Посланница судьбы

Brace my soul, because there’s no good in the place I’m going.

Инквизитор ступал так тихо и плавно, что под его ногами и хрупкий снег не хрустел. В каждом его шаге отражалась хищная натура, пугающая всех вокруг. Он спустился со своего корабля и внезапно остановился, шумно вдыхая холодный воздух. Никто не смел ему мешать. Никто не смел к нему подходить. Солдаты застыли. Боялись не так шагнуть, не так посмотреть на него, ведь даже под своей повязкой он чувствовал на себе их наполненный страхом взгляд. — Мне нужны результаты, — твёрдо произнёс инквизитор, и в этой незначительной фразе явственно ощущалась опасная угроза. Штурмовики боязно содрогнулись, всячески скрывая испуг и нерешительность. Один из них, с планшетом в руках, неуверенно приблизился к нему. — Результаты… — оробело промычал он, опасаясь неприятных последствий, — ещё не готовы, сэр. Нужно подож… — его голос прервался, а из груди вырвался нарастающий хриплый крик. Инквизитор слегка приподнял свою руку. Он не касался солдата, но тот чувствовал цепкую ладонь на шее, которая яростно сжималась всё сильнее. Остальные инстинктивно сделали шаг назад, желая избежать любых неприятностей. Несчастный рухнул на колени, рефлекторно хватаясь за горло дрожащими руками. Солдат пытался отчаянно избавиться от удущающих невидимых оков вокруг его шеи. — Если я вновь узнаю, что необходимые данные вовремя не готовы, — грозно промолвил инквизитор, протяжно выдыхая и полностью сжимая ладонь; послышался резкий и громкий хруст, и бездыханное тело свалилось на белоснежные покрывала Илума, — присоединитесь к нему. Ни один штурмовик не пытался взглянуть на труп своего соратника. Все они в ужасе старались остаться незамеченными, непричастными. Страх прочно сковал их, не давая возможности здраво мыслить. Они трепетали перед силой Повелителя, перед его величием. Однако из всей этой пугливой шайки имперцев нашёлся единственный смельчак. Он нервно подбежал к инквизитору. Показная решительность штурмовика поразила остальных. Солдат пытался держаться на большом расстоянии от опасности. Однако и это не являлось весомым препятствием для любого чувствительного к Силе. Несчастного успокаивала иллюзорная уверенность в собственной безопасности, которая могла быть разрушена в одно мгновение. — На пути к заброшенному храму замечена активность. Высока вероятность, что они сейчас направляются именно туда, — торопливо проговорил он. — Отлично. Все закончится там, где началось, — довольно ухмыльнулся инквизитор. — Найдите мне самый короткий маршрут. Мы отправляемся. И помните, что никто не должен приближаться к цели, кроме меня. Ваша задача — отвлечь осторожным бластерным огнём. Но никто не должен ранить её, — он намеренно замедлился в конце, чтобы предупреждение прозвучало крайне устрашающе. Инквизитор плавно опустился вниз, дотрагиваясь рукой до промёрзлой земли. Его дыхание стало тяжёлым. Он будто хотел что-то почувствовать, ухватиться за тонкую нить, которая стремительно ускользала сквозь его жёсткие пальцы. Имперец грозно поднялся и недовольно оглядел снежную пустошь, на которой местами выступали могучие льдины. — Эта чёртова планета до сих пор пропитана мерзкой джедайской энергией. — Но, сэр, она находится во владении Империи… — Империи больше нет. И в этом мире ничего не принадлежит ей. Теперь всё это отголоски былого. Чем помогли военные базы, которые мы здесь выстроили? Ничего не меняется. Илум всегда был пристанищем джедаев, так и остаётся им. А мы скитаемся, жалко пытаясь отвоевать то, что так бездарно потеряли, — в этих словах не отзывались привычные угрожающие намёки; инквизитор говорил открыто, с презрением, но солдат так и не понял, к кому именно он выражал неприязнь: к джедаям или Империи. Вместе с небольшим отрядом штурмовиков он направился в дальний путь. Имперец не думал, что вновь окажется в святилище заклятых врагов, ведь оно уже давно похоронено в воспоминаниях убитых. А мёртвые не болтают. При этом ему страстно хотелось снова оказаться в храме, пропитанном такой мощной Силой. Появись он здесь намного раньше, могло ли всё пойти иначе? Нет, о таком даже и размышлять нельзя. Инквизитор осознанно выбрал свой тёмный путь, преисполненный беспросветной яростью в его разбитом сердце. Для него никогда не существовало иного выбора. По крайней мере, в этом он изначально себя непрестанно убеждал, а потом и вовсе разглядел в этой мрачной бездне извращённый смысл. Он должен быть стать сильнее, а истинная мощь скрывалась в самой непроглядной мгле. Когда юнец прикоснулся к ней, это оказалось необратимо и назад ступить было нельзя. Беспощадная тьма поглотила его полностью, не оставив ни единого шанса на спасение. С каждым шагом он всё отчётливее ощущал присутствие Афины в Силе. Она не скрывалась или же просто не могла. По всей видимости, Пеония серьёзно ослабла, что делало её прекрасной жертвой для стремительно приближающегося зверя. «Какая шаткая связь с Силой. И в чём интерес такой битвы?», — скучно промелькнуло в его голове. Он чуть заметно замедлил шаг, будто давая ей малейшую возможность прийти в себя и дать ему достойный отпор. Однако понимал: этого времени совсем недостаточно, чтобы оправиться. — Будет ей уроком, — прошептал инквизитор. Даже в таком медленном темпе ему удавалось идти стремительнее своих солдат. Суровые холода и непроходимость местных условий сильно сказывалась на их быстроте. Путь стал нелёгким: постепенно собиралась снежная мгла, что значительно ухудшала видимость. Им пришлось нагонять инквизитора вслепую. Техника не могла стабильно пережить столь трескучих морозов, поэтому навигация сбилась. «И что теперь?», — спросил один из имперцев. Другой тут же ответил ему: «Идти как можно быстрее, иначе Илум станет нашей могилой». Но инквизитор не собирался дожидаться их. Его не волновало, как далеко оторвался отряд. Когда он приблизился к храму, в памяти всплыли ярчайшие фрагменты старых битв. Вместе с этими воспоминаниями нахлынуло чувство былой злобы. Он уже и забыл её горький вкус, из-за которого вяжет во рту и сводит скулы. Порочное влечение к нему было таким неистовым, таким всемогущим. Противиться этому было невозможно, да и не нужно. Инквизитор всецело принимал этот гнев, становясь сокрушительнее. Теперь именно в нём — его сила. Он медленно достал свой меч и направил лезвие в сторону входа. «Заждалась меня, Афина?» — мысленно обратился он к ней. Джедай ясно учуяла надвигающуюся бурю. Яростная тьма двигалась в её направлении и не собиралась останавливаться. Внезапно её окатила стылая волна злобы, оставляя после себя липкое ощущение. Тьма свирепо тянулась к ней с диким желанием прикоснуться, стать её частью. Но она искусно отгоняла её. Когда Пеония услышала холодный голос инквизитора, лицо целительницы помрачнело. Ей стало непривычно зябко, а тело невольно задрожало. Мандалорец попытался узнать, кого же она почувствовала. Но Афина больше не проронила ни слова. Времени на раздумья не осталось, как и на побег. Единственное решение, которое у неё было, — принять бой. Из-за потраченной энергии сразиться — всё равно, что подписать смертный приговор. «Однако это необходимо, прямо как в прошлый раз», — решила она. — Повелитель? — когда Джарин произнёс это, к ней снова вернулся дар речи. Она изумлённо захлопала глазами, всматриваясь в его шлем. Пыталась вскользь прочитать его эмоции или мысли, но не вышло. Долго Пеония не слышала этого прозвища, которое так безнадёжно пыталась забыть. — Откуда… Ты не можешь его знать! — её охватило беспокойное непонимание, она требовательно обратилась к нему. Мандалорец не успел ответить, как его прервал пронзительный голос. В зал высокомерно вторгся инквизитор, размахивая выключенным мечом. Дыхание Афины стало тяжёлым. Она чуть опустила голову, буравя незваного гостя презрительным взглядом. Её рука инстинктивно потянулась к новому мечу, не решаясь его использовать. — Не помешал? — с иронией поинтересовался Повелитель, обращая свой взор на ослабленную Пеонию. — О, да ты оказывается совсем без сил. Занятно. И каково это — быть такой беззащитной? Мандалорец без страха бросился в его сторону, протянув руку и выстрелив свиристелями из левого наруча. Афина совсем забыла, как бесцеремонно забрала у него клинок. И сейчас это могло стоить ему жизни. Инквизитор успел включить меч и ловко парировал стремительное нападение, но не смог отбить всё. Прогремел приглушённый взрыв пропущенных снарядов. На короткий миг взъярилось