Два мира

— М! Тц! Чёрт! — а это было и правда больно. Намного больнее, чем порка от Кибы. Цуме сжимал кулак и старался всеми силами удержать непроизвольные слёзы. Почему он вообще это позволяет? Ах, да, иначе ему всё ещё могут сломать несколько рёбер. Нора в гневе поистине страшна. Парень пнул воздух и зашипел от нового удара. — Полезть в неизвестный лес! Не дождаться меня! Начать драку с жуками! Подвергнуть Чезу опасности! А параллельно ещё и перессориться! Вы, четверо идиотов, решили окончательно вывести меня из терпения?! — женщина была зла. — А если бы не нашли водоём?! Если бы вас сожрали жуки?! — Мы прятались от погони! Я же сказал! У нас не было вариантов! — Киба скалился и сжимал кулаки. Он знал, что будет следующим. Тобоэ поскуливал от страха. Хиге же вообще трясло, но он старался держаться и не впадать в истерику. — Кто вас просил телепать в чащу?! Где-то на входе не могли притаиться?! Я зачем в город побираться хожу, чтобы вы без воды в Лес Смерти пёрлись?! — женщина ударила серого под попой. Тот выгнулся и вскрикнул. — Меня-то за что?! Я с тобой не спорю! Со всем согласен! БОЛЬНО, БЛИН! — парень рванулся вперёд и ударил по поваленному дереву, на котором гризли сидела, кулаком. Две крупных слезинки всё же по щекам скатились. — Киба, не беси её! АЙ-АЙ! — Придурки! — медведица приложила юношу ещё несколько раз, после чего отпустила. Тот, потирая побитый зад и еле-еле удерживаясь от желания зареветь в голос, утащился к Чезе жаловаться на жизнь. Дева-цветок воспитанию решила не мешать, так что просто сидела в стороне, готовая успокаивать наказанных. Цуме попал в её нежнейшие объятия. Грустный и обиженный взгляд мулата упал на 4 канистры воды, связанные между собой ремнями. Сколько проблем было бы решено, просто подожди они немного… — Не смей! Не дамся! Не трогай! — Киба начал отходить, щерясь — Я не заслужил! Никто не заслужил! Ты вообще обещала не бить больше! — Иди сюда по-хорошему. Киба, не выводи ещё сильнее. — Да пошла ты! Права не имеешь с нами так поступать! Ты нам не мать! — белый уже был готов обращаться и лезть в бой, но его остановил голос Чезы. — Пожалуйста, сделай, как она просит. — Что?.. — у вожака перехватило дыхание, а рот несколько раз открылся и закрылся, как у рыбы, прежде чем он смог выдавить из себя хоть что-то. — Но Чеза, она же… Она нам… Больно, так нельзя… Почему ты?.. — Я ведь тоже просила подождать. — дева осторожно погладила почти бесшумно плачущего на её груди Цуме по голове. Тот очень тихо скульнул и начал успокаиваться. И правда, прикосновения цветка были весьма приятны. — Чеза… Но я хотел, как лучше. — белый сгорбился и обнял себя за плечи. — Чёрт с тобой. Я пойду. — Хиге нахмурился и встал, хоть ноги и были будто ватными. Парня всего колотило. Возвращаться на колени к медведице было невероятно страшно. — Своими спорами только сильнее злишь. Не хочу получить до потери жопы из-за тебя. Нора, я иду. Потом мелкий. Раз Киба ссыт отвечать за свои поступки, пусть будет последним. — Ты меня сейчас так трусом назвал?.. — вожак издал глухой рык. — Именно. И скажи, что незаслуженно. Ты просто боишься. И всё. Сам знаешь, что был неправ. — толстяк подошёл к медведице и, хоть внутри его всего крутило от ужаса, устроился у неё на коленях поудобнее. В прошлый раз парень был в максимально не комфортной позе. Что ж, если у добровольной явки на порку есть хоть какие-то плюсы, лучше их взять. Впереди и так несколько крайне тяжёлых минут. Любое облегчение в тему. — Молодец, Медвежонок. Крепись. — Постараюсь… Ай! — удар прилетел без предупреждения. Было весьма больно. Но не так ужасно, как в