После увольнения

      Сев на диване, Касл протер слипшиеся после сна глаза. На столе тускло мерцал экран ноутбука. Разноцветный ЗД кубик в полной тишине совершал бесконечные вращения, то удаляясь в глубину компьютерной вселенной, превращаясь в яркую точку, то приближаясь, и хвалясь выпуклыми боками, норовил выпрыгнуть наружу.       Касл прищурился и провел ладонью по лицу, оперся на край диванной подушки, вытянул шею, вглядываясь в мелкие цифры на панели управления ноута. Было без нескольких минут три. Какого черта прозвенел будильник? Слишком рано, но ведь, что-то прервало его сон? Какой−то странный тревожный звук. Под ложечкой неприятно засосало.        Вечером Касл пошел навстречу Беккет, вернее понял ее нежелание провести ночь вместе — у каждого человека случаются такие дурные дни, когда хочется абсолютного одиночества, — и не стал докучать своим присутствием, оставив ее одну в спальне. Сослался на необходимость дописать главу нового романа. Тем более, Кейт и так поступила вопреки своему желанию, поддалась на уговоры и решила переночевать в квартире Касла.        Уже вполне проснувшись, Касл зевнул, поскреб в затылке и спустил ноги на пол, решив, что неплохо бы прогуляться на кухню и хлебнуть холодного сока. Едва успел выпрямить спину и, закинул руки за голову, собираясь потянуться, как услышал приглушенные крики из спальни. Крики полные страха и слез. И тотчас осознал, что разбудил его не будильник. Соскочив с дивана, включил свет и прежде чем выйти из кабинета, прислушался. Может все же ему приснилось? Переполненный боли вопль «Нет!», подтолкнул вперед и Касл бросился в спальню. Приоткрыл дверь и сунул голову в образовавшуюся щель. — Кейт! — позвал он, не повышая голоса, Беккет не отозвалась. Он протиснувшись между косяком и дверью прополз в спальню, на цыпочках, стараясь не шуметь, подошел к кровати вплотную, нащупав выключатель, зажег настольную лампу. И снова тихо окликнул: — Кейт, Кейт!       Беккет вздрогнула — ее руки были широко раскинуты и будто окаменели, побелевшими пальцами она впились в смятое покрывало, словно испытывала нестерпимую боль. Голова металась из стороны в сторону, волосы, взмокшие от пота, хлестали по пылающему лицу. Тело выгибалось дугой, Кейт брыкала ногами, так словно пыталась бежать. А с губ слетали хриплые, стонущие звуки. — Кейт! — Протянул руку и дотронулся до ее влажной щеки, пытаясь определить, нет ли у Беккет жара, в тот же миг Касл понял, что Кейт все еще во власти тяжелого сна.  — Кейт, проснись, — Касл мягко потряс ее за плечо. Потом, почувствовав ее сопротивление, встряхнул сильнее. — Кейт, проснись! Она открыла глаза и с ужасом посмотрела на него, не узнавая. Крепко зажмурила веки и затрясла головой, оборонительно выставляя вперед руки. — Нет! Не прикасайся ко мне. Нет! Кто ты? — торопливо зашептала Беккет, вжимаясь в скомканную подушку. — Не трогай меня! Я не виновата! — по ее щекам ручьем лились слезы, голос прерывался и хрипел. — Уйди! — Кейт, милая, очнись, — тихо, но твердо, произнес Касл, — Все хорошо. Тебе приснилось что-то страшное, кошмар, — он хотел коснуться ее, успокаивая. — Отстань! — Беккет стукнула Касла по протянутой руке. — Тише. Это же я, Рик, — он говорил спокойным, ласковым тоном, словно успокаивал раскапризничавшегося ребенка. — Все хорошо, открой глазки, — положил ладонь на плечо, почувствовав, как Кейт бьет крупная дрожь. — Не надо! — выкрикнула Беккет и, пытаясь защититься от кажущейся опасности, подалась вперед и замолотила кулаками в воздухе.       Получив увесистую оплеуху по носу, а затем по лбу Касл инстинктивно отшатнулся. Случайные удары оказались весьма чувствительны. В Беккет оказалось столько дикой агрессивной силы, что ему стало страшно — не за себя, за нее. Она была столь напугана кошмаром и так глубоко погружена в него, что ей никак не удавалось вернуться в реальность, стряхнуть наваждение страшного сна.       