мимолётное ослепительное пламя. Проворный ход ненадолго замедлил Повелителя и позволил отвлечь его внимание. Афина окликнула Дина, чтобы передать его смертоносное оружие. Но эта заминка оказалась ошибочной, ведь инквизитор лихо пришёл в чувства. Он преградил себя от удара свиристелей небольшим куполом Силы и мгновенно протянул руку, направляя на Дина мощный призрачный удар. Пеония попыталась защитить Джарина, но ничего не вышло: её связь была слишком слаба, и малейшую каплю энергии она потратила на призыв. Джедая не спасало священное место, хоть она и находилась в сильнейшем сосредоточении колоссальной Силы. Слабость целительницы привела к тому, что Мандалорец гулко отлетел в сумрачную часть храма. — Наконец-то мы остались вдвоём, — рыкнул инквизитор. — Хватит! — прокричала Афина, её слова громким эхом разнеслись по просторному залу. — Я лишь хочу помочь. Сама видишь: сейчас мы не на равных. Нет удовольствия от битвы со слабым существом, — выделил он последние слова брезгливым тоном, — поэтому я хочу, чтобы ты стала сильнее и больше не полагалась на этого мандалорского изгоя. Последнее сказанное её глубоко задело, и она резким и уверенным движением вытащила свой меч, крепко держа рукоять в правой руке. При этом джедай не стала принимать какую-либо боевую стойку, чтобы сразу не раскрывать себя. В прошлый раз она сдерживалась, но это не значит, что и в этот раз будет также. Инквизитор невольно напрягся и глумливо улыбнулся. Белое лезвие озарило мрачное помещение, в котором гулким звучанием завывал морозный ветер. Она оглянулась проверить Дина, но его там не оказалось. «Отлично, значит я должна отвлечь инквизитора», — быстро сообразила целительница. — Не тебе решать, что я должна… — попыталась сквозь зубы прошипеть Пеония. — Какой он — твой кристалл? — задумчиво поинтересовался Повелитель, надменно прерывая её. — Белый. — Цвет отречения, — удивился тот. — Цвет покаяния, — поправила она. — Как необычно для тебя! Я надеялся на что-то более… изысканное. Он громко засмеялся во весь голос. И вскоре зал наполнился звонким лязгом: к ним ворвались несколько штурмовиков с бластерами наготове. Их громкий топот заглушил неудержимое веселье инквизитора — и оно сразу же сменилось гневным недовольством. «Вы знаете, что делать», — почти беззвучно приказал Повелитель, и солдаты шустро повиновались: каждый из них разбежался в разные стороны. В этот момент слева на них нагрянул Мандалорец. — Ты слишком долго пребывала в состоянии покоя. Я больше не вижу в тебе того разъярённого джедая, который так боролся за Орден. Империя уже пала к ногам Новой Республики — дело осталось за малым, — после этих слов он ринулся к ней, готовясь нанести удар. Инквизитор сноровисто вращал двухклинковый световой меч, не позволяя определить джедаю угол выпада. Афина решительно направилась к нему, внимательно наблюдая за ним. Она отслеживала малейшие шаги Повелителя, но они казались ей незнакомы. Прошло слишком много времени, поэтому его стиль сражения успел значительно измениться, но не Пеонии. Ей нужно было действовать непредсказуемо: в её случае — всегда более сдержанно. «Предугадать приёмы будет довольно тяжело», — подумала целительница и сознательно проследила за его движениями. Когда враг приближался к ней, она технично расположила лезвие на уровне своего плеча и широко расставила ноги, что позволило ей возможность крепче устоять при сокрушительном ударе. Пеония твёрдо парировала дикий манёвр инквизитора и слегка оттолкнула его от себя. — Шии-Чо? Даже для тебя это слишком банально, — с упрёком обратился к ней он. — Её сила — в простоте. — Но я ожидал большего от того, кто должен был стать мастером, — ему нравилось сладко дразнить джедая, и эти слова не пропали бесследно — её раздражение становилось всё более заметным. — Скажи, что тебе нужно, — выпалила она. — Чтобы ты уничтожила всех. Однако твой разум ещё недостаточно окреп. Он разбит на мельчайшие осколки, которые ты пытаешься собрать, но они тебя режут и режут… и пока ты не примешь своё прошлое, пока не остановишься и не перестанешь от него убегать, ничего не сможешь преодолеть и стать сильнее. Столкнись с ним лицом к лицу. Ибо отвергая часть себя, ты отталкиваешь и свою мощь, — напористо заявил инквизитор. В его ведомом лишь местью сердце проявились неподдельная искренность. И своё отражение она нашла в уверенном голосе Повелителя. Или же Афине это только привиделось. — Мне тошно сражаться со слабым джедаем, — ответил он несерьёзным голосом, когда заметил, что целительница замерла и замолчала, предположительно, изучая его. — Не боишься оказаться повергнутым? Повелитель отмахнулся. Где-то вдали отдалённо доносились звуки сражения между солдатами и Мандалорцем. Джарин искусно с ними расправлялся, без труда пробиваясь через неумелых штурмовиков. Однако все это время его глодала лишь одна мысль: «Где же Грогу?» Пеония точно знала, что da’manda справится. Она признавала его несгибаемую силу и упорную выдержку. Боковым зрением джедай заметила, как некоторые имперцы поспешно отступали. Она нигде не могла обнаружить парящую коляску найдёныша и всё слабее улавливала его присутствие. Сила малыша ускользала, а это значило только одно: его уносят из храма. Повелитель обратил внимание на замешательство целительница, всячески скрывая свою заинтересованность. — Ты здесь не ради меня… — запоздало пришло к ней осознание, — а ради найдёныша. Когда Афина окликнула Мандалорца, было уже поздно, ведь Грогу бесследно исчез. Но Дин это заметил раньше неё. Его попытки пробиться сквозь солдат оказались слишком длительными. Пеония отвлеклась, и это стало её окончательным поражением. — Мне надоело, — твёрдо заявил инквизитор и лёгким движением руки схватил её призрачными тисками за горло. «Слабая», — смутно отозвался вражеский голос в голове целительницы. Меч джедая громко упал на ледяной пол. «Беспомощная», — вновь раздался резкий болезненный отзвук, но теперь сильнее. Бороться с внезапным вторжением в её разум было бесполезно. «Жалкая». Пока сознание стремительно угасало, она расплывчато слышала эхо своего имени. Её звал Джарин. Он обречённо тянулся к ней сквозь густой мрак. Но джедай оказалась слишком слаба. Зал всё стремительнее ускользал из-под затуманенного взора. — В твоей голове такой беспорядок, — она не могла расслышать всех слов, поэтому до неё доносились лишь искажённые обрывки фраз; голос инквизитора уже не звучал столь властно. — Ты… должна вспомнить… ждать тебя, — любые попытки прийти в себя были тщетны, и тьма почти поглотила её. Инквизитор перестал душить джедая и воспользовался особой ментальной техникой — пробегом по воспоминаниям. Именно она заставляла противников вновь переживать самые трагичные и болезненные фрагменты прошлого. И чаще всего она использовалась, когда физические истязания не действовали. Пеония почувствовала, как прикосновение ледяной ладони на её лбу — такой тяжёлой и крепкой. Сразу ясно, что эта рука принадлежит воину, который повидал немало сражений. И почему-то от этого лёгкого и мимолётного прикосновения ей стало спокойнее, словно её утешали. Тогда она и сдалась: сознание померкло окончательно, а незнакомые голоса притихли. В этот раз Афина отправилась в потаённые уголки своей памяти, всячески стараясь держаться от горестных воспоминаний поодаль — она отчаянно пыталась, но сопротивление было сломлено. Всё, что она могла слышать — это тихий голос; шёпотом Повелитель рассказывал ей печальную историю… её историю. Воспоминание, приснившееся в пещере Илума, неотступно продолжало следовать за джедаем. — Однажды в этом же самом месте я загнал в угол одного джедая. Мы были молоды, эмоциональны. Я желал власти; она — справедливости, а в глубине сердца — отмщения. Иногда эти вещи оказываются связаны. Истребление джедаев должно было привести меня к истинной мощи, а её сопротивление — к неугасающей надежде. Когда наши клинки схлестнулись, я познал настоящее превосходство, — спокойный голос в голове Афины увлёк её в былое: она перенеслась в тот самый момент, когда отчаянно пыталась отогнать противника как можно дальше от членов Ордена. И она справилась с этим прекрасно, но забыла лишь об одном — о себе. Не подготовив пути отхода, Пеония не оставила себе и шанса на спасение. В этом храме она обрела гармонию и вместе с этим встретила свою погибель. — Как интригующе смотреть на смерть джедая в его же храме, — эхом раздался голос инквизитора. Афина не могла определить, в какой стороне он