Веснушчатое чудо

Становится лучше. Гермиона впускает Фреда в их маленькую семью, он приходит к ним по выходным, иногда Грейнджер просит его посидеть с Розой, которая просто обожает проводить время во Вредилках. И Уизли ни в чем не может ей отказать, когда она оказывается в их магазине. Если Роза хочет есть их продукты — он ей это позволяет (при условии, что это не опасно). Если она хочет баловаться, то он с радостью ее в этом поддерживает. Если она хочет, чтобы Фред оторвался от своих дел и поиграл с ней… что ж, хорошо, что рядом есть Джордж, который может взять на себя часть работы. И только теперь Фред замечает гораздо больше необычных деталей в поведении неожиданно приобретенной дочки. Раньше он смотрел на нее и искал сходства с Гермионой и с ним, пытался найти в ней подтверждение того, что она точно его дочь, но сейчас он видит куда больше. Например, он замечает, что иногда девочка хромает, взбираясь по лестнице, поднимаясь куда-нибудь в гору, спускаясь откуда-нибудь или просто гуляя вместе с Фредом по каким-нибудь неровным поверхностям. Эта же хромота иногда появляется у нее после долгого сна, но быстро пропадает. И Уизли почти уверен, что ответ на так и не заданный вопрос может дать только Гермиона, но у них так и не выдается времени, чтобы все обсудить. Впрочем, девочка выглядит абсолютно здоровой и счастливой, поэтому Фред старается слишком сильно не волноваться. Они пока так и не сказали ей, что Фред действительно является ее отцом. Просто как-то единогласно решили, что необходимо сначала ее подготовить, а уже после рассказать об их с Уизли родстве. Нельзя вываливать что-то подобное на ребенка сразу. А еще они приняли не менее важное решение. Это произошло в выходные на той неделе, когда Роза пропала и нашлась. Фред пришел к ним, принес сладости, и пока Роза радостно разбирала их на кухне, они с Гермионой заговорили о том, что стоит делать дальше. Гермиона увела его в гостиную. Они сели на диван перед работающим телевизором, и Фред начал этот разговор сам, еще до того, как Грейнджер смогла бы что-нибудь сказать. — Гермиона, я думаю, что нам нужно… дружить. Вообще-то он планировал начать разговор совсем не так, но слова сами вырвались еще до того, как он успел все окончательно обдумать. — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась она. — Я не знаю, каким ты видишь наше дальнейшее общение, но думаю, что нам не стоит пытаться играть в семейную пару. Слишком много воды утекло, и это будет… нерационально. Гермиона усмехнулась, посмотрела на него внимательно и спокойно и кивнула. — Ты прав. Я и сама хотела тебе это предложить. — Ты же понимаешь, что это не будет значить, что я отказываюсь от дочери? — напряженно поинтересовался Фред. — Я хочу быть ее отцом и принимать участие в ее воспитании. Но… я не думаю, что для нас двоих будет лучшим решением пытаться начать какие-то романтические отношения, только чтобы стать семьей. По крайней мере, сейчас. — Согласна, — тихо ответила Гермиона. — Вряд ли у нас может что-то выйти, и я не хочу, чтобы мы сковывали себя только из-за Розы. Вряд ли она будет счастлива, если будем несчастны мы. Фред кивнул в подтверждение ее слов. — Но я хочу, чтобы мы были друзьями. Я всегда рад Розе и тебе в магазине или у меня. — А тебе всегда рады у нас, — Гермиона улыбнулась, и Фред впервые за долгое время увидел, что она действительно расслабилась. Она больше не старалась все контролировать, не боялась, не нервничала, не смотрела на него волком в ожидании подвоха. Она даже выглядела почти так же, как до отъезда. Кажется, это первое действительно взрослое решение, которое они принимают совместно. Когда-то давно, кажется, еще в прошлой жизни, Фред смотрел на девчонку на два курса младше и спорил с Джорджем, как скоро она и его младший братец сойдутся. Когда-то совсем недавно он смотрел на эту самую девчонку, повзрослевшую и