Гранатовое благоразумие

Злосчастный клён, из-за которого я провела практически в отключке несколько дней, оказался совсем не впечатляющим. Прежде всего, несмотря на свою историю, — Эмиль, пока ещё был жив, утверждал, что дереву лет двести, не меньше, — клён был совсем не огромным шикарным деревом, а небольшим растением. Может метра три в высоту, но не больше. Ствол у дерева был довольно тонким, я могла бы обхватить его двумя руками. Ветви — раскидистыми, но, опять же, недостаточно надёжными, чтобы по ним мог карабкаться хотя бы ребёнок. Зато листва действительно оказалась яркой, насыщенно-кровавого цвета, очень впечатляющей из-за своей выделяющейся красноты. Клён был красным вне зависимости от времени года. Листья у него не опадали, плевав на все законы природы. Именно это привлекало туристов. Даже когда мы с вампирами приехали, — на машинах, как белые люди; простите меня боги за каламбур, учитывая, что мы были на земле краснокожих, — у клёна оказалось несколько туристов, щёлкающих камерами. Сфоткаться у дерева, кстати, стоило два доллара. Деньги собирал мрачный старикан, который никоим образом не был связан с Эмилем: дедулю посадили к одной из достопримечательностей, чтобы ту не растащили по листочку. А то были, видимо, уже моменты. К дереву мы приблизиться не смогли — помешал тот самый дед. Уверения Джейка, который был с нами, что нам всё льзя, на деда не произвели никакого впечатления. Я бы подумала, что мужчина просто тугоухий, однако после экспрессивных объяснений Блэка он хмыкнул и заявил, что без Вождя, Шамана или хотя бы члена Совета чёрта с два мы приблизимся к вверенному старикану объекту. Ответственный дед, короче. Пришлось ждать, пока прибежит Сэм. Что приятно, даже звонить ему не пришлось: волшебная оборотническая связь работала без задержек и не требовала оплаты мобильника. Едва у нас возникла проблема, как Ули в голове Блэка сказал, что скоро будет, и рванул в нашу сторону на всех четырёх лапах. Обилие леса вокруг позволяло бегать в виде волка, что для Квилетов было крайне удобно. Но я всё равно пакостно подхихикивала, когда представляла нормальную для перевёртышей рутину: ушёл в лес, разделся, сложил вещички в сумку, перекинулся, взял сумку, добежал, перекинулся, оделся… столько ненужных действий, если так подумать. И что-то мне сомнительно было, что индейцы в прошлом так же страдали. Было ощущение, что что-то мои мохнатые друзья делают неправильно. Но что именно? Кто знает. Им бы покопаться в архивах, поговорить со старожилами, узнать, в чём там предки ходили. Может у них какая-то специальная одежда была, которая не рвётся при обороте, а становится частью тела? Наверняка ведь можно что-то делать, чтобы не носиться по лесу с котомкой в пасти. На Сэма старикан посмотрел со скепсисом на длинноносом лице. Но потом нас всё-таки пропустили к клёну; чувствовала я себя немного глупо, потому что от дерева нас отделяла натянутая на колышки верёвочка. Которую я переступила, даже не особенно коленки задирая. Со мной на «разрешённую территорию» зашёл Блэк. Затем, чуть погодя — Ули. Вампиры остались в стороне, потому что всё равно от их присутствия рядом с деревом ничего бы не поменялось. — Ну, что скажешь? — Сэм поправил джинсы; невольно мне вспомнилось, что оборотни надевали штаны без трусов. — Что бельё — отличная штука для личной гигиены, — проворчала я, осматривая кору дерева. Клён как клён, ничего особенного. Кора как кора, листья как листья, даром что красные и не опадают. На фоне снега это богатство, наверное, выглядит крайне впечатляюще. Сэм на моё ворчание улыбнулся. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты похожа на хомяка? Я моргнула. Отстранилась от дерева и посмотрела на вожака оборотней. Рядом прыснул со смеху Блэк — наверняка по своей ментальной связи Ули ещё что-то подумал или добавил, иначе почему это Джейку так весело. — Хомяка? Почему?.. — У моей племянницы был один, — пожал плечами вожак. — Если ему давали кусок хлеба, который потом отбирали, он начинал очень забавно пищать и возмущаться. Совсем как ты. А. Ну ладно. — У меня был однажды хомяк, который съел своего же собрата, — сказала я, возвращаясь к коре. — Так что если я хомяк, то только такой. Опасный и жёсткий, как подгоревший стейк. — Сравнения у тебя конечно… А Джейк что? А Джейку всё весело. Кора была обычной, никаких вырезанных символов или пометок. Даже зарубок из серии М+Ж в сердечке не было; довольно странно, учитывая склонность человека к спонтанному вандализму. Зато я нашла отверстие для сбора кленового сока, что было довольно неожиданно: насколько я помнила, у молодых и маленьких деревьев его не берут, потому что сок нужен им для нормального роста. Обхват ствола для забора клёна должен был быть минимум двадцать сантиметров… но их тут точно не набиралось. Это отверстие было старым и располагалось на уровне моих глаз. Чуть выше полутора метров, получается. — Есть у кого нож? — спросила я, ковырнув пальцев в дырке. Древесина внутри уже высохла, значит, краник или что там ещё вытащили давно. К нам подошла Элис, копающаяся в миленькой дамской сумочке. — Пора тебе уже самой себе скарб собирать, — заметила провидица, отдавая мне мой белый атейм. — Спасибо. Я лучше посплю лишние полчаса. Элис легко перепрыгнула верёвочку и встала рядом со мной. Поскольку таким образом она закрылась от любопытного старика, вампирша смогла «включить» свои чёрные глаза, вовсю рассматривая дерево. Ули, когда увидел изменения эльфа, нахмурился. Всё веселье с мужчины сдуло, что было довольно странно: вроде бы Сэм неплохо к вампирам относился… ну, как для оборотня. Не кидался, щёлкая пастью — уже хорошо. А теперь вот, снова напряг… может, у них есть какая-то легенда про чёрные глаза? Надо бы потом разузнать, потому что у меня насчёт этих изменений не было никаких идей. Одно радовало: раз это сделала Сама, то оно должно быть полезно и условно безопасно для моих эльфов. И для Эдварда. Не надо забывать про Эдварда. Хотя до эльфа он пока не дорос. Разве что до гаррипоттеровского. Я ковырнула дерево. На это сразу отреагировал дед-охранник, но того угомонил Ули, что-то приказным тоном сказав на индейском. Дед отозвался недовольством, но мешать мне не стал. По стволу потекла жидкость — кленовый сок. И его было не просто много, его было столько, что он быстро дотёк до корней и принялся собираться крошечной лужицей около них. Затем, не прошло и минуты, как эта царапина заросла. Затянулась, словно её и не было. О том, что я резала древесину, напоминал только влажно блестящий ствол. — Ну, одно мы знаем точно, — заметила Элис, возвращая глазам нормальный вид. — Это дерево тоже как-то причастно. — Резалось, как мясо, — сказала я, отдавая вампирше нож. — Не как дерево. Ощущение не самые приятные, знаете ли. Ули кивнул и потёр подбородок. Джейк, — неугомонный любопытный обезьяныш, а не волк! — мазнул пальцем по стволу, после чего лизнул подушечку. И скривился. — Сладкий, как сироп. Удивительно ещё, что это дерево не сожрали какие-нибудь термиты. Я кивнула, но пробовать остатки сока не стала. Ну его. — Наверняка Эмиль что-то натворил, чтобы дерево было в безопасности, — сказала я, смотря на то, как лужица сока быстро впитывается в землю. — Покопаться бы в его вещах. Жалко, дом снесли. Блэк, Ули и даже вампиры удивлённо посмотрели на меня. Я оглянулась, но на лицах людей рядом было только одно — непонимание. Даже вечно спокойный Карлайл переглянулся с Эсме. — Что? — спросила я, неуютно поведя плечами. — Вы чего смотрите-то? — Белз, дом на месте, — тихо сказал Джейк. — Вон он. Он ткнул