save me

Not About Angels – Birdy

All the Saints of Notre Dame – Baby Jane

Покрытые пеплом ладони с содранной и обожженной кожей уперлись в землю, и приятный холод на мгновение притупил боль. Громкий взрыв за спиной заставил пригнуться к земле, и Нисса почувствовала, как вокруг в траву падают еще обломки. Она перевела дыхание и отползла еще дальше, чтобы ухватиться за остатки крыла и подняться на ноги. – Нисса! Нисса, ты цела? Дочь Демона обернулась и оступилась на изрытой ямами земле, но Оливер уже подбежал к ней и подхватил за локоть. – Надо уходить… Нисса поморщилась от боли: все тело покрывали синяки, а кое-где и ожоги. Придерживаясь друг за друга, они с Оливером направились к лесу, подальше от обломков. Но едва между ними и самолетом оказалось достаточно безопасное расстояние, темноволосая остановилась и привалилась к ближайшему дереву. Куин повернулся к ней, и с минуту они просто смотрели друг на друга, тяжело дыша. Оливер хотел что-то сказать, но прежде, чем успел произнести и слово, Нисса резким движением подалась вперед. Ее кулак проехался по щеке парня и врезался в челюсть. Куин невольно отступил на шаг, хватаясь за разбитую губу. Правый хук дочери Демона он помнил еще по временам охоты на убийцу Сары. – Это было заслуженно… – сплюнув кровь, заключил Куин, но прежде, чем успел поднять голову и отдышаться, Нисса снова приблизилась. – Ты сукин сын… – она толкнула его в грудь, совсем не сдерживая силу, которой, как Оливер теперь убедился, в тонких с виду руках было достаточно. – Ты обещал мне! Оливер выставил ладони перед собой, кое-как защищаясь от второго толчка, и наконец поймал запястья девушки. – Нисса, я не… Я не знал, что Ра'с посадит тебя на этот самолет… Нисса вырвала у него свои руки, но вместо того, чтобы снова ударить, отошла на шаг и отвернулась. По телу пробежала легкая дрожь – последнее, что выдало утихающие эмоции, которые снова прятались за прочными стенами самообладания. Дочь Демона ненавидела себя за эту вспышку внезапного гнева. Она знала, что боль приносит совсем не нарушенное обещание. Боль приносило то, что Оливер готов был умереть, не сказав ей и слова. Сесть на самолет-смертник и никогда больше не вернуться… Нисса не могла винить его в этом, но и не винить тоже не могла. Потому что вместе с ним на этом чертовом самолете погибло бы ее сердце. – Прости меня, – Оливер сделал шаг к ней и остановился. – Почему? – спросила Нисса, не оборачиваясь. Взгляд затерялся где-то между темными силуэтами деревьев, там, где все еще догорали обломки самолета. Оливер понял, о чем она спрашивала, и ощутил легкое удивление. Смутно догадался, что получил кулаком по лицу совсем не за то, что подверг ее жизнь опасности. – Ра'с слишком силен. Я не смогу победить его в поединке… Это был единственный шанс. Нисса знала, что он прав, но легче от этого не становилось. – Почему ты не сказал мне? Оливер промолчал, и когда Нисса чуть раздраженно повернулась к нему, в голубых глазах отразилась тоска. Конечно, он бы не сказал. – Ты бы остановила меня, – наконец произнес Куин, хоть это и было очевидно. – Да, – темные глаза, казалось, смотрели в саму душу. – Есть много других способов подло убить человека. Оливер почувствовал, как краска заливает лицо, и хотел возмутиться, но Нисса не дала ему и шанса. – Если выбираешь убийство исподтишка, выбирай с умом. И не сбегай на тот свет от ответственности, – она наконец обернулась к нему полностью и шагнула вперед, оказалась совсем близко, протяни руку – и коснешься испачканной пылью щеки. – Быть мертвым героем куда проще, чем жить со своими ошибками. В глазах Ниссы вспыхнула искра гнева, и Оливер почувствовал, как все внутри сжалось. – А жить с пустотой в сердце на месте мертвого героя еще сложнее. Слова дочери Демона жгли тупой болью, и в то же время дарили странную надежду… Потому что теперь Оливер знал, что в ее сердце все же нашлось место для него. – Прости, – повторил Куин. – Мне действительно жаль. Я… Я уже не знаю, что правильно, а что – нет. И если бы с тобой что-то случилось, я… Он остановился на полуслове. К горлу комом подкатило странное чувство – почти паника, и леденящий холод пробежал по венам. Одна мысль, что из-за собственных ошибок он мог потерять Ниссу, сводила с ума. Все запуталось