Веснушчатое чудо

Фред не знает, почему в конце концов взорвался. Просто в какой-то момент он видит через окно магазина, как этот чертов парень, Гектор подходит ко Вредилкам, держа Гермиону за руку, как они, замерев у двери, о чем-то с улыбкой шушукаются, пока Роза, заметившая спутника матери хмурится, обиженно надувает губы и не спешит выскочить на улицу и поприветствовать Гермиону, как Гектор шутливо показывает пальцем на свою щеку, а Гермиона вместо того, чтобы огреть наглеца чем-нибудь тяжелым, воровато оглядевшись, чмокает его в щеку… И тогда Фред злится. Сам не понимает, что именно вызывает в нем такие эмоции, но злится так сильно, что хочется что-нибудь разбить. Они с Гермионой друзья, у него нет причин ревновать, и это точно не ревность. Просто Розе этот парень явно не нравится, а Фред, как хороший отец, волнуется за дочь. Да, дело только в этом. В магазин Гермиона заходит уже одна. Она с улыбкой приветствует близнецов, но отвечает ей только Джордж, Фред же старательно делает вид, что проверка сроков годности у Блевательных батончиков — слишком увлекательный процесс, чтобы от него оторваться. Роза же решает не сдерживаться. Когда Гермиона подходит к ней и кладет руку ей на макушку, девочка трясет головой и убегает к Фреду. — В чем дело? — строго спрашивает Грейнджер, но Роза и не думает отвечать. Она садится прямо на пол возле Фреда и складывает руки на груди, не глядя на мать. Такая молчанка Гермиону только злит. — Роза, мы идем домой. Девочка мотает головой, а Фред наконец решается перевести взгляд на Грейнджер. — Ты поздно, — хмуро замечает он. — Обещала Розе, что придешь пораньше. — У меня были дела, — пожимает плечами Гермиона. — Пришлось задержаться. — А эти дела не Гектором зовут? — издевательски интересуется Фред и тут же прикусывает язык, бросая быстрый взгляд на расстроенную Розу. Не слишком корректно так разговаривать с Гермионой, когда их дочь рядом. Об этом же, кажется, думает и Джордж, когда подходит к напряженно смотрящей друг на друга парочке и тихо, но твердо говорит: — Фред, унеси списанные товары на склад. А ты, Гермиона, помоги ему с этим, — заметив, что Грейнджер хочет ему возразить, Джордж качает головой и говорит с нажимом. — Идите-идите. А Роза мне здесь поможет. Поможешь ведь старику Джорджу? Роза заметно оживляется и быстро кивает, а Фред, кивнув брату и подхватив коробку с немногочисленными списанными товарами, уверенно идет на склад, не оборачиваясь. Он просто знает, что Гермиона последует за ним. — Фред, в чем дело? — раздраженно спрашивает она, когда они оказываются в небольшом темном помещении, заставленном коробками. Оно совсем не похоже на подсобку, где они обычно делают товары — здесь гораздо меньше места, слишком много всякого хлама, от которого давно пора было бы избавиться и почти полное отсутствие света. Уже несколько лет близнецы собираются навести здесь порядок, но руки никак не доходят. — Все отлично, — в тон ей отзывается Фред. — Все просто прекрасно! Он ставит коробку на пол чуть более резко, чем стоило бы. Что-то внутри нее жалобно звякает, и Уизли делает себе мысленную отметку проверить потом, не разбил ли он что-нибудь важное или потенциально опасное. — Фред, я не понимаю причин твоей истерики! — восклицает Гермиона, и Уизли замирает, глядя на нее исподлобья. Истерики? Да как она вообще может… — Я не сделала ничего плохого, почему ты вообще так реагируешь? Фред сжимает зубы и не спешит ответить. — Господи, ты что… ревнуешь? — Гермиона говорит вдруг тихо-тихо, удивленно, даже шокировано, а Фред морщится. Глупость какая. — Мне просто не нравится, что из-за этого парня ты благополучно плюешь на обещания, данные Розе. Вообще-то ты говорила, что придешь раньше, она ждала. — Тебе просто не нравится Гектор, — усмехается Гермиона. — Да, мне не нравится Гектор! — взрывается Фред. — Мне не нравится Гектор, потому что он странный! Он не внушает мне никакого доверия, и я не хочу, чтобы он вошел в вашу с Розой семью! — И что же в нем такого странного? — спокойствие Гермионы распаляет Фреда только сильнее. Ему совсем не нравится эта усмешка, с которой