находится. Она остановилась посередине и закрыла глаза, прислушиваясь к энергии. Сила никогда её не подводила: слева чувствовалась холодная пустота, вызывающая непроизвольную дрожь по телу, а справа воцарился хаос в его первозданном обличии. Целительница повернулась в ту самую часть и глубже вдохнула морозный воздух. Внезапное вспышка злости окатила её, прерывая обнаружение. Пеония инстинктивно схватилась за рукоять обеими руками ещё крепче и приготовилась отражать атаку. И, как она и ожидала, Повелитель метнулся в её направлении. — Столько решительности, и всё напрасно! — прокричал он. Однако одолеть или хотя бы раз пробить надёжную оборону джедая не удавалось. В ответ она резво наносила новые удары с невероятной силой. И тогда инквизитор осознал, что всё дело — в храме с его неимоверной энергией. В таком случае приходилось прибегать только к хитрости. Он отскочил назад с выключенным оружием, теряясь в непроглядных тенях. — Рано или поздно ты выдохнешься и не сможешь противостоять мне, — торопливо проговорил инквизитор, чтобы скрыть изнеможение, которое так легко выдавал напряжённый тембр. — То есть гордый ситх даже не рассматривает такую возможность, что первым сдастся он? — поинтересовалась та. Повелитель издевательски рассмеялся, и что-то в этом смехе было такое приятное и местами родное. Но она не забывала: инквизиторы умеют коварно обманывать, путать мысли, а затем лишать воли. Возможно, он уже в её голове, и она не замечает этого скрытого вторжения. — Как странно, что остальные тебя бросили. Не находишь? — продолжал он её отвлекать. — Меня никто не бросал, — уверенно ответила она, но поняла, что это было лишним. Её враг резко замолчал. И эта тишина не свидетельствовала ни о чём хорошем. «Мог ли он догадаться, что я — отвлечение?», — занервничала целительница. Явная неестественность в её поведении не осталась незамеченной. В нём закрались сомнения: инквизитор начал подозревать, что побег одного джедая без какой-либо поддержки — часть продуманного плана. — Так они вернутся за тобой? — раздумывал тот. — Нет, не могут… Нас слишком много. О, занятно! Неужели ты думаешь, что они смогут забрать тебя по пути обратно? — понял он. Пеония судорожно сглотнула и встала в более расслабленную позу, взяв меч одной рукой. Она плавно прокрутила его и проследила за мелькающим силуэтом в тусклом мраке. Прислушалась — подозрительно тихо. Раз инквизитор решил сбить её с толку разговором, джедай ответит тем же. — Из этого храма только один выйдет живым, — констатировала она. — Однако никто из нас не умрёт. Я поразмыслил: живой ты больше принесёшь Империи пользы. Целительница совершенно отстранилась от происходящего беспорядка вокруг и попыталась связаться с Фай-Тор-Аной. Однако времени было слишком мало: все мимолётные попытки восстановить связь оказались безуспешны. Этим кратким замешательством воспользовался инквизитор. Он направил всю энергию на ледяной потолок над джедаем, и огромный кусок с громыханием повалился на неё. Резкий оглушительный раскат, за которым последовала лёгкая вибрация в воздухе, привлёк внимание Пеонии. Она не успела своевременно опомниться и отпрянуть на безопасное расстояние, как заметила угрожающее приближение громадной плиты сверху. Одним неловким взмахом джедай в движении рассекла её большую часть. Но этого оказалось мало. Прозрачные осколки шумно разлетелись в разные стороны, а один из них, немалого размера, летел на неё. Полностью увернуться не удалось — болезненный крик Афины эхом отозвался в промёрзших просторах храма. У неё получилось смягчить падение и чуть соскользнуть, чтобы не разбить голову. Меч отбросило в непонятный ей угол, а искать его не было времени. Целительница тревожно посмотрела вниз и попыталась вытащить зажатую меж льдами ногу. Она оказалась так плотно прижата, что Афина перестала чувствовать её. «Не пошевелить», — испугалась джедай. Медленно приближающийся силуэт из кромешной мглы стал более отчётливым. Физическая боль отвлекала, что позволило появившемуся инквизитору мельком прикоснуться к её разуму. От этого она закричала ещё сильнее и схватилась за голову, пытаясь унять новую тягостную пытку. — Так вот чего ты так оттягивала время. И этим обрекла их на смерть. Они не смогут покинуть пространство Илума живыми, — заверил Повелитель. — Ты так безошибочно уверена, что Орден попытается тебя спасти, — продолжал он читать её мысли, а Афина всё никак не могла прогнать его из своей головы. — Как удручающе. Отчаянно желала им помочь со всем этим нелепым джедайским героизмом, а что в итоге? Приведёшь их к смерти. Но не переживай: тебе я жизнь оставлю. Боль Пеонии не стихала, но она продолжила бороться. Пока инквизитор разбрасывался пустыми словами, целительница неторопливо сдвигала тяжесть со своей ноги. Деликатно сделать это не получалось, поэтому она сдерживала стоны от невыносимой муки. Каждое движение льдины сопровождалось агонией. Однако джедай была рада этому, ведь чувствительность постепенно возвращалась. Иногда через непомерную ломоту у неё выходило малость шевелить конечностью. «Если тебя загнали в угол, используй это в свою пользу», — вспомнила она слова учителя. И они всегда придавали ей сил бороться до самого конца. — И почему же… ты хочешь… — беспорядочно пыталась проговорить Афина, сдерживая все резь, — чтобы я… осталась жива? — У твоих сподвижников нет ни единого шанса на выживание. А вот ты ещё можешь спастись и пригодиться, — задумчиво ответил тот. — Присоединяйся ко мне. Я не прошу тебя сдаваться. Я прошу тебя стать сильнее. Впусти наконец эту тьму в своё сердце. Прими её. И вознесись. Целительница лихорадочно захохотала хриплым голосом, но её прервал судорожный кашель. Она жадно задышала ртом и тяжко втянула свежую струю холодного воздуха. Она прорезал её горло, из-за чего джедай поперхнулась. Лицо обожгли слёзы. Пеония больше не могла сдвигать со своей ноги ледяной обломок и обмякла, ослабив хватку. — П-понимаешь, как это… абсурдно зв-вучит? — прошептала она. — Почему же? Мы могли бы стать могущественными. И даже Империя бы пала к нашим ногам, — со всей уверенностью предположил инквизитор. Афина осознавала всю сложность ситуации и видела лишь один выход. Связаться с джедаями и предупредить их она не может. И единственное, что оставалось, — умереть. Фай-Тор-Ана не мешкая ощутила бы её гибель. Между ними выстроились особые узы. Поэтому мастер непроизвольно отслеживала присутствие ученицы в Силе, даже когда та желала спрятаться от всего беспокойного мира. Она знала её. Она понимала её. Она чувствовала её. Так и сложилась их нерушимая связь. «Я не могу подвергнуть их такой рискованной опасности. В любом случае, когда он меня схватит, мне не избежать пыток. А я знаю слишком много», — подумала Пеония. Джедаи не опасались смерти, ведь за ней — Великая Сила. Но это не значит, что они были готовы к ней. Они по-прежнему цеплялись за жизнь. Но если эта жертва была необходима во спасение, без раздумий шли на неё. Заинтересованный голос Повелителя вырвал поверженную из раздумий. — Решайся. Иначе будет поздно. — Я решилась, — старалась громче сказать Афина, но сомнительное отчаяние в её голосе проявилось слишком приметно; и инквизитор без промедления его распознал. Однако безнадёжный план Пеонии пришёл в исполнение: она резво притянула меч, не видя его, но вполне ощущая, и вонзила лезвие прямо в живот. Джедай не кричала. Внутри была лишь пустота. Такая неприятная. Такая одинокая. Сознание ещё не померкло, и краем глаза она приметила застывший ужас на лице Повелителя. Опасался ли он, что теперь не сможет выведать необходимую информацию: и даже не ради Империи, а ради своего карьерного продвижения? Или же это был обычный страх за её жизнь; и если так, то с чего бы? Кровь застыла в его жилах. Он не осмелился подойти к ней. Всё, что ему оставалось, — истошно кричать, созывая всех солдат. Целительница слышала расплывчатые фрагменты фраз: «Срочно… в бакта-камеру… Если… умрёт — убью каждого». Голос его был тревожным и неожиданно печальным. Однако инквизитор так и не приблизился к ней, а лишь командовал позади и контролировал каждый шаг штурмовиков. «Осторожнее! Иначе рук лишитесь», — грозно прокричал он. Приказы не утихали. Но силы окончательно покидали Афину. Её сознание судорожно утонуло в надвигающейся тьме. В конечное итоге она беспробудно закрыла глаза и умерла. И где-то поодаль эта смерть не осталась незамеченной: Фай-Тор-Ана ошеломлённо рухнула на колени. Не проронив