Первый снег

Уже начинало смеркаться, и закат всё больше скрывался за лесом, который кольцом обступал Академию Снов. Сара устало разбирала фолианты и свитки, на столе был непривычный беспорядок, образовавшийся из-за недостатка времени и частого посещения библиотеки. На полку, где хранились книги, теперь мало что помещалось, в основном её занимали пособия, которые она находила сама для учёбы и справочники, отданные Люцием для изучения фларканского языка. Аккуратно разложив всё по местам, дэва приступила к заданиям. Вечер тянулся медленно. Сара старалась внимательно вчитываться в содержание учебника, но иногда отвлекалась и замечала, что не понимает о чём написано на странице спустя несколько абзацев. Лампа, наполненная соком глимы, слегка пульсировала и окрашивала в мягкие тона записи тетради, в которой Сорель работала. Закончив выполнение уроков, она начала собирать учебные материалы на следующий день и заметила отсутствие тетради по эмпатии. Эта рукопись представляла собой сборник описаний о даре эмпатов, а также в ней хранились личные заметки о проявлянии этого таланта у дэвы. Проверив ящики и полки, находившиеся около стола, Сара бессознательно прокручивала в голове события прошедшего дня. Она вспомнила короткий диалог с Натаном Страйдом, который изъявил желание работать с ней в паре на уроке. Казалось, если его и напрягала нелюдимость Сорель, то он этого никак не показывал. Хотя даже эмпатом быть не нужно, чтобы заметить изменения в поведении Сары. На её курсе ходили слухи, что влияние Люция Морана на дочь главы светлого ордена даёт свои плоды. Дальше в голове всплыло воспоминание об уроке, где даэвов знакомили с особенностями дара скардов. Занятие проходило в теневой башне, и Моран любезно оставил место для дэвы рядом с собой за столом. Урок прошёл без неожиданностей, но под конец Люций попросил отдать тетрадь по эмпатии. На вопрос для чего она ему нужна, он ответил расплывчиво, не называя точной причины, лишь лукаво улыбнулся. Сара отметила реакцию друга, но давить не стала, полностью доверяя ему, даже эмоции дива остались для неё тайной, потому что под его мантией висел ограничитель дара, который она добровольно подарила. Теперь, когда местоположение рукописи стало ясным, возникла необходимость отправиться в теневой лагерь и розыскать Морана. Конечно можно было попытаться встретиться с дивом до начала урока, но он мог попросту не взять тетрадь с собой, а обучение эмпатии вела новая наставница Сары, и выставлять себя в не лучшем свете Сорель не хотелось. Поэтому она вышла из своей комнаты и в гостиной, которая была общей для трёх соседок, встретила Айвен. Подруга задумчиво сидела над учебником, но было видно, что эта усидчивость даётся ей с трудом. После случая с подземельем Айвен начала уделять учёбе гораздо больше времени, создавалось ощущение, что она переосмыслила важность некоторых вещей в своей жизни. Сара натянула утеплённую мантию с шарфом и на вопросительный взгляд подруги ответила, что скоро вернётся. После событий второго курса Ларак стала более лояльно относится к её дружбе с теневым дивом, но не стоило лишний раз напоминать Айвен о Люцие. Выйдя на улицу, Сорель почувствовала прикосновение морозного ветра на лице. Было начало первого месяца зимы, но в Феросии в этом году стояла удивительно холодная погода, хотя снега жители Срединного королевства ещё не видели. Покинув территорию светлого лагеря, Сара неспешно пошла по тропинке в сторону поселения теневых. Его окружала живая ограда, состоящая из высоких кустов, на которой, не смотря на мороз, теснились вороны. Минув начало лагеря, дэва направилась ближе к концу поселения, где находился дом Морана. Уверенно взойдя на крыльцо и уже приподняв руку для стука, Сорель застыла в нерешительности. Теперь всё происходящее начало казаться глупостью: она просто пришла тёмным вечером к теневому диву за какой-то тетрадкой? Смущение, смешанное со стыдом опалило грудь, и невольный румянец проступил на и без того раскрасневшихся щеках. Сглотнув, Сара