Грейнджер смотрит на него, и хочется сказать ей что-то колкое или даже обидное, чтобы эту усмешку с ее лица стереть. — Почему же он тебе так не нравится? — Да потому что не может человек влюбиться в женщину, зная, что у нее есть ребенок от другого мужчины! Что ж, Фреду определенно удается добиться желаемого — Гермиона больше не улыбается. Она смотрит на него, нахмурившись, ее губы поджимаются, превращаясь в тонкую полоску, все ее тело напряжено, и Уизли немного жалеет, что сказал это, но отступать уже поздно. Рубикон пройден. — Вот как, — хмыкает Гермиона. — Значит, такая у тебя позиция. Женщины с детьми обречены на одиночество, если с отцом их детей не получилось, да? Фред молчит. Он стоит, такой же застывший, как Грейнджер, кожей ощущая повисшее в комнате напряжение. Он ведь никогда прежде так не думал — напротив, даже активно вступал в споры, когда подруга семьи, разведясь, скоро вступила в новые отношения и мама, укоризненно качая головой, рассказывала об этом во время очередного застолья, но почему-то совсем не хочется верить, что с Гермионой может случиться то же самое. Почему-то не хочется верить, что Грейнджер сможет влюбиться в какого-нибудь постороннего парня, а после и вовсе выйти за него замуж. — Я считаю, что тебе, как матери, нужно считаться с мнением Розы, а Розе Гектор явно не нравится, — Уизли пытается говорить спокойно, но получается что-то среднее между шипением и рычанием. — Роза его не знает, — коротко отзывается Гермиона. — И я не собираюсь больше это обсуждать. Она разворачивается и собирается было выйти, когда Фред бросает ей вслед самое подлое, что вообще мог сказать: — Снова собираешься сбежать, да? Давай, у тебя отлично это получается, ты уже натренировалась! Только обязательно расскажи потом Розе, как разрушила все из-за собственной трусости! Она оценит! Отличная матушка ей досталась! Пару мгновений Гермиона стоит абсолютно неподвижно. Затем пугающе медленно разворачивается на пятках, теперь неотрывно глядя Фреду в глаза. Он даже не сразу осознает, что происходит. Просто его голова вдруг дергается в сторону, а щеку обжигает болью. Прижав к лицу холодную руку, он смотрит на Грейнджер со смесью удивления и растерянности, когда она шипит, все еще глядя в его глаза: — Я признаю, что делала ошибки. Но не было ни дня, когда я не пыталась сделать максимум для Розы. С тех самых пор, как она родилась, я жила только для нее и ради нее, но я не позволю тебе лезть в это. Тем более давать оценки мне, как матери. Она выходит до того, как Фред успевает сформулировать ответ. Ему требуется время, чтобы переварить сказанное. Еще немного времени уходит на то, чтобы пожалеть обо всем сказанном. К тому времени, когда он заставляет себя вернуться в торговый зал, ни Розы, ни Гермионы уже нет во Вредилках.

***

Это произошло в июне. На самом деле, это не стало каким-то серьёзным удивлением — все и так понимали, что идет к этому. Рон и Луна становились все ближе и ближе, в какой-то момент наконец перестав отрицать тот факт, что их связывало нечто большее, чем просто дружба. К тому моменту, как малыш Ронни наконец решился сделать ей предложение, они «дружили» уже долгих два года. Да, Рон всегда был неторопливым в подобных вопросах. Может, оно и к лучшему — когда ты знаешь человека достаточно долго, риски ошибиться значительно уменьшаются. — Так что, когда назначили свадьбу? — добродушно спросил Билл, опрокидывая стопку огневиски. Вообще-то Фреду не хватало таких вот семейных сборищ. Конечно, в его жизни все еще оставались масштабные застолья, устраиваемые на каждый крупный праздник, но иногда хотелось так же, как раньше, просто собраться с братьями и сестрой в баре на выходные и обмениваться новостями. Поэтому Фред был чертовски благодарен Рону, который их собрал, чтобы сообщить о том, что наконец решился сделать предложение Луне. — Решили в декабре отпраздновать, — сдержанно улыбается Рон, отпивая Сливочное пиво из большой кружки. Он казался теперь совсем живым, совсем не таким, как раньше, после отъезда той, чье имя в их семье называть стало не принятым. Луна и правда сделала