ни капли слёз, ни слов. Сердце наполнилось горечью. Часть души лишилась важного, и на её месте осталась лишь пустота, которую заполнить больше никто не сможет. Никогда. Воспоминание с последней битвы оборвалось. Опомнившись, она вздрогнула. Веки были тяжелы, но Пеония открыла глаза. Несколько раз моргнула — и тёмная пелена перед взором спала. К несчастью, правое колено остро заныло. Отзвук когда-то привычной боли заставил сжать зубы до скрипа. Эти жуткие ощущения напомнили о её последней битве, её первом поражении. До неё всё отчётливее доносились звуки отдалённой борьбы: бластерный огонь, свистящие разрезы светового меча. Кроваво-багровый отблеск кристалла во льдах ослепил медленно поднимающегося джедая. Она сощурила глаза и попыталась бегло оглядеться, чтобы понять, что сейчас происходит. Заметила, как Дин отважно сражался с инквизитором, почти не уступая ему ни в чём. Однако владел он своим клинком не так искусно, как Повелитель световым мечом. И это его подводило. Когда враг заметил, что джедай очнулась, он резво отскочил назад и прокрутил своё оружие. После этого Повелитель убедился, что Афина смотрит на них и отбросил меч прямо в сторону Мандалорца. Дин вынужденно отпрянул влево. Лезвие слегка задело его в незащищённом месте руки, выше наруча. Пока оно летело обратно, а Джарин пытался уйти от парящего оружия, имперец повернулся к джедаю. — И помни, Афина, тьма терпелива: она будет ждать столько, сколько положено. А наш бой ещё раз доказывает, что она всегда побеждает. Она — повсюду, и победа её неизбежна, — торопливо раздался его невозмутимый голос. Договорив, он стремительно побежал прочь. Мандалорец ринулся за ним. Следом побежала Пеония, всё ещё прихрамывая. Однако никто из них не успевал. Как только она оказалась в порыве морозного ветра, поняла, что инквизитор вместе с солдатами бесследно исчез. Она виновато повернулась к своему смелому спутнику, который гневно сжал кулаки. — Мне жаль… — устало прошептала Афина. — Это всё моя вина. — Нет, — быстро отрезал её Джарин и направился вперёд, — не твоя. — Я верну его. Обещаю, — сказала Пеония и мягко повалилась на снег. Она попыталась подняться, но в это мгновение к ней подскочил Мандалорец, чтобы стать её опорой. Пеония вздёрнула подбородок и осознала, как они близко. Взгляд джедая задержался на уровне его глаз, а затем она порывисто отвернулась. Он с лёгкостью подхватил её, помогая встать. — Что он сделал с тобой? — тревожно спросил Дин. — В том то и дело, что ничего страшного. Мог причинить мне больший вред, но не стал. Он вторгся в мой разум, чтобы я вспомнила нашу былую битву. Тогда инквизитор подарил мне это, — остановилась она и с осторожностью прикоснулась к своей хромой ноге. — Это твоё последнее воспоминание? — аккуратно спросил Мандалорец. — Да, — вздохнула Афина. — Ему нужна я, а не Грогу. Он выманивает меня, играет со мной, загоняет в ловушку. Он хочет, чтобы я почувствовала себя одинокой, брошенной; хочет, чтобы я сама сдалась. Скоро Повелитель даст о себе знать и передаст место, в которое я должна буду прибыть одна. И я приду. — Нет. — Мы не справимся вдвоём, dar’manda, — усмехнулась она. — Но при этом ты планировала пойти одна, — с упрёком подчеркнул Джарин. — Просто я полна сюрпризов, — отшутилась Пеония и сильнее облокотилась на Мандалорца. — Ты можешь вылечить себя? Джедай замолчала. Дин повернулся к ней и заметил, как она прикусила губу. — Я потратила слишком много энергии и едва меч могу притянуть, — стыдливо промямлила она и попыталась сделать твёрдый шаг, отстраняясь от своего напарника. Афина не удержалась на месте из-за бессилия и стала терять равновесие. Тем временем Мандалорец ловко подхватил её и поднял на руки. Она протестующе сопротивлялась, но всё это оказалось бессмысленно. Джарин и не шелохнулся. — Я могу идти. Не нужно нести меня, — раздражённо проговорила джедай. — Не переживай. Мне не впервой. Пеония озадаченно посмотрела на него и приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, но передумала. Её лицо чуть порозовело. И это не было связано с холодом. Дин же не решался взглянуть на неё и молча шёл вперёд. — Отпусти меня, dar’manda. Я уже сказала, что не нуждаюсь в твоей помощи, — окончательно разозлилась Афина и попыталась нелепо спрыгнуть из его цепких объятий, продолжая что-то невнятно бормотать. — Да не рыпайся! — удобнее перехватил её Джарин. Однако она слишком сильно брыкалась, поэтому он потерял равновесие и вместе с ней повалился на мягкий белоснежный пух. «Какого…» — пролепетала сквозь зубы Пеония, когда прямо над её ослабленным озябшим телом возник Мандалорец. На мгновение его шлем оказался возле изумлённого лица целительницы. Её щёки стали пунцовыми. Она не решалась вымолвить и слова, испытывая мучительную неловкость. Ошеломлённо хлопая глазами, смотрела прямо на него, будто могла видеть его томный взгляд сквозь непроницаемый шлем. А во взоре джедая, помимо удивления, скрывалось что-то неизведанное Дину. Афина приподняла голову и облокотилась на локти. Они непроизвольно оказались ещё ближе. — Я же говорил, что не нужно было дёргаться, — спокойно нарушил он неудобное молчание. Частый пар изо рта от крепкого мороза предательски выдал её тяжёлое дыхание и учащённое сердцебиение. И чтобы несносный dar’manda не подумал ничего лишнего, она резко заговорила. — Может встанешь уже с меня? — фальшиво сердитым голосом сказала Пеония, но Джарин и не думал подниматься. — При условии, что понесу тебя. И плевать мне на твоё самочувствие, я хочу быстрее покинуть эту безжизненную обледенелую пустошь, — ответил он и едва наклонил голову. Целительница недовольно фыркнула и предприняла слабое усилие скинуть его с себя. Тот даже не двинулся. Тогда она поняла, что точно проиграла и устало легла на холодный снег, размеренно утопая в нём. «Так у меня точно ничего не получится, надо что-то придумать», — решила Афина. И тут же ей в голову пришла замечательная, как ей показалось, идея. — Ты сдавил мне больную ногу, — нарочито поморщилась она. — Совсем нет, — твёрдо заверил он. — Тяжело без джедайских навыков, наверное. Приходится идти на разные… — пытался подобрать слово, — ухищрения. — Ах ты, сын банты… — Знаешь, ты и до нашей встречи была ослаблена, но потом смогла помочь мне, когда на нас напали штурмовики, — не дал ей договорить Дин. — А теперь и оттолкнуть меня не можешь. — Да, нужно было всё-таки оставить тебя там на расстрел, — возмущённо проговорила она, на что Джарин слегка рассмеялся. «Мне не показалось! Он и правда смеётся?», — обомлела она от такой редчайшей реакции. Спутник ей всегда казался таким отстранённым, лишённым способности на мимолетную радость. — Я поддалась эмоциям, Мандалорец. Этого нельзя было делать, но на тот момент — необходимо, — робко продолжила Пеония, впервые не использовав своё излюбленное ругательство. — А чего же сейчас не можешь «поддаться эмоциям»? — передразнил её Джарин. — Или положение слишком… удобное? Лицо Афины заметно запылало от стыда. Она попыталась взбалмошно вскочить, но на плечо опустилась тяжёлая рука, не позволившая ей подняться. Без единого слова Дин давал ей понять, что не позволит ей просто так сбежать от этого разговора. — Вполне комфортное. Могу лежать так весь день, — целительница отвела взгляд в сторону, не желая выдавать свои чувства. Он лишь хмыкнул, молча вставая и поднимая её. Она уже не сопротивлялась, а смиренно приняла помощь. В правом колене продолжала отзываться резкая боль из прошлого, но из-за леденящей стужи оказалась почти незначительна. Им нужно согреться, иначе до звездолёта совсем не дойти. «Давай же, Афина, хватит быть такой бесполезной. Соберись! Всего лишь капля Силы», — опомнилась джедай и прикоснулась ладонью к статным мандалорским доспехам. Целительница собралась, прикрыв глаза. Пеония прислушивалась к внутреннему голосу, и у неё получилось: им постепенно становилось теплее. Оставшийся путь они прошли в полной тишине. Каждый думал об одном — о Грогу. Каждый обвинял в случившемся только себя. И каждый желал его как можно скорее спасти. «Этот малыш не заслужил такой участи — быть марионеткой в руках Империи, — подумала Афина. — Клянусь, что верну тебя к отцу во что бы то ни стало. Но перед этим мне самой нужно восстановить прежнюю связь с Силой». Она погрузилась в свои мысли, стараясь остерегаться произошедшего боя и тех воспоминаний, которые инквизитор в ней пробудил. Задумчивая Пеония не заметила, как они подошли к кораблю. Однако что-то