Я видела всё!

— Что мы празднуем? — Я не могу спокойно покормить любимую женщину в своём ресторане? Джерри снова был не в духе, активировав режим ворчливого засранца. Грейс знала, что после её горячего визита в кабинет там состоялось ещё несколько малоприятных бесед, и то, как они меняли его, разбивало ей сердце. Став боссом, Джеронимо Фальконе меньше шутил и дурачился. Даже с Грейс наедине он всё чаще осторожничал, сдерживая себя настоящего, по привычке властвовал, забывая кто перед ним, и она невыносимо скучала по своему беззаботному, отчаянному гангстеру, который однажды свёл её с ума. По его игривой улыбке, элегантным шуткам, блуждающим на краю лезвия комплиментам. Временами она спрашивала себя, а стоило ли вообще проходить через всё то, что у них было, если конечный пункт выглядел так, будто конец и правда близок, а мечты о «долго и счастливо» так и останутся мечтами. Поглаживая в задумчивости ножку бокала, она размышляла о том, что, возможно, пришло время что-то изменить, хотя бы попытаться. Ведь когда один из пары теряется в темноте, второй всё ещё может попробовать взять его крепче за руку и вывести к свету. Или же затеряться во тьме вместе с ним. Дела клана в очередной раз покусились на их отношения, и Грейс решила, что устала строить из себя неосведомлённую дурочку. — Надеюсь, нам не подадут на блюде голову господина Ван Си. Имя посланника местной китайской триады, который всего несколько часов назад, невежливо развалившись в кресле из красного дуба, пытался навязать Ганбино новые правила игры, возымело свой эффект. Джерри перестал жевать, но не оторвал глаз от тарелки. — Кто тебе разболтал? — Я не выдаю свои источники, они мне нужны живыми. Обжигающий взгляд, метнувшийся в осмелевшую женщину, выглядел опасным, предупреждал, что дальше простирается неисследованная, заминированная от посторонних зона, однако Грейс не только не шелохнулась, но и продолжила наступление. — Я также согласна с твоим выбором: классическая посылка должна отрезвить главу триады. — Хорошо, — медленно проговорил Джерри. — Раз уж тебя это не шокировало… — То мы начнём обсуждать дела? Джерри с силой сжал челюсти и, звонко отбросив столовые приборы, откинулся на спинку стула. Ему слишком явно не хотелось менять установившийся порядок вещей. Отдаляясь, он по-своему защищал Грейс от нелицеприятной части своей жизни и был взбешён её неблагодарностью. — Что же тебя так интересует? — Ты. И всё, что с тобой происходит. Она видела, как раздувались его ноздри, как он сдерживал себя, чтобы не вспылить и не наорать, словно она одна из его подчинённых, которым в последнее время неслабо доставалось. — Не находишь это слегка навязчивым? Уязвлённая, Грейс деланно усмехнулась, обращая тем самым их небольшой диалог в шутку, и запила обиду глотком самого дорогого в ресторане шампанского. Она не захотела продолжить свой выпад, но начало было положено. Через какое-то время Джерри, будто чувствуя вину, оживился, пытаясь отвлечь её беседой. Но в целом вечер прошёл совсем не так, как она надеялась, вспоминая о бархатной коробочке с кольцом во внутреннем кармане его пиджака и недвусмысленных намёках на то, что он, возможно, решится на нечто, что ей понравится. Что ж, ей не понравилось, и она гордо приостановила все подводки к тому, что пора бы закрыть персонал в кладовой и приступить к «десерту». — Я не в настроении, Джерри. Хочу домой. — Как скажешь. И никакой «сладкой», никакой «dolcezza» в конце. Ссора набирала обороты. Перед уходом Грейс заглянула в уборную, куда вошли также две официантки и, не заметив её, принялись обсуждать вечер. — Я всё думала, когда она уже подавится кольцом в шампанском. — А я была уверена, что шефу велено