первый раз. Наверное потому, что медведица не была настолько же зла. Да и Цуме принял на себя первый импульс. Причём вызвался сам. Герой! Следующие несколько шлепков Хиге принял весьма достойно, стараясь не вопить лишний раз. Пусть в уголках глаз и набежали слёзы, реветь, как во время прошлого наказания, пухляш не собирался. Ещё ряд ударов заставил его зашипеть и пнуть воздух. Дальше Нора уже не жалела. Юноша начал по-настоящему вскрикивать. — Ай! Нора! Больно-больно, ну Нора! Не надо! — это длилось дольше, чем наказуемому хотелось бы. Конечно, он знал примерно, как это будет. В голове считал удары Цуме. Со стороны всё казалось не так долго. Но вот тут, на её коленях, секунды становились часами. — Мы виноваты! Прости! Ну прости, прошу! — пухляк всхлипнул и решил больше не сдерживаться, начав жалобно и негромко плакать. Но на этот раз не для того, чтобы добиться милосердия. А просто потому, что терпеть больше не мог.       Пристыженный Киба наблюдал за этим с ненавистью в глазах. Как ему хотелось вцепиться медведице в глотку зубами! Разорвать на части за то, что делала стае больно! И бросился бы, хоть и весьма хорошо понимал, что огрёб бы по самое не балуй. Но Чеза… Она тоже была им недовольна. В горле встал ком. Её осуждение было больнее всего. Парень повернулся на деву, ласково поглаживающую по спине успокоившегося и прикайфовавшего Цуме. А что, если она теперь тоже считает белого волка трусом?.. Этого Киба бы не вынес. Дождавшись, когда наказание Хиге закончится, вожак сам подошёл. Сначала помог подняться товарищу, после чего опустил взгляд и нахмурился. — Только давай без лишней ругани. — буркнул лидер, занимая место пухляша, которого отправил за утешением к деве. Хиге ушёл на удивление быстро. Парень буквально упал в ласковые объятия. Нора, конечно, была хороша как подруга, но проглаживания цветка стоили того, чтобы за них умереть. И упускать такое утешение он был не намерен.       Нора отчитывать Кибу не стала. Просто зафиксировала на месте и начала. Парень от неожиданности вскрикнул после первого удара. Блин! Такой мощи он не ожидал! На самом деле, не то чтобы брюнет вообще чего-то ожидал. Его раньше почти не пороли. — БОЛЬНО! — Так и должно быть. — женщина продолжила безжалостно и методично лупить белого по приподнятой заднице. Киба сжал кулаки и стиснул зубы, чтобы не орать. Казалось, что его медведица бьёт особенно сильно и жестоко. Даже звук был другим, более звонким. — Ай! За что так?! АУ-У-У-У!!! — парень зажмурился. — Нечестно! ОЙ-ОЙ!!! Ты меня… БЛЯ! Больнее бьёшь! — Ты вожак. Твои решения управляют другими. Ты сильнее, ты отвечаешь за стаю. Кому больше дано — с того больше и спросят. — Нора спокойно перешла на шлепки под попой бедолаги. Глаза юноши расширились, сам он начал отчаянно брыкаться и пинаться. Уже было плевать, что будет, если сбежит, боль была настолько невыносимой, что Киба на самом деле изо всех сил начал пытаться вырваться. Жаль только, что у медведя силы было банально больше. — Ай-ай-ай-ай-ай!!! Не на-а-а-а-адо-о-о-о-о!!! Нора!!! БОЛЬНО!!! ПУСТИ-И-И-И!!! — сдержать себя он уже не мог: парень выл, а слёзы лились из глаз. Если другим досталось по паре ударов по нежному месту, он получил так половину своего наказания. К концу этого кошмара, всё лицо Кибы было мокрым, а сам он сильно дрожал. Ещё бы чуть-чуть, и вожак бы послал ко всем чертям гордость и разревелся в голос. Белый даже не сразу понял, что всё закончилось. Он просто остался лежать на месте, пытаясь отдышаться. Но гризли его с колен и не гнала. Наоборот, женщина начала утешающе поглаживать юношу по спине. Тот полежал некоторое