Ненавистное рождество

      Переведя взгляд с шелковой ткани на Кассандру, Софи плюхнулась в небольшое кресло откуда с помощью магии призвала две фарфоровые чашки, из которых каждый вечер следуя особой традиции подруги пили чай.       Наколдовав воду и подогрев ее банальными бытовыми чарами, Флестер бросила заварку в каждую чашку, после чего протянула одну из них подруге. — В Шармбатоне прекрасно, ты права. И это моя родная школа, — рыжеволосая как-то странно усмехнулась, а потом вновь вернула взгляд к серьезно смотрящей на нее Кассандре. — Но там я не свободна, ты помнишь ведь. Каждый мой шаг докладывается дяде, мне это не нравится, я не хочу быть рыбкой в его аквариуме. — И все? — По-твоему этого мало? — раздражённо поинтересовалась Софи, а после указала рукой на Кэсс. — Ты не замечаешь такого, ты уже привыкла к вниманию, к тому, что тебя выделяют. Почти единственная полукровка на патоке, бастард. Несмотря ни на что, ты всегда показывала себя на первых ролях, и тебе наплевать, если кого-то не устраивает твое поведение. Ты не наследница, тебе можно так вести себя. Я не могу. Я единственная, кто, кроме моего дяди носит фамилию Флестер, и когда я на втором курсе Академии потеряла обоих родителей, мне явно не хотелось оказаться под колпаком. — Софи, милая, — Кассандра присела рядом. — Твое наследие не определяет тебя, и не задает тон того, какой ты должна быть. Ты верно заметила — я бастард, и они как правило стараются не высовываться, чтобы не напоминать об ошибках рода, но этого условия нет ни в одном законе, а жизнь слишком коротка, чтобы бегать за золотым стандартом, — вымучено улыбнувшись, Кассандра указала на парный с Софи кулон. — Лишь я могу определять, как мне распоряжаться моей жизнью, и ты должна меня понимать. Поставить себе в идеал только свою жизнь. Только ты имеешь значение, Софи. — Кэсс, я не могу так, — закатила глаза девушка, но подругу обняла. — Так сразу и не надо. Сразу можно только в петлю. — Ты неисправима. — Как и ты, поэтому предлагаю закончить разводить сырость, и рассказать мне, что ты хочешь откапать в Хогвартсе. — Маму, — очень многозначительно изрекла Софи. — Не поняла? Дорогая, не думаю, что тело твоей мамы лежит где-то в этой школе, а не в семейном склепе, — посмотрев на подругу как на душевнобольную Кассандра с сожалением припомнила Жана Пиаже, который читал лекции ее матери. — Конечно не лежит, но ее дух… — Софи! — желание вытягивать из Флестер по крупинкам информацию отсутствовало, поэтому решительно схватив кота за хвост, а в нашем случае Софи за шею, Кассандра повторила свой вопрос. — Софи, на кой черт ты приперлась сюда, и причем тут Камелия? — Она училась здесь до шестого курса, потом дедушка умер, и ее мама решила переехать во Францию к дальней родственнице. — И из этого следует?.. — Мама очень любила эту школу, и поэтому закончила ее даже из Франции сдав через год последний экзамен. — Нормальная в целом практика для студентов, которые на последних курсах меняют место жительства. У нас самих в академии таковых достаточно… — Вот только одно маленькое «но» — бабушка предлагала ей остаться, они так и планировали, но потом было какое-то событие, из-за которого мама решила ехать во Францию. — Ну то есть по твоей логике передумать она не могла? — Конечно могла, — улыбнулась Софи, а после с запалом начала тираду. — Но это будет нелогично. У нее тут были друзья, планы на работу в министерстве, Отделе Тайн. А еще в тот год был турнир трех волшебников. И там она познакомилась с каким-то юношей. У нее в альбоме хранились его фотографии. Только почему-то без лица. — У меня мозг сейчас взорвется от такой цепочки мыслей. — Кэсс, я просто чувствую, что что-то в ее смерти было не так. — Конечно было не так. Она работала над проклятым артефактом, он сработал, вот и вся история. — Она не могла взять проклятый артефакт, не проверив его со всех сторон, она бы так не поступила. — Хорошо, если ты права, в чем я не сильно уверена, скажи на милость, как это связано с ее отъездом из Великобритании. — Раз мы заговорили про поездку в Хогвартс, скажи мне на милость, какого тарантула ты притащилась сюда? — перевела вопрос Флестер. — Я всегда езжу в подобные поездки от школы, если ты не забыла, Софи. — Ты всегда ездила в этих поездках вместе с одним конкретным человеком, и думаю все дело в нем. — Не-а. — Он тебя бросил? Наигрался и выкинул, как ненужную игрушку? — Между нами ничего не было. — Не ври хотя бы себе. Я вас видела весной, это была весьма многозначная картина. — Не смей меня осуждать, — спокойствие и расстановка, с которыми говорила Кассандра, можно было изрекать решения суда, но Софи понимала, что на деле разворачивалась сомнительная сцена. — Я и не думала. Это он мудак, который ответил взаимностью школьнице. Только одного понять не могу, если он тебя бросил, то почему ты бежишь? Это он поступил как козел. — Это я с ним рассталась.       