пошло не так: джедай ощутила, как мышцы Мандалорца напряглись. Он неосознанно сильнее прижал её к себе. Невольно Афина заметила смутно приближающуюся фигуру возле звездолёта и мгновенно спрыгнула на мёрзлый снег. Она слегка пошатнулась, так как изнывающее от боли колено всё ещё давало о себе знать, но сразу же приняла стойкую позу. — О, надеюсь я не прервал ваше сви… что бы то ни было, — прозвучал резвый голос незнакомца, силуэт которого становился всё различимее. Стройная статная фигура уже полностью вышла из тени. Джарин схватился за бластер и наставил оружие на незваного гостя. Афина удивилась его лёгкой одежде, которая совершенно не подходила под суровый илумский климат. Джедай с интересом рассматривала незнакомца: ярко-синяя кожа изящно сверкала, а золотистые глаза притягивали на себя всё внимание. Волосы с необычным фиолетовым отблеском щегольски уложены. Необычные продолговатые жёлтые узоры являлись ещё одной отличительной особенностью его расы — панторанцев: по три полоски на щеках и небольшая отметина на лбу. «Никогда не любила их планету с её болотистой местностью и невзрачными длинными башнями», — вспомнила она собственные ощущения из прошлого. — Что ты здесь делаешь? — узнал панторанца Дин, и по его недовольному тону стало ясно: он не рад такому появлению. Охотник заметил, что при первой их встрече татуировок на лице не было. «Так значит скрыть пытался. И причина явно весомая», — решил он. Панторанец спокойно поднял руки, показывая, что у него с собой нет оружия. Он своевольно направился вперёд плавным шагом. В его взгляде читалось лишь детское озорство и не более. Раздражающая Джарина улыбка не сходила с лица. Тот осознавал, что наглец точно не сможет противостоять им двоим, а значит его намерения могли быть вполне дружелюбными. Но в мире никто никогда ничего не делает просто так, если сам не хочет получить чего-то взамен. А его плата точно будет крайне высока. — Я же обещал, что мы ещё встретимся. Не хочешь познакомить меня со своей подругой? — подмигнул он Афине. — Ближе к делу, — строго проговорила она и повернулась к своему спутнику, нежно опуская его руку с бластером. — Не стоит. — Лучше послушай её. Я с миром, — шутливо пробурчал панторанец и вновь продемонстрировал пустые руки, — и пришёл всего лишь забрать то, что принадлежит мне. Пеония задумалась: всегда полезно завести новые знакомства и найти себе союзников для приближающейся битвы. Они отчётливо понимали, что вдвоём не способны достойно противостоять имперским осколкам. Неизвестно, сколько всего осталось штурмовиков. — Звездолёт — не твой, — констатировала Афина. — И уж точно не твой, — парировал тот. — И на чём же ты сюда прилетел? — Приятели подвезли, — не желая раскрывать всей правды заверил наглец. Мандалорец повернулся к джедаю, и та краем глаза заметила это. Он молча спрашивал её разрешения наконец расправиться с надоедливым панторанцем, наклонив голову вбок. Но она отрицательно мотнула так, чтобы это увидел только Дин. «Не смей», — прошептала целительница. — Ты мог улететь на нём, но не стал. Что же задержало тебя? — заинтригованно спросила она. — Всё просто: полезно иметь кого-то в долгу, особенно, если это джедай. Не так ли? — намекнул панторанец и снова подмигнул ей. Пеония непроизвольно закатила глаза и угрюмо выдохнула. «Мне попался какой-то глупец, — огорчённо подумала она, не допуская и возможности на его большую поддержку. — Но хоть в чём-то он же должен пригодиться». — И что же ты можешь предложить мне? — Как минимум — звездолёт, а как максимум, самое драгоценное, — себя. — А что мне мешает отобрать этот корабль? — медленно вымолвила она, не сводя глаз с таинственного гостя. — Честь? Или что там у вас, джедаев… — Не доверяй ему, — тихо проговорил Дин. Пеонии не пришлось долго раздумывать. Им нужны были союзники, и этот момент — их отличный шанс. Далеко не самый лучший и выгодный, но какой есть. Любая доступная помощь — гораздо лучше её полного отсутствия. Нужно брать от жизни всё, что она преподносит. И это тот случай. Она без колебаний ответила серьёзным тоном: «Я согласна». Мандалорец явно не оценил такое решение и сурово выругался. Однако Афина предвидела его недовольство и попыталась заверить его, что именно это им сейчас необходимо. — Сомневаюсь, что он навредит. И предчувствие мне подсказывает, что он не так глуп, как кажется, — усмехнулась она. — Давай будем надеяться, что это партнёрство нам действительно поможет. Ну или же мы всегда можем его выкинуть где-то по пути. — Эй, я всё слышал! — недовольно прокричал панторанец. — Просто скажи, что тебе нравится таскать с собой всякий сброд, — раздражённо сказал Джарин. — О, не то слово! — посмеялась она, намекая на него. Однако Дин на это ничего не ответил, а лишь обиженно хмыкнул. Троица поспешно отправилась на корабль, чтобы поскорее улететь из этого злополучного холода. Сердитый Мандалорец даже и не понял, что весь путь его согревала джедай. Он уже думал о том, как им вытащить Грогу, и не спешил доверять их новому члену команды. Джарин прекрасно понимал, что у каждого есть свои секреты. И если о призраках Афины он догадывался, то тайны панторанца ему казались куда мрачнее. Именно поэтому не стоит и близко подпускать его к найдёнышу. Незванный гость надменно прошёлся по звездолёту, словно это была исключительно его собственность, когда на деле — абсолютно ничья. На корабле всё оставалось неизменным, и этому он крайне обрадовался. Панторанец специально выровнял свой шаг с джедаем, которая направлялась в кабину пилота. Джарин остался где-то позади, не желая принимать участие в беседе. — Мне безумно интересно, что же свело вас вместе. Где-то я слышал, что давным-давно вы друг друга истребляли, — продолжал наглец. — Ты слишком много болтаешь, панторанец, — фыркнула Афина и ускорилась, чтобы быстрее отвязаться от него. Весь короткий путь он продолжал доставать её своими непонятными вопросами, но целительница старалась не обращать на него внимание. «Очередная заноза в моей заднице. И почему именно с такими меня сводит судьба?», — промелькнуло в её голове. Его звонкий голос фоном отражался где-то вдали, пока Пеония была поглощена насущными проблемами. Она знала, что рано или поздно инквизитор объявится. И джедай готова пожертвовать всем, чтобы спасти найдёныша. Он стал для неё значимым знаком от самой вселенной: Афина считала именно с него начнётся восстановление павшего Ордена. Одним лишь беспокойством и тревожностью её состояние не ограничилось: чувство горького стыда не унималось. Целительница, которая обязана беречь беззащитное создание, так безрассудно отдала его в руки алчной Империи. Однако у неё уже созрел свой план. И Мандалорца с панторанцем посвящать в него она однозначно не собиралась. Пеония с новым спутником быстро оказались в кабине пилота и удобно уселись. Измождённая Афина расслабленно откинулась в кресле, прикрывая глаза. Но её безмятежному перерыву помешал взбалмошный панторанец, который никак не мог угомониться. После того, как звездолёт поспешно покинул космическое пространство леденящего Илума, он решительно поинтересовался, какие же теперь просторы они намеревались покорять. — Татуин, — ответила она. — Ну, дорогуша, это как минимум безрассудно. Каждый понимает, что именно там нас и будут ждать имперцы. А я еле сбежал с этой никчёмной планеты, — возразил тот и посмотрел на неё. На лице Пеонии отразилось полное спокойствие. При этом её раздражали эти нелепые обращения. «Договоришься когда-нибудь», — устало пробормотала она. Панторанец произнёс то, что Афина и так прекрасно понимала. Джедай рассчитывала на усиленное присутствие имперцев на Татуине. И её собеседник это понял. — Так-так, ты хочешь этим воспользоваться… Знаешь, было бы разумно поделиться своими планами с командой, — заверил он. — И когда же мы успели стать командой? — возмутилась та. — Когда заключили сделку. — Такого условия не было. И что-то никакой пользы я от тебя не вижу, только один бессмысленный трёп, — проговорила она и резво встала, поскорее направляясь к выходу. — Что мы будем делать? — Ждать, — твёрдо сказала джедай и вышла. Он что-то проговорил вслед, но Пеония уже торопливо шла по коридору. Неприятно режущее чувство заныло в груди, когда она вспоминала о несчастном Грогу. «Однажды я уже подвела своих, я не могу сделать это вновь», — печально раздумывала целительница. Подойдя к каюте Мандалорца с найдёнышем, Афина неподвижно застыла у порога закрытой двери. Ей хотелось