Hoshi to norainu

Вот я заметила огни больницы, в которой был он. Такси неудержимо к ней приближалась. Как только машина остановилась у дверей больницы, я, кинув таксисту несколько купюр и выскочив из машины, кинулась внутрь. Большой светлый холл, в котором царила тишина и покой. Приблизившись к столу регистрации, я не увидела за ним никого. Ладно, пройду так без разрешения, ведь я прекрасно знала дорогу к его палате. Я, так давно его не видела, так мне казалось, хотя прекрасно понимала, что три дня, которых меня не было, для него мало, что значат. Мои ноги вели меня к нему и вот, я на нужном мне этаже. Я забыла о своей ране и подбежала к его палате, посмотрев через хрупкую стеклянную преграду, мне стало плохо, от чего, я медленно стала сползать по стене, на которую наткнулась моя спина, когда пятиться просто больше было некуда. «-Нет, этого не может быт!» – кричал мой внутренний голос. -За что, ты так со мной? – шепотом спросила я тишину коридора. Не замечая своих действий, я поднялась на ноги и, опираясь о стену, поплелась обратно, оставляя на ней за собой кровавый след. Всего три дня и они, так быстро решили мою судьбу. В висках стучала кровь, что от шока приливала к голове, создавая вокруг меня вакуум. Внутри меня начинала развергаться черная дыра, что пожирала меня изнутри и забирала во тьму ночи. Ее жадность и ненасытность не пугали меня, я им даже была рада. Бредя по улицам ночного города, я вернулась к себе домой. Что с таким же укором смотрел на меня и, как будто спрашивал ответа на давно заданный вопрос, который я, так и не могла расслышать. В доме было пусто и тихо, если не считать мигающего автоответчика, что желал поделиться со мной все тем, что так долго копил. Заперев дверь, я направилась на кухню, стягивая с себя мокрый плащ, от моей крови. -Ты рада, что вернулась домой Ханаки Сей? – спросила я сама себя, открывая холодильник и беря оттуда бутылку саке. С ней в руке я пошла в ванную, захватив по пути иголку и нитку. Только там сидя на пуфе, я решилась размотать свою рану. Ее вид говорил сам за себя, все было очень плохо. Конечно, я могла остаться в больнице и там мне бы оказали профессиональную помощь, но не было никакого желания торчать в месте, что забрало у меня его. Руки не жалели слушаться, но я приложила всю свою силу воли, чтобы вылить на рану половину бутылки. Жуткая боль пронзила мое тело, если бы не кунай, что я зажала между зубами, то я наверняка откусила бы себе язык. В попытке отдышаться, я старалась очень аккуратно стянуть ее края ниткой. Казалось, что этот ад длится вечность, потеряв счет времени, я как в тумане из боли, была сама себе лекарем. Может мне помогло еще то, что я знала несколько медицинских техник, что позволяли быстрее зашить рану и немного ее привести в порядок. Когда я открыла глаза, то поняла, что лежу на полу все в той же ванной. Рана болела, но уже не доставляла столько хлопот. Нитка сдерживала ее края, а техника остановила кровотечение. Если бы кто-нибудь меня сейчас видел, то он точно начал бы меня презирать, что есть силы. Я сама того не замечая разваливалась на куски. Мое состояние граничило между сумасшествием и непрекращающейся истерики. Меня раздражало буквально все, и порой доходило до того, что швыряла все подряд, куда только могла, вслед за этим обессилив, я упала на кровать и забывалась в глубоком сне. Снова полная дезориентация во времени, и только одно еще давало о себе напоминать, что я жива это боль, которая разрывала меня на части. Меня разбудил свет солнца, что сумел пробиться сквозь плотные шторы, которыми были закрыты окна. Я поднялась с кровати и пошла в ванную. Там сняв с себя вещи, я приняла душ, что постепенно приводил мои мысли в порядок. Вот последняя капля упала на мое тело. Замотавшись в пушистый банный халат, я покинула ванную и стала искать вещи, чтобы одеться и кое-куда сходить. Мой выбор пал на темно синие штаны и черный длинный топ, который мог скрыть повязку на моем боку. Пара