подумала, что если она уйдёт прямо сейчас, это будет ещё большим безрассудством, чем она быстро заберёт то, за чем пришла. По дереву раздались два тихих стука, но никакой реакции не последовало, и дэва постучала громче. Ответа опять не было, и только сейчас Сорель обратила внимание на тёмные проёмы окон в доме. — Странно, что я не заметила темноту внутри раньше, — пронеслось в голове Сары, но она поскорее отогнала эту догадку, потому что страшнее всего было признаться самой себе, что её голову иногда занимали не совсем нужные мысли, когда дело касалось Морана. Оставалось немного вариантов, почему ей не открыли дверь: либо Люций с Рафаилем, которые жили вместе, уже спали, либо же они куда-то ушли. Первый исход событий казался маловероятным, потому вечер ещё был не поздним. Только из-за времени года темнело рано, поэтому иногда казалось, что наступила ночь, но несмотря на это, даэвы могли покидать общежитие до общеустановленного правила. Недолго размышляя, Сара отправилась к дому, где проживали Блез и Коэн. Подойдя к зданию, Сорель прислушалась и различила несколько голосов, доносяшихся из дома, неловко замявшись у двери, она всё же постучала. Ей открыл Коэн, который явно не ожидал увидеть дэву, и недовольно спросил: — А ты чего тут забыла? — честно говоря, даже Сара сама не до конца понимала суть их отношений. Из-за чувствительности к эмоциям она знала, что Коэн на самом деле не тот, кем пытается казаться, и у неё закрадывалось беспокойство по поводу его дружбы с Люцием, но она благоразумно не лезла не в своё дело и надеялась, что Моран знает, как правильно поступить в сложившейся ситуации. Не успев ответить, из комнаты донеслось: –Коэн, кто пришёл? — раздался глубокий голос Блеза. Дверь была не настолько открыта, чтобы Сара могла разглядеть обстановку помещения, и ей оставалось только догадываться о количестве даэвов внутри. — Да Сорель пожаловала, правильно ты говоришь Блез, вспомнишь о грехах вот и нечисть, — несмотря на раздражение, Коэн всё-таки сдвинулся вбок и пропустил дэву. Сара оказалась в гостиной, посередине которой находился массивный стол. На нём стояло привычное даэвам вино, но было несколько необычных бутылок, о содержании которых у дэвы начали появляться подозрения. — Проходи, Сара, не стесняйся, ‐ напевно произнёс Моран, он явно чувствовал себя очень свободно, несмотря на то, что находился в гостях. Рядом с Люцием на лавке расположился раскрасневшийся Рафаиль, ему явно было не хорошо, и создавалось впечатление, что див сейчас не совсем в состоянии связно говорить. На кресле чуть поодаль от стола сидели Блез и Флер. Рука дива покоилась на плече дэвы, и она совсем не возражала, а наоборот слегка наклонилась к нему, принимая ласку. Обычно они не выражали свою привязанность так открыто, но напиток из подозрительных бутылок явно сделал своё дело и теперь границы, что сковывали серьёзных даэвов, медленно расплывались. Сара достаточно быстро поняла, что происходит, и вся картина перестала казаться такой странной. Дэва вспомнила отрывок из разговора, который она случайно услышала во время перерыва между поединками на тренировке. Рунъян, понизив голос, говорил Люцию, что Блез скоро прибудет из ордена и обещал захватить с собой что-нибудь интересное. Видимо сейчас это «что-нибудь интересное» нашло своё место на столе. Даэвы были устойчивы к вину, но в Дэвлате существовали напитки, способные опьянить даже стражей. Видимо Блез, возвращаясь из обители, захватил с собой алкоголь и решил испробовать его с друзьями. Див был достаточно закрытым, поэтому свой приезд он захотел отметить с самыми значимыми для него даэвами из Академии. У Сары с Блезом сложились неплохие взаимотношения, они уважали друг друга, но Сорель всё равно не входила в круг близких друзей. Хотя Коэн тоже был достаточно спорной кандидатурой, но его присутствие решил вопрос проживания. — Здравствуй, Сара, что-то случилось? — голос Блеза вывел Сорель из раздумий и вернул в реальность. — Рада тебя видеть, я искала Люция, у него остались мои вещи, ‐ ответила дэва. После этих слов, Рафаиль, который уже успел приложится лицом к столу, поднял голову и удивлённо посмотрел на Сару. Она запоздало поняла, что фраза прозвучала достаточно двояко и поспешила добавить: — Я имела в виду тетрадь по эмпатии. Люций, можешь пожалуйста её вернуть? — румянец опять заиграл на щеках, но это можно было списать на тёплое освещение комнаты, а в остальном, Сорель абсолютно ничем не выдала своё зашетельство, вызванное реакцией Рунъяна. — Аа, помню, помню. Для тебя, Сорель, всё что угодно, ‐ на губах Морана вновь заиграла игривая улыбка. Он попытался подняться и покачнулся, но устоял, ухватившись за край стола. — Что-то меня ноги не держат, всё-таки умеешь ты выбирать напитки, Блез, — похвалил див и продолжил свой маршрут к началу комнаты. — Люц, ты ещё вернёшься? — подал голос Рафаиль. — Точно не знаю, но всё возможно, — подумав, ответил Моран. — Сара, я сегодня вернусь поздно, так что не ждите меня с Айвен, — произнесла Флер. Сорель не стала напоминать светлой о правилах, которые та и так прекрасно знала. За два курса Ларак и Айвен смогли ужиться вместе, и втроём они общались по-дружески. Всё-таки общий быт, либо ссорит, либо скрепляет, и Сара была рада, что дэвы смогли найти общий язык. — Хорошо, до завтра, — попрощалась Сорель и вышла на улицу, где её уже ждал Моран. После тепла помещения, контраст температуры стал более ярким, и руки сразу замёрзли. За время, проведённое в доме, уже успело окончательно стемнеть. — Звёзд не видно, — будто читая мысли произнёс Моран. — Угу, — задумчиво промычала Сара и предложила: — Пойдём? Люций посмотрел дэве в глаза и сердце Сары на секунду пропустило пару ударов. Даже самой себе Сорель не могла объяснить почему пьянеет от очарования серебристых очей. Почему при каждом взгляде, брошенным теневым, что-то внутри на мгновение замирало и появлялось непреодолимое желание утонуть в их глубине. Уголки губ Люция дрогнули, и только тогда дэва поняла, что перестала дышать: — Наверняка заметил, — проконстатировал спокойный голос в голове. Див ничего не ответил, только подошёл ближе и аккуратно взял в свои ладони её руки. — Совсем замёрзла, — прошептал Моран и выдохнул облачко пара на тыльную сторону кисти Сары. Он бережно взял её за руку, и они отправились к его общежитию. Сорель была удивлена, но возражать не стала и послушно последовала за теневым. Такая забота была ей в новинку, но чувствовалось в подобных жестах что-то правильное и очень приятное. Весь путь они прошли в тишине, в которой не было ни гнятущей пустоты, ни недосказанности, только спокойствие. Дойдя до домика и получив предложение войти внутрь, дэва мягко отказалась, посчитав это переходом границ. Люций понимающе кивнул и скрылся внутри жилища. Правила, существующие у даэвов ясно давали понять, что светлым и теневым нельзя быть вместе, даже дружба подвергалась осуждению, не говоря уже о чём-то большем. Но смотря на свои взаимотношения с Люцием и то, как тепло общались Блез и Флер, у Сорель появлялись сомнения на счёт незыблемости этого закона. Да, их дары значительно отличались, но при этом они прекрасно дополняли друг друга. На охоту всегда старались брать отряд, состоящих из светлых и теневых, обычно у таких походов было гораздо меньше потерь. А изучая то, что было известно об ордене Хранителей, Сара ещё раз убеждалась в том, что стороны должны перестать презирать соседей. Её размышления прервал звук открывающейся двери, из-за которой показалась светлая макушка Люция, он с переменным успехом держался на ногах и немного терялся в пространстве. В руках у дива была та самая тетрадь, и Сара решила как-бы невзначай повторить вопрос, на который она ранее не получила ответа: — Люций, а зачем она тебе понадобилась? – Сорель кивком указала на рукопись, голос прозвучал спокойно, не выдавая интереса дэвы. Улыбка мгновенно слетела с лица Морана, а выражение стало задумчивым. Он сделал пару шагов к краю крыльца, див облакотился на перила и поднял взор к небу. Оно было тёмное, заволоченное