время, стараясь взять себя в руки. Наконец поднявшись, пострадавший начал тереть зад, а сам посмотрел медведице в глаза. — Не бей Тобоэ. Он не виноват. Просто не мог с нами спорить. — Благородно, конечно, но младший тоже делит часть вины. Ведь не остановил и не остался ждать, как я просила. — Не трогай. Лучше добавь мне… — лидер сказал это очень неуверенно. Жопа горела, и получать ещё не хотелось вообще. — Не надо Кибе за меня! Я сам! — мальчик подбежал к взрослым и нахмурился. — Я могу за себя ответить! — Тобоэ… — Справлюсь. Уже не щенок. В конце концов… Розги же пережил как-то. — малец скорее улёгся на колени к Норе и зажмурился. Вожак выгнул бровь, а медведица пожала плечами и шлёпнула ребёнка. Разница была очевидна. Сердце Кибы успокоилось. Она и не собиралась лупить маленького всерьёз. Удары были гораздо слабее. Они скорее служили больше для намёка, чем для настоящего наказания. Но ребёнок всё равно жмурился и вскрикивал, поджимая ноги, — ему таких более чем хватало, чтобы расстроиться и решить, что его серьёзно выпороли. Ну, волчонок хотя бы не пытался закрыться руками. Когда вожак однажды вышел из себя и сам отлупил влезшего куда не нужно мальчишку, тот вырывался и закрывался, при этом ревя на весь лес. Ну да, белый взял прут, так он просто первым попался! И немного переборщил, всё от нервов. Цуме потом пару дней с Кибой не разговаривал и не подпускал к младшему. Теперь лидер отлично понимал, почему. Если ему так от руки было больно, что тогда пережил Тобоэ и представить было страшно. Лидер мысленно дал себе обещание отныне и впредь не бить стаю никакими предметами. С сегодняшнего дня — только ладонь!       Мальчик под конец начал тихо плакать и хныкать, жалобно прося медведицу остановиться. Но та, конечно, довела дело до конца. После утешения Чезой, все четыре волка встали перед Норой и принесли извинения. Женщина вздохнула и прорычала что-то неразборчивое, затем обняла всю стаю разом. Цуме и Киба застыли в непонятках, Хиге и Тобоэ же полезли обниматься в ответ.       Но долго это не продлилось. Вскоре их отпустили, затем оставили с канистрами. Гризли же отправилась попить и искупаться. Она ровно так же, как и волки, испытывала жажду. К бутылям весь путь и не притронулась, думая о том, как вода нужна её семье и цветку. В первую очередь цветку. Завянет ведь, — и тогда как идти дальше? — Она вас очень любит. — дева улыбнулась, глядя на устало погрузившегося в воду крупного зверя. — Поэтому бьёт, ага… — Цуме фыркнул, но спорить не стал, отвернувшись. На самом деле серый покраснел. Тёплое чувство, что зародилось в тот вечер, когда медведица вернулась и они откровенно поговорили, приятно грело. Несмотря на боль. Серый отлично понимал, что так старшая подруга выражает заботу. Как может. Никто не идеален так-то. — Она волнуется. — Хиге аккуратно сел туда, где травка была помягче. — Блин, зад отбила… — И что нам теперь с этими бутылками делать? — Тобоэ открыл одну и понюхал воду. — Свежая. — Судя по ремням, Нора собирается носить их с собой и наполнять по пути. Почему же она раньше так не делала? — Киба тоже принюхался к содержимому. — Чистая. — Потому что с нами не было Чезы, я думаю. — толстяк пожал плечами. — А теперь, когда у нас есть цветок, она раздобыла вот это. Чтобы мы могли «полить» в любой момент, когда понадобится. — С чего бы Норе заботиться о Чезе? — Киба потёр затылок. — Потому что та важна для нас. — Хиге как-то странно улыбнулся. Остальные согласно промолчали. Иного объяснения поведению медведицы они у себя в голове не могли найти. И только сама дева всё отлично понимала. Но решила не говорить.