так сильно, что единственное, что он теперь мог – просто плыть по течению и делать вид, что ситуация под контролем. Нельзя было вот так сдаться, нельзя было показать свою слабость, нельзя было позволить другим увидеть сомнения внутри. Но сейчас Оливер почему-то знал, что может это сделать. Перед ним была не его команда, не те, кто равнялся на него и чей боевой дух он должен был поддерживать. Его команда больше ему не верила. Перед ним была Нисса – не друг, не враг, не союзник… Дочь Демона. Она не нуждалась ни в защите, ни в спасении. Единственная, кто не нуждался в нем. И все равно была рядом. – Я снова подвел всех, – неожиданно для самого себя произнес Оливер. В голубых глазах плескалась боль. Вина. Самобичевание, что грызло изнутри. – Свой город, свою команду, Тею, Роя… Тебя. Нисса отвернулась на мгновение, чтобы темнота скрыла от него чуть дрожащие губы и взгляд, что утратил прежнюю искру гнева. Сколько бы она ни повторяла себе, что ничего ему не должна, что ей наплевать, что у нее есть все причины прямо сейчас уйти и исчезнуть навсегда – голос сердца все равно был сильнее. Она понимала. Понимала, но не могла оправдать. – Я не стану убеждать тебя в обратном, – наконец ответила Нисса. – В этом ты должен убедиться сам. Я уже говорила. Этой твой бой. Их взгляды встретились, и в глазах лучницы Оливер увидел то, чего подсознательно искал – веру. Она верила в него, хоть голос ее и был полон усталости… Все еще верила. – Ты совершил много ошибок… но все равно идешь вперед. Несмотря ни на что находишь в себе силы подняться и идти, даже если сломаны ребра и кровь заливает глаза, – Нисса замолкла на секунду, а потом, после минутного колебания, продолжила. Теперь ее слова звучали еще более твердо. – Наверное, это меня в тебе всегда и восхищало… Даже сломанный, даже с зияющей пустотой внутри, ты все равно сражаешься. До конца. Она опустила взгляд, и на этот раз в голосе мелькнуло отчаяние. – Тебе хватило смелости выстоять против моего отца. Противостоять ему. Оливер сделал инстинктивный шаг вперед, но, несмотря на желание протянуть руку и коснуться ее плеча, не двинулся с места. Боялся, что она его оттолкнет. – Я этого сделать не смогла. И сколько бы я не считала тебя виновным во всем этом… в глубине души я знаю, что без тебя так и осталась бы пленницей своего отца. Рано или поздно все случилось бы именно так, как случилось сейчас, а на твоем месте был бы кто-то другой. Но я рада, что это не так. На этот раз он не смог удержаться. Нисса отвернулась, но тут же почувствовала легкое прикосновение на предплечье, а затем – на подбородке. Оливер заставил ее поднять голову и заглянуть ему в глаза. – Мы придумаем новый план… и убьем его. На мгновение Нисса потерялась в этом взгляде – снова уверенном, таким знакомым и таким наивным… Уголок губ дернулся в слабой улыбке, и дочь Демона не удержалась от иронии. – Стоит только дать тебе шанс – и снова этот геройский тон… Оливер ответил легкой усмешкой. – Кажется, я по-другому не могу. Мгновение они смотрели друг на друга, на лица, освещенные бликами догорающих обломков, стоя посреди хаоса и разрушения… Снова. Их снова было только двое во всем мире, двое в своем маленьком мире, где на секунду можно отдохнуть от груза на плечах… Нисса так и не поняла, кто подался вперед первым, но их губы встретились в поцелуе. Пальцы Оливера скользнули в сторону, вдоль линии скулы, и заправили ей за ухо прядки испачканных копотью и пылью волос. Лучница чуть наклонила голову, углубляя поцелуй, и воздуха с каждой секундой становилось все меньше. Когда их губы наконец оторвались друг от друга, повисло молчание. Оливер по-прежнему изучал каждую черту ее лица, и слабое мерцание его глаз в полутьме заставило сердце лучницы подскочить в груди. То, что он пробуждал в ней… Это было похоже только на чувства, которые она когда-то питала к Саре. Но теперь все было иначе. Будто кто-то прокрался под сердце и заставил многолетние стены вокруг него рассыпаться на мелкие кусочки. – Надо идти, – наконец сказал Оливер. Нисса только кивнула и опустила руки, до этого лежавшие на груди Оливера, но он поймал ее ладонь, прежде чем она отстранилась, и едва ощутимо пожал ее. В голубых глазах Куина снова сверкала решимость. – Навестим команду Стрелы.