похорошевшую, и мечтал о том, чтобы она и его младший братец расстались. Он мечтал предложить ей встречаться, а после, возможно, даже прожить с ней жизнь. А сейчас он и эта самая девчонка единогласно решили быть просто друзьями. Фред не знает, будет ли между ними когда-нибудь что-то большее, но сейчас ему кажется это совершенно неважным. Сейчас он смотрит на Розу и думает лишь о том, как рассказать ей об их родстве и как стать для нее лучшим отцом, потому что меньшего она не заслуживает. — Фред, смотри! — она выскакивает к нему из дома. На ней ярко-красная длинная юбка, которая взметается вверх, когда она быстро крутится вокруг своей оси. — Красиво? — Красиво, — улыбается он и тут же принимает строгое выражение лица: — Почему без куртки? Роза пожимает плечами с улыбкой, и Фред подхватывает ее на руки и несёт в дом. Она обнимает его всеми конечностями и утыкается носом ему в плечо, и Фреду совсем не хочется ее опускать. Когда она наконец встаёт на пол в прихожей, то снова крутится, показываясь Фреду со всех сторон. — Мне мама вчера купила! И себе такую же! Мы теперь такие одинаковые! Фред улыбается и опускается на корточки, а она уже привычно ныряет в его объятия. — Я скучала, — шепчет она. В последние дни на работе у Фреда был завал, и он никак не успевал заскочить. И только теперь, когда Роза наконец снова рядом, он понимает, что скучал. И как он раньше жил без этой очаровательной девчушки? Сейчас кажется, что его жизнь с ее появлением разделилась, как бы избито это ни звучало, на до и после. И после, признаться, ему нравится гораздо больше. — Я тоже скучал, Солнце, — тихо отзывается он, и Роза чуть отстраняется и смотрит на него серьезно-серьезно и так внимательно, как умеет только она. Она и ее мама. — Честно? — Честно, — кивает Фред. Она смотрит на него придирчиво, словно пытаясь отыскать в его словах шутку, и, наконец удовлетворившись его ответом, хватает его за руку и тянет ко входу. — Идём! Мы с мамой готовим пиццу! — Звучит многообещающе, — со смешком кивает Фред, быстро стягивает с себя куртку и следует за дочерью. Очень скоро они оказываются на кухне, где Гермиона, вся измазанная в муке, достаёт тесто из большой емкости. Фред кивает ей в знак приветствия, она повторяет его движение с улыбкой, не прекращая своих действий. Фред с усмешкой оглядывает усыпанный мукой стол и пол. — Я пропустил побоище? Гермиона улыбается открыто и искренне. — Роза решила поиграть в снегопад. Пострадало все вокруг. Фред и представить себе не смог бы, что педантичная и чистоплотная Гермиона может позволить своей дочери рассыпать муку по всей кухне, если бы не увидел это своими глазами. Роза довольно улыбается и уже тянется к тесту, видимо, намереваясь помочь маме, но та быстро отводит руку девочки в сторону и строго смотрит на нее. — Показала Фреду юбку? Роза тушуется и кивает. — Тогда иди переодеваться и мыть руки. Ты же не хочешь, чтобы в тесто попала грязь или чтобы твоя юбка испортилась? Роза быстро мотает головой и выбегает из кухни. Судя по звукам, она бежит наверх. — Помочь? — интересуется Фред, закатывая рукава. Гермиона кивает. — Могу раскатать тесто, пока вы с Розой занимаетесь ингредиентами для пиццы, — предлагает он, направляясь к раковине, чтобы помыть руки. — Тогда дождёмся Розу и начнём. Некоторое время они стоят в тишине, пока Фред наконец не подаёт голос. — Ты в курсе, что Роза выскочила на улицу без куртки? Гермиона хмурится и отвечает беззлобно: — Вот же коза. Говорила же в прихожей ждать. Фред усмехается. — Да уж, за ней нужен глаз да глаз. — А ты только сейчас это понял? — хмыкает Гермиона. Теперь она расслаблена и весела. Больше нет той напряжённой, взволнованной, нервной Гермионы, которая вернулась из Америки. Фреду даже кажется, что она рада, когда он приходит. Да уж, быть друзьями — лучшее решение в их случае. И вряд ли хоть кто-то из них в ближайшем времени