***
Ближе к вечеру они, слово за слово, стали спорить, у кого лучше идея для «Ach so gern», чей стиль круче и обо всех аспектах их музыкального творчества. Петер был уверен, что их «Ach so gern», вошедшая в «F&M», хороша, но он один сделал бы получше. Немножечко поменять темп, изменить тональность, электроники добавить, снести всё к чëртовой матери и сделать в стиле «Pain». Тилль сказал, что фигня. Ничего не получится. А если и получится, то фигня. По-любому будет бред. Петер был унижен и оскорблён, потому что это напрямую касалось его проекта. А тут какой-то Линдеманн! Лезет! Критикует! Пошёл он! Швед обиделся и ушёл гулять в лес, но Тилль быстро его выловил и притащил домой. Ночь, лес, он пьян и гулять пошёл! Нет-нет-нет! Ругаться — да, драться — да, но отпустить его, подвергая опасности — нет. Ни в коем случае.***
Они не говорили. Следующим утром и до конца уикенда в Швеции тоже. Петер ушёл в себя и что-то писал, Тилль прекрасно понимал, что это…***
Общение прервалось слишком надолго. Линдеманна это начинало напрягать. Но почему? Ему не привыкать быть одиноким. — Да и не одиноко мне. Просто хочется что-то сделать, написать, а без Петера не прëт. Он же муза моя, — рассуждал Тилль, опуская голову на стол, обнимая себя за плечи. Не по причине нехватки объятий и печали, а просто руки некуда было девать. Решать проблемы, связанные с чувствами, и искать людей, прервавших с ним всякое общение, Тилль мог, но не любил. Зачем? Ты стараешься, ищешь, думаешь, переживаешь, извиняешься, тратишь деньги, время, нервы, а итог? Ничего. Ещё и обосрут потом. Поэтому Линдеманн просто продолжал жить, вспоминая время от времени шведа.***
И вот он объявился. Просто приехал к Тиллю, зашёл в дом, через незапертую дверь гаража, феерично влетел в дверь спальни, разбил бровь и продемонстрировал CD с одной единственной песней — «Ach so gern (Pain version)». — Вот! Ха! Слушай bög! Тилль послушал и сказал, что был прав. — Фигня. Тэгтгрэн обиделся и кинул в немца бокс. — Пошёл ты. Нахуй! Тилль доказывал, что «Lindemann» — самое форева всех времён, а Петер — что да, но «Pain» тоже хороши. Вновь переругавшись, переслушав песню, музыканты всё же пришли к единому мнению, что какими бы крутыми и харизматичными ни были «Rammstein», «Hypocrisy», «Pain» и все вытекающие и связанные с ними группы, «Lindemann» — всё равно är den coolaste. Самые крутые, потому что созданы друг для друга, потому что вместе творят шикарную дичь, шикарную музыку, обложки, фото, клипы! ПОТОМУ ЧТО «LINDEMANN» НА ВСЕ ВРЕМЕНА!