Сын генерала Скайуокера

      Гарвен Дрейс, командир эскадрильи, сидел за столом в полутемной глубине штаба. За ним на шершавой, отсыревшей стене древнего храма висел выцветший флаг Альянса. Перед комэском стояла пластиковая миска с остатками белкового пайка и лежал включенный датапад. Люк стоял перед столом, нервно сцепив руки за спиной. Сбоку сбились в кучку трое пилотов, переглядываясь и тщательно делая вид, что они просто проходили мимо. Биггс Дарклайтер ободряюще подмигнул Люку.       — Итак, пилот, значит, — сказал комэск. — На каких истребителях летал?       — В основном на «Охотнике», — торопливо сказал Люк. — На «зереке-95».       — Сколько часов налета?       Люк запнулся. Он не считал. На «зереке» он больше всего летал в том году, подрабатывая курьером между рудниками и Мос-Эспой. Противный маршрут: подняться в верхний слой атмосферы, сделать четверть витка вокруг планеты, приземлиться. Больше времени тратится на взлет и снижение, потому что компания запрещала летать в атмосфере: там пыльные бури.       — Часов семьдесят, наверное, — неуверенно проговорил он. Комэск хлопнул ладонью по столу:       — Семьдесят часов! Позор.       Люк промолчал. Спорить тут было нечего.       — Капитан, Люк — первоклассный пилот, — вступился Биггс. Люк выдохнул с облегчением, хотя и не думал, что новичок заставит комэска переменить мнение. — Он летает на всем, у чего есть двигатель. А у чего нет — он приделывает и летает.       Люк поблагодарил Вселенную, что у него есть такой замечательный товарищ. Комэск вздохнул:       — Слушай, парень. Летать тебе придется на крестокрыле. После «зерека» там в общем-то учиться нечему, но предупреждаю, это тебе не «зерек», это приличная машина.       — Понял, — быстро сказал Люк. При одной мысли о крестокрыле сердце пропустило удар. На крестокрыле он поднимался в воздух лишь однажды. Безумно красивая машина. Куда изящнее всяких «зереков». — Я справлюсь. Согласен на испытание.       — Сядешь за штурвал с дроидом, облетишь планету, вернешься. Можешь бочки в атмосфере покрутить, разрешаю, — комэск отодвинул от себя тарелку и посмотрел на Люка открытым, честным взглядом. — Знаешь что, парень? На Явине машин — на шесть эскадрилий. Под мое командование положено двенадцать машин. Знаешь, сколько у меня сейчас пилотов, согласно вот этой таблице? Восемь! — он потряс датападом. — Добровольцев — берем, лишь бы у них руки росли из плеч, а не как у дагов. Нам еще «Звезду смерти»… закидывать.       — Я все понял, — сказал Люк. Он оценил прямолинейность капитана, едва не договорившего «пушечным мясом»; и его поразило спокойствие, с которым это слушали пилоты. Ну что ж, надо закидать — будем закидывать. — Готов приступать.       — Ну, попробуем, — ответил комэск и приготовился печатать. — Напомни, парень: имя и фамилия?       — Люк Скайуокер, — быстро сказал тот. Комэск отложил датапад:       — Еще раз?       — Люк… Скайуокер…       — Скайуокер, значит? — комэск нахмурился. — Как Энакин Скайуокер?       — Да! — обрадованно выпалил Люк. — Это мой отец.       И сразу понял, что ляпнул что-то лишнее. Приятное, вызывающее доверие лицо комэска перекосилось, как будто он учуял запах дерьма банты. Двое пилотов по-дурацки заулыбались. Комэск хлопнул ладонями по столу:       — А без этого никак нельзя?       — А? — Люк раскрыл рот.       — Фамилию, парень, назови, — мрачно продолжил комэск. — Настоящую.       — Это его настоящая, — живо вступился Биггс, еще до того, как Люк сообразил, в чем дело. — Его зовут Люк Скайуокер, он с Татуина…       — У нас этих детей генерала Скайуокера — каждый месяц приходят новые, — ледяным голосом отчеканил комэск. Биггс стушевался. — Здесь, на Явине, уже приходило четыре сына. И одна дочь, но она раскололась на том, что не смогла вспомнить имя папеньки. Если бы у меня так хорошо шли интимные дела, как у генерала Скайуокера, я бы вообще в Альянсе не служил! — комэск стукнул по столу еще и кулаком, отчего подскочила тарелка. — Фамилия?!       — Скайуокер! — в отчаянии выпалил Люк. — Честное слово, Биггс подтвердит!       А Биггс ничего не сказал. Ну конечно, осоловело подумал Люк. Ведь дядя и тетя — дядя по отцу, между прочим! — носили фамилию Ларс. А Скайуокеров никаких, кроме самого Люка, не водилось от фермы Дарклайтеров до самого Анкерхеда — гизка тут разберет, откуда Люк мог бы взять себе прозвище…       — Я… да, я действительно сын джедая-генерала Энакина Скайуокера, — Люк почувствовал, что во рту пересохло. — И у меня есть доказательства. Оби-Ван Кеноби меня нашел и стал обучать Силе…       — Оби-Ван Кеноби, про которого нам на Явин принесли единственную новость — что он мертв, — припечатал комэск.       — И принцесса Лея Органа…       — Принцессу не впутывай, парень. Она последний раз генерала Кеноби видела, когда была совсем маленькая.       — И у меня есть вот это, — Люк решительно сдернул с пояса световой меч и включил, предусмотрительно держа в вытянутой руке подальше от себя. Он мог бы, скрепя сердце, назваться Ларсом, но его понесло. — Световой меч моего отца.       Комэск посмотрел на него бешеным взглядом, от которого Люк почувствовал себя плохо переваренной дичью в желудке крайт-дракона.       — Знаешь, парень, выбрось свой меч на той же барахолке, где ты его купил, — проговорил он. — Мне на самом деле вообще не интересно, как тебя зовут. Мне интересно, почему вы из раза в раз приходите ко мне с одним и тем же идиотским заявлением, дорогие дети генерала Скайуокера! И я еще не говорю про того пятидесятилетнего усатого хера, который тоже пытался притвориться сыном прославленного молодого генерала! И про суллустанца тоже ничего не говорю!       Он перевел дух.       — Если думаете, что я обрадованно подхвачу вас на ручки, расцелую в обе щечки и сразу поставлю командовать эскадрильей, названной в честь вашего папки, — ситха с два! Если надеетесь выбить с финансирования базы денег — четыре ситха!       — Но я не имел в виду ничего такого… — Люк бледнел и покрывался пятнами. Он искренне не представлял, что делать. Еще позавчера он думал, что его отец был пилотом транспортника. Затем информация начала набрасываться с невероятной скоростью. Джедай. Генерал. Герой войны. Командующий одним из флотов. Теперь оказалось, что имя Энакина Скайуокера было в некоторых кругах настолько на слуху, что какие-то мошенники используют его в своих целях…       …не может же быть, чтобы у отца в самом деле было столько детей. По меньшей мере, суллустанец явно выбивается из ряда.       — Мне нечего сказать, — тоскливо пробормотал Люк, — кроме того, что я говорю правду…       — Ну как хочешь, — комэск усмехнулся, потирая ладонью лоб. — Если что, один твой предположительный брат сейчас протирает запчасти от дроидов на ремонтной станции.       — Так он же вроде признался, — напомнил один из пилотов.       — Признался, не признался, мне какая разница? — резко отозвался комэск. — Но знаешь что, парень, Люк или как там тебя называть? Ты все равно полетишь, тем более, за тебя поручились Дарклайтер и сама принцесса. Ты все равно полетишь, потому что у меня недобор в четыре человека, и если мне не перебросят парней из других эскадрилий, я себе хоть из сыновей генерала Скайуокера доберу. Даже суллустанца возьму, если на то пойдет.       Люк выключил меч и перевел дыхание. Ему хотелось провалиться под землю.       — Но Скайуокер — это ведь татуинская фамилия! — Биггс сделал попытку рвануться в бой. — Только на Татуине много фамилий по такому типу — Дарклайтер, Вайтсан…       Один из пилотов дернул Биггса за рукав и шикнул:       — Завали хлебало.       Биггс замолк. Буря, нарастающая во взгляде комэска, прошла стороной. Он оглядел своих пилотов, поморщился и отвернулся:       — Все свободны. Люк, ты зайдешь в отдел снабжения — наверх по лестнице и направо по коридору, — скажи, что я тебя послал, тебе выдадут летный комбинезон. Потом тебя позовут. Проклятье… за что мне это все…       Люк поспешил смыться как можно скорее.              Люк, уныло играясь застежкой комбинезона, сидел на ящике у входа в пищевой блок. Или — в столовую. На деле это помещение было огромным залом с низким потолком, то ли местом собраний, то ли древней библиотекой, занимавшей сердце заброшенного храма. В этом зале наставили складных столов и подключили пищевые синтезаторы. Дроиды разносили тарелки. Стоял звон посуды. Люка из отдела снабжения почти насильно отправили в столовую, но ему кусок не лез в горло.       Явин напоминал пустыню перед бурей. Всеобщее движение казалось хаотичным, и тем не менее — ни капли паники. По громкой связи регулярно объявляли точное время. Затем стали добавлять неизменное: «Звезда смерти» не детектирована в наблюдаемом секторе».       Казалось, что с прибытия на Явин прошла вечность, хотя на самом деле — едва ли час. Была объявлена оранжевая боевая готовность. В ангаре пилоты дежурили звеньями, сидя в открытых кабинах с надетыми шлемами. Там где-то сидел Биггс. От комэска Дрейса — ни одной новости. Люк понял, что еще немного — и сойдет с ума, и отправился за кафом.       По пути к синтезатору пришлось пробиваться через толпу. Как в анкерхедской кантине, ну надо же. Люк, протиснувшись между стеной и кучкой техников, уже подруливал к синтезатору, но увидел, как ему — именно ему — замахали рукой. У самого синтезатора на пустом ящике сидел пилот с кружкой кафа. Это был невысокий, темноволосый молодой человек с густыми бровями, одетый в летный комбинезон с расстегнутым воротом. Люк вспомнил его: один из тех пилотов, который слушал позорный разговор Люка с комэском. Кажется, это был тот, который «Завали хлебало».       Люк махнул ему рукой в ответ, налил себе кафа и опустился на соседний ящик, слишком низкий для того, чтобы быть полноценным стулом.       — Так что, тебя берут? — без предисловий спросил Завали-Хлебало. Люк пожал плечами. — Если только возьмут, сразу мне скажи. Должны же мы знать, с кем придется лететь.       — А ты недоволен, что командир берет новичков, — с полувопросительно интонацией произнес Люк. Завали-Хлебало хмыкнул:       — Серьезно? У нас все новички. Выдрюченные, спасибо Дрейсу, новички. Или, что реже, перебежчики, у которых вечно проблемы с расположением кнопки автоприцела. Я сам летаю много лет, но на крестокрыле — не так давно. Боевой опыт? Да у кого он есть. Мы теоретики. Может быть, лучшие в галактике теоретики.       — То есть, ты не против, — уточнил Люк.       — Пока тебя не поставят мне ведомым — нет, — сказал Завали-Хлебало. Он поставил кружку на пол и протянул руку: — Я Ведж Антиллес. Из младшей побочной ветви дома Антиллес, правившего благородного дома Альдераана. И я не успокоюсь, пока головы Таркина и Вейдера не будут торчать на шестах у дверей ангара.       — Могу понять это желание, — Люк ответил на рукопожатие. — Люк Скайуокер, но это ты слышал.       — Давно летаешь?       — С семи лет, — осторожно сказал Люк. — На… разном. И нерегулярно.       — И что, ты действительно сын джедая?       — А ты в это веришь? — Люк криво заулыбался. Антиллес развел руками:       — Ну, мне было интересно, что ты ответишь. У тебя забавная была реакция. Ты как будто не в курсе, что фамилия Скайуокер производит эффект разорвавшейся бомбы.       Люк покачал головой. Он чувствовал нелогичный и необъяснимый стыд за то, что так много пропустил.       — Я никогда не знал моего отца, — признался он. — Он умер незадолго до моего рождения и меня отдали дяде и тете. А они молчали про то, что он был джедаем.       — Что нормально, — резюмировал Антиллес. — Будь я на их месте, зарылся бы вместе с маленьким тобой в татуинский песок и там не рыпался. Империя пришла за джедаями, придет и за их родственниками. А во Внешнем кольце — особенно.       — Во Внешнем кольце ненавидят Империю, — зачем-то сказал Люк.       — Потому что Империи там слишком много и она склонна лезть не в свои дела. Так что, ты говоришь, что даже не можешь быть уверен насчет джедая? Быстро ты сдал назад.       — Знаешь что, — рассердился Люк, — с этого момента мы не будем обсуждать эту тему.       — Ладно, ладно, — Антиллес примирительно замахал руками. — Посмотрим на тебя за штурвалом. Я не знаю, передается ли умение летать по наследству, но если передается, нам очень пригодился бы сын Скайуокера.       — Он был таким хорошим пилотом? — убито проговорил Люк. — Я вообще ничего не знаю.       — Его называли лучшим пилотом Галактики, дружок. Спроси у Дрейса, он как-то с ним летал, он знает.       Люк вздохнул и по привычке — по новой, но уже укоренившейся привычке — потянулся положить руку на рукоять меча. Затем спохватился и сделал вид, как будто просто поправляет ремень.       — А ты сам прямо благородный, или все-таки «Завали хлебало»? — Люк попытался перевести тему. Антиллес ухмыльнулся:       — Ну, моя ветвь рода — очень младшая и очень побочная…       — Внимание, — объявило радио женским синтезированным голосом. — В Гордианском пределе, система Арда, патрульными обнаружен корвет Империи, сопровождаемый тремя звеньями истребителей и следующий курсом в направлении Явина. Повторяю, корвет Империи в Гордианском пределе.       — Но ведь это может ничего не значить, — вслух подумал Люк. Антиллес хмуро кивнул:       — Да. Это может ничего не значить…       — Лейтенант Антиллес, приказ срочно явиться в штаб. Повторяю, лейтенант Антиллес, срочно явиться в штаб.       Антиллес с ненавистью посмотрел на динамик под потолком:       — Лучше б ты сдохло, — процедил он сквозь зубы. И устало посмотрел на Люка: — Радио говорит — жди беды. Рано или поздно захочется разбить динамики, даже когда они просто докладывают время.       Он как-то обескураженно и грустно улыбнулся на прощание, поднялся и протянул руку:       — Рад был познакомиться, пятый сын генерала Скайуокера.       — Взаимно, — хмыкнул Люк и тоже поднялся, чтобы ответить на рукопожатие, но забыл, что кружка Антиллеса осталась стоять на полу. Кружка упала и покатилась. Лужица кафа растеклась по полу. — Ой…       — Неслыханная преступная халатность! — Люк не успел даже поднять кружку, а к нему уже несся парящий на гравитационной подушке дроид обслуживания пищеблока. — Ужасно! Просто ужасно!       — Я всего лишь уронил кружку, — признался Люк. — Я сделал это нечаянно. Извините, я могу даже помочь убрать.       — Нечаянно! — вскричал дроид, взмахнув всеми четырьмя манипуляторами. — Пилот Альянса не имеет права на «нечаянно»! А когда ты будешь за штурвалом и нечаянно угодишь вместо вражеского истребителя в своего товарища, тоже будешь извиняться?       Дроид упер верхние манипуляторы в корпус. Антиллес со всех сил пытался сохранять серьезное выражение лица, хотя по его дергавшемуся рту было видно, что он близок к безудержному хохоту.       — Ну знаете! — вспылил Люк. Дроид был непреклонен (интонаций он явно нахватался у командования):       — Не знаю! Назови свою фамилию, пилот!       — Скайуокер! — выкрикнул Люк, впрочем, уже догадываясь, что ничего хорошего ему не светит. Но таких изумительных последствий он даже близко не мог предугадать. Дроид выпустил еще одну пару манипуляторов (один из них оканчивался большим мясницким ножом, другой — овощечисткой) и угрожающе распростер их в сторону Люка. Люк попятился. Лицо Антиллеса вытянулось.       — СКАЙУОКЕР! — громовым голосом повторил дроид. Разговоры за ближайшими столами заглохли. Кто-то невесело хохотнул. В сторону Люка таращились не менее двадцати лиц. Он оглянулся: с разных концов столовой к нему неслись два дроида, один — вооруженный ножами разного калибра, другой — рыбочисткой и соковыжималкой. Дело выглядело плохо. Не желая получать втык от соковыжималки за разлитый каф, Люк со всех ног дал деру между столами, на ходу перепрыгнул через пару пустых стульев и чуть не сбил с ног одного родианца.       Поймали его у самого входа, зацепив рыбочисткой за шиворот. Люк попытался вывернуться, но три дроида крепко держали со всех сторон, сомкнув манипуляторы, как прутья клетки.       — Вас приказано доставить к капитану Дерлину немедленно.       — Да что такое! — орал Люк, пробуя просунуть между манипуляторами руку или ногу. — Пустите! Я сам пойду!       — Вас приказано доставить насильно, приложив усилия к тому, чтобы вы не имели возможности покинуть помещение своим ходом.       Люк едва сумел удержаться на ногах, когда дроиды поволокли его к дверям. Двое солдат у входа вежливо посторонились, давая дроидам вытащить свою добычу.       — Ты проспорил, — сказал один солдат другому. — Тот капральчик был не последний.       — Вы бы хоть помогли! — взвыл Люк, пытаясь сбросить со своего плеча нахальную рыбочистку. — Или объяснили, в чем дело!       — Если всем объяснять, в чем штука, будет уже не так весело, — отозвался проспоривший солдат. — Ты уже восьмой. Седьмой был неделю назад, я уже думал, всех предупредили.       — Седьмой что-о-о?.. — Люк, выволакиваемый дроидами, упирался и вертел головой.       — Сейчас тебе Дерлин объяснит… генерал Скайуокер!       И оба солдата захохотали.              Шагов через двадцать дроиды решили не церемониться, подняли Люка на плечи одного из них и в таком виде на глазах всей публики поволокли на верхний уровень, в штаб службы безопасности. Люк перестал вырываться, устроился поудобнее на плечах дроида и с высоты хмуро осматривал округу. В таком виде его втащили к безопасникам, попутно стукнув головой о дверной косяк, и спихнули, как груз, на пол перед офицером.       — Я не хотел, — первым делом начал Люк. — Честное слово.       — Восьмой, — уныло проронил офицер. — Фамилия, ранг?       Люк закрыл лицо руками.       — Вы капитан Дерлин? — пробурчал он вместо ответа. Офицер кивнул. Это был рыжеватый, усатый мужчина с круглым и румяным лицом, которого Люк бы скорее принял за пилота или техника, чем за начальника безопасности. За тремя столами, едва втиснутыми в крохотное темное помещение, сидели штабные, включая одну красивую молодую женщину, и зачуханный протокольный дроид. Свет давала лампочка, свисавшая с потолка, как любопытный паук с паутины. Стены, от которых пахло сыростью, были сплошь обклеены потрепанными патриотическими плакатами, среди которых было много старых, призывавших вступать в ряды войск Республики.       — Итак, я капитан Дерлин, — спокойно сказал офицер, хотя усы его дрогнули, — а ты, видимо, новобранец. Поднимайся с пола.       — Так точно, сэр, — Люк резво подскочил и стал отряхивать штаны. — И вы не поверите, моя фамилия Скайуокер.       Один из безопасников, угощавшийся в то время бутербродом, поперхнулся и закашлялся. Женщина принялась стучать ему по спине. Протокольный дроид схватился за голову и стал излагать план первой помощи подавившемуся. Капитан Дерлин иронично поднял бровь:       — Ну, допустим. А ты в курсе, что предыдущий сын генерала Скайуокера появился на Явине не далее как месяц назад? Вы бы хоть скооперировались, названные братья и сестры. Разбили бы галактику на сектора: такой-то сын генерала Скайуокера пойдет на Корусант, такой-то на Набу, такому-то достанутся базы Внешнего кольца. Глядишь — и барыш лучше потек бы.       — Вы мне не верите, — печально проговорил Люк, нашаривая световой меч. Не потерял — и на том спасибо. — А между тем это действительно моя фамилия, спросите у капитана Дрейса, — про отца Люк пока решил умолчать. — Зачем вообще кому-то называться чужой известной фамилией?       — Глупый вопрос, — хмыкнул Дерлин. — Многие так подумали, но первый из сыновей Скайуокера облапошил штаб на четыре тысячи кредитов. Затем секретарь компенсировал из своего жалования и теперь гонит всех детей Скайуокера с порога.       — Я не собираюсь клянчить денег, — обреченно вздохнул Люк. — Зачем вы запрограммировали дроидов хватать всех без разбору?       — Ты назвался Скайуокером, парень, — подал голос один из безопасников. — А нас, честно говоря, затрахали эти хаттьи шуточки.       — Не выражаться, — прикрикнул Дерлин. — Сразу видно новичка. Я уже думал, все перестали попадаться на эту уловку. Где ты накосячил?       — Я просто разлил каф! — Люк поднял руки к потолку.       — Ладно, это не худшее, что можно было натворить. У нас постоянно кто-то ломает пищевые синтезаторы, неправильно настраивает генератор, забывает проводить диагностику дроидов и так далее. Надо следить за порядком. После пятого ребенка генерала Скайуокера кому-то показалось очень смешным в ответ на требование техдроидов назвать фамилию говорить «Скайуокер». Дроиды от этого сразу развешивают уши или что там у них вместо ушей.       — Разрешите обратиться, сэр, — один из кухонных дроидов изобразил поклон. — Я не думаю, что верно называть приемные динамики модели Х-2 «ушами».       — Ты бы помолчал, — недовольно сказал Дерлин. — У тебя в логе поломок каждая вторая фамилия — Скайуокер.       — Не вижу ничего плохого, сэр.       — Так иди проведи диагностику визоров, — рассердился Дерлин. — Свободны, овощечистки!       Дроиды по-военному раскланялись, выстроились в ряд и покинули штаб парадным строем.       — А с тобой мы сейчас разберемся, — сказал Дерлин. — Говоришь, Дрейс тебя к себе взял? Капрал, набери мне его.       Дерлин сел в углу у штабного голофона. На голограмме появилась оживленно жестикулирующая фигура комэска Дрейса. Люк из вежливости устроился на свободном стуле у самого входа, откуда он почти не слышал разговора — только ответы Дерлина:       — Нет. Нет, вообще нет. Сын генерала или очередной сын генерала? Слушай, Гарвен, я тебе честно скажу, мне плевать. У нас «Звезда смерти» под самым носом. Нет. Да. Нет, Гарвен, ты сдурел?.. Ладно, ладно, все, я молчу. Пилотов ты лучше меня подбираешь, что хочешь, то и делай. Может, он и вправду сын джедая-генерала и в нужный момент раскриффит «Звезду смерти» телекинезом. Да, Гарвен, допустим, джедаям нельзя было заводить детей, но дети такая штука, что они иногда получаются случайно. Ты бы мог спросить доктора Эрсо. Я даже не уверен, что он знает, с какого конца… Что значит..? Понял. Молчу. Ты прав, хватит трепаться. Оставляю тебя с твоими делами. Конец связи.       Дерлин выключил голограмму. Два безопасника пытались сохранять серьезный вид. У третьего не получалось.       — Ну? — напряженно спросил Люк.       — Сохранить запись голограммы? — услужливо предложил протокольный дроид. Дерлин махнул рукой:       — Не надо. Рекрут, знаешь старую татуинскую песенку про генеральскую дочь?       — Знаю, — сказал Люк. — Она в конце умерла, и все вокруг тоже умерли. Я не хочу так закончить.       — И хорошо. Давай-ка я тебя проверю, генеральский сынок. Найди на плакатах своего папашу.       — А? — Люк разинул рот. Со старых плакатов на него смотрели суровые лица. — Я даже не буду пробовать. Я никогда его не видел.       — Проверка не пройдена, — отозвался Дерлин. — Твой папаша единственный на плакатах со световым мечом.       — А-а…       — Ну, может, в бою ты внимательнее.       Один из безопасников подвинулся, чтобы показать Люку на плакат за его спиной. Люк подошел, нервно сцепив руки в замок. Плакат был потрепанный по углам, но не выцветший. Явно распечатан недавно, а не в годы Войн клонов. На плакате — звено крейсеров низко над поверхностью планеты. Прямо на зрителя по планете идет вооруженный отряд в форменной броне. Впереди — совсем молодой человек с поднятым к небу световым мечом. Над картинкой лозунг: «ДЕРЖИМ РЕСПУБЛИКУ НА ПЛЕЧАХ».       