пальцем позади себя, но я там видела целое ничего. Пустырь с вытоптанной землёй — видимо, именно на этом месте и стоял раньше дом Эмиля… — Там ничего нет, — сказала я, смотря, куда показывает Блэк. — Разыграть меня решил, м? Ясно было, что не в этом дело: если бы Джейк хотел меня разыграть, то, во-первых, не стал бы использовать наше детективное дело с поисками мёртвой девочки, а во-вторых — вряд ли у Блэка вышло бы подговорить остальных ему подыграть. А ведь моей «невнимательности» удивился даже дед-сторож. Значит, что… дом был на месте? Я нахмурилась и вышла из-за верёвочного ограждения. Хотя смотрела я ровно в том направлении, которое указывал Блэк, я не видела никакого здания; не было даже намёка на здание! Ни фундамента, ни строительного мусора, даже завалящего кирпичика — и того не было. Просто голая земля, когда-то принадлежащая Эмилю Янг и его предкам. — Я ничего не вижу. — Белз, дом на месте, — мягко сказал Карлайл. — Но я его не вижу. Вы меня не разыгрываете сейчас? Я встала лицом к предполагаемому дому и упёрла руки в бока. Словно от грозной позы злосчастное здание должно было испугаться и тотчас явиться передо мной, как в сказке. Но то ли у нас сказка бракованная, то ли я не дотягивала хотя бы до Иванушки-дурачка, а здания как не было, так и не появилось. Ко мне подошёл Карлайл. Проследив за направлением моего взгляда, он кивнул сам себе, — удостоверился, видимо, что смотрю я действительно на дом, — после чего взял меня за руку и приказал: — Закрой глаза. Естественно, я послушалась. Как такому мужчине отказать-то. Карлайл взял меня за руку и медленно потянул вперёд, придерживая при этом за локоть, чтобы я не навернулась. Моё удивление, когда кончиками пальцев я коснулась рассохшихся деревянных досок, было попросту безгранично. — Не открывай глаза, пока я не скажу. После таких слов мне естественно тотчас захотелось пошире распахнуть реснички, но делать я этого не стала. Всегда удивлял синдром Орфея у людей — это когда они прекращали выполнять нужное действие за пару секунд до получения результата. Словно Орфей, обернувшийся за пару шагов до выхода из Аида, люди обычно открывали глаза, когда не надо, начинали говорить раньше необходимого или делали что-то ещё такое же глупое. И обычно после этого умирали, если мы говорим про ужастики. Неужели так сложно немного потерпеть? — Здесь ступенька, — предупредил Карлайл. — Давай. Он всё ещё вёл меня под руку, что было довольно странно, но мило. В отличие от моих эльфов и Эдварда, Карлайл ощущался по-другому, более жёстким. Учитывая, что со временем вампиры вполне могут превратиться в камень, — что подтверждено матушкой-Майер и её вампирами из древности, которые появлялись в последней книге и хотели отомстить Вольтури, — может, Карлайл тоже медленно каменел? Ну или он просто был напряжён. Вампир открыл передо мной дверь, чего я всё ещё не видела из-за закрытых глаз. Судя по сухому треску и тоненькому металлическому звяканью, Карлайл случайно, — наверное, — сломал дверную ручку. В любом случае, мы попали внутрь. Мозг у меня просто сходил с ума от противоречий: одновременно я чувствовала, что нахожусь в помещении, но при этом уши и нос говорили, что я всё ещё на природе. Пахло хвоей и свежим воздухом, но при этом — затхлостью нежилой комнаты, где от влажности начали гнить ткани. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Карлайл. — Не заходите сюда пока. Последнее явно не мне, а другим вампирам. Я нервно переступила с ноги на ногу и описала раздирающие мои чувства противоречивые ощущения. Доктор Каллен промычал что-то и отпустил мою руку. Я слышала его шаги и, признаться, несколько этому звуку умилялась: ясно же, что доктор топал только для меня, чтобы я не чувствовала себя покинутой в непонятной ситуации. Заботливый он всё-таки. — Это морок? — спросила я, сцепляя пальцы. — Я с таким в первый раз сталкиваюсь. Что-то похожее в играх мелькало… Говорю же, моя жизнь всё больше похожа на какую-то видеоигру. Вот-вот полосочка ХП над головой появится. — Игры?.. — На компьютере. — Ах, эти. Розали как-то пробовала, но сказала, что фильмы всё равно интереснее. Я коротко хохотнула. — Ну так на дворе две тысячи пятый. Игровая индустрия развивается, и довольно стремительно. Вроде бы Скайрим уже вышел… — Что за Скайрим? Понятное дело, что на Скайрим доктору Каллену было абсолютно плевать, но я за тему уцепилась и принялась болтать про драконов, магов и миссию по спасению мира. Карлайл хмыкал, угукал и всячески говорил о своём присутствии, продолжая при этом ходить вокруг меня. Он, наверное, что-то трогал… или искал. На мой вопрос о том, зачем же я всё-таки стою с закрытыми глазами в доме, который не в силах даже увидеть, Карлайл вздохнул. — Ты в какой-то степени права, это действительно морок. Почему-то настроенный против тебя или тебе подобных. И, видимо, сделан он был недавно, раз будучи в помещении ты продолжаешь чувствовать влияние. — В доме Джейка кто-то тоже колдовал, — сразу же нажаловалась я. — Я войти не могла. — В самом деле? Как интересно… Я услышала, как что-то хрустнуло, затем внутренняя нервозность улетучилась, словно её никогда и не было. Плечи у меня расслабились, дыхание прекратило спирать. Да и в целом, мне стало намного легче. — Как себя чувствуешь? — Отлично. — Открывай глаза. Вот будь я на месте Орфея, точно бы вывела жену. Потому что даже после разрешения я ещё секунд пять потопталась на месте, прислушиваясь к своим ощущениям. Но всё было ровно и спокойно, так что… Дом Эмиля был грязным. Это оказалось крошечное строение в одну большую комнату с двумя дверьми: в уборную и на кухню. Дверь на кухню была снята с петель и грустно стояла рядом, прислонившись к стене — видимо, Янг прогревал свой дом во время готовки. Чего теплу пропадать, в самом деле. Здесь был один продавленный диван и неуместно дорогой резной деревянный стол, испорченный высокой влажностью и отсутствующим уходом. Ещё стоял старый тяжеленный шкаф и торшер с разбитым стеклянным плафоном. Пол был грязно-серым от пыли, свалявшейся в мокрые комки и окончательно гадящей впечатления от помещения. Я оглянулась. Нашла взглядом Карлайла и уставилась на его руки. В ладонях доктор держал какие-то осколки, которые показал мне, когда подошёл ближе. Похоже, что от глиняной чашки… — Старый обряд, — задумчиво заметил Каллен, передавая мне глину. — Я с таким сталкивался пару раз ещё до обращения, так что знал, что делать. Ты не первая моя знакомая с Оболом, так что… удивительно, что я встретился с этим здесь, на землях Квилетов. В последний раз такой морок встречался мне в Англии. Никак не в Америке. — Австралия тоже не была готова к нашествию кроликов, а они чуть было не уничтожили там всю травянистую растительность. Каллен по-доброму прищурился. — Действительно. И всё же, порой я удивляюсь, как люди распространяют свои знания. Это прекрасно. — Мы можем заходить, или вы будете и дальше прославлять род человеческий? — услышала я голос Эммета. В этот раз из вампиров с нами были Элис, Эммет, Карлайл и Эсме. Остальная часть клана продолжала рыскать по лесу вместе с волками; кроме Джаспера, конечно — майор всё ещё ходил туда-сюда, ища «то-не-знаю-что», как в сказке. — Заходите, — разрешил Карлайл, рассматривая черепки. — Интересно, кто же здесь балуется с магией… Вот я была с доктором согласна: почему-то и у меня возникало ощущение, что с магией неизвестный мне волшебник или колдунья именно что «балуются». Не знаю, как объяснить… было чувство, что наш маг-анонимус пользуется силой мира, но при этом забывает за неё платить: или