облаками. — Я пытался.. — Люций прервал фразу, пытаясь полностью её сформулировать. Прошло несколько минут, и Сара решила, что див не продолжит свои объяснения, но вдруг раздался хрипловатый голос: — Я подумал, что смогу лучше тебя понять. Мне показалось, что дар эмпата смог разжечь во мне столь пламенные чувства. Хотя кого я обманываю, с самого начала ведь знал, что твои способности здесь ни при чём. Тебе так много пришлось пережить, но ты не сломалась, меня восхищает это, Сара, – речь Морана прозвучала неоднозначно, будто он сам до конца не понял причину своих действий. Сара неосознанно сделала шаг навстречу ему и решила не останавливаться, встала напротив теневого. Взяла его за руку, показывая, что понимает дива и не отвергает его чувств: — Хорошо, Люций, - дэва аккуратно обняла Морана, а он в ответ прижал её к себе. Они стояли так несколько мнгновений, и Сорель отметила, что они стали гораздо чаще обниматься с дивом, теперь это не считалось чем-то из ряда вон выходящим. От этого осознания, по телу разлилось приятное тепло. — Сара, посмотри, — дэва сначала не поняла о чём говорит теневой, но приглядевшись заметила, как что-то падает на землю. Это был снег. Он белыми хлопьями неспешно опускался на землю. Сорель отстранилась от Морана и удивлённо присмотрелась. Она не в первый раз видела снегопад, но в Исонии был тёплый климат, и нехолодная осень сменялась сезоном дождей, а снег никогда не являл себя. Поэтому дэву всегда завораживали белоснежные кристаллики. Люций, не выпуская ладони Сары, повёл её туда, где снежинки могли падать на лицо. Они стояли, запрокинув головы в небу, и молчали. Но в этом молчании было больше смысла, искренности и чувств, чем в разговорах, которые могли нарушить атмосферу этого момента. Сорель потерялась во времени, когда очнулась и краем глаза заметила, что Люций рассматривает её. Она повернула голову, но див не отвёл взгляд, только на губах вновь заиграла улыбка, а в глазах засияло что-то такое, чему Сара не смогла найти объяснение. – Ты улыбаешься, нравится? - Люций явно хотел пошутить над скупым выражением эмоций, но дэва, даже не смутившись, продолжила улыбаться, только жар размеренной рекой потёк по телу. – Очень. – Уже поздно, и ты скоро совсем окоченеешь, - от Морана было странно слышать нотации о правильности, но в его голосе звучало лишь беспокойство – так что мы можем остаться у меня или пойти к Блезу, ну или же ты отправишься спать к себе, – последний вариант явно меньше всего нравился теневому, но Сара понимала, что он самый верный. Она испытала слишком много эмоций и как их не подавляй рядом с Люцием это было сделать всё сложнее и сложнее. Рядом с ним хотелось быть настоящей. Поэтому дэве потребуется время, чтобы всё обдумать и прийти к согласию хотя бы с самой собой. – Спасибо за предложение, но мне правда пора, – Моран кивнул, словно не ожидая другого ответа. – Спокойной ночи, Сара, – произнёс Люций, и Сара заметила беспокойство, которое тенью промелькнуло на его лице. Похоже мороз постепенно выветривал алкоголь, и до дива медленно доходило осознание, сказанных ранее им слов. – Сладких снов, Люций, мы обязательно продолжим этот.. разговор, когда будем готовы, – это фраза показалось Саре самой лаконичной и подходящей, потому что было невозможно выразить калейдоскоп мыслей, которые пока что хаотично метались в голове. Обменявшись взглядами, они разошлись в разные стороны: Сара по направлению к светлому лагерю, а Люций, явно потеряв настроение на весёлую ночь в компании, тихо закрыл за собой дверь домика. Облачко пара вырвалось изо рта, когда дэва глубоко выдохнула. – Тише, не случилось ничего такого, – сказала Сорель самой себе, только сердце стучало в бешеном ритме и никак не хотело успокаиваться. Дорогу обратно она помнила смутно, только снег, осевший на ресницах и холодные капли на щеках. Но итог рассуждений, взвешанных со своими эмоциями, ощущениями и холодным голосом разума она приняла для себя за истину и сдедовала за ней в моменты, когда свет вокруг неумолимо гас.