Удивление Софи нельзя было передать словами, она прекрасно помнила, как Кассандра чуть ли не планы строила по захвату крепости под названием «профессор Фрост», а когда тот ответил ее чувствам взаимностью и вовсе была готова в нем раствориться, что не вязалось с образом сильной и независимой девушки. — Из-за чего? — Я устала. Нет смысла бороться за то, чего никогда не было. — Я..не знаю как тебя поддержать в этой ситуации, но я считаю, что это было максимально правильное решение. Ваши отношения не имели шанса на продолжение ни при каких условиях. — Он женится. Через два месяца. — В смысле? На ком? — Софи, откуда я могу знать на ком? Да и мне плевать, — в серо-зеленых глазах блеснула влага, но Кассандра быстро скрыла это недоразумение. Впрочем, также, как умение скрывать слезы, Симон умела неплохо врать. Она знала кто невеста, и этот факт пробуждал в ней настоящую, ядовитую злобу. — Я не готова быть чьим-то грязным секретом, и уж точно не готова спокойно наблюдать за тем, как он счастливо проживает свою жизнь, рожает детишек, явно не заботясь о чувствах окружающих, поэтому Хогвартс прекрасное место, чтобы отойти от всего этого.       Кассандра горько улыбнулась, смакуя горечь разочарования на языке. Что же, новость о его помолвке оказалась для нее действительно ядовитой. — Кэсс, ты ведь не думала, что он в действительности женится на тебе? — вопрос подруги звучал бы безобидно, если бы не разбивал толику наивности в мечтах Симон. — Конечно же нет, — послав странный взгляд, брюнетка задумалась. — Я просто не была готова, что он так быстро найдёт кем меня заменить.       Отпив уже остывший чай и ощутив кислинку ежевики на языке, волшебница утерла маленькую соленую капельку со щеки. Она просто не была готова его отпустить. Не сейчас. — Ты не несешь ответственность за его мерзость. — Да. Но я доверилась, и позволила себе распушить хвост в надежде услышать оды о любви. За все два года он ни разу не говорил, что любит меня, — нечитаемо изрекла Кассандра, а потом, словно ничего не произошло вернула внимание к Софи. — Но ты с темы не соскакивай. Почему ты решила, что Хогвартс отличное место для поиска грязного белья Камелии? — Здесь нет дяди, который как заведенная шарманка говорит о том, что все произошедшее в 37 году несчастный случай. — И какие у тебя сейчас зацепки? — На самом деле не очень много, а если говорить откровенно, то не больше двух, но вторая меняет все, — встав с кресла, рыжеволосая достала из сундука маленькую записную книжку. — Это мамин ежедневник, там все, вплоть до двух дней до смерти. — В плане? Хочешь сказать, что за два дня до смерти она решила перестать писать в ежедневник. — Я думаю, что страницы были кем-то вырваны. Возможно, у нее состоялась встреча с кем-то, кто очень не хотел, чтобы его имя всплыло. — Есть идеи кто? — листая ежедневник матери подруги, и видя то, как та расписывала каждый шаг, мысли о каком-то нервном расстройстве быстро скользнули в голову, и также быстро вылетели. — Нет. Она не брала в том месяце частных заказов, все исключительно государственные, вот только возвращалась она домой поздно, точно не в восемь. — Софи, ты не могла с такой точностью все запомнить. — Но я помню те дни по минутам, в особенности тот момент как она резко упала, будто из нее весь стержень вынули, — голос Софи звучал глухо от слез и кома в горле, которые на пару душили, и вынуждали на протяжении семи лет раз за разом вспоминать тот день. Как прибыл семейный целитель, который в начале вообще принял состояние Камелии Флестер за переутомление, лишь метка на запястье мертвенно-черного цвета заставила понять, что дело совсем не в том, что мама волшебницы была трудоголиком, — Это были самые ужасные два дня моей жизни, а потом была школа.       Держа руки в замке у рта, рыжеволосая ведьма пыталась привести поток мыслей в порядок, типичные дружеские посиделки дошли до вскрытия карт тайн, и теперь, когда Кассандра знает истинную причину поездки в Англию, дышать стало намного легче. — А потом наше с тобой знакомство и дуэль. Мы были маленькими истеричками. — Да, но сейчас, когда я вдали от дяди, Мадам, и других личностей, которые не хотят ворошить прошлое, я могу узнать, что произошло на самом деле. — Ты сказала, что страницы возможно вырваны, — проведя рукой по нетронутой части дневника, Кассандра поджала губы. — Можно с помощью грифеля карандаша проверить, что писали последним, но тут столько всего вместе, у твоей мамы была тяжелая рука. — Тарантул тебя раздери, да, точно же. — Отлично, и что еще было, помимо дневника, ты сказала, что это очень важно. — Последнее письмо мамы было в Хогвартс, при помощи камина, а не совы. Она очень хотела, чтобы письмо как можно скорее попало адресанту.