подложить кольцо в её любимый десерт. Зря волновались, значит, сердечко босса всё ещё свободно. — О да! Скорее бы он перестал строить из себя благоверного. Мне столько о нём девчонки рассказывали… — Кто? Лаура? Или Паола? — Да, да! И ещё Бетси с Карлой из другого филиала. — Мадонна, ну что за мужчина! Грейс услышала достаточно. Даже слишком для одного вечера. Распахнув дверь кабинки, она объявила о своём присутствии с оглушающим треском. Медленно прошла к раковине под взглядами, полными ужаса. Ополоснула руки, использовала полотенце и вышла, не проронив ни слова. Джерри стоял у входа, держа в руках плащ. — Терзаете, заставляя меня ждать, прекрасная синьорина, — пожурил он её в попытке к примирению, но все мысли Грейс были о другом. — Ещё минуту, хорошо? Я обязана лично поблагодарить Марио. — Тогда я с тобой, сегодня он превзошёл себя. — Нет, — твёрдость в голосе Грейс удивила Джерри, и чтобы хоть как-то сгладить свой напор, она погладила его по груди, добавив чуть нежнее: — Я передам шеф-повару и твои слова. Скоро вернусь. Он позволил ей уйти, но едва заметно кивнул одному из официантов, и тот бесшумно двинулся следом. На кухне Грейс отвела в сторону польщённого её вторжением маэстро и после взаимных комплиментов коротко перечислила имена всех девушек, которые должны быть уволены из сети ресторанов. Марио, в равной степени восхищённый жёсткой самостоятельностью очаровательной доньи и не менее её возмущенный тем, как беспечно молодой дон оставил на службе бывших пассий, с чувством расцеловал руку Грейс и пообещал, что сделает всё сегодня же, в уме даже расширив список, дабы избежать подобных случаев в дальнейшем. Тепло попрощавшись с раскрасневшимся гением, Грейс вернулась к виновнику её переживаний, который о чём-то тихо говорил с одним из официантов. Стоило ей подойти ближе, как Джерри дал парню знак замолчать и отойти. На лице его блуждала улыбка довольного кота, когда он распахнул плащ перед Грейс, галантно помогая его одеть. — Мы готовы покинуть это чудесное место? — промурлыкал он в ухо, обнимая за плечи, пока она, невероятно прекрасная в своей задумчивости, завязывала пояс. — Домой? — послышался в ответ уставший голос. — Предлагаю немного пройтись пешком. В поздний час здесь невероятно красиво. Грейс не возразила, и они двинулись под руку вдоль бульвара, расписанного светом фонарей и вывесок не менее роскошных, чем Viva L'Italia, заведений. В особенно волшебном месте, где слышна была живая музыка, под пальмой, увитой огоньками, Джерри вдруг остановил Грейс и опустился перед ней на одно колено, протягивая открытую бархатную коробочку. — Грейс Смитт, вы окажете честь стать моей женой? — Нет. Остановившиеся было рядом, чтобы поглазеть на романтичную сцену, прохожие охнули и смущённо поспешили дальше по своим делам. Голос девушки обрушился на Джерри твёрдо и неминуемо, как снежная лавина в Альпах, где они катались на снегоходах ещё в прошлом месяце. Им обоим не нравились лыжи, но нравился снег и роскошь швейцарских шале. Разве могли они именно сейчас разойтись во мнении? Джерри отказывался в это верить. — Ты шутишь, — едва слышно пробормотал он, не поднимаясь с колена, хотя улыбка его была уже не так самоуверенна. А Грейс всё стояла перед ним ледяной статуей, будто наслаждалась видом с хорошо скрываемым злорадством. Но обида быстро сходила на нет, заполняя душу сомнениями и растерянностью. Здесь и сейчас им нужно было всё решить, а в ней ни капли уверенности хоть в каком-либо из возможных вариантов. — Ещё минута, и я буду выглядеть слишком глупо для того, чтобы уважать себя до конца своих дней, — усмехнулся Джерри, догадываясь, о чём она может думать, но как всегда желая отшутиться от неприятных