Царь морей

Текут теперь деньки другие, Веселые, но и шальные, Плывет корабль аккуратно, Почти на месте, всем понятно, Что близится уже конец, Богатство тайн и тот венец, На судне все теперь довольны, Взволнованы, но всем привольно, Надеются, что победят, И подготовиться хотят, Но, Фили́пп меньше всех смущен, От мира в целом защищен, Его волнует мир любви, Надежды, правды и мечты. «Любимая теперь со мной, Стоять я за неё горой, Смогу и сил не пожалею, И победить я всех сумею» Но, наконец пришла беда, Команда будто бы ждала, Но, не совсем ждала такого, Проснулись – в трюмах нет съестного, Пропало все, для всех еда, Хотя не тронута вода, Зерно, крупа и все запасы, Исчезли быстро – все и сразу, Отчаяние бы подступило, Но, Гарри, здесь – не тут-то было, Всех убедил, что это часть Победы, важно не упасть, Достойно победить невзгоды, Опасные пройти все воды. Все согласились с ним послушно, Осилить голод равнодушно, Но, то что просто на словах, Не так совсем идет в делах. Больные животы и слезы, Желание поесть, угрозы, Сливаются в одно теперь, И не считать теперь потерь Друзей и близких – все бранятся, Погибнуть с голода боятся. Не слышно песен, только злость, Обидных слов большая гроздь. Фили́пп и Тала тоже тут, Но дружбу крепко берегут, Совсем ослабли, но вдвоем, Придумали такой прием, Чтоб меньше думать о еде, Мечтают об одной звезде, Для моряков она одна, Как путеводная важна. Сияет ярче всех на свете, Но, видно её на рассвете, И появляется, когда, Почти дорога свершена. И вот вечернею порой, Фили́пп увидел – свет другой, Цвет неба нежно изменился, Закат уже засеребрился, И звездочка одна взошла, Обычных ярче всех была, И прямо к ней лежит их путь, А значит правильно идут. Бежит Фили́пп скорей сказать, Обрадовать всех, поддержать, Но, злыми стали все вокруг, Проклятия царит недуг. Никто его не хочет слушать, Несчастье всех и слезы душат, Но, неожиданно Фили́пп, Почувствовал тут сил прилив, Все мысли его стали ровно, А голос зазвучал задорно, Слова он обратил ко всем, И убедил он их совсем. Что нужно им сопротивляться, Не падать духом и сражаться, А люди на него дивятся, И больше не хотят сдаваться, Как он заговорил тогда, На память всем придет всегда, Как вдохновенно и прекрасно, Не тратил своих слов напрасно, Но только он договорил, И смелостью всех заразил, Как судно их вошло во тьму, В пещеру мрачную одну, Её не видели они, Но, вот уже они внутри, Вокруг так зябко и темно, Всё ужасом в тенях полно, Фили́ппа смелость же ведет, И управление берет, Велит построиться и ждать, С собой оружие всем взять, Но, тишина вокруг висит, Ни зверь, ни птица не шуршит, Но, вдруг из глубины на них, Морское чудище летит, Большая шея, когти, зубы, У всех от страха сохнут губы, А чудище вокруг кружит, Фили́пп людей собрать спешит, Оружие находят спешно, Мужчины жен целуют нежно, Чудовище на них глядит, Зубами острыми грозит, Слюна стекает из оскала, К руке Фили́ппа жмется Тала, Злодей морской в атаку- раз, Моргнуть не успевает глаз, Кто за борт выпал – тот на дно, Их дело точно решено, Кто удержался – тот кричит, От боли плачет и мычит. Гиганта тело всех задело, или́пп, терпя, вступает в дело, Командует начать стрелять, И в зверя лучше попадать, Но, ничего не помогает, Всяк пуля мимо пролетает, И план у «короля» созрел, Он сильно победить хотел, Набравшись храбрости тотчас, И поцелуя первый раз, Узнавши вкус, украв у Талы, Помчался, будто для забавы. Схватил гарпун, и закричал, Вниманье чудища собрал, Оно летело на него, Фили́ппу гибнуть суждено. Но, он быстрей, отпрыгнул резко, И зубы клацнули так мерзко, Фили́пп не спит, и крюк в руках, Воткнулся в голову на мах, Зверь зарычал, от боли взвыл, Фили́пп чудовище убил, Оно по палубе сползло, В глубины море уползло. Кто выжил, тот не верит сам, Своим ушам, своим глазам, Все обнимаются и плачут, Победа эта много значит, Глазами Талу Фи́липп ищет, Теперь он не какой-то нищий, Ему обещан трон, венец, Счастливейший из всех конец. И он возьмет её с собой, Они