Перестав церемониться, он привстал, сгреб Кейт в охапку и, крепко прижав к себе, стал тихонько покачиваться. Ему с трудом удавалось ее удержать. Она дергалась, вырывалась, изгибаясь всем телом, ругалась, требовала, но Касл не уступал, он молча держал ее в объятиях, и когда она на время замирала, чтобы вздохнуть, чувствовал, как бешено колотится ее сердце. Казалось, еще немного — и оно, сделав последний удар, навсегда остановится. — Тшшшш, тихо, успокойся. Это я Касл, — бормотал он.       Их противостояние продолжалось около минуты, а Каслу это время показалось бесконечным. Постепенно сопротивление Кейт сошло на нет, и она замерла в его руках, прижимаясь горячим мокрым лбом к его груди, Касл гладил Беккет по спине, волосам, шепча тихие слова успокоения. В эти минуты рядом с ним была не женщина, а испуганная, ищущая защиты маленькая девочка. Все еще дрожащая, взмокшая от пота и судорожно всхлипывающая, она так доверчиво приникла к нему, положив голову на грудь. — Вот и все, — прошептал он. — Касл? — Беккет пошевелилась. — Где я? — она попробовала освободиться из его объятий. — Где мы? — голос ее осип и прерывался. — В моей квартире, — Касл разжал руки. — Быть может, воды? — с грустью глядя на затравленное и безумно несчастное выражение глаз Кейт, поинтересовался он. — Да, пожалуйста, — Кейт попыталась сглотнуть пересохшим ртом, облизнула губы и, трясясь как в ознобе, зажала сложенные ладони между колен, к ней потихоньку возвращалась память. — Нью-Йорк, мы вчера прилетели из Вашингтона, я уволена с федеральной службы, — все еще как в бреду пробормотала она.       Достав из холодильника бутылку с водой, Касл резко сорвал пробку и налил половину стакана, его руки тряслись, немного воды пролилось на босые ноги и ковер. Случившееся с Беккет вывело его из равновесия и очень встревожило.       Она сидела на кровати, раскачиваясь из стороны в сторону, как китайский болванчик, глядя вперед остекленевшим взглядом, изредка передергиваясь, как от омерзения. — Держи, без газа, как ты любишь и с лимонным соком.       Кейт, казалось, более-менее пришла в себя и старалась дышать глубоко и ровно, подавляя поднимающуюся из желудка тошноту то и дело сглатывая набегающую слюну. Неловко, выплеснув себе на грудь воду, обхватила ладонями протянутый Каслом стакан и, стуча зубами о его край, попыталась сделать несколько глотков. Холодная с легким кисловатым привкусом вода не принесла ей облегчения, горло по-прежнему оставалось сухим и воспаленным. — Спасибо, — стараясь умерить бьющую ее дрожь, прошептала Беккет. Она не смела посмотреть Каслу в лицо. Не теперь. Ей было ужасно неловко, что он стал свидетелем ее слабости, ей хотелось, чтобы он ушел, оставив ее одну, дав время собраться с силами. Но когда он сел на постель рядом с ней, какая-то часть ее испытала желание повернуться к нему, прижаться, ощутить его крепкие, сулящие покой и утешение объятия. — Поговори со мной, Кейт, — пристально глядя ей в лицо, почти шепотом произнес Касл. — Дурной сон, только и всего, — пожала плечами Беккетт, нахмурилась, прикусив губы. Она все еще смотрела на стакан с водой, не поднимая глаз. — Нет, это было нечто большее…       Очень бережно Касл погладили ее щеку, отвел прилипшую к лицу прядь волос, убрав ее за ухо, и, коснувшись обнаженного плеча, замер. Эти заботливые, не имеющие никакого сексуального подтекста ласки оказывали успокаивающее действие и, поддавшись им, Кейт смиренно закрыла глаза, ожидая продолжения. — Кейт, расскажи. Тебе надо выговориться. Сразу же станет легче, поверь. — Мне никто не нужен, — отмахнулась она, пытаясь заползти в свою раковину, но не получилось, не оказалось сил сопротивляться себе и нежности Касла. Она снова пригубила воду и, наконец, втянув в себя воздух, набираясь храбрости, посмотрела Рику в глаза. — Я обещаю… — начал Касл. — Нет, не надо, — Кейт покачала головой. — Мне