невозможное — вернула Рону утерянное счастье. Фред даже немного завидовал, если честно. У него в личной жизни все было по-прежнему глухо. Нет, вообще-то у него была девушка, которая его даже, вроде как, любила, и Фреду казалось, что он даже любил ее в ответ. Только все было как-то… не так. Да, казалось, они и правда любили друг друга, только вот счастливы не были. В последние месяцы они стали ссориться в разы чаще, былая страсть совсем угасла и они оба продолжали держаться за эти отношения просто по привычке. Возможно, это была какая-то странная шутка судьбы — парень, который всегда пытался дарить людям радость, сам никогда не смог бы стать счастливым. И так удивительно — вроде, у Фреда были братья, сестра, мама, папа, даже девушка. Но все равно чертово одиночество постоянно давило ему на плечи, перекрывало кислород. Фред Уизли, главный балагур и массовик-затейник (наравне с Джорджем, конечно), на самом деле был чертовски одиноким человеком. Прошлые влюбленности ему удалось в себе успешно подавить, только вот влюбиться заново никак не выходило. И он продолжал раз за разом разбивать сердца, расставаясь с очередной девушкой, когда приходило понимание, что он снова ошибся. — Стало быть, теперь в нашей семье еще меньше холостяков, — хохотнул Чарли, наконец получивший отпуск и вернувшийся домой. — Сказал главный холостяк, — саркастично заметила Джинни. — А что я могу поделать, — благодушно пожал плечами Чарли. — В моей жизни есть место только для одной любви. Только вот у моей любви чешуя, острые зубки и когти. Думаю, маме такая невеста не понравится. Все, включая даже в основном отмалчивающегося Перси, не сдержали смеха. — Ты хорошо устроился вообще-то, — воскликнул Фред. — Сбежал на другой континент, маме теперь до тебя не дотянуться. А нам, оставшимся здесь, отдуваться. — Кстати, об этом, — включился Билл. — Джордж, Фред, вы-то что думаете? Скоро нас ждет пополнение в семье в виде Анджелины и Лиз. Фред поджал губы. Все веселье как-то резко улетучилось. Жениться на Лиз он точно не собирался, более того, был почти уверен, что очень скоро их отношения закончатся. Они оба это понимали, вопрос был только в том, кто сделает первый шаг. — Мы с Фредом просто предпочитаем сохранять имидж разочарования родителей, — хохотнул Джордж, и Фред мысленно поблагодарил его за то, что избавил его от необходимости отвечать на вопрос брата серьезно. Билл хмыкает, но тему не продолжает. — Не знаю, как ребята, а я рада, что ты сделал Луне предложение, — решает переключиться на Рона Джинни. — Мне кажется, вы очень друг другу подходите. — Да, — согласно кивает Ронни и, немного подумав, продолжает: — Я не представляю, что делал бы, если бы ее не было в моей жизни. Мне кажется, я никогда и никого так не любил, как ее. Знаете, ты просто узнаешь человека получше и понимаешь, что он действительно предназначен тебе судьбой. Никогда раньше такого не испытывал. Фреду вдруг хочется напомнить Рону о том, как когда-то тот говорил что-то подобное про Гермиону, но он предусмотрительно сдерживается. Не хватало еще напоминаний о Грейнджер. — Я рад за тебя, — говорит он вместо этого. — Правда, Рон, это здорово. Остаток вечера проходит в приятной и спокойной атмосфере. Они обсуждают все, что приходит в голову — от жен и детей до простых мелочей, вроде просмотренных фильмов и прочитанных книг. И Фред чувствует себя неожиданно комфортно. Хочется, чтобы такие вечера случались почаще. И все же мысли о Роне, о Луне, о сказанных братом словах про все эти предназначения судьбой и прочее. В тот же вечер, вернувшись домой, он вступает в долгий и сложный разговор с Лиз. Потому что притворяться больше нет смысла. Они расстаются без лишних слез. Лиз принимает это неожиданно спокойно, и Фреду кажется, что он видит облегчение в ее глазах, когда он сам начинает этот разговор. Ему и самому, признаться честно, становится легче. Когда за Лиз закрывается дверь, он падает на кровать и почти мгновенно засыпает. Возможно, устал за день, а возможно, всему виной выпитый алкоголь. Впервые за долгое время ему снится тот самый вечер, о котором он хотел бы забыть.