откаты на кого-то скидывает, или ещё что-то такое же не самое хорошее творит. Мало приятного, если честно; от такой магии хотелось держаться подальше, чтобы самой не отхватить. Пока вампиры внимательно осматривали жилище Эмиля, я вышла на улицу. Деда-сторожа здесь уже не было, как и его машины, такой же древней и разваливающейся, как и сам мужчина. Я подошла к оборотням, тихо переговаривающимся рядом с пикапом Джейка: мне надо было рассказать Сэму про увиденное во время медитации. Всё-таки, духи волков — это по части перевёртышей, разве не так? Ули слушал меня внимательно, по мере рассказа уточняя какие-то мелкие детали. Довольным Сэм не выглядел совершенно, потому что моё видение, к сожалению, ничего ему не прояснило: присутствие в нём волка-переростка хотя и казалось Ули значимым, ни о чём ему не говорило. — В отличие от наших предков, мы — новое, пустое поколение, — признался Сэм, тяжело вздохнув. Он мрачно смотрел в землю, скрестив руки на груди и облокотившись о пикап Джейка. Выглядел Сэм замечательно, хоть сейчас фотографируй — и в какой-нибудь календарик с сексуальными парнями. Мистер Октябрь, не меньше. — Что это значит? — спросила я. Хотелось курить, но я не курила. Желание отравиться то алкоголем, то сигаретами регулярно возникало у меня в жизни, причём неясно по какой причине: никогда не любила ни первое, ни второе. Так ещё на табачный дым у меня раньше аллергия была, а от одного запаха вина я могла быстро опьянеть… выверт сознания, не иначе. — У меня не было никого, кто бы мне объяснил, что происходит, — признался Ули, посмотрев на меня уставшими тёмными глазами. — Долгое время я оставался единственным волком. Скрывал свою изменившуюся природу, искал информацию в легендах и сказаниях своего народа… к счастью, второй обратившийся появился после того, как я разобрался с происходящим. Но дел я успел натворить немало, потому что у меня не было никакого наставника. — И?.. — Вполне возможно, что твой рассказ должен что-то прояснить, — Сэм поджал губы, — но я ничего не понимаю в происходящем. Нет никого, кто мог бы помочь нам с оборотничеством, потому что даже у Шамана записи очень обрывочные и неточные. А так… неприятно признавать, но я не в силах тебе сейчас помочь. Хотя я уверен, что волк из твоего видения точно как-то связан с моей стаей. Я это чувствую. Я склонила голову, показывая, что поняла Ули. Джейк задумчиво почёсывал живот, смотря в небо. Там, высоко над нами, кружили две птицы. Хищные, если судить по размаху крыльев. Что-то у меня не сходилось, если честно. В каноне же вроде таких проблем не было, нет? Или нам в очередной раз чего-то не рассказали? — Вы поняли, почему от клёна пахло железом? — спросила я, пытаясь разобраться со своими мыслями. В каноне Джейкоб рассказал Билли про своё оборотничество, и папа-Блэк не удивился изменению природы своего сына. Да и про Хладных Демонов каждый Квилет знал; другой вопрос, что не каждый верил. Что же тогда получается, здесь Билли не знал про волков? Но он же был потомком какого-то там крутого парня, Эфраима вроде, если я верно запомнила. А Джейк говорил, что Квилеты тщательно следят за своей кровью… — Мы выкопали мешок с монетами, — сказал Джейк, искоса посмотрев на меня. — За то время, пока ты была без сознания. — Время зря не теряли, да? Он белозубо улыбнулся в ответ на эту завуалированную похвалу и сразу принялся вываливать на меня всё, что знал: количество вытащенных монет, рисунок на них, — камни и листья, наверняка те же самые, которые я видела на Оболе во время медитации, — материал, из которого они были сделаны, — судя по всему, медь с примесями, — даже запах и ощущения, когда Джейк держал их в руках. Сэм стоял рядом молча, кивая время от времени, но мыслями точно был где-то не здесь. Коннектился со своими