***

      Киба проснулся среди ночи. Они всё ещё были у водоёма, к которому вышли из Леса Смерти. Зад весьма ощутимо ныл, Нора хорошо всыпала. Сейчас он прекрасно поимал, почему в первый раз так отчаянно рыдал Хиге, пытаясь привлечь их внимание и вынудить хоть кого-нибудь остановить порку, — вожаку тоже было очень стыдно и неприятно оказаться на чьих-то коленях и терпеть такую сильную боль. Мощи у гризли было больше, чем ему бы хотелось в тот момент. Слегка прихрамывая, хищник поднялся и пошёл в сторону реки. Хотелось пить, да и Чезы не было на её месте. Не то чтобы вожак сильно испугался, — тут вряд ли бы кто-то причинил цветку вред, — ему просто стало любопытно, куда девушка пошла и зачем. Утолив жажду, зверь принюхался.       Её запах он уловил быстро. Дева пошла вверх по реке, где, вдали ото всех, на ночлег устроилась медведица. Ребята решили продолжить ночевать раздельно, как раньше. Всё же подруга была слишком крупной, чтобы помещаться с ними в одно логово. Обычно зверюга устраивалась неподалёку от их лежбища, но сегодня почему-то ушла в другое место. До её временной постели Кибе пришлось идти минут 10, что было почти так же долго, как и в начале их совместного путешествия. Она так сильно на стаю разозлилась?..       Вскоре белый волк приметил две фигуры у воды. Подойдя ближе, он увидел странную картину: Чеза сидела на траве, ноги её были погружены в реку, а голова лежала на груди у Норы. Старшая женщина осторожно приобнимала девушку за талию и поглаживала по плечу. — А летом на нерест приходит лосось. Это рыба такая. Я тебе её обязательно покажу, если смогу поймать. Так вот, мы, медведи, собираемся у воды и… У нас гость. — Киба пришёл. — цветок улыбнулась и похлопала по месту рядом с собой. — Иди к нам.       Белый, не задумываясь, подошёл к женщинам и устроился рядом с девой, положив той голову на колени. — Я не шпионил. Просто проснулся. — Верю. — Нора проворчала это тихо. — Верю. — Не буду говорить, почему. Думаю, сама догадываешься. — Догадываюсь. Нет, мне не жаль. — А я и не просил жалости или извинений. — волк оскалился, но быстро стих под ласковыми прикосновениями Чезы. — Я вот что хотел спросить… Почему? — Что «почему»? — Почему ты так с нами?.. — голос юноши слегка дрогнул. — Ты не понимаешь, как это больно?.. — Понимаю. Очень даже. И, кстати, когда я отлупила Хиге, у тебя возражений не было. А мне напомнить, что ты и сам временами прикладываешь товарищей? — Я… Ну… — Киба даже не нашёлся, что ответить. Звучал он сейчас и правда крайне лицемерно. — Ладно, забыли… — Всё совсем иначе, когда под ударами оказывается твоя задница. Понимаю. Я делаю это для того, чтобы вы помнили, что если делаете хрень — заболевают жопы. Причём сильно. И в следующий раз думали, прежде чем творить ерунду. — А словами… — А словами до тебя, в частности, не доходит. — медведица вдруг зарычала. Волк непроизвольно сжался, постаравшись прикрыть зад хвостом. — Я вам словами сказала «ждать». А вы что сделали? Потащились вглубь леса, где чуть не погубили Чезу и не погибли сами. — Ты нам не мама, чтобы воспитывать. — белый хотел, чтобы это звучало грубо, но прозвучало обиженно. Он сам не понимал, почему не мог ей теперь огрызаться на полную. Неужто начал бояться? — Да. Не мама. Но среди вас — самая старшая. И, так вышло, что именно мне приходится делать то, что не доделали ваши родители или опекуны. Если тебе не донесли, что у действий есть последствия — кому-то придётся, пока не убился. Ты вожак, Киба, ВОЖАК. На тебе больше ответственности, чем на любом из вашей компании. И если ты не научишься принимать свои обязанности всерьёз, то будет опять, как с костром. — Не напоминай. — Это твоя ошибка. На которой должен был бы научиться. Не будешь думать — приведёшь стаю к смерти. Странно, что быть волком тебя приходится учить мне. — Пф… — лидер поднял голову и посмотрел на Чезу. — Почему ты молчишь? — Нора права. — цветок вздохнула.       