захочет перейти к чему-то большему. — Наверно, когда она была меньше, то за ней вообще было сложно уследить? Признайся честно, ты привязывала ее, чтоб не сбежала? Фред смотрит на Гермиону внимательно, пытаясь уловить мельчайшие изменения в ее выражении лица. Вообще-то он схитрил — задал этот вопрос, чтобы узнать чуть больше. Но ведь должно сработать, да? Гермиона опускает глаза и начинает нервно мять тесто. — Когда она была младше, таких проблем не было, — тихо отвечает она, не глядя на Уизли, а Фред не знает, как расценивать этот ответ. Спасает его Роза. Она врывается в комнату ярким ураганом, и кажется, в кухне даже становится светлее. На ней теперь ярко-красная футболка и синие домашние штаны. Она подскакивает к Гермионе и взбирается на небольшую лесенку, какую обычно ставят детям в ванных комнатах, чтобы они могли дотянуться до раковины. Она по-хозяйски оглядывает стол и затем серьезно спрашивает: — Ну? Мы работать-то будем или нет? Гермиона и Фред переглядываются с улыбками и послушно занимают свои места: Гермиона подходит к холодильнику и достаёт необходимые продукты, Фред под пристальным взглядом Розы начинает заниматься тестом, а девочка, удостоверившись, что больше никто не стоит без дела, слезает с лесенки, проворно пододвигает ее к раковине и взбирается на нее снова. Гермиона передает ей помидоры, и она открывает воду и начинает их мыть, пока Фред рассыпает по столу муку и начинает раскатывать круг. Нельзя сказать, что он готовит часто что-то подобное, но уж тесто на пиццу раскатать он вполне может. К тому моменту, когда на столе перед ним оказывается ровный круг, Роза уже переставляет лесенку и встаёт на нее, с интересом следя за действиями Фреда. Тот усмехается, затем указательным пальцем проводит по столу и касается им носа Розы, оставляя белый след из муки. Роза хихикает, а затем опускает в муку сразу обе руки и кладет их на рубашку Фреда. На ней остаются следы маленьких ладоней, и Фред прищуривается: — Ах, так! Он прямо так, не вытирая рук, хватает Розу обнимает, одной рукой умудряется щекотать ее, пока она извивается в его хватке и хохочет. — Пусти! — смеется Роза, и Фред послушно ставит ее на пол и поднимает голову, сталкиваясь с недовольным взглядом Гермионы. Она такие развлечения явно не слишком одобряет. И это тот человек, который позволил Розе устроить «снегопад»? Фред усмехается, опускается на корточки рядом с Розой и говорит тихо, но так, чтобы Гермиона точно услышала. — Что-то твоя мама слишком серьезная. Роза смотрит сначала на него, потом на поджавшую губы Гермиону, снова на него, а затем расплывается в коварной улыбке и опять опускает руки в муку. Гермиона отступает чуть назад, выставляя руки перед собой, но на ее лице все-таки появляется небольшая улыбка. — Роза, не надо! — беззлобно говорит она, пятясь от наступающей Розы. — Ладно, — неожиданно быстро говорит она. — Тогда наклонись, я тебе кое-что скажу. Гермиона прищуривается, переглядывается с Фредом, явно догадываясь, к чему это может привести, но наклоняется. Тогда Роза хватает ее за щеки перепачканными в муке руками и звонко чмокает ее куда-то в нос. И Гермиона… смеется. Она смеется так, как смеялась тогда, когда они мастерили Вредилки, когда проводили время вместе… когда она еще не уехала. Фред уже давно ее такой не видел. И в очередной раз он убеждается в правильности их решения быть друзьями. Потому что уже давно она не была такой расслабленной. — Фред, ты плохо на нее влияешь! — смеется Гермиона. А затем вдруг собирает горсть муки, поднимает ладонь и сдувает муку прямо Фреду в лицо под звонкий смех Розы. Тот жмурится, когда мука попадает в глаза, но не может сдержать улыбки. — Могу пообещать помочь с уборкой, — пожимает плечами он, приоткрывая глаза и вытирая их пальцами. — Еще бы ты не помог, — хмыкает она. Фред улыбается шире. Да, все определенно становится гораздо лучше.