Ипсилонские будни "Коричневого дома"

Фюрер не то что бы любил жаловаться, просто он периодически ворчал, объясняя это самому себе необходимостью выплеснуть негативные эмоции и снять стресс. Как правило, его ворчание приходилось выслушивать Бруно - техне-автомобилю, либо Гансу Бауру, пилоту, или доктору Брандту. Реже всего Адольф Алоисович жаловался жене, потому что, во-первых, она ни черта не понимала в политике, начинала отмахиваться, перебивать и сводить разговор к «Ой, забей на эту ерунду, вот я тут такой фильм посмотрела…» Однако, когда вокруг не оставалось прислуги, но не терпелось поделиться хоть с кем-то планами на светлое будущее государства (хотя бы государства из компьютерной игры «Захвати мир-3»), приходилось грузить Еву. Вот и сейчас, на вилле в Бергхофе, когда они сидели на веранде и пили горячий шоколад, кутаясь в пледы, Адольф Алоисович задумчиво произнёс: -Мне тут союзники предлагают устроить совместные учения в Балтийском море, как думаешь, стоит ехать? -Там холодно сейчас, - ответила Ева, лениво соображая, какое пирожное из набора выбрать. -Вот и я о том же. И не люблю морские мероприятия. Ветер, качка, ещё насморк не хватало подцепить... Фюрер замолчал и посмотрел на солнце, поднимающееся над верхушками гор. -Ещё предлагали полететь на ролевушку по «Трансформерам», - продолжил он, наливая в чашку ещё одну порцию, - Упрашивали быть Гальватроном. Я, без сомнения, самый трушный Гальватрон, но стрёмно как-то... Вдруг проиграем... -Угу, - Ева кивнула, - Я тоже это принимаю близко к сердцу... «Трансформеров» Ева не смотрела, но писала фанфики по «Моему маленькому пони» и всегда расстраивалась, получая в интернете нелестные отзывы о своём творчестве. Какой-то шорох раздался в кустах акации; Ева настороженно обернулась и увидела большую чёрную собаку, похожая на помесь ризеншнауцера с пуделем. Это показалось довольно странным: на Ипсилоне не бывает бродячих собак. Пёс не проявлял агрессии, но внимательно наблюдал за сидящими на террасе людьми, явно желая подойти, но не решаясь. -И взять с собой на игру некого, - продолжал Гитлер свои излияния, не обращая внимания на нового слушателя, - Скорцени разве что... Но какой он мне друг? Так, служил... Партийным лень будет, и они найдут кучу предлогов, чтобы откосить... Собака подошла близко и завиляла коротким хвостом, умильно заглядывая в глаза. -О, какой! - Адольф Алоисович протянул руку, и пёс лизнул его ладонь, - Твой новый друг? -Нет, - Ева покачала головой, - у меня только Негус и Катушка, но они дома, и в два раза меньше этого великана! -Славная псина, - Гитлер потрепал собаку по холке, и пёс уселся у его ног, - Так о чём я? А, об этих негодяях партайгеноссен! Им только повод дай - все разбегутся к шуту. Никакого порядка. Никто не хочет заниматься делом... Хотя, по правде говоря, и дел-то никаких нет, только создаём видимость партии... Да, представляешь, кстати, что мой секретарь учудил? Припёрся в офис в женском костюме! При этих словах собака жалобно заскулила и уткнулась фюреру в колени. -Это Ипсилон, - засмеялась Ева, - здесь каждый самовыражается как хочет. -Либерализм - это зло! - проворчал Гитлер, - Ничего святого не осталось! На Земле вокруг были одни евреи, тут - кругом одни пидорасы! Собака завыла. Гитлер успокаивающе почесал её за ухом. -Что поделать, - Ева развела руками, - Можешь полететь на Омикрон... -А там одни коммунисты! - буркнул фюрер, - А также девочки-анимешницы, журналисты и шизики. Это ад, а не вселенная! Собака зарычала. Гитлер удивлённо посмотрел на неё и неожиданно рассмеялся. -Да, трудно быть диктатором, - сказал он задумчиво, - Ну их всех. Сбрею усы, возьмём билеты и уедем на месяц в Аргентину, а? А может - в Японию или в Новую Зеландию. Буду сидеть у моря и рисовать. Посмотрим, как эти неблагодарные свинтусы обойдутся без фюрера! Пёс снова заскулил, заёрзал и принялся вилять хвостом. -Чего тебе? - Адольф Алоисович приласкал собаку, - Вот сидит и будто всё понимает! Может его пирожным угостить? Зубы не заболят, а? Собака смотрела на него жалобным взглядом мудрых почти человеческих глаз. -Вот ведь морда! - фюрер засмеялся, - Смотрит точь-в-точь как мой секретарь... И чей ты такой? Я бы оставил тебя, но у меня Вольф и Блонди, да ещё у Евы двое… Подерётесь! И времени у меня мало, чтобы со всеми вами заниматься… Собака вздохнула - по-человечески печально. Адольф Алоисович поглядел на часы. -Пожалуй, мне пора, - проговорил он, - Хорошо дома, но вечером собрание у Франко на тему гигантских боевых роботов, самолёт через два часа, а я даже не читал тот доклад, который мне там предстоит сделать… Он вздохнул и поднялся с места. Ева проводила его по саду до самого автомобиля. Бруно приветливо бибикнул и сверкнул фарами; на заднем сидении лежал портфель с документами и зонт. Загадочный чёрный пёс неотрывно следовал за четой, по-прежнему виляя хвостом и поскуливая, затем долго смотрел вслед уезжающей машине, явно порываясь броситься вслед. -Ну-ну, - Ева погладила пса, - Неужели ты так привязался? Пойдём домой, я найду тебе чего-нибудь вкусного… Она отправилась обратно к дому. Собака решительно побежала вперёд по дорожке, затем внезапно поднялась на задние лапы, выпрямилась... и превратилась в человека, одетого в чёрный свитер и шерстяные брюки. -Ах! – Ева отпрянула, лихорадочно вспоминая, где уже его видела. Перед ней, смущённо улыбаясь, стоял Рудольф Гесс. -Извините, я не хотел напугать, - сказал он. -Боже! Я так заикой сделаюсь! – молодая женщина замахала рукой, - Что вы здесь делаете, да ещё в таком виде? -Только не подумайте, что я пришёл шпионить, - Гесс смущённо поправил воротник свитера, - Просто... Хотел повидаться... -С моим мужем? -Ну да... Он же, наверное, теперь видеть меня не хочет… Ева жестом пригласила гостя на террасу, вернулась с чайником и двумя чашками. -Я хотел извиниться, - рассказывал Гесс, - но забоялся. Да и партийцы теперь шепчутся… Я решил, что надо подождать. А потом он уехал, я догадался, что, наверное сюда. Я бы так и остался собакой, если бы... Он смутился и замолчал. -Я вас понимаю, - Ева кивнула и покачала головой. «Вы ведь любите его, - подумала она, но не решилась произнести вслух, - Настолько, что готовы превратиться в собаку, лишь бы быть рядом». Руди улыбнулся. Даже будучи человеком, он напоминал помесь ризеншнауцера и пуделя.