Киба вскочил и отшатнулся. Он не ожидал такого. Ему казалось, что дева одобряет все его действия и всегда на его стороне. Эмоционально её поведение сейчас воспринималось, как предательство, хоть и не было им. Глаза защипало. Уши опустились, хвост повис. Юный волк отвернул голову. — Я… Не ожидал от тебя. — Не ожидал от неё ума? — Нора выгнула бровь. — Чеза не просто Лунный Цветок, Киба. Она тоже живая личность. И не самая глупая, скажу честно. Ей просто пока не хватает знаний о мире и жизненного опыта, а так она совсем не дура. И не вещь, чтобы за тобой таскаться и поддакивать, если даже не прав. — Да ты… Что ты вообще о ней знаешь?! Ты не волчица, ты просто медведь! Лунный цветок… — Не был создан исключительно для волков, Киба. Я тоже забочусь о Чезе и защищаю её, как могу. Я пошла в город, стоящий на ушах от солдат, потом тащила на себе 20 килограмм, просто чтобы у неё всегда была вода. И буду тащить, пока необходимо. Ты же о таком даже не задумался. — Пф… — он снова фыркнул. — Я не просил быть вожаком. — Но стал. Потому что только у тебя есть к этому способности. Только ты можешь вести за собой. Только у тебя не угасает вера и сильна идея. А раз уж стал, — то будь им. — Я и есть он! — Разве? Пока что я вижу перед собой капризного эгоистичного мальчишку, который не умеет признавать свои ошибки и думать, прежде чем творить. И плохо прислушивается к другим. — Да иди ты… — Киба оскалился. Он бы хотел закончить весьма матерно, но за жопу было страшновато. Пришлось срочно подбирать замену. — В речку. Купаться. — Окей. Но только с тобой. — женщина встала, после чего приблизилась к волку. Тот, не ожидав такого, сам сменил облик. Провоцировать её на превращение в медведя очень не хотелось. Как люди они были намного безопаснее друг для друга. — Ребята не поймут, если утопишь… — вожак побледнел, когда Нора оказалась рядом и резко хватила его на плечо. — ПУСТИ! — Ой, да замолчи ты! — гризли зашла в реку, где осторожно опустила друга в воду. — Ну вот. Мы в речке. Купаемся. Доволен? — Знаешь что… — юноша успел перепугаться, и хотел выдать на эту тему целую тираду, но затих, когда встретился с точно такими же, как и всегда, добрыми глазами. Внутри всё будто упало. — Прости. — М? — Прости, что нагрубил… Ты правда волнуешься и заботишься? — Да. — Мы всё ещё заменяем малыша? У тебя ведь будет свой. И скоро. — С рождением новых детей старые не перестают быть твоими детьми. — Как это? — шатен осторожно обнял Нору за руку. — Я знаю, что, когда рождается новый детёныш, старшего медведи выгоняют. Да и волки со взрослыми не нянчатся. А мы уже считаемся взрослыми. — Киба… Это останется между нами, хорошо? Я доверю тебе кое-что. — Ого… Ну, ладно. Я не скажу ребятам. — Меня же вырастили люди. Я уже не совсем медведь. И отношусь к вам… Как женщина, а не как медведица. Вы далеко уже не просто «замена». Вы стали своими. Киба, вы — моя семья. — Нора осторожно прижала юношу к себе, начав поглаживать по плечу. — Почему тогда бросила?.. — Потому же, почему ушла от своей первой семьи. Чтобы не отягощать. — Хм… Теперь понятно, что за совместные дела у вас были с Цуме. Ты ему это же сказала, да? — Как понял? — По поведению. Оно поменялось. Слушай, я думаю, он тебе это уже озвучил, но… Короче, ты не отягощаешь. — волк обнял её понежнее. — Знаешь, мне… Нужны твои уроки. И это бесит. Очень бесит. — лидер прикрыл глаза. — Не говори никому. На самом деле, мне немного страшно. — Это нормально. Любому на твоём месте было бы страшно. — медведица перешла на шёпот, чтобы дева на берегу их никак не услышала. Юноша затих. — Ну что ты?       Киба не ответил. По щекам побежали слёзы. — Я хочу домой… — М? — Домой к папе-вождю… А он сказал, что я должен найти Рай. По сути, выгнал. А как мне этот Рай найти-то? Мы так давно в пути, а он будто и не близко… Инстинкт словно ведёт в никуда. — парень забрался к немного ошеломлённой Норе на колени, посл чего начал очень тихо всхлипывать, пряча лицо в её груди. — Всё в порядке. Ты имеешь право на свои эмоции. Ты можешь расстраиваться. Ты не становишься от этого слабым. — гризли ласково погладила мальчишку по голове. — Дай чувствам выйти. И станет лучше. — Мне было так больно… Ты не представляешь даже, КАК больно! Не надо больше, прошу. Никогда. Я тоже впредь не буду скалиться, но не бей так жестоко. — Перестаралась? — Да. — волк оторвался от