повязаны судьбой, Но, все вокруг он осмотрел, А так найти и не сумел. Вдруг из воды пошел дымок, Вокруг все быстро заволок, Из гущ воды явился он, Всех вод правитель и закон, Царь смотрит грозно и молчит, Лишь ветер вкруг него свистит, Народ попадал на колени, Уж больно грозен в белой пене. Один Фили́пп остался смирно, Стоять, и ждать ответа мирно, И царь теперь заговорил: «Ведь ты и вправду победил! Отважен был ты и смышлен, От бурь и смерти ограждён, Сноровку проявил и волю, Теперь получишь свою долю!» Добрее теперь смотрит царь: «Убил бесстрашно моря тварь, Но, это было не оно, Не заключительно звено, Чтобы награду получить, Людей придется погубить! Твои матросы много знают, И понапрасну разболтают! А если здесь они умрут, В могилу тайну унесут!» Фили́пп растерян и убит, Обиженно он говорит: «Несправедлива речь твоя, Ведь это же мои друзья!» «Я знаю, друг» - царь отвечает, – «Но, царь друзей не выбирает! Друзей важнее всех корона, Не друг, а власть важней у трона!» «Я не могу так поступить, Людей несчастных зря убить» «Я дам тебе простой совет, И помогу найти ответ!» Взмахнул царь дланью над водой, И девы поплыли рекой, Все дочки царские на свет, Взошли за много-много лет, И среди них была она, Среди русалок рождена, Фили́пп не верит даже глазу, Но, в том обличье вспомнил сразу, Что Тала там была в воде, Еще в его родной стране, Не понял он, и не узнал, Что раньше острова он знал. Она грустна, и сожалеет, И щеки красные алеют. С мольбою смотрит на него, И произносит для него: «Прости, мой друг, вина моя, Что я скрывала от тебя, Свою семью и суть свою, Но, я любовь свою виню, Тебя увидев на причале, Совсем забылась я в печали, Ведь ты с земли, а я в воде, Не быть с тобою нам нигде, Но, тут отец наш сообщил, Что ты на поиски поплыл, Я вызвалась тебе помочь, Все испытанья превозмочь, Из-за любви к тебе пришла, Из дома, от родных ушла, И если, хочешь будем вместе, Та станешь женихом невесте!» Фили́пп обрадован, смущен, Но, все ж вопрос-то не решен, «Я не могу пойти на это! И завершить страшное дело, Я не убийца и никак, Убить не смею – будет так!» «Но, милый мой, подумай сам, Любовь и трон взывают к нам, И люди гибнут каждый день, Над всеми правит смерти тень, Умрут друзья твои, но, ты, Других избавишь от беды, Правитель будешь справедливый, И станет мир навек счастливый!» Фили́пп отпрянул, и сказал: «Не то услышать ожидал! Не строят счастье на смертях, Не будет мира на костях! Тебя любил, но, твое слово, Заставило вглядеться снова, Чудовища и вправду вы, Кто защищает вас - слепы, И раньше среди них был я, Не просто полюбил тебя, Но, от венца я откажусь, В злодеи к вам, я не гожусь! Проплыл так далеко я зря, Но, видно то, судьба моя!» Слезами по́лны глаза Талы, И вот Фили́пп ждет страшной кары, Но, царь спокойно говорит: «Лишь тот, кто хочет – победит, Ты выбрал путь, теперь он твой, Тебе назначенный судьбой, Царем не станешь, но теперь, Узнаешь меньше ты потерь, Я награжу тебя с лихвой, Удача впредь всегда с тобой, Забудешь почему, но ты, Свободен будешь от беды, И жизнь счастливая пойдет, Пока могила не возьмет!» «Спасибо и на том, отец, Тогда не нужен мне венец, Лишь жаль, что дочь твою тогда, Я не увижу никогда!» И загадал желанье царь, Ведь колдовать умел как встарь, Исчез корабль, как во сне, А царь и дочки вновь на дне. *** Вернулись во дворец, и там Все вновь вернулись по местам. Лишь Тале больше нету места, Теперь уж больше не невеста. Но, жить теперь не хочет так, К отцу плывёт, забыв про страх: «Отец, послушай же меня, Я сильно так тебя любя, Все ж умоляю отпустить, К тому, с кем жизнь хочу прожить, Пусть потеряю силы, власть, Но, жизнь с ним будет только всласть, Пусть человек он, я смогу, Привыкнуть жить на берегу, Я ошибалась раньше в нем, Но, победит любовь огнем, Он точно любит и простит, Душа ему принадлежит!» «Ну что же, мне расстаться жаль, Уходишь от меня ты вдаль, Но, дочь моя, я помогу, Поколдовать еще смогу, Ты будешь счастлива всегда, У вас теперь одна судьба!»