет. Если не визуально, то, по крайней мере, сохранились остатки осязания и звука. "Благодарю вас..... Босс". Мне все еще было немного неловко называть его так. ✧ "Это..." Это сделало свое дело. Шедоумару собирался проверить свой вокализатор. Рядом с ним сидел Кагеро с мягкой улыбкой, легкий изгиб которой был почти нервным. Шедоумару поднял плотную бумагу, которую держал в руках, хотя ему и не нужно было разглядывать ее поближе. Этот инстинкт был тем, что Юута назвал бы "человеческим". Шедоумару улыбнулся, широко и лучезарно. Кагеро мгновенно расслабился. В руках он держал рисунок, сделанный карандашом. Кагеро сидел, прислонившись к дереву в лесу, а Шедоумару — в облике волка — лежала у него на коленях. Это было ожившее воспоминание, почерпнутое из воспоминаний самого Кагеро — уверенность в том, что он ничего не забыл. Иногда, после спарринга, они сидели вот так в безмятежности тихой зелени, чувствуя покой вне той цели, для которой они были созданы. "Самое драгоценное воспоминание", - бормочет Кагеро, сложив руки на коленях. Он привел его в то же самое место. То самое дерево. Не в первый раз в своей жизни Шедоумару почувствовал, что он, должно быть, плачет. "Спасибо тебе, Кагеро". "Нет... Спасибо,Шадоумару. Ты дал мне жизнь, к которой я всегда стремился, в те тихие моменты, проведенные с тобой ". Шедоумару осторожно отложил подарок, прежде чем его прикосновение коснулось щеки Кагеро, обхватив ее с осторожностью, которая была встроена в его схему. Когда он поцеловал его, в этом поцелуе не было ни одной шутки из тех, что были ранее в тот день — это было извинение и "спасибо" одновременно, гораздо более значимое, чем могли бы передать простые слова. В конце концов, так они лучше всего знали друг друга. Прикосновением их тел, биением их механических сердец и резонансом их Супер-ИИ-контуров. Связь, которую они разделяли, была только их, и вместе они были одним целым. Всегда был, всегда будет.