извиниться перед ним за свою неосмотрительность. Именно она подвергла малыша опасности и теперь только ей справляться с последствиями этой ошибки. В её глазах застыли раскалённые слёзы. В ноздри ударил спёртый горячий воздух, а ей стало невыносимо душно. И без того шумное дыхание потяжелело. Только сейчас она заметила, что забыла переодеться в более лёгкую одежду. Но дело было не в утеплённом одеянии. Далеко не от этого ей несносно поплохело. «Просто зайди и извинись», — набиралась уверенности Пеония. Тонкие пальцы волнительно задрожали. На краткий миг уши ужасно заложило, и она не смогла услышать, как открывается дверь. Ошеломлённая Афина не смела и пошевелиться. — А я-то думал, кто же тут скребётся, — начал Дин, осматривая беспокойную Пеонию. — Всё нормально? — Нет, — тихо ответила она и опустила мрачный взгляд, — надо поговорить. Он присел на свою кровать, кивком приглашая её войти. Она несмело оглядела маленькое помещение и заметила модели космических кораблей, с которыми играл Грогу. Нервно сглотнув, джедай аккуратно присела. Собрав остатки сил, Пеония продолжила. — Этого не должно было случиться. Именно поэтому я не хотела, чтобы вы следовали за мной. Я должна была остаться со своими призраками наедине. — Но не тогда, когда они стали обретать форму. Ты… — тщательно пытался подобрать слова Джарин, — не была способна тогда противостоять ему. И что из этого вышло бы? Не поймав Грогу, он бы схватил тебя. — Мне жаль, что так получилось. Правда. Извини. Я не хотела подвергать вас такой опасности. И не хочу, — резко выпалила она. — Моё прошлое касается только меня. И я самостоятельно должна с ним справиться, dar’manda. После того, как я… мы спасём Грогу, на этом наше совместное приключение закончится. Мы оба понимали, что у нас ничего не выйдет. Это изначально была плохая идея. — Даже не думай об этом, — перебил её Дин. — Когда я решу все свои проблемы, я свяжусь с тобой, чтобы продолжить обучение Грогу. Я знаю, что именно это тебя волнует, — уверенно продолжила целительница. — Ты так ничего и не поняла, — разочарованно ответил он и поднялся. Афина наконец оторвала печальный взор от игрушечных звездолётов и повернулась к Мандалорцу, который собирался уходить. Он не стал дослушивать её необдуманные речи и удалился подальше от этого неприятного разговора. Пеония беспомощно закрыла лицо руками. «Умею же я всё портить», — пробурчала она. — Как по мне, вышло довольно неплохо. Искренне, — обратился к ней панторанец, лениво облокотившись в проёме. — Почему ты появляешься везде, где не надо? — утомлённо проговорила джедай и опустила руки. — Считай, что это мой дар. Но признай, что я тебе сейчас нужен, — весёлое настроение в его голосе постепенно сменялось более серьёзным тоном. — И зачем же? — Дать тебе совет, — ответил он без привычной дерзости. — Обойдусь без непрошенных советов. — Он вовсе не злится на тебя. И поверь мне, Мандалорец решил с тобой отправиться не по той причине, о которой ты толкуешь. Его даже это заявление немного… разочаровало, знаешь ли. Перестань извиняться и винить себя за случившееся. Вновь поговори с ним. Но не о том, что произошло. Взгляд Афины от этих слов кардинально изменился: он стал яснее, в нём промелькнуло облегчение, а былая печаль ускользнула без остатка. Панторанец действительно заставил её задуматься, вопреки недовольству столь беспардонным подслушиванием личных разговоров. Он не позволил ей захлебнуться в собственном отчаяние. Она решительно встала. На удивление дышать стало намного легче, а воздух больше не казался таким тяжёлым. — И переоденься. А то выглядишь нелепо, — пошутил наглец, чтобы окончательно привести её в чувства. Пеония протестующе нахмурила брови и открыла рот, чтобы высказать очередное недовольство, но промолчала. Она мигом вылетела из каюты и отправилась переодеваться. Тяжёлый плащ с мехом сковывал её движения. В обычной одежде стало значительно комфортнее, поэтому настроение улучшилось. Афина отправилась в общий зал, где панторанец доставал раздражённого его присутствием Мандалорца. Когда их новый попутчик заметил приближение джедая, то сразу же испарился, чтобы не мешать этим двоим. Между ними возникло тягостное молчание. Никто не решался начать разговор. Однако Пеония набралась смелости и бодро проговорила: «Я могу помочь совладать с твоим клинком. У меня в этом есть небольшой опыт», — оптимистично заверила она, но Дин и не дёрнулся. Тогда целительница невольно напряглась, её взгляд досадливо забегал по просторному залу. — Мне не нужна помощь, — отрезал он. Афина попыталась разгадать его тон. Однако он остался для неё неясным. Злился ли он? Или же Джарин всё-таки позабыл их очередную ссору? Одно она точно понимала: его голос не сулил ничего хорошего, поэтому нужно было поскорее разрядить обстановку. — Мы уже через это проходили. Давай так: я помогу тебе освоить базовое фехтование, которое облегчит твои тяготы с мечом, а взамен… честно отвечу на любой твой вопрос, — и такое заманчивое условие не могло не привлечь Мандалорца; он мгновенно оживился и безропотно согласился. Пеония победно протянула ему ладонь, чтобы он передал ей своё древнее оружие. Дин некоторое время смотрел на её маленькую руку, а затем послушно вложил меч. Джедай тяжело вздохнула, почувствовав тяжесть рукояти. Вновь она держит этот уникальный клинок. Единственный экземпляр. Неповторимый. Афина включила его, с любопытством оглядывая плоское тёмно-серое лезвие. Белый светящийся ореол по краю придавал ему неотразимо опасный блеск. — Сколько же доблестных джедаев пало от этого смертоносного меча. Он стал символом мандалорского объединения. Однако ты должен помнить одно, если будешь сражаться против чувствительного к Силе: даже этот клинок не делает тебя равным. Наши способности могут стать решающим фактором в любом сражении, поэтому будь осторожен, — предупредила она его, не задумываясь о смысле своих же слов: джедай помогает мандалорцу освоить фехтование против себе подобных. Целительница несколько раз прокрутила меч на безопасном расстоянии от Джарина и сделала пару эффектных выпадов. Так она пыталась прощупать возможности мандалорского оружия. — Очень неплохо. Довольно лёгкий, но вес всегда зависит от состояния носителя. Как физического, так и эмоционального, — наконец Пеония подняла взгляд на Дина, который пристально следил за каждым движением, каждым шагом. — Мои техники отработаны на уровне рефлексов, dar’manda. Чтобы добиться такого, нужны время и боевая закалка. Со временем ты освоишь Тёмный меч, но для этого тебе предстоит понять азы. Владение таким оружием — это целое искусство. И постижение его не такое лёгкое, как может показаться. И, как я уже сказала, сделать это можно исключительно в сражении. Она передала ему клинок и достала свой световой меч. Движения её были плавными, невесомыми. А вот Мандалорец напрягся. Он привык к напористой и грубой силе, а не выверенным искусным тактикам фехтования. После того, как она отошла ещё на пару шагов, то вновь сосредоточенно заговорила. — Запомни главное: глаза являются отражением не только души, но и намерений. По ним умелый воин способен предсказать действия врага, его дальнейший шаг. Но нужно уметь видеть оппонента целиком. Обращаться вдаль. И тогда ты сможешь проследить за всем телом противника. В этом смысле шлем не позволяет выдать себя, что делает тебя довольно непредсказуемым… и опасным, — она не отрывала от него янтарных глаз, в которых плясали игривые искры. Пеония невольно заметила, как Джарин внимательно следит за самым малейшим её действием. И это очаровало невозмутимого джедая. Она поймала себя на мысли, что такая увлечённость ей даже приятна. Поэтому Афина так жадно продлевала этот момент, хватаясь за любые его отголоски. Голос целительницы с звучно горделивой интонации перешёл в нежно томный шёпот. — И последнее, что очень важно: представь, что твой клинок — это продолжение твоей руки, — она свободно отвела праву руку с рукоятью в сторону и включила меч, демонстрируя гармоничное единение. — Почувствуй особую связь с оружием, вцепись в неё и не отпускай. — На словах это звучит проще, нежели происходит в битве, — медленно проговорил Мандалорец. Целительница бархатно рассмеялась. — Поэтому нам придётся сразиться. Выбирай наиболее удобную для себя стратегию. Но не придерживайся постоянно. К примеру, я стараюсь сохранять холодное спокойствие до решающего момента. Именно это позволяет мне обличить действия противника. Бывает, меня