волками, выходит. — Ого, — на середине своего рассказа вдруг выдал Джейк. — Белз, кажется, Мистер Сосочки что-то нашёл в лесу… фу. В кино трупы выглядят получше… Не глядя на Блэка, Сэм прописал ему знатный подзатыльник. Может и за дело: как я поняла, в иерархии стаи Джейк был на последних местах, тогда как тот самый Мистер Сосочки, — в народе просто Пол, — стоял на пару ступенек выше. И вроде как Блэк просто не имел права как-то крыситься на старшего по званию… но отношения в стае регулировались между её членами без вмешательства альфы, как я поняла. Единственное, за чем следил Ули — это неприкосновенность собственного авторитета. — Женщина, — докладывал Блэк; его зрачки метались, словно Джейк сам бы на месте происшествия и воочию видел мёртвую. — Лет тридцать или сорок, хм. Может, это та самая мать Маленькой Аннабель? — Лизы, — привычно поправил Ули, тоже смотрящий на труп чужими глазами. — Нет, вряд ли это она, слишком свежее тело. Этому не больше недели, к тому же, нет никаких признаков ритуального убийства… может, её загрызли звери. Сложно сказать из-за крови. Блэк фыркнул. — Звери? Да она же точно городская, какие звери? В таких туфлях в лес не ходят… Ули зыркнул на Блэка, но всё-таки кивнул. Ох, кажется, ждёт Джейка головомойка, когда оборотни останутся без нашего внимания. Неудивительно, кстати, будет, если Блэк всё-таки разорвёт узы со своим альфой: уважения к Сэму в Джейкобе было чуть больше, чем свежей человеческой кровушки в Карлайле. Рядом с нами материализовался Карлайл. Я его перемещения не заметила, а вот Оборотни успели не только отследить его, но и повернуться в его сторону. После короткого описания женщины вампир заметил, что та точно не может быть матерью Лизы — слишком хорошо сохранилась. — Но я к вам подошёл не для этого, — сказал в итоге доктор Каллен. — Кажется, мы нашли карту. С пометками. Сэм удивлённо поднял брови на такие новости. Джейк тоже выглядел заинтересованным, и только я чувствовала себя несправедливо уставшей. Дайте мне заряд бодрости, как у волков! Или хотя бы отмените усталость, как у вампиров. Надоело мне быть тем самым слабым выпадающим элементом. Энергетиков мне, немедленно! С ягодным вкусом, пожалуйста. — Мы перерывали там всё вверх дном, — сказал Сэм, потирая ладони. — Почему не заметили? Карлайл развёл руками, но ничего не сказал. Да и нечего было, в общем-то. Может, вампирское зрение оказалось сильнее, чем у оборотней. А может, у волков просто не было Элис, чей дар прекрасно работал вблизи перевёртышей, если они не вмешивались в процесс подсматривания за будущим. Так что провидица вполне могла перелистать кучу вариантов развития событий, чтобы найти какой-нибудь тайник или типа того. И смотреть Элис могла на разное, вплоть до своего решения разобрать здание по камушку. — На карте семь пометок, пять из них отмечены крестами. Учитывая, что жертв тоже было пять, если мы считаем мать Лизы, то, возможно, это места захоронения девочек. По крайней мере, два места, где нашли самых молодых жертв, совпадают с пометками, а последнюю девушку нашли недалеко от… Он резко замолчал. Затем Карлайл и Сэм повернули головы в сторону леса — кролика услышали, что ли? Вместо кролика из чащи вышел Джаспер. Грязный, в изодранной и окровавленной одежде, взлохмаченный до предела и немного потерянный. Если честно, я даже обрадовалась, что дед-охранник уехал, потому что при виде майора он мог отъехать и без помощи своей машины, чисто от страха и нервов. В руках майор нёс лист — ярко-красный, кленовый, один в один такой же, как на растении Эмиля. Когда же мужчина поднял голову и удивлённо оглянулся, я увидела, что глаза у Джаспера полностью чёрные. — О, — выдал лесной эльф, опуская руку с листом. Я вздохнула и потёрла лицо ладонями. Вот тебе и «о», правда?