тем. — Придётся застрелиться, если ты не ответишь мне сейчас же. — Застрелиться ты всегда успеешь, — наконец заговорила Грейс. — Лучше ответь мне на один вопрос. — Какой вопрос и как ответить? — Желательно честно. Я хочу знать, почему я. — Почему ты? — Почему из всех девушек на свете ты выбрал меня? Джерри опустил руку с кольцом, но так и не поднялся, продолжая смотреть на Грейс снизу вверх. — А почему ты не веришь, что я мог выбрать тебя? Если не хватает уверенности в себе, так и скажи, кулю тебе корону Мисс Вселенной. — Цирк какой-то! — не выдержав, вскричала Грейс. — Посмотри на себя, Джерри, стоишь посреди улицы на коленях и всё равно отказываешься быть серьёзным! Зачем тебе это нужно? В постель ты можешь затащить кого угодно, но мне этого мало. Я не хочу быть твоим приложением, которое улыбается рядом на светских приёмах и рожает наследников. — Allora che cosa vuoi da me?! — рык взорвавшегося итальянца заставил проходившую мимо пару вздрогнуть, но до остальных ему уже давно не было дела. — Я хочу доверия! Хочу уважения и общения на равных! Джерри, да пойми же ты, я хочу быть тебе не только узаконенной любовницей, я хочу быть твоим другом, рядом с которым ты всегда можешь оставаться самим собой, ничего не боясь. Не нужно защищать мои чувства! Я больше не та испуганная свидетельница, которую ты не убил, когда должен был. Я сама могу за себя постоять! — Я понял это, dolcezza. Не ожидая столь быстрого смирения, Грейс, готовая биться до последнего, опешила: — Понял? — Да. Знаешь, что ты сделала сегодня? — Ну, я… сегодня много что делала. О чём ты конкретно? — О том, что было перед уходом из ресторана. — Ах это, — Грейс снова нахмурилась, даже не удивляясь, что он в курсе. — Неужели моя ревность подняла тебе настроение и ты решил, что готов на мне жениться? — Я решил, что готов на тебе жениться, потому что увидел, как красиво ты умеешь решать проблемы, сладкая. Ещё ни разу на памяти Грейс, Джеронимо Фальконе не признавал, что кто-либо, кроме него, может делать это красиво, и она молчала, медленно осознавая, как сильно всё меняется между ними после этих слов. После того, как она не устроила сцену, не вырвала никому волосы, не стала обвинять или требовать клятвы верности. После того, как она собрала волю в кулак и сделала то, что ярче всего показало её готовность к новой роли. Жены босса мафии. — Так каков будет твой положительный ответ? Джерри вновь поднял руку с открытой коробочкой, но Грейс смотрела не на неё, а в глаза, сияющие мягкой, уверенной в их будущем любовью с каплей того самого озорства, которое могло обезоружить почти любого. По крайней мере, с Грейс оно всегда срабатывало, и, не выдержав, она улыбнулась и в этот раз. — Негодница, — Джерри и сам засветился ярче фар дальнего света, ловя протянутую руку. — Вот зачем было так мучить меня? — Вряд ли бы ты сделал предложение повторно, а мне так хотелось увидеть твою реакцию на отказ, — усмехнувшись, Грейс вдруг смутилась, совсем как в первые дни их знакомства, заставляя его сердце биться чаще. — Ты знаешь ответ, Джерри, — прошептала она, безотрывно глядя в его горящие глаза и безбожно пропуская вожделенный миг, когда и он не глядя водрузил кольцо с неприлично большим бриллиантом на давно положенное ему место — на тоненький безымянный палец женщины, которая сумела проникнуть в чёрное сердце молодого босса клана Ганбино. — Да, да, да и ещё тысячу раз да? — самодовольно уточнил он, выпрямляясь во весь рост и притягивая Грейс в свои объятия. — Пока твоё неосторожное вождение не разлучит нас, — закончила она «клятву», с вызовом приоткрывая губы для поцелуя. — Значит, ты застряла со мной навеки, dolcezza, — прошептал Джерри, принимая вызов.