нечего рассказывать, — она зябко передернулась — в комнате было прохладно, а Кейт вспотела, и, остывая на воздухе, начала замерзать. — Тебе обязательно надо переодеться, — сказал Касл, — Ты мокрая, как мышь, — в его тоне появились шутливые нотки. — Нет, — остановила она его. — Что нет? — он недоуменно посмотрел на нее. — Если ты будешь так сидеть, то простынешь, ты что, хочешь заболеть? — только теперь он заметил, что влажный снежно-белый шелк, став почти прозрачным, облепил тело Кейт. Надетая на ней сорочка не скрывала, а лишь подчеркивала ее женские прелести — гибкую талию, нежные холмики грудей с темнеющими сквозь ткань ореолами и выдающимися вперед, отвердевшими от холода сосками, трогательную ямочку пупка, а откинутое покрывало открывало стройные ноги и крохотные трусики. Но, видя все это, Касл не испытал никаких эротический желаний, они отступили на задний план. В данный момент его не волновала Кейт — женщина, он был озабочен другим, его тревожило ее самочувствие, внутреннее состояние, сердце болело, переживая за раненую душу любимой женщины. — Нет, — повторила она еще раз, сжимая в пальцах стакан и выплескивая на простыню воду. Она не понимала сама, что имела в виду. Неожиданно из глубины сознания вновь накатил, отступивший было ужас, застав ее сжаться, лицо исказила гримаса боли, а в ее глазах застыло выражение муки.       Не произнося ни слова, Касл взял из рук Кейт стакан и поставил его на ночной столик, сел рядом, потом осторожно и бережно обнял ее за плечи. Она оцепенела, а затем рванулась, но тщетно — Касл только крепче прижал ее к груди. Он не утешал, не выражал своего сочувствия, понимая, что слова здесь бессильны. Он просто гладил ее волосы, ожидая пока пройдет этот внезапный приступ страха. Дыхание Кейт все еще оставалось рваным, изредка она судорожно всхлипывала, утирая нос тыльной стороной ладони. — Не отпускай меня, — еле слышно попросила она, признав свое поражение. В ее голосе было столько тоски, отчаяния и боли, что Каслу самому стало не по себе, в душе появился неприятный холодок — Все будет хорошо, обязательно, — он потерся щекой о макушку Кейт, вспомнив, как однажды ему пришлось нянчиться с маленькой Алексис, как прыгал вокруг нее, уговаривая и успокаивая, когда малышке ночью приснился страшный сон.       Чтобы там ни было, но от сильной, уверенной в себе Беккет не осталось ничего, дневные неприятности начали свою грязную работу, а кошмар завершил, окончательно забрав у женщины самообладание и волю. — Тебе надо переодеться, — снова предложил он Кейт. — Да, — она согласно кивнула головой, глубоко вздохнула и улыбнулась. Слабая, еле заметная смущенная улыбка оказала на Касла успокаивающее действие. — Но у меня нет запасной одежды, — Кейт развела руками. — Не проблема, — Касл вскочил на ноги. — Посидишь одна секундочку? — он вопрошающе смотрел на Кейт, заметив, как она нехотя отпускала его.       Получив в ответ утвердительный кивок, он пересек спальню, выходя в гардеробную, выдвинул ящик комода и вернулся через минуту с простой хлопковой футболкой в руках. — Тебе нравилось в ней спать — положил ее на одеяло рядом с Беккет. За время пока он ходил за футболкой, что-то изменилось.       Ему не нравился отрешенный вид Кейт. Пустой взгляд и не вяжущийся с ним лихорадочный румянец на щеках. Кейт пыталась сдерживать себя, но ее трясло, как в лихорадке, попытавшись что-то сказать, не смогла произнести ни слова — язык заплетался, а зубы выбивали дробь. Взяв футболку в руки, никак не могла найти край, неловкими сведенными пальцами с превеликим трудом расправила ее, зачем-то разгладив складочки. Замерла, коротко подрагивая, прикусила нижнюю губу и, отлепляя от тела, стянула через голову сорочку. Разделась, выказав полное безразличие к Каслу, стоящему рядом с кроватью. В это время Кейт так была погружена в свои переживания, что не видела в нем мужчину, это был друг, вытаскивающий