Люк долго всматривался в лицо отца. Конечно, плакаты умеют приукрашивать, на то они и плакаты. Черты лица стандартно-геройские. Цвет глаз не разберешь. Он изображен высокого роста, выше, чем клоны; интересно, как оно было на самом деле. Волосы — русые, точно как у Люка. Меч — обычный голубой, рукоять не прорисована; и все-таки Люк снял свой меч с пояса и показал Дерлину:       — Это тот самый меч.       — Допустим, — тот не выглядел впечатленным. Люк покосился на Дерлина: тот придирчиво рассматривал плакат, словно придумывал, как его можно использовать. — Дрейс очень уважал Скайуокера. Как пилота и как командира. Неудивительно, что его выбешивают «дети генерала».       Люк продолжал гипнотизировать плакат взглядом. Рассматривать было особенно нечего; он и не рассматривал, а просто уплыл в мыслях. «Он так молод, — подумал Люк. — Едва ли старше меня. Конечно, плакаты — штука ненадежная, но вряд ли ему ради красоты скинули десять лет возраста. Генерал Скайуокер…»       Чувство, которое грызло Люка изнутри, больше всего походило на желчную детскую обиду. Ну за что ему такое? Люк подумал, что опоздал родиться. Должно быть, к моменту его появления из утробы матери отец был уже мертв. Да и разве можно было не опоздать… Люк мало что знал о джедаях, но из того, что знал, никак не выводилось, что у них бывают семьи.       Интересно, кем была его мать. Дядя говорил, что она была очень красивой, носила богатые платья и смотрелась на Татуине чужой. Что она чувствовала после смерти отца? Она была так объята горем, что не пережила рождение ребенка?       — Да… страшные были времена, — Дерлин скрестил руки на груди. — Империя может сколько угодно замалчивать роль джедаев в войне, но мы-то, республиканские офицеры, все помним. Может, среди джедаев и была партия, готовившая переворот против Палпатина, но новорожденная Империя не стала церемониться и вырезала вообще всех, даже тех, кто в общем-то не против был ее поддержать. Включая лучших полководцев своего времени. Риекан рассказывал, он видел своими глазами, как солдаты начали стрелять в спину своему командиру.       Люк молчал.       — Старина, ты, честно говоря, сейчас перегнул палку, — подал голос старший из безопасников. — Никто из джедаев не поддержал бы Империю. Империя изначально была против ордена, а для них орден превыше всего. Они не политическая партия.       — Как раз наоборот, — возразил Дерлин. — Джедаи были мощной политической партией. И у них даже было, что предложить избирателям, но Палпатин их обыграл.       Люк продолжал беспомощно молчать. Дерлин снисходительно посмотрел на него:       — Не думай. Орден джедаев был одной из лучших штук в конструкции Республики. А теперь давай-ка ты отработаешь пятнадцать минут моего времени. Капрал, дай ему плакаты, пусть внизу развесит.       — Еще плакаты? — Люк выгнул бровь. Капрал передал ему свернутые в трубку плакаты, пахнущие свежей краской. Люк завертел их в руках и заглянул внутрь трубки, пытаясь рассмотреть. Капрал повернул к нему датапад и показал макет.       Большую часть плаката занимали разлетающиеся по звездному космическому пространству обломки. В их глубине, в самом центре висел деформированный, надкусанный и разбитый зелено-голубой глобус, покрытый магматическими трещинами и сияющий слепящим рыжим заревом. К нему направлялись три имперских звездных разрушителя, продолжая палить из главных калибров. Подпись гласила: «СЕРДЦЕ ГАЛАКТИКИ».       — Капрал в этом деле умница, он их сам рисует, — пояснил Дерлин.       — Мне кажется, это перебор, — признался Люк.       — Не перебор, — уверенно сказал Дерлин. — Скажи, тебе ведь стало не по себе от этой картинки. Стало? То-то же.              Держа в зубах ножницы и уворачиваясь от снующих туда-сюда астромехов, Люк крепил клейкой лентой плакат к стене ангара. Лента лепилась к пальцам, к ножницам, но только не к стене. Радио вежливо объявило точное время и добавило опостылевшее «Звезда смерти» не детектирована в наблюдаемом секторе». Про замеченный недалеко от системы Явина корвет — ни слова. У Люка чесались руки что-нибудь делать, чем-то помочь (попроситься следить за радарами дальнего действия?), но он решил не рисковать показываться на глаза командованию, пока не расклеит плакаты.       — О, я вижу, ты занят делом?       — Рад видеть тебя, Хан, — вынув ножницы изо рта, отозвался Люк. Несмотря на сдержанную интонацию, он действительно был рад. Хан упер руки в бока и наблюдал, как Люк старается закрепить плакат. За ним маячил радостно ворчащий Чубакка. — И тебе привет, Чуи. Как вам это произведение искуства?       Хан и Чубакка переглянулись.       — У меня от нарисованного Альдераана кишки сворачивает, — озвучил Хан общую мысль. Чубакка согласно взревел.       — Так и должно быть, — убежденно сказал Люк. И принялся дальше клеить плакат. Ему казалось, взгляд Хана сверлит его затылок. — Хан, слушай… а ты ничего никогда не слышал про генерала по фамилии Скайуокер?       — Ну… хм… что-то знакомое. Кажется, в какой-то кантине один чувак рассказывал байку… Чуи, какого хатта ты только что назвал меня необразованным? Ты в ученые подался?       Чубакка заворчал.       — Чуи говорит, что нельзя не знать генерала Скайуокера, — Хан пожал плечами. Чубакка взволнованно что-то объяснял. — Он говорит, что как-то раз встречал его лично. Что Скайуокер командовал многими славными битвами… это не мои слова, если что, я просто перевожу… и считался несравненным, опять же цитата, пилотом. И вообще, где этот желтый дроид принцессы? Я в синхронные переводчики не нанимался.       Люк совсем повесил нос.       — По папе скучаешь? — поинтересовался Хан.       — Ага. Я никогда его не видел, но уже скучаю.       — Джедайские штучки, — снисходительно заметил Хан. — А вообще ты неправильно клеишь эту… крифф, — ругнулся он, глядя куда-то за плечо Люка. Люк обернулся. — Если что, меня тут не было. Чуи, пойдем.       