побуждают на агрессивные манёвры. И чаще, чем положено. А иногда и я сама могу потерять контроль. Но… — она задумчиво отвела взгляд, — такого не должно происходить. — Опрометчиво делиться с соперником своими боевыми тонкостями, — подловил её Джарин и приготовился к грядущей стычке. — В надежде, что хотя бы эта информация поможет тебе дать мне достойный отпор, — заметно повеселела джедай. Пеония отставила доминирующую ногу назад и слегка согнула колени. Двумя руками взявшись за рукоять, она направила лезвие вверх за свою спину. Выбранная ею стойка выглядела настойчивой и угрожающей. Она предназначалась специально для быстрого подавления противника собственной мощью. Мандалорец бойко ринулся на неё. Афина и не дрогнула. Сражались они довольно долго, а по мере решительных манёвров Дина, целительница поправляла его технику и давала некоторые полезные в бою наставления по фехтованию. С каждым разом он эффективнее справлялся. Несмотря на малый опыт в этом, Джарин был сноровистым воином и не раз удивил её своими изобретательными выпадами и искусными движениями. Тем временем бездельно расхаживающий панторанец заскучал и больше не мог справляться со столь удручённым положением. До него донеслись резвые звуки битвы. Новый член команды прождал некоторое время. Однако его чрезмерное любопытство, как и всегда, победило: он бесстыже вторгся в напряжённую тренировку. — Джедай учит мандалорца фехтованию, как интересно! — восторженно воскликнул назойливый спутник. Обозлённый Мандалорец остановился и направил всё яростное недовольство на надоедливого наглеца. — Я помешал? — непонимающе спросил панторанец. — Умеешь же ты появляться, — раздражённо ответила Афина, выключив свой меч; при этом Дин так и остался с включённым. — Как бы тебе не попасть под горячую руку, — намекнула она. Целительница прекрасно понимала, что если сейчас же не увести новенького, то он станет первым, на ком Джарин испробует отточенные техники. Пеония убрала своё оружие и вышла из импровизированной тренировочной зоны. Она знала, что панторанец поплетётся за ней. Так и вышло. — И чем же я так его злю, не представляю, — невинно вздохнул он. — Действительно. Лезешь туда, куда не надо. Везде суешь свой нос. Появляешься там, где тебя не ждут, — задиристо ответила Афина. Панторанец радостно захихикал. — Не зря ты мне сразу понравилась, как только я увидел тебя на имперском корабле, — и эта последняя фраза взволновала её. — Что? — спросила она, обескураженно посмотрев на него. — Ты… помог мне выбраться? Но что ты там делал? — Не так много вопросов, — перебил её он и остановился в коридоре. — Отвечай, — злилась джедай, настоятельно требуя ответов. — Хорошо, хорошо. Это не я тебе помогал, — запнулся панторанец и почесал затылок. — Как бы странно не звучало, но тебя вытащил один из них. — Один из имперцев? — обомлела целительница, явно не ожидая такого исхода. — Да. Такой странный, с чёрной повязкой на лице. Аж жути нагоняет. Я уж думал, он тебя убьёт. Но ты не подумай, я бы, возможно, при других обстоятельствах заступился за даму в беде… — Этого не может быть, — прошептала она, погружаясь в свои воспоминания. Лицо Пеонии болезненно побледнело. Панторанец, заметив это, взял её за плечи и начал слабо трясти. — Эй, только не отключайся. Не знаю, чего я такого сказал, но если ты сейчас упадёшь в обморок, Мандалорец от меня и живого места не оставит, — волнительно прошипел он. — Как тебя зовут? — попытался отвлечь её. — Что? — Как тебя зовут? — громче повторил собеседник, выводя джедая из погружения в туманное небытие. — Афина, — бодрее проговорила она. — Отлично. Я — Рован. А как того мандалорского бугая зовут? И этот вопрос окончательно вывел её из волнительной задумчивости. Мандалорец ни разу не назвал своё имя, а она и не интересовалась. Это молчание выдало Пеонию — панторанец не ожидал такого. — Он не представился? — уточнил тот. — Я знаю его имя. Просто… — Афина не понимала, что ответить, ведь его имя она узнала только из воспоминаний Грогу, но никогда не обращалась к нему так, — не имеет значения. — Ох, ваши джедайские штучки! — озорничал панторанец. — И что же ты искала в его голове? — Я не читала его мысли! — недовольно проговорила она. — За кого ты меня принимаешь? — Какое животное я загадал? — задорно спросил он. С ним она не могла сохранять привычное спокойствие. Даже dar’manda не раздражал её так, как это делал панторанец. — Ах ты, гаморреанское отребье, да я ни разу не вторгалась в разум своих… — целительница осеклась и не стала заканчивать предложение. Джедай глубоко вздохнула и понеслась прочь от приставучего болвана. Именно этого он и добивался: ему удалось вернуть её в чувства и отвлечь от не самого приятного разговора. Наигранное насмехательство сработало идеально. Порой это шутливое облачение надоедало панторанцу, но иногда без него было не обойтись. Пеония резко влетела в свою роскошную комнату и закрыла дверь, вяло облокачиваясь на неё. «Дин, — повторила она про себя, — Дин Джарин». Это имя не торопилось уходить из её головы. Оно всё настойчивее отзывалось. Чтобы отвлечься и быстрее восстановиться, Афина решила помедитировать. Ей нужно было набраться сил и просто совладать с лишними эмоциями. Не успела она принять удобную позу, как ощутила невесомое касание непроглядной тьмы. Пеония не испугалась. Этого она неудержимо ждала и со всей осознанностью откликнулась на порочную связь. Однако Повелитель не должен был так быстро установить первый контакт. Эта странность не прошла мимо внимания целительницы. И пока что она оставила её. «Я ещё обязательно вернусь к этому», — подумала та. Джедай медленно села, скрестила ноги и прикрыла глаза. Полная концентрация на дыхании. Все мысли оставлены позади. И вот она пробивается через тонкий барьер, касаясь страшного холода, — яростная мгла всё стремительнее окутывала её. Свирепая душа жаждала общения с ней, поэтому та со всей покорностью приняла это. От резкого появления инквизитора Афина содрогнулась, а щёки защипало от леденящего мороза. Мёрзлый воздух обжигающе пробивался в ноздри. Она открыла глаза и увидела его во всём ситховском обличии: Повелитель вальяжно раскинулся перед ней, властно наблюдая за джедаем свысока. Пеония понимала, что за этой непроницаемой маской он вряд ли способен что-то разглядеть, но её всё равно будоражило. — Не ожидал, что ты так быстро сдашься, — спокойным голосом нарушил молчание инквизитор, и этот тон не казался издевательским, как при сражении на Илуме. Не в первый раз целительница почувствовала в этом непривычном ему поведении что-то пугающе близкое. — Нет смысла тянуть время. Твои намерения мне известны, как и тебе мои. Полагаю, основным условием обмена являюсь я, — быстро перешла она к важному, не давая Повелителю отвлечь её. Он горделиво усмехнулся, не желая расставаться с дерзкой улыбкой. — А я уж понадеялся на душевные беседы. Джедай и ситх раскрывают друг другу личное, тайное, сокровенное. Но это ещё впереди, Афина, — совершенно мягко заверил он. — Место обмена оставляю за тобой. — Татуин, — уверенно заверила она. — И чего же тебя тянет в эту невзрачную пустошь всех изгоев? — скучающе ответил инквизитор, не скрывая своего омерзения. — Так и быть. У тебя один шанс: я позволю отвести Грогу в безопасное место, но затем ты сядешь на имперский звездолёт. И помни, что твоя глупая храбрость обернётся гибелью каждого, кто с тобой связан. — Как я найду этот звездолёт? — Ты почувствуешь, Афина, — вновь улыбнулся Повелитель, — ведь там тебя встречу я. Она не успела ответить, как он испарился, забирая с собой трескучий мороз. Приятное тепло успокоило джедая, вернуло естественное равновесие. Пеония не стала отвлекаться и продолжила свою прерванную медитацию. Сейчас ей это было чрезвычайно необходимо. В её голове уже почти был продуман план по спасению Грогу. Всё, что осталось сделать, — договориться с нужными людьми. Когда целительница закончила, она почувствовала себя намного лучше. Однако её ужасно клонило в сон, поэтому Афина решила ненадолго прилечь. По воцарившейся на корабле непостижимой тишине стало ясно, что Мандалорец упорно избегает любой встречи с надоедливым панторанцем. А тот и не пытался навязаться. И Пеония воспользовалась этим редким шансом на неуловимое спокойствие. Разум очистился от тревожных мыслей и прошлых событий, а боль в ноге сошла на нет. Она провалилась в глубокий сон, оказавшись в непонятном месте. Всё было таким ярким, таким большим. Ей