***

Пристальные взгляд команды Стрелы ощущались как перекрестный огонь, но Малкольм Мерлин не смутился ни на йоту. Его спокойствию можно было только позавидовать – его, похоже, не волновала ни нависшая угроза, ни Лига Убийц, ни недоверие союзников. – Я что, говорил неразборчиво? – поинтересовался Темный Лучник. Его приказы – точнее, технически это были только указания, выполнять не собирались. Интересно, как Оливеру удавалось заставлять эту компанию подчиняться, если даже в самые ответственные моменты они готовы перессориться из-за ерунды? Отсутствие умения расставлять приоритеты было явно одной из главных слабостей команды Стрелы. – Будем слушаться его, – наконец заключил Джон Диггл. Сложенные на широкой груди руки и мрачный взгляд создавали довольно устрашающее впечатление. Темнокожему явно не нравилось происходящее, и он не собирался это скрывать. И, чтобы его согласие не давало слишком радужных надежд, Джон добавил: – Пока что. Но прежде, чем герои отправились, хоть и добровольно-принудительно, но все же выполнять свою часть плана, один из мониторов тревожно заморгал, в помещении раздался неприятный звук сигнализации. – Я поставил систему обнаружения посторонних в здании, – объяснил Рэй Палмер, поворачиваясь к мониторам, и остальные тут же обступили его. – И вот она сработала. Мерлин смотрел в противоположную сторону, прислушиваясь к своим инстинктам. Он почти угадал направление, и мгновение спустя на пол приземлились двое лучников. Малкольм даже удивился тому, насколько они стали похожи – вплоть до брони и почти идентичных движений. Глаза Ниссы, темные, опасно сощуренные, впились в него цепким, полным смертельной ненависти взглядом. И Мерлин смутно понял, что это – тот самый момент, когда его план пойдет наперекосяк. Команда Стрелы мгновенно обернулась, Джон выхватил пистолет, Фелисити подскочила к нему и положила руку на плечо. В глазах блондинки мелькнул страх. Нисса не отстала от Джона, она уже в прыжке натянула тетиву и теперь целилась в грудь Спартанца. Оливер подозревал, что в случае опасности она без сомнений и особых сожалений выстрелит в его друга, поэтому положил руку на наконечник стрелы и обернулся к Ниссе, стараясь поймать ее взгляд. – Нисса. Несколько долгих мгновений она не сводила взгляда со своей цели, а потом наконец медленно опустила лук, готовая снова поднять его в любую минуту. Фелисити, стоящая позади Джона, почувствовала, как холодный пот прошиб ее с головы до ног. Что-то во взгляде, который Оливер бросил на Ниссу, что-то в его движении, в том, как осторожно и почти мягко он касался ее оружия и ее ладони, было не так. Джон тоже спрятал пистолет в кобуру на спине, и Оливер шагнул ему навстречу, слова извинений и объяснений уже давно были приготовлены в голове и сейчас осталось только сказать… Но прежде, чем он успел произнести и слово, челюсть потряс уже второй за ночь удар кулака – на этот раз не так хорошо поставленный, но не куда более сильный. Оливер успел подумать, что получать по лицу от Ниссы ему нравилось куда больше, и было это куда более заслуженно. – Сукин ты сын! – выкрикнул Диг. Оливер медленно поднялся на одно колено, сдерживая стон, и даже не удивился, увидев, что Нисса снова держит Джона на прицеле. На этот раз губы лучницы искривились в гримасе едва заметного презрения. Остальные, наверное, не заметили этого, как не заметили и блеска в ее глазах, но Оливер уже научился читать ее душу сквозь маску сурового хладнокровия. – Все в порядке, – выдохнул он и поднял руку. Их взгляды снова встретились, и на хмуром лице лучницы снова отразилось презрение. – Не надо, – на этот раз ему пришлось приложить куда больше силы, чтобы заставить ее опустить оружие. Нисса не сводила глаз с Джона, пока Оливер поднимался с земли. Фелисити наблюдала за этой сценой молча, едва сдерживая