плеча женщины и заглянул своими большими, блестящими от слёз и лунного света, голубыми глазами в её чёрные. — Я обещаю, что буду принимать твои уроки. Не буду кусаться и спорить. А ты не будешь меня бить сильнее других, хорошо? Я понимаю, правда, что мои решения влияют на других. Не тупой. И сам… Себя за это съем. — Хорошо. Я обещаю помнить. — медведица осторожно взяла его на руки, как ребёнка. — На этот раз правда обещаю. — Я не знаю, смогу ли идти завтра. Ты очень сильно переборщила… — Прости. Ты меня серьёзно разозлил. И напугал своим поведением. Я боялась… Что потеряла вас. А ты ещё и спорить начал! Подумала, что тебе нужно больше, чтобы дошло. — Нет. Не нужно. — юноша выглядел невероятно несчастным. Нору накрыло волной вины. Она задумалась, что, быть может, методы воспитания людей и медведей — не лучшее, что можно применять на волках. Они каждый раз так расстраивались! Видимо, силу нужно соизмерять лучше. И искать другой подход. Более бережный, что ли. Киба всхлипнул ещё раз, после обнял подругу за шею. — Не делай так больше… — Не буду. — женщина обняла его крепко-крепко. — Не буду. Киба… Можешь завтра ехать верхом. — А как же вода? Чеза? — У Чезы есть ноги. Не поверишь, но они чтобы ходить. На крайний случай её на спину может взять любой из ребят. По одной канистре повесим на Тобоэ и Хиге. От 5 кг не умрут. А тебя на себя смогу взять только я. Не спорь. — Нет желания. — белый потёр осторожно зад и скривился. — До сих пор больно. — Слушай, я поняла уже… — Нора вдруг поникла. — Поняла, что дала тебе лишнего. Правда. Знаешь… Раздевайся. — Что?.. — Раздевайся. Я тут видела некоторые травы. Я тебя обидела — мне и лечить. — Не то чтобы это… — Давай живее. — гризли отпустила Кибу, позволив тому окунуться в воду. Сама же она вылезла и начала нюхать кусты в поисках нужных растений. Белый волк вышел на берег, где попросил Чезу отвернуться. Та кивнула и выполнила просьбу, после чего парень снял штаны и лег на живот, продолжая краем глаза следить за тем, как медведица собирает необходимое и растирает в руках, извлекая сок. Ждать долго не пришлось. Женщина вернулась и осторожными движениями начала втирать то, что было на ладонях, в побитую попу бедолаги. — Нг-г-г… Ай… Нора, понежнее… — волк сжал кулак. — Ногти! — Не брыкайся. Я стараюсь. — она вздохнула. — Понимаю, больно. — Я помогу. — Чеза всё же не смогла остаться в стороне. Брюнет покраснел, как мальчишка, попытавшись прикрыться. — В этом нет… — Есть. — цветок улыбнулась и положила волку руку на копчик. — Эти листья пропадут даром, если Нора не сможет их использовать, как нужно. — ей было грустно от того, что для лечения друга пришлось пожертвовать такими же растениями, как и она. Пусть даже и только их листьями. — А если тебе будет больно, она не сможет. — Я же говорила, что Чеза умна. — гризли улыбнулась и подождала, пока дева хотя бы частично успокоит неприятные ощущения Кибы. Тот, хоть и краснел неистово по началу и прям не знал, куда себя деть, вскоре унялся и просто позволил себе отдохнуть от страданий. — Хиге и Тобоэ расстроились, когда ты так далеко ушла. Очень на нас злишься? Так, что спать близко не хочешь? — Нет. Меня тошнит. — призналась Нора, закончив втирать травы. — Третий день. Не хочу, чтобы вы видели, как выворачивает. Вам оно не надо. — А солёненького не хочется? — брюнет усмехнулся и натянул штаны. — А то я всякое слышал. — Жопа уже прошла? — Ты обещала! — юноша засмеялся и перекатился на бок, устроившись между Чезой и гризли. — Луна красиво отражается в воде… Хочу тут остаться. — Останься. — дева положила руку ему на голову. — Вам с Норой надо поспать. — Но я совсем не… — медведица зевнула, после чего устроилась рядом с волком. — Разве что чуть-чуть… — Ты как маленькая. Ночью не уложишь, утром — не поднять. — вожак осторожно обнял сменившую облик подругу за лапу. — Спокойной ночи. — но ответа не получил. Великанша благополучно заснула. Киба прикрыл глаза от нежных прикосновений Чезы всего на пару секунд, но вскоре тоже тихо сопел, прижимаясь к тёплой подруге. Дева не жалела, что решила проведать будущую маму этой ночью. Всё случилось даже лучше, чем хотела.