Кладбищенский ангел

Мимо голых, облетевших берез и кленов, по узкой желтой дорожке, причудливо петляющей между мраморными надгробиями. По длинной, засыпанной песком тропинке, на обочине которой лежат покрытые инеем сухие листья. Вперед и вглубь, все дальше и дальше... За этот год он успел выучить каждый камень, каждый малейший изгиб желтой дороги. Вот здесь, за этим крутым поворотом, на маленькой могиле стоит статуя белого ангела, высеченная из холодного куска мрамора. Круглое детское лицо обращено к маленькой табличке с именем усопшего, а бесконечная скорбь в каменных глазах заставит дрогнуть даже самое черствое сердце. Он проходит мимо, даже не взглянув в сторону маленькой могилы. Та, к которой он пришел, мертва уже больше года. Уже больше года он не знает покоя и, в очередной раз пытаясь собрать себя по осколкам, идет этой дорогой. Как будто та часть его души, без которой жизнь превращается в выживание, навсегда осталась на этом кладбище. На этой могиле... Садится на холодный металл перил лестницы, уходящей вниз. Там, внизу — особые места для захоронения. Там нет заброшенных и бедных могил. Каждая могила внизу — произведение искусства... Но ему всего дороже одна-единственная. На ней в прошлом месяце взошли крошечные ромашки с мелкими белыми лепестками, а на этой неделе, как раз перед заморозками, проклюнулись нежно-зеленые травинки. Сентябрьская молодая травка стала для него настоящим чудом. Он достает из кармана маленький желтый букет, купленный в магазине, и кладет его на надгробие, прямо над большими, высеченными на мраморе буквами ее имени. И на мгновение поднимает тусклый взгляд больших карих глаз, в какой-то безумной надежде на... Надежде на что? Мертвые не воскресают и не встают из гроба. Чудес не бывает. Все это просто сказки, и он знает это. Но все-таки не хочет признавать поражение. Не хочет понимать, что все, что могло случиться, уже случилось. Он помнит тот день, в который не стало еще одной любимой им женщины. Именно тогда впервые пришли чувства, которые терзают его теперь. Тянущая тоска, безысходность и безразличие ко всему... Ведь он был больше никому не нужен. Один, совсем один в этом мире! Проклинал себя, что не спас, не уберег ее. Хотел умереть, не в силах жить с грузом. Но время шло, по капле унося в небытие его боль и его тоску. И сам он старался не вспоминать, не думать о той потере, которую перенес. Помнило сердце. А потом появилась она, и все изменилось. Тогда он не понимал, почему это произошло и удивлялся самому себе. Но был счастлив, не ощущая больше камня одиночества на душе. А теперь он знает. Но только ее больше нет. Поднимает лицо к небу и выдыхает изо рта морозное белое облачко пара. Только здесь, на этой могиле, он может позволить себе предаться размышлениям. Там, в городе, — нельзя. Там, во враждебном ему мире, он просто сломается, не выдержав тяжести собственных мыслей. Он помнит, как впервые пришел на ее могилу, и то оцепенение, с которым смотрел на мраморное надгробие. И то, как быстро ушел тогда, не выдержав гнетущей тишины городского кладбища. Это было так давно... Теперь тишина стала вечным спутником его жизни, и он больше не боится ее. Вихрь ледяного ветра заставляет его поежиться от холода и натянуть на голову капюшон. С земли в воздух поднимаются сухие листья, порывы ветра гнут сухие ветки деревьев, и старое кладбище как будто оживает под действием сил природы. Оживают и его мысли. В третий раз стоя на ее могиле, он не выдержал и рассказал все, что было у него на душе. Валялся на коленях на земле и плакал, прося у нее прощения. Но она не слышала его. В тот день он находился в каком-то забытьи. В тот день он умирал и хотел умереть. Но наступил вечер а за ним и ночь, и ничего не произошло... На небо наползают тяжелые свинцовые тучи, и вдруг становится так темно, как бывает только перед началом страшной грозы. Но ему все равно. На глаза наворачиваются слезы, и горло как будто сжимает железной рукой. Он прячет лицо в ладони, как будто кто-то может увидеть его. «Прости меня, Оксана. Прости меня...» И, сухими красными глазами глядя на надгробие, горячо шепчет, сбиваясь и тяжело дыша: — Знаешь, наверное, я любил тебя. Я не страдал бы так, если нет... Они все, все забыли, а я нет... Не могу, не могу!.. Он знает, что она не ответит ему. Но слова льются и льются сами собой, заставляя его задыхаться. — Знаешь... Мне иногда кажется, что ты была моим ангелом-хранителем... — закрывая глаза, шепчет он. — Ты спасала меня от самого себя. Прости, что я так и не смог этого оценить... На землю падают первые капли дождя, и он постепенно приходит в себя. Встает с железных холодных перил и в последний раз смотрит на могилу, прощаясь. И на душе снова появляется глухая тоска. Почему-то он на мгновение задумывается, возвращаясь мыслями к белому мраморному надгробию. И удивляется чему-то своему. Почему эта статуя стоит там, на этой старой, полузаброшенной могиле?