Чубакка возмущенно рыкнул. Хан потянул его за шерсть.       — Там нет ничего страшного, — пробормотал Люк, вглядываясь в контуры близко стоящих друг к другу дежурных истребителей и сидящих на их крыльях механиков. Хан раздосадованно махнул рукой в сторону Чубакки и торопливо скрылся за ближайшим крестокрылом. Люк заметил, как в проходе мелькнула знакомая тонкая фигурка в длинном белом платье, выглядящем изумительно непривычно в атмосфере ангара. — Лея… Стой, Хан, ты испугался ее? Испугался Леи?!       Хан уже удирал со всех ног.       — Странный он, — сказал Люк Чубакке. Чубакка согласно закивал. Плакат с потрескиванием отвалился от стены и мягко распластался на полу. Люк таращился на него некоторое время, пока не поднял глаза и не увидел, что Лея торопливым шагом идет в их сторону. — Чубакка, что я ей скажу насчет комэска… Чубакка? Чуи, ты куда?! Не оставляй меня!       Чубакка, как ни в чем не бывало, потрусил рысью вслед за Ханом. Люк остолбенело посмотрел ему вслед.       — Ну дела…       — Я не удивлена, — прозвучал звонкий голос. Люк дернулся. Лея посмотрела на него с невеселой улыбкой. — Знаешь, сколько стоит моя жизнь?       — То есть?       — Пятьсот тысяч кредитов. Пятьсот тысяч! А этот… этот еще вздумал торговаться, — ее губы скривились. — На это можно было бы купить три крестокрыла. Три!       — Крестокрылы всегда можно купить, — возразил Люк. — А ты одна.       — И то верно, — заметила Лея. Ее взгляд упал на лежащий на полу плакат со взорванным Альдерааном. Люк ощутил острое желание провалиться сквозь землю. — Я у себя одна.       — Ты в порядке? — зачем-то спросил Люк. Лея улыбнулась совершенно искренне и настолько обезоруживающе, что Люк почувствовал себя еще хуже.       — Я выпила немного изумрудного вина с Мон Мотмой, — сказала Лея. — Она мне рассказала, как все было. Она разговаривала с моим отцом напрямую, в режиме реального времени, буквально за пять минут до катастрофы. Обсуждали проблему подбора персонала для работы в экстремальных условиях, обычный разговор, ничего такого, что нельзя докладывать по голосвязи. Ни слова про «Звезду смерти». Папа не сказал Мон Мотме, что она уже висит на орбите Альдераана. Он, конечно, не знал, что «Тантив» захвачен.       Она оперлась спиной о стену:       — Бедный папа. Он так ни о чем и не узнал.       Люк прикусил себя за язык, чтобы не ляпнуть что-нибудь неудачное. Ему хотелось положить руку Лее на плечо, но он не был уверен, что так можно.       — Он умер, — Лея смотрела прямо на него. «У нее такой темный взгляд», — обеспокоенно подумал Люк. — Мой папа умер.       — Ты надеялась, да? Что он мог куда-нибудь улететь с планеты? — тихо спросил Люк. Лея поморщилась:       — У меня было право надеяться, — она скрестила руки на груди. Конец ее слов заглушило радио, озвучившее время и неизменное «Звезда-Смерти-не-детектирована». — Итак, моя мать, королева Альдераана, и мой отец, принц-консорт и сенатор, безвременно скончались, что автоматически делает меня королевой Альдераана. Загвоздка в том, что королевства нет.       — Здесь есть один пилот по фамилии Антиллес, — зачем-то сказал Люк. — Он действительно может быть твоим дальним родственником?       — Лейтенант Антиллес? Так он вообще кореллианец.       — А он говорил про младшую побочную ветвь правящего дома…       — Слушай его больше.       — И он собирается насадить головы Таркина и Вейдера на шесты, — заметил Люк. Лея усмехнулась:       — В этом я не могу не поддержать его. Готова лично предоставить лейтенанту для этого все инструменты. Чтобы потом каждое утро смотреть Таркину в глаза.       — Бр-р-р.       — И только попробуй мне в этом не посодействовать, — весело сказала Лея с огоньком в глазах. — А у тебя как дела? Кажется, ты устроился на новом рабочем месте?       — Тут даже нет нормальной клейкой ленты! — Люк взмахнул ножницами. — И три дроида-повара протащили меня через столовую на глазах у целого полка. И комэск на меня наехал на ровном месте. И… и… — он устало вздохнул. — Лея, почему ты не сказала мне, что моего отца в Альянсе знают все вплоть до самого ржавого дроида?       — То есть? — растерялась Лея. — То есть… ты не знал?       — Нет, конечно же! — выкрикнул Люк. — И как только я появляюсь перед Дрейсом, он не верит, что я сын Энакина Скайуокера, и принимает меня за мошенника!       — Какой ужас, — Лея сокрушенно покачала головой. Люк покосился на нее:       — Ну хотя бы ты веришь, что я не пытаюсь примазаться к имени знаменитого полководца?       — Верю, конечно, — честно сказала Лея. — Ведь генерал Кеноби нашел тебя и взял в ученики. Значит, он что-то в тебе видел, какой-то скрытый потенциал.       «Очень скрытый», — мрачно подумал Люк.       — Генералы Кеноби и Скайуокер были хорошими друзьями, — продолжала Лея. — Конечно, Оби-Ван мог знать, где искать сына своего друга. Согласно наиболее значительным исследованиям за последние сто лет, чувствительность к Силе чаще всего передается по наследству.       — Дрейс хотел бы, чтобы по наследству передавалось умение летать, — нервно проговорил Люк.       — Понимаю его, — откликнулась Лея. — Но он уже сталкивался с самозванцами, даже на Явине…       — Ты должна была меня предупредить!       — И что бы ты сделал? — риторически спросила Лея. — Рано или поздно тебе пришлось бы объяснять, где тебя нашел генерал Кеноби и почему он решил, что ты станешь достойным кадром для Альянса.       Люк в отчаянии наклонился за плакатом и принялся снова прилаживать его на стену. Лея помогла ему отрезать еще кусок клейкой ленты. Люк молчал. Ему хотелось сказать «Лея, это правда тяжело», но он не мог выдать такое ей в глаза. Точно не после разговора про Бейла Органу.       Снова ожило радио.       — Рекрут Люк Скайуокер, приказ срочно явиться в ангар, к турбоподъемнику. Повторяю, Люк Скайуокер…       — Скайуокер! — выкрикнул кто-то со стороны. — Опять!       — Да что такое!.. — ангар снова пришел в движение. Техники перекидывались шутками. Даже дроиды озадаченно перемигивались. Один пилот, высунувшись из дежурного истребителя, с криком «Сейчас я вам расскажу!» принялся затирать техникам какие-то слухи, в которых Люк расслышал только имена — свое и Антиллеса. Он беспомощно посмотрел на Лею. Та положила руку ему на плечо:       — Ты со всем справишься. Я в тебя верю. Иди, я доклею плакаты.       Люк молча снял с запястья моток клейкой ленты, передал Лее ножницы и пошел через ангар, пытаясь сделать вид, что он ни при чем и никакого Скайуокера не знает.              Не было никакого указателя «К турбоподъемнику». Пришлось поспрашивать. Пока Люк доставал с этим вопросом техника, а тот упирался со словами «А не шпион ли ты?» (Люк так и не понял, было ли это неудачной шуткой или всерьез), из кабины дежурного истребителя вылез Дарклайтер и проорал направление. Мимо пробежали пять дроидов. Скрежетали двери ангара. Внутрь хлынул свет. Прибывал какой-то корвет; у дверей спорили двое офицеров техслужбы.       — Это старое разлапистое ведро занимает нам половину посадочной площадки! — кричал один офицер. — И ты хочешь заставить адмиральский корвет приземляться в стесненных условиях?       — Половину — не всю площадку, — возмущался второй. — Ну хорошо, решишь ты передвинуть это корыто, а как ты это сделаешь? Давай, притащи мне его хозяина. Он уже небось пьяный под столом в кантине лежит.       — Где ему взять выпивку на Явине?       — Контрабандист же. Привезет.       Турбоподъемник занимал самый центр ангара, но издалека его невозможно было рассмотреть. Судя по тому, что на него не падал свет, шлюз над ним был закрыт. Его крашеные борта, внутри которых покоилась силовая установка, сливались с полом ангара, и на первый невнимательный взгляд турбоподъемник напоминал гигантскую каменную ванну посередине древнего храма. Он был предназначен для вертикального взлета и посадки истребителей; крупные корабли, если такие прибывали, вынуждены были оставаться снаружи. Люк, заложив руки за спину, прогулялся вдоль борта турбоподъемника.       — Что думаешь? — спросил комэск Дрейс. Он стоял у ближайшего к турбоподъемнику крестокрыла, облокотившись о корпус. Скосил взгляд на ремень Люка, застегнутый поверх комбинезона, и на болтающийся на нем меч, но ничего не сказал. Техник затаскивал дроида в гнездо. Рядом собирались любопытные; другой техник пытался их отгонять, но тем было чихать. Среди любопытных Люк заметил Антиллеса, который всеми силами старался сделать вид, что просто дает указания какому-то дроиду, по чистой случайности — рядом с турбоподъемником.       — Честно? — осторожно уточнил Люк. — Это очень хорошо, что истребители защищены от атаки с воздуха… даже если бить с орбиты, наверное? — комэск кивнул. — В общем, при обстреле храм устоит, поэтому никогда не выйдет так, что враги разбомбят истребители, застав нас врасплох. Это хорошо, но, кажется, не очень-то нужно, потому что оборона базы в любом случае не рассчитана на прямое столкновение с Империей. Если имперские войска засекут базу, ее уже можно считать потерянной. Наоборот, при такой тактике очень важно время, за которое истребители могут подняться в воздух. И даже при том, что турбоподъемник значительно ускоряет взлет, все равно нельзя поднять весь полк за секунду.       — Ага, — Дрейс благосклонно наклонил голову. — Продолжай.       — Это все. Простите, — на всякий случай добавил Люк. — Это не критика.       — Да нет, почему? — отозвался Дрейс. — Критика, и по делу. Но ты прав — орбитальную бомбардировку выдержим, этим и руководствовался Риекан. А еще переборки этажей собраны так, что при разрушении стен сложатся как крыша домика, безопасно накрыв собой подземный уровень. Поэтому — самое подходящее место для штаба. Может, не самое подходящее для аэродрома.       — Но нам за этими стенами не сидеть, — заметил Люк.       — Не сидеть, — кивнул Дрейс. — Поэтому ты сейчас вылетаешь. Би-Би-один, не слушай лейтенанта и неси сюда систему кислородного снабжения. Люк, ты такой на своем Татуине пользовался?       — Пользовался, — сказал Люк, не поясняя, что это означает «включал и выключал во время инструктажа, а потом начальник ее отобрал, потому что она нужна не для использования, а для инструктажа».       — Отлично. Ну, сейчас узнаем, чего стоят хвалебные отзывы генерала Кеноби, которые передала принцесса. Взлетишь с дроидом, оставаясь постоянно на связи, выйдешь в верхние слои атмосферы и начнешь круг над планетой. Дальше я буду тебе корректировать маршрут по радио. Понял?       — Так точно.       — Давай, иди, — Дрейс отошел от крестокрыла. — Позывной базы — «Храм», твой позывной будет…       — Капитан Дрейс, мой дорогой друг! Кого я вижу с вами!       Дрейс запнулся. Дроиды торопливо расступились, пропустив к комэску взволнованного мон-каламари, эмоционально моргающего огромными рыбьими глазами. За ним спешили генерал Риекан и еще двое мон-каламарских офицеров. Собравшиеся вокруг зеваки попятились. Дрейс коротко поклонился:       — Рад встретить вас, адмирал Акбар.       — Очень, очень рад, взаимно! Кажется, вот так принято у людей? — мон-каламарский адмирал обеими руками схватил руку Дрейса и энергично потряс. — Но что видят мои глаза! Генерал уже донес мне интересное известие, — адмирал повернулся к Люку: — Вы, как я понимаю, юный Скайуокер!       — Да… — почти шепотом произнес Люк, понимая, что бежать некуда. Он уже ожидал, что адмирал и ему пожмет руку, но все сделалось еще хуже. Адмирал неожиданно обхватил Люка обеими руками и сердечно обнял, прижав его нос к своей чешуе. Люк сдавленно пискнул.       — Вот настоящий сын своего прославленного отца! — драматично воскликнул адмирал, наконец отпустив Люка. Дрейс, Риекан, Антиллес, пилоты, техники, дроиды — все стояли вокруг и молча смотрели, как будто пришли не в ангар, а в театр. — Джедай-генерал Энакин Скайуокер был первоклассным пилотом — и теперь мы видим, как его сын, едва достигнув зрелости, направляет свой путь по стопам отца! Семейная приемственность — это ли не лучшее, что есть в мире? — адмирал хитро вылупил на Люка правый глаз. — А Скайуокер был не промах… джедаям ведь запрещено заводить детей!       «Когда я говорил дяде, что хочу быть пилотом, как папа, — испуганно подумал Люк, — я не это имел в виду, не это!»       — Адмирал, вы смущаете парня, — миролюбиво сказал Риекан. Люку захотелось немедленно исчезнуть. Вот уж дело — его выгораживает генерал повстанцев, командующий базой! — И все-таки не забудьте, что я вам сказал. Он называет себя сыном Скайуокера. Не обязательно является…       — А то, может, из него такой же сын Скайуокера, как из вон того парня! — выкрикнул один из пилотов. Техник выбрался из кабины на крыло:       — Эй!.. — его взгляд упал на Риекана. Техник сразу заткнулся.       — И вас приветствую, третий сын генерала Скайуокера, — совершенно серьезно сказал Риекан. Дрейс фыркнул в усы. — Кстати, а где четвертый сын? Что-то его давно видно не было.       — Его перевели из пищеблока в техобеспечение, — проговорил Дрейс. — Даже не знаю, повышение ли это.       — А куда дочь дели?       — Даже не представляю.       — Лишь бы не в секретари.       — Генерал, она разносит каф, — подал голос третий сын генерала Скайуокера.       — Все это пустой разговор, — вмешался адмирал Акбар. — Настоящий сын генерала Скайуокера знает, как подтвердить свою личность. Способность к Силе всегда наследуется, а у вашего отца, юноша, способности были выдающиеся!       — Врожденной способности мало, — возразил Риекан. — Нужно обучение.       — Это правда, — повинился Люк. — Я почти не учился. Но…       Он отстегнул меч от ремня и протянул адмиралу на ладони.       — Но меч у меня есть.       Выражение лица Дрейса сделалось совсем неприятным. «Третий сын генерала» хмыкнул. Люк печально посмотрел на меч. «Как хорошо он сделан, — подумалось ему. — Он в руке — как влитой. На нем царапины, но все равно очень красивый металл». А может быть, получится…       Должно получиться. Бен сказал, что он, Люк, очень талантливый. Не просто так он ведь это говорил. Он не тот человек, который хвалит не за дело.       Люк сощурился и попробовал перефокусировать восприятие, как его учил Бен Кеноби. Почувствовать, как мир вибрирует от мощных энергий. Попробовать управлять им, как будто тянешь веревку. Люк уставился на рукоять меча. Та начала безумно медленно приподниматься над его ладонью. Выше, выше. Всего на несколько сантиметров, но уже заметно, что это не ловкость рук. Люк так вперился взглядом в меч, что глаза едва не заслезились. Пилоты повскакивали с придвинутых ящиков, два техника отвлеклись от работы. Люк почувствовал, как на виске выступают капли пота.       — Обалдеть… — выдал Антиллес общую мысль.       — Невероятно! — взревел адмирал Акбар. Его громкий голос сорвал Люку концентрацию. Меч упал в ладонь. Люк сжал его в руке. — А вы сомневались, генерал, сомневались!       — Возможно, перед нами какой-то другой одаренный, — заметил Риекан, но было понятно, что он просто рассматривает варианты. Дрейс покачал головой. Его губы беззвучно шевелились. — Капитан, вы хотите отдать приказ на вылет?       — Да, — спохватился Дрейс. — Готовность три минуты, рекрут Скайуокер.       — Есть, сэр! — выпалил Люк, почти вырвал из манипуляторов дроида систему кислородного снабжения и вскарабкался на крыло. Техник стал помогать ему приладить ремни, потому что у самого Люка они выскальзывали из ладоней. С крыла он мог наблюдать, как негромко разговаривают Акбар и Риекан, а Дрейс таращится в пространство перед собой, как будто что-то вспоминает. Вот к тому подходит Антиллес, начинает разговор…       — Это что, ты и в самом деле сын генерала Скайуокера? — шепотом проговорил техник. Люк дернулся. — По-настоящему, а не как обычно?       — Ты уже десятый с этим вопросом, — печально ответил Люк. Техник насупился:       — Ну не хочешь — не буду спрашивать. А ведь четвертому сыну я тоже чуть не поверил.       Люк посмотрел на него. Обычный парень, высокий, чернявый, приблизительно ровесник Люка.       — А ты-то сам чего сыном Скайуокера назвался? — так же тихо поинтересовался Люк, поддергивая ремни. — Какой тебе с этого толк?       Техник ухмыльнулся:       — Очень в Альянс хотелось, понимаешь. А открытые вакансии в голонете не вывешивают. Я сам с Кореллии, а Кореллия всегда была за Республику. А моя мама работала в суде и ее упекли в тюрьму — якобы за шпионаж в пользу Альянса, представляешь?       Он проверил крепление ремней, нажал на кнопку включения системы на груди у Люка:       — Работает. Давай, дерзай.       — А тебе сколько лет? — Люк продолжал допытываться. Кореллианец фыркнул:       — Что, думаешь, я действительно могу быть твоим братиком? Не-ет, я своего отца отлично знаю, он бухгалтер. Так что я нормальный. Но если что, мне двадцать три. Четвертому сыну Скайуокера тридцать пять, а дочери — хорошо так за сорок.       Люк глянул на техника искоса.       — И да, они оба пытались надуть отдел снабжения. Но куда их теперь отпускать? С секретной базы? Раз уж добрались…       — Меня тоже не отпустят, — печально улыбнулся Люк. Техник хохотнул:       — Тебя — так точно. Ты, может, еще не заметил, но ты понравился Дрейсу.       Люк спустился в кабину. Техник передал ему шлем. Люк кивнул, как будто на прощание, и стал закрывать дверцу. Техник показал оттопыренный большой палец и крикнул:       — И сделай «мертвую петлю» по возвращении, братик, — Дрейс такое разрешает!