ее из бездны. Пару секунд сидела обнаженная, затем втянула через нос воздух, задерживая дыхание и усмиряя дрожь, нырнула в сухую и теплую футболку и, обхватив себя за плечи, замерла, уставившись в одну точку. — Спа…си…бо, — наконец ей удалось выдавить из себя что-то членораздельное. Беккет расправила на себе ткань, безвольно опустив руки вдоль тела. Повела плечами и глухо, с безысходностью в голосе, все еще спотыкаясь на словах, проговорила:  — Знаешь, я не помню своих кошмаров, совсем, как ни стараюсь, ничего не получается, — Кейт покачала головой, сжав виски пальцами. — Просыпаюсь с ощущением чего-то липкого, мерзкого и ужасного, — ее голос стал громче и тверже, в мир возвращалась привычная Беккет. — Но всегда хочется куда-то бежать, бежать, бежать, спрятаться, забиться в самую глубокую и узкую щель… — Давно тебя мучают кошмары? И часто такое бывает? — осторожно спросил Касл, присаживаясь на край кровати. — Первый раз после похорон мамы. А так? — она свела брови к переносице, покачав головой. — Очень редко, — Кейт неуверенно посмотрела на Касла, он оказался первым, кому она призналась, что ей снятся кошмары. И поняв, что она только что поведала одну из своих тайн, Кейт мысленно ужаснулась своим словам и как-то обмякла, подтянув к подбородку одеяло, и совсем не в тему разговора пробормотала: — Я хочу спать, — прикрыла глаза, сосредоточенно о чем-то думая. Ей удалось отогнать наваждение и стряхнуть остатки так напугавшего ее тяжелого, мучительного сна. Не совсем, но достаточно для того, чтобы она смогла соображать и оценивать сложившиеся обстоятельства. И найти решение, как безболезненно для них с Каслом выпутаться из достаточно неловкой ситуации.       Она полуголая, растрепанная, заплаканная, не в состоянии хоть как-то держать себя в руках. И Касл — добрый, заботливо утирающий ее слезы и сопли. Что он подумает о ней?       Она ненавидела выглядеть слабой, неважно, в чьих глазах. Пусть это любимый мужчина, пусть он изучил ее вдоль и поперек. Куда может завести их эта неожиданная близость? Она понимала, что Касл всей душой стремиться помочь, облегчить ее боль, утешить, но как все это выглядит со стороны? Странно. Какие чувства он может испытывать, глядя на нее. Отвращение, брезгливость? Заплаканная, слюни и сопли размазаны по лицу, волосы всклокочены. Касл, чертов аккуратист, дважды в день принимающий душ, и она липкая и вонючая от пота.        И, тем не менее, ей был нужен кто-то родной и близкий, который мог бы ее успокоить. Забраться к ней под одеяло, обнять, прижать к себе, поцеловать и, шепча ласковые слова, убаюкать. А Касл, на ее взгляд, не был этим человеком. Рядом с ним ей хотелось чувствовать себя королевой, как бы глупо это не звучало. И уж никак не перепуганной замарашкой. Но у нее не было сил отправляться в ванную. Кейт хотела, но не могла, не имела права даже умолять Касла, сыграть роль няньки. И поэтому ей необходимо остаться одной. Одной со своими кошмарами и демонами, со своим прошлым.       Кейт поерзала на кровати, словно ей было неудобно, как будто она не знала, куда девать руки и ноги. Выпрямила спину, подтянула колени к груди, обхватив их руками, и снова залезла под одеяло, с силой выдергивая его край из-под Касла.       Не говоря ни слова, Касл поднялся с постели, давая Кейт устроиться. Она затихла и, казалось, успокоилась. Рик достаточно хорошо изучил Беккет и уже стал догадываться, в чем причина ее нервозности. — Я хочу спать, — с непонятной настырностью повторила Кейт после недолгого молчания. Ее голос был напряжен и холоден. Она чувствовала себя неблагодарной скотиной, но по-другому поступить не могла.       