ты – всё.

Неважно всё, что с нами будет Неважно всё, что было с нами там. Юра незаметно для Ани преодолевает порог кухни. Как только заметил рыжую макушку, облачëнную в огромную черную футболку с разноцветными пятнами (они остались от совместной покраски стен в их квартире), его короткий маршрут приобретает действительно важную цель, которую Челябинск крайне оперативно достиг. Наклоняется, оставляя поцелуй где-то на скуле Перми. Аню, которая никого не трогала и спокойно стояла около кофеварки, ожидая свой напиток, этот Юрин жест во имя любви немного напряг. Девушка медленно повернула голову назад, желая увидеть нападающего. Но когда её взору предстал лупоглазый Челябинск, который явно не ждал такой реакции, она моментально успокоилась и обвила его руками, коротко целуя в шею в ответ. Всё время посвятим раздумьям, Словом и мыслью убиваясь в хлам. — Ань, ну ты хоть поешь нормально, не пихай в себя эту гадость вместо нормального завтрака, – пробубнил Юра, подходя к плите. — Хочешь, я тебе гречку сварю, а? Недолго помявшись и невнятно оправдываясь, что ей уже нужно бежать на работу, Аня соглашается и идёт за ноутбуком. Сегодня она работает дома. И я проснулся среди ночи, На мокром месте глаза. В последнее время Юре часто снятся кошмары. Не оправдал, не справился, оставил детей и Аню одних. Яркий свет, и последнее, что он слышал - громкий анин крик и катин всхлип. Резко распахнув глаза, парень сел на кровати. — Юр, что-то случилось? – донеслось откуда-то справа. — Эй, Юрий Иванович? – сонная Аня приподнялась на локтях, пытаясь узнать причину столь резкого пробуждения своего спутника. — Анют... Данис говорил, что для мужчины плакать – унизительно, что подобное проявление эмоций воспрещено ему, если он хочет стать достойным. Юра не плакал. Нет, он и думать о таком не смел. Влага скопилась в широко распахнутых глазах, начиная потихоньку вытекать и скатываться по щекам тонкими струйками. Пермь села на кровати. Затем подползла к нему, осторожно беря его лицо в свои руки, большими пальцами вытирая солёные ручейки. Я знаю, что ты – здесь Мой внутренний мир весь Настолько прост, что его можно прочесть. Юр, Юра, Юрочка, – Аня взяла Челябинск за плечи, заглядывая в глаза, а тот, в свою очередь, прижался к ней. Мимолётным взглядом распознав время на часах, Татищев закопошился; через несколько часов обоим надо вставать, поэтому каждая минута нежностей сейчас будет стоить им чашки кофе утром. — Ладно, Ань, не встанем ведь сегодня, – Прохрипел Юра, затягивая девушку обратно в тёплое ложе. Ты – всё, что у меня есть. Юра Татищев никогда не устанет говорить эти слова своей «уралочке» (тут он либо получает скалкой по башке, либо поцелуй в щеку - святой рандом). Ты - всё, что у меня есть. Аня Камская никогда не устанет повторять эти слова ни своему «башкирëнку», ни Кате и Серёже, которым она практически стала матерью. Ты – всё, что у меня есть. Ты – всё, что у меня есть. Все приходящее священно И память прошлых воплощений в нас. Аня любила приходить к Ягошихе. (Да, она знала, что реку теперь принято называть Егошихой, но делала это из вредности или просто по старой привычке). На Егошихинское кладбище, побродить по территории красивой церкви. Вспомнить все пермские легенды, ходившие вокруг памятника со змеёй. Почтить память Евгении Павловны. Полюбоваться красивой Уральской природой на кладбище, затем –вспомнить историю Мотовилихинского района. Погулять с Савой по своему городу она тоже любила, несмотря на постоянные подколы с его стороны. — А вот тут я мелким с медведя свалился, когда с мужиками нашими на охоту ездил, – смеётся Соликамск, указывая на Каму, покрытую льдом. — Тебя тогда ещё в планах даже не было, хорошие времена... Не успел договорить – Аня пихнула его в бок, и Сава подавился мороженым. Мысли рождают ощущения отображаясь здесь вокруг сейчас. — Катюш, подай сюда майонез, пожалуйста, – Пермь, полностью сосредоточенная на помешивании оливье, протянула руку. Этот новый год проходит в Челябинске. Так случилось по обоюдному согласию Юры и детей – никто не хотел, чтобы у Ани в праздники была возможность лишний раз поработать. — Держи, мам, – Снежинск, как маленькая фея, бегала по квартире туда-сюда, выполняя указания старших и заодно лишний раз демонстрируя своё нарядное платье. Ой. Катя в испуге распахнула глаза, понимая, что она ляпнула. — Аня, я не специально, правда... – Татищева опустила свою двухцветную голову, уставившись взглядом в пол. Пермь, ещё не отошедшая от шока, встала как вкопанная, не зная, что вообще нужно говорить в таких ситуациях. Чувство сильной любви к этой маленькой девочке захлестнуло Аню с такой силой, что ей просто пришлось подчиниться этому порыву и крепко обнять Катю, целуя её в макушку. — Мама, Катюша, мама. И ты проснулась среди ночи На мокром месте глаза. — Ань, ну чего ты, – Татищев оторвался от созерцания ночного неба, переводя взгляд на Пермь. На рыжих глазах выступили слëзы. Ты знаешь, что я здесь Твой внутренний мир весь Настолько прост, что его можно прочесть — Ты чего проснулась? Что-то не так? – Челябинск уже начал беспокоиться. Аня посмотрела на костёр, разведённый ими. Только тёплая летняя ночь и невообразимо красивая природа Башкортостана. На эти выходные они решили выбраться в горы вдвоём: на днях Юру угораздило ляпнуть, что им с Аней не хватает романтики, а каким-то чудом оказавшийся рядом Данис посоветовал выбраться в Башкирию. От всякой суеты и нудной работы - лазать по горам, купаться в речках, жарить грибы на костре, бегать по полям. Детей они оставили на Уфу и Оренбург, с довольными лицами и походными рюкзаками отправляясь покорять башкирские вершины. Сегодня от усталости пара валилась с ног. Ночевать решили в горах. Благо, Данис подсказал непопулярные среди путешественников места, и за все время пребывания там они не встретили ни одного туриста. Переночевать было решено в неглубокой пещере с обзором на живописные просторы Башкирии. Развели костёр. Аня устроилась на спальном мешке, уложив голову Юре на колени, пока тот рассказывал ей древние башкирские легенды. Лежала, пока он аккуратно, почти невесомо перебирал её рыжие локоны, рассказывая тихо. Взглядом стремясь куда-то вдаль, в леса и поля. Камская прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. Тишина. Тишина для неё сейчас – это треск костра, приглушённая Юрина речь и шорох пледа. Открыв глаза, она почувствовала влагу на щеках. Взволнованное лицо Татищева. Аня улыбнулась; то были слезы счастья. Я – всë, что у тебя есть. Ты – всё, что у меня есть.