минут и шлепая босыми ногами по лестницам, я спустилась в низ. Разыскав свой плащ и очки с ключами, я покинула эту обитель боли, что звалась мои домом. На улице был яркий и солнечный день, в попытках укрыться от его света, снова пришли мне на помощь очки и капюшон. Закрыв дверь на ключ, я пошла знакомой мне дорогой в магазин. Звон колокольчика, что оповестил продавца о пришедшем покупателе. Миленькая девушка за кассой, ее улыбка и вопрос: -Вам что-нибудь подсказать? -Мне конфет, – коротко ответила я. -Какие именно желаете? – очередной глупый вопрос. -Я беру все, – ответила я, так же сухо ей. Ее удивление и восторг когда я расплатилась наличными. Вот пойманное мною такси остановилось возле ворот кладбища. Расплатившись и забрав все те коробки с конфетами, что я могла унести из магазина, я направилась в его глубь. Долго ходить не было смысла, поэтому я обосновалась на лавочке, что была под раскидистыми ветвями клена, который добродушно принял меня под свою крону. Поставив на нее коробки, я села рядом с ними и глядя на эти серые могильные плиты, чуть ли не сквозь слезы ела конфеты одну за другой. Фантики, превращая, в маленькие кунаи, отправляла в полет к дорожке, по которой пришла. Время, как будто остановилось. И более не существовало дня или же ночи, все границы стерлись не оставив и следа. -Я рад видеть, что с тобой все хорошо, – сказал мне знакомый голос, что мог принадлежать только ему. -Я тоже рада тебе Генма, – ответила я, и пустила очередной кунай. -Мне больно видеть тебя такой, – произнес он. -Мне тоже больно, – монотонно вымолвила я, принявшись за очередную конфету. -И как долго ты тут уже сидишь? -Не знаю. -Так, все с тобой ясно. – Сказало мое наваждение и взяло к себе на руки, обратилось к умнику. - Какаши помоги мне с ней. -Ты хочешь доставить ее в больницу? – спросил тот. -Нет, больница сделает ей только хуже, – возразил Генма, прижимая меня к себе, а потом обратился вновь ко мне. – Сей, ты так сильно похудела. Есть хочешь? -Да, хочу, – ответила я, и уткнулась в его грудь, чтобы никто не мог увидеть моих слез. -Какаши, захвати коробки, а то она потом будет злиться, что мы их оставили здесь, – попросил его Генма и понес меня куда-то. Я, наконец, поняла, что ошиблась снова, он был жив, а я глупая увидев пустую палату, подумала, что он умер. Как я только могла, так о нем подумать, ведь он же обещал всегда быть рядом со мной и помочь в любом деле, даже если оно будет стоить ему жизни. -Генма, прости меня, – прохныкала я ему. -Ну, что ты глупенькая, тебе не за что просить прощение. – Проговорил он мне, сажая меня в машину на заднее сидение. Я видела, как он и Какаши погрузили мои коробки с конфетами в багажник, и тоже сев в машину, Генма заставил ее тронуться с места. Они о чем-то говорили, но слушать их разговор у меня не было ни малейшего интереса, лишь порой я слышала свое имя и несколько фраз обо мне. В итоге можно сделать вывод, что Хатаке сильно интересовался кто я такая, но Генма, как истинный мой хранитель ничего конкретного ему не сказал. -Сей, не желаешь сыграть в сеги? – спросил меня Генма. -С тобой? Ты же на первом ходу проиграешь, – удивилась я его решению. -Нет, твоим противникам буду не я, а Нара. – Возразил он, и лукаво улыбнулся мне в зеркало заднего вида. -Нара? – переспросила я, понимая, что где-то уже слышала эту фамилию. -Да, Нара Шикамару, – уточнил он, останавливая машину возле нашего любимого кафе. -Если он хорошо играет, то я согласна. – Проворчала я, и порылась в карманах в поисках конфет. -Вот и хорошо. Надо позвонить Асуме, чтобы он привел этого лентяя сюда, – сказал Генма Какаши и тот, достав свой мобильник, стал кому-то звонить. Моя жизнь начала снова налаживаться, ведь рядом был он тот, что заменил мне всех на этом свете. Как я рада видеть и слышать тебя Генма. Но в тоже время мне не нравилось, что этот Хатаке увязался за нами. Снова, небось, начнет говорить о том, что я жуткая бездарность и ничего не понимаю в тактике.