дрожь, и ждала только одного – момента, когда можно будет подойти к Оливеру, сказать… сказать что? – Э-эм… наверное, нам стоит оставить этих ребят одних, – вмешался Палмер. Нисса чуть слышно фыркнула. Оливер покачал головой. – Все хорошо, – повторил он тихо, едва слышно. – Я им не доверяю, – Нисса даже не старалась понизить голос, ее глаза снова обвели команду пристальным взглядом. – Как и мы тебе, – не удержалась Фелисити. – Фелисити, – Оливер остановил ее взглядом, почти неосознанно останавливая блондинку еще до того, как она успела добавить что-нибудь еще. Он снова перевел взгляд на лучницу, и мгновение они просто смотрели друг на друга. Напряжение в воздухе, казалось, можно разрезать ножом, и когда оно почти достигло пика, Нисса наконец кивнула. Не глядя ни на кого, она молча направилась к двери, а за ней потянулись Рэй, Лорел и Малкольм. – Нисса выглядит счастливой, у вас двоих медовый месяц? – донеслись в спину слова Фелисити, и на секунду – всего на секунду – лучнице захотелось обернуться и ответить… Лорел быстро догнала Ниссу и схватила ее за плечи, как будто хотела проверить, что перед ней действительно дочь Ра'с аль Гула – целая и невредимая. – Ты в порядке… Слова Канарейки не звучали ни как вопрос, ни как утверждение – скорее как отчаянная попытка начать разговор. – Да, – Нисса осторожно высвободилась из все еще лежащих на плечах ладоней, и руки Лорел безвольно упали. Лэнс бросила быстрый взгляд за спину лучницы, на закрытые двери, где остались Оливер, Джон и Фелисити. Нисса почти физически ощущала, как крутятся в ее голове многочисленные вопросы, но Канарейка так и не решилась задать их. Наверное, поэтому дочь Демона и смогла с ней так сблизиться. Потому что, в отличие остальных, у нее чувство такта присутствовало хоть иногда. Стоило Ниссе отвернуться от Лорел, как она встретилась взглядом с Малкольмом Мерлином. Едва удержалась, чтобы не бросится на него и не перерезать ему глотку прямо сейчас. Здравый смысл удержал руку лучницы, но подавить ярость было сложно. – Рад, что вы оба смогли выбраться, – сдержанно кивнул Мерлин, но Нисса не ответила. Он лгал. – Ты знаешь, какой план у Оливера? – спросила Лорел после минутного молчания. Из-за двери долетали приглушенные звуки разговора на повышенных тонах, и все четверо делали вид, что не замечают этого. – Он сказал мне то, что посчитал нужным, – сухо отозвалась Нисса. Воспоминания о саботаже и крушении самолета снова пронеслись в голове ураганным шквалом и опрокинули шаткую уверенность. Она слышала отчаяние в голосе Куина, видела по глазам, что он не надеется победить Голову Демона один на один… Тогда о каком плане вообще может идти речь? Нисса медленно повернула голову туда, где за окном в дальнем конец коридора виднелись огни ночного города. Где-то там ее отец, и он не остановится, пока не уничтожит этот город до основания. И весь этот хаос он польет кровью своих врагов и близких Оливера Куина. «Как забавно, что теперь я тоже в этом списке». Несколько месяцев назад она стояла, точно также глядя на этот город, на те же здания и дороги… И тогда утопить улицы в крови было ее желанием. А может, даже не желанием – но она все равно знала, что должна хотеть этого. Обрушить небо на головы тех, кто виновен в смерти Сары и принести возмездие, оставить смерть на месте зла – разве не так поступают ассасины? Разве не таков путь Лиги Убийц? Нисса снова обернулась к закрытым дверям и чуть раздраженно повела плечом. – У нас нет времени на это, – она перехватила лук поудобнее и обвела всех быстрым взглядом. – Я поверю основные убежища Лиги и отца. Она направилась к выходу, но прежде, чем успела толкнуть следующие стеклянные двери, услышала шаги за спиной. – Согласен. Я составлю тебе компанию. Лучница едва не скрипнула зубами от досады. У Мерлина, похоже, чувство