мерещились ослепляющие блики, а перед её лицом появлялись незнакомые очертания. Целительница словно оказалась младенцем. Столь беззащитным, столь невинным и столь счастливым. Ей хотелось поскорее изучить этот огромный и странный мир. — Смотри, какая она маленькая, — прозвучал радостный нежный голос женщины, — не бойся. Подойди, познакомься со своей сестрой, — уверенно подзывала она кого-то. Пеония не могла разглядеть её лицо, но разливающееся тёплое чувство в душе подсказывало, что оно хорошо её знакомо. Неясная фигура медленно отошла. И на этом месте плавно возникла иная: возрастом гораздо младше, с такими ясными янтарными глазами. Ею оказался мальчик. В его пронзительном взгляде отражалось беспокойство и… светлая любовь. «Ну же, хватит бояться, возьми её на руки», — подбодрила его женщина, и он несмело взял маленькое хрупкое создание, бережно поднимая. — Я… — запнулся он, — буду тебя защищать! Как твой старший брат. Всегда и навечно, — проговорил уже решительнее, заглядывая ей прямо в глаза, такие же янтарные. Женщина произнесла его имя, но Афина не расслышала его. Сон постепенно ускользал от неё, образы становились более расплывчатыми. «Нет, постойте», — прокричала она, пытаясь прочнее ухватиться за этот загадочный момент. Однако тёмная брешь жадно расширялась, поглощая всё вокруг. Тотчас окружение затряслось, а во мгле поползли первые трещины. «Как интригующе смотреть на смерть джедая в его же храме», — вновь отозвался страшный голос из прошлого. Впереди во всей непроглядной тьме резко появился красный отблеск лезвия меча. С бешеной скоростью к ней кто-то приближался, а она пыталась убежать как можно дальше. Её неустанно нагоняло землетрясение, пожиравшее каждого на своём пути. «Не убежишь», — пронеслось эхом. Она рванула в мрачную неизвестность, но припозднилась. «Я буду защищать тебя», — прозвучал искажённый голос. Опора под ногами расползлась, и времени спастись не хватило. Раздался угрожающий грохот, а джедай полетела спиной вниз. Афина широко раскинула руки, безмолвно ожидая сокрушительного удара. Она резко проснулась, ощутив приятную вибрацию. Целительница вскочила с кровати. Сердце её бешено колотилось. Она бегло огляделась и поняла, что находится в безопасности. Звонкий стук в дверь заставил Пеонию встрепенуться. — Мы прилетели, — предупредил панторанец, не заходя внутрь. Джедай потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, затем она быстро собрала все нужные вещи, привела себя в порядок и вышла. Возле комнаты её поджил скучающий Рован. Мандалорца нигде не было видно. «Видимо он конкретно его достал», — подумала Афина. — Он уже ушёл, — без слов понял её панторанец, когда она взглядом искала Джарина. — Он ничего мне не сказал. — А должен? — игриво спросил он. — У вас какие-то особые отношения? — Да. Он меня раздражает. И я его. Взаимное раздражение. Видишь, как бежит от меня. Но тебе не советую меня бесить, — угрожающе подчеркнула Пеония. — И не собирался. Считаю, что с джедаями нужно только дружить. — Ты не знаешь, куда он направился? — перешла к основной теме целительница. — Передал, что пошёл за подкреплением. У него здесь есть какие-то связи, и он решил их задействовать, — после недолгой паузы он продолжил. — А мне казалось, что меня достаточно. — Твоему нахальству нет предела, — усмехнулась она, а затем серьёзным голосом продолжила. — Мне нужна твоя помощь. И я уверена, что такому… прославленному и искусному контрабандисту она по зубам. — Весь во внимании. — Мне нужно что-то универсальное из скрытного оружия. Сможешь за пару часов достать какой-нибудь карманный бластер? Чтобы его можно было незаметно спрятать. А ещё лучше, если сразу два. Понимаю, что вряд ли мощность их будет впечатляющей, но на отвлекающий саботаж должны сработать. — Уверен, что на этой планете после вашего побега всё ещё большое скопление штурмовиков-разведчиков. Можно с лёгкостью позаимствовать у них. — Да или нет? — И в свой план ты, конечно же, меня не посвятишь? — обиженно спросил панторанец. — Каждый раз, когда я у тебя что-то попрошу, просто помни, что когда-нибудь я отплачу. «Полезно иметь джедая в долгу», не правда ли? — припомнила Афина его же слова. — С этого и нужно было начинать. Но оплата должна быть весомой, я ведь рискую собой. К тому же, на Татуине я до сих пор в розыске. — Само собой. Пелли Мотто знаешь? — О, ещё бы. Проиграла мне в пазаак, — азартно заявил Рован. — Вернёшь ей всё, что она тебе проиграла. Отдашь ей оружие и скажешь, что я приду за ним. Назовёшь меня «джедаем, что была с Мандалорцем». Она поймёт, — поспешно проговорила она и собралась уходить, но панторанец её остановил. Он ловким движением преградил ей путь. Однако целительнице это совсем не понравилось: Пеония нахмурилась и настороженно глянула на него. — И с какой стати я должен возвращать то, что получил честным путём? — возмутился её спутник. — Честным? — с ноткой ненависти переспросила она, но сразу же успокоилась. — Жемчужина крайт-дракона. Уверена, что она куда ценнее того хлама, который ты получил, — не стала торговаться Пеония, а сразу перешла к интересному предложению и передала драгоценность. Согласие Рована было и не нужно. Он бы ни за что не потерял такой редкий улов, который стоит немалых кредитов. Панторанец одобрительно кивнул и отошёл. Афина спокойно отправилась по намеченному направлению. Сначала Пеония обменяла жемчужину на местную валюту, а затем перекусила в небольшом заведении в Мос-Эйсли, жадно наслаждаясь едой. На вкус похлёбка казалась отвратной, но сейчас Афина с неутолимой радостью довольствовалась ею. При этом она не отклонялась от своего курса и не спеша продумывала ход действий. Вновь ей приходилось разбираться со всем в одиночку и казалось, что именно так будет лучше для каждого. — План без чёткой тактики. Как обычно, придётся импровизировать, — прошептала она. После вожделенной трапезы она быстро добралась до космопорта, где оказалось на удивление пусто и спокойно. Эта редчайшая странность сразу бросилась в глаза, и джедай сосредоточилась: целительница сделала глубокий вдох и мысленно отправилась в бескрайний поток Силы. Пеония старательно пыталась обнаружить присутствие инквизитора. Иссушающий зной на этой пустынной планете не давал ей нормально сосредоточиться. Воздух казался таким горячим и сухим, что обжигал всё лицо. Постепенно вечерело и поднялся раскалённый ветер, неумолимо ухудшая и без того жаркую погоду. Он поднимал тёплый песок, заставляя его беспрерывно кружиться. Целительница взяла флягу с пояса и сделала пару медленных глотков. Тёплая жидкость облегчённо смочила горло, и тогда она укутала лицо в тряпки от одежды. «Даже и не знаю, что хуже: лютый илумский мороз или безжалостная татуинская жара», — подумала джедай. Долго ждать не пришлось: уже через несколько секунд она ощутила бурлящий холод, что мигом заставил её продрогнуть до самых костей. Осторожное появление Пеонии тоже не осталось незамеченным. Повелитель, чувствуя непривычное проявление Силы, прошептал в её голове: «Найдёныш уже ждёт тебя». От этого леденящего голоса по её коже пробежали лёгкие мурашки. Не выдерживая больше шквального мороза от его присутствия, Афина сразу же оборвала недопустимую связь. Она отправилась в то место, где смогла уловить наиболее сильное сосредоточение тёмной энергии. И отыскать его было довольно просто, ведь оно само звало её. Джедай инстинктивно побрела навстречу опасности и быстро подобралась прямо к нужному назначению. Целительница интуитивно отошла назад и достала световой меч, ожидая удара. «Правильно ли я поступаю?», — сомневалась Пеония, но пути назад уже не было. Она крепче схватилась за рукоять. Вдали перед ней оказался личный имперский шаттл с непривычными боевыми модификациями. Его сравнительно малые размеры указывали на то, что им пользовались исключительно для перевозки небольшого количества экипажа, а реже — для участия в космических сражениях. Поблизости никого не было видно. «Выходи, нет смысла играть в прятки», — громко сказала она. Повелитель неторопливо шагнул на свет, но тьма словно продолжала следовать за ним. — Пришла, чтобы снова умереть, Афина? — холодно проговорил он, застыв на месте. Но в этот раз она не собиралась умирать. Желание жить было непреодолимым, а желание наконец расправиться с ним — ещё более сильным. Она уверенно шагнула вперёд и смело заговорила. — Только после тебя, Повелитель, — целительница брезгливо выделила его прозвище и беззаветно ринулась в бой.