Не надо быть великим умником, чтобы понять, что поведение Кейт изменилось и она с удивительной ловкостью возводит между ними преграду. И «хочу спать» означает одно — убирайся вон. Представив, как он сейчас выглядит — с распростертыми объятиями, готовый на любой, самый глупый и нелепый поступок, лишь бы угодить Кейт, уберечь ее от неприятностей — Касл ощутил сильнейшую неловкость. Но вместо того, чтобы уйти, оставив Кейт одну, засуетился. — Да, конечно, — Касл ринулся к ней, размахивая руками. — Знаешь, давай… вот так будет лучше, — он вытащил у Кейт из-за спины подушку и очень аккуратно пристроил на кресле. — Она, она… мятая, — пояснил он, не решившись озвучить истинную причину, что подушка намокла от пота и слез.       Взял другую, нервно взбил ее в руках и бережно, но стараясь не дотрагиваться до Кейт, положил в изголовье кровати. — Ложись, — он широко и обиженно улыбнулся.       С тяжелым сердцем, подавляя в себе желание, остановить его, Кейт из-под опущенных ресниц наблюдала за дерганым поведением Касла. А он все никак не мог угомониться, поправил одеяло, покрутился на месте, пододвинул ближе к окну кресло, наклонился и поднял с пола сброшенную Кейт сорочку.       «О, только не это», — вспыхнув от стыда, подумала Кейт, — «Положи на кровать мое белье и убирайся немедленно прочь. Выметайся!» — про себя умоляла она, глядя, как Касл сминает в ладонях нежный шелк, на мгновение Кейт показалось, еще чуть-чуть — и он поднесет сорочку к лицу. Взгляд Рика застыл, стал тяжелым. Но только на несколько секунд. Он виновато улыбнулся, разочарованно пожал плечами, положил рубашку на спинку кресла и вышел из спальни.       «Наконец-то», — Кейт выдохнула и натянула одеяло на голову, зарываясь лицом в заботливо смененную Каслом сухую мягкую подушку. Шелковая наволочка пахла океанской свежестью, напоминая ей об Касле, это был аромат его лосьона после бритья. — Какая же ты дура, — обругала она себя.       Несколько раз перевернулась, села, снова рухнула на подушку, завертываясь в покрывало, как гусеница в кокон. Стало трудно дышать. Высунула наружу нос и прислушалась. Непонятные шорохи все еще тревожили ее. Она поступила глупо. Уснуть все равно не удастся. Дома после жутких кошмаров она вставала и занималась чисткой личного оружия, а как только позволяло время, уходила в тир стрелять. Ей была нужна свобода, возможность «разрядить себя» вбивая пулю за пулей в призрачную цель. Но еще лучше, чтобы рядом был кто-то, к кому можно подкатиться под теплый бок, чьи руки замкнутся в нерушимое кольцо, обнимая и защищая, расслабиться и позабыть о страхах. Да, как бы странно это не звучало, но отважный детектив Кейт Беккет еще была женщиной, которой порой так хотелось ощущать себя слабой, окруженной нежной мужской заботой. Но если бы хоть кто-то неосторожно высказал такие мысли вслух, то она бы лишь громко рассмеялась ему в лицо. И по-мужски доказала свою независимость.       Перекатившись по кровати, Кейт отбросила в сторону одеяло — ей вдруг стало жарко и тошно. Со злостью стукнула кулаком по мягкому матрацу. Но почему она чувствует себя виноватой? Откинувшись на спину, уставилась в потолок, наблюдая, как играют лунные блики.       Снова села, подтянула к себе одеяло, укрывая голые ноги, и задумчиво провела рукой по телу от плеча по груди и погладила себя по животу. Футболка Касла такая мягкая на ощупь, так приятно касается тела и пахнет от нее приятно. Повернула голову, приподняла плечо, утыкаясь в него носом. Посидела так с минуту, пытаясь привести мысли в порядок. Сжала ладонями голову: «Определись, чего ты хочешь? Не знаю».       Но даже сейчас не совсем пришедшая в себя, не сумевшая полностью выпутаться из липкой паутины животного страха, навеянного кошмаром, вздрагивающая от каждого непонятного шороха, Кейт хотела его, мечтала о близости, стоило лишь вспомнить его руки, губы, глаза, манящую улыбку. Хотела, но не могла представить, как он прикоснется к ее липкому телу, и не могла позволить увидеть себя в разобранном состоянии, в слезах, с распухшим носом, отекшим лицом. Мужчины, они же не выносят женских слез. Неожиданно вспомнила Джоша. Как-то, вроде бы в шутку, но с презрительной миной на лице признался, что нет ничего более отвратительного и отталкивающего, чем плачущая женщина.       