самосохранения отсутствовало напрочь, если он добровольно напрашивался к ней в напарники. Нисса стремилась покинуть этот коридор не только из-за жажды действия, но и в поисках тишины. Хотелось побыть наедине с собой, а не оставаться под дверью в ожидании и чувствовать, как внутренности разъедает чувство, будто тебя оставили за бортом. Они с Мерлином в молчании покинули здание и поднялись на крышу. Нисса ничем не выдала раздражения – ни один мускул на лице не дрогнул, ни одно движение не показалось резче, чем обычно. Вдвоем они, наверное, могли бы стать даже неплохими напарниками, если бы не взаимное презрение с обеих сторон и кровавый долг. Жизнь за жизнь. Таковы законы Лиги Убийц, и Мерлин знал, что Нисса никогда не простит. Раньше Мерлин мог рассчитывать на поддержку Оливера, но теперь… Даже честное слово Куина не давало гарантий, потому что Малкольм в принципе отрицал честность и не склонен был верить честным словам. После того как Нисса стала союзником Оливера, он в Мерлине больше не нуждался. И Темный Лучник прекрасно это знал. – Честно признаться, я удивлен, что ты принимаешь такое деятельное участие в свержении своего отца, – заговорил Мерлин, когда они закончили осмотр последнего убежища Лиги и направились обратно, в здание Palmer Tech. Нисса продолжала идти, даже не взглянула на него, будто не считала его замечания достойными внимания. Да так, скорее всего, и было… Но Мерлин знал, что следующие слова заставят ее изменить свою точку зрения. – Или твоя преданность к новому мужу настолько велика, что ты готова отказаться от своего наследия? На этот раз взгляд лучницы скользнул в сторону, брови чуть нахмурились. Цепкие пальцы плохого предчувствия лишь коснулись сердца, но неприятный холодок уже заставил каждую мышцу натянуться в напряжении. – Ты – последний человек, с которым я буду обсуждать будущее Лиги Убийц и свои мотивы. Мерлин усмехнулся и в насмешливом удивлении поднял брови. Конечно, он и не сомневался, что Куин не сказал ей и слова об их уговоре, но утвердиться в своей догадке все равно было приятно. – Но будущее Лиги Убийц уже определено. Оно в моих руках. Нисса фыркнула. Она чуть ускорила шаг и запрыгнула на невысокое ограждение на краю крыши, чтобы перебраться на следующее здание. – Оливер никогда не позволит тебе и близко подойти к наследию моего отца. – Так он не сказал тебе о нашем уговоре? Она замерла со стрелой в руке. Малкольм пожалел, что не видел ее лица в эту минуту – ему доставило бы мрачное удовлетворение смотреть, как ее губы сжимаются в тонкую линию, а черты искажает гримаса то ли горечи, то ли презрения, то ли боли, если дочь Демона вообще была способна испытывать боль. – Каком уговоре? – холодно спросила Нисса. – Когда Оливер пришел ко мне за помощью, мы с ним договорились о цене… – Ценой было спасение твоей жалкой жизни! – вырвалось у Нисса, она порывисто обернулась. – Не только, – на его губах расплылась самодовольная усмешка. – Он пообещал мне Кольцо Демона. Губы дочери Демона дрогнули, но она не сказала ничего. Не обвинила его во лжи, даже не отвернулась. Мерлин всегда удивлялся и даже восхищался насколько хорошо эта женщина умела себя контролировать… и все ждал, когда плотина самообладания наконец прорвется. Но Нисса ничего не сказала. И Мерлин вдруг почувствовал холодок, пробежавший по спине. Насмешливая ухмылка, которая до сих пор играла на его губах, превратилась в искаженную гримасу. Эти глаза, темные, бездонные, в сумерках смотрели, казалось, куда-то мимо него и одновременно прямо в душу… Там было столько гнева, столько холодной ярости и тьмы, что любой содрогнулся бы. Воистину она – дочь Ра'с аль Гула. Малкольм поспешно, пристыженный этим внезапным чувством страха, поднялся на бортик рядом с ней и выстрелил в край ближайшей крыши, чтобы как можно скорее раствориться в тенях.