А Касл? Мысли Кейт с необычайной скоростью переключились на другого мужчину. И он словно услышал ее зов. Дверь тихонько скрипнула. — Ты не спишь? — с тревогой в голосе шепотом спросил Касл, застывая на пороге, увидев сидящую посередине кровати взлохмаченную Кейт. Она почему-то не удивилась, что Касл вернулся, и не испытала никакого неудобства из-за своего неприглядного вида. — Нет, не получается, — ответила она с коротким вздохом.       Касл прошел в комнату и присел на постель, звякнул ремень, прожужжала молния, Касл встал, стянул джинсы, поднял край одеяла и забрался под него. — Иди ко мне, — он протянул руку, касаясь Кейт. — Но… — Брось Беккет, я изучил все твои уловки, — он подкатился к ней и чмокнул в кончик носа. — Любимая женщина не может вызывать отвращения, — на губах Касла появилась хитрющая улыбка. — Сегодня странный день. Не менее странные вечер и ночь. Сегодня все наизнанку, все перевернуто вверх тормашками. Не противься, ты мне нравишься любая, а твой красный носик само очарование. — Ошибаешься, — Кейт пододвинулась к нему и, не успев охнуть, утонула в его крепких объятиях.       Это оказалось самым лучшим, что могло произойти. То, чего ей больше всего хотелось — забота, понимание и никаких требований. — Я пытаюсь понять тебя, и мне неприятно, что случилось с тобой, что так тебя расстроило. Из-за чего тебе снятся кошмары. Но, кажется, догадываюсь, что тебе нужно. И попробую помочь избавиться от страха и забыть о боли. Просто позволь мне быть рядом. — Хорошо, — Кейт пристроила голову у него на плече. — Спи, сон лучшее лекарство от проблем.       Свернувшись калачиком у Касла под боком, обнимая его за талию, чувствуя умиротворяющее тепло сильного мужского тела, слыша, как ровно, убаюкивающее бьется его сердце, Кейт закрыла глаза, поверив в наступивший покой. Она положила ладонь Каслу на грудь, легонько водя кончиками пальцев.       Внезапно яркая вспышка пронзила мозг и Кейт вспомнила частичку приснившегося кошмара. Она так же лежала рядом с Каслом, но не в уютной и теплой постели, а на жестком прозекторском столе. Холод металла под боком, остывшее неподвижное тело под горячей ладонью. Тяжелые шаги, скрип двери, мужчина, застывший в изножье стола, одетый в зеленый хирургический костюм, лицо скрывает маска, вместо глаз черные провалы… Кейт вздрогнула, скрючила пальцы, впиваясь ногтями и царапая до крови грудь Касла, услышала, как он шипит от боли и его мягкий ласковый голос: — Кейт, милая.       Волна дрожи прошла по телу Беккет, скручивающий живот ледяной ужас внезапно превратился в жар, разбегающийся по рукам и ногам, вынуждая подняться дыбом мелкие волоски на теле. Желание резкое, всепоглощающее накрыло ее как приливная волна. Кейт привстала, опираясь ладонями на грудь Касла. Теплую грудь! Чувствуя биение его сердца. Посмотрела в лицо. Живой взгляд все тех же пронзительно синих глаз был тревожным. И понимающим.       Что в этот момент мог подумать Касл, что он увидел? Лихорадочный блеск в глазах Беккет, расширенные зрачки, румянец, окрасивший ее скулы, приоткрытые влажные губы. Ощутил дыхание больше похожее на плохо сдерживаемые рыдания. — Немедленно, — прошептала Кейт. — Я хочу тебя. Сейчас!       Касл не выказал ни малейшего удивления, он вскинул руки прошелся пальцами по пылающим щекам Кейт и погрузил ладони ей в волосы. Влажные, спутанные, мягкие. Улыбнулся плутовской сногсшибательной улыбкой отвязного соблазнителя и притянул Кейт к себе, бормоча ей в раскрытый рот: — Всегда к вашим услугам.       Как никто Касл знал, что не существует на свете более сильнодействующего лекарства, полностью исцеляющего от страха, депрессии и отчаяния, чем хороший здоровый секс. Ничто, как он не подтверждает жажду жизни и желание жить.