Тени

      Они сидели в приемной напротив друг друга. Эрил склонилась вперед и, упершись локтями в колени, сцепила пальцы в замок. На щеке горела отпущенная несколько минут назад оплеуха. Майор молча сверлила взглядом пол. Бен пребывал в той же позе, но закрывая руками лицо.       Он пришел в себя от звука удара и колючей боли в ладони. Отшатнулся назад и завалился в кресло. Киран оторопело глядела на него, прикрывая наливающуюся краской щеку.       Теперь Бена снова трусило, потому что он не помнил, почему посмел поднять руку на женщину, да еще и служителя закона при исполнении. Только доктор Нильсен спокойно взирала на развернувшуюся драму, все больше и больше укрепляясь во мнении, что предварительный диагноз, поставленный констеблю, все же, был верен. — Меня нужно изолировать! — Канадец с выдохом поднял голову. — Изолируем, — тихо и холодно ответила Эрил. — У нас есть отдельные палаты в психиатрическом отделении, — предложила Эльза. — У него заболевание, связанное с психиатрией? — Майор вывернула шею и посмотрела на врача снизу вверх. — Не совсем… Но требует моего непосредственного наблюдения. — Мы можем поместить констебля туда, не оглашая его личности? — Я все улажу. Дадим условное имя и номер. К вечеру все формальности были решены, и Бена поместили в комфортную палату со всеми удобствами.       Доктор Нильсен пригласила Эрил к себе в кабинет. — Вы привлекли меня к делу, как судебного психиатра, или стороннего специалиста по знакомству? — снова усаживаясь за свой стол, спросила Эльза. — Зависит от того, что с ним происходит. — Майор Киран расположилась напротив. В груди разливалось противное чувство беспокойства и начинала болеть голова. — Мы нашли его бывшую девушку мертвой в часовне на кладбище Розхилл. При каких обстоятельствах она погибла, выяснит судебный патолог. Мои детективы предполагали самоубийство, но есть подозрение, что это не так. Где был Бен больше недели, никто не знает. Он, судя по всему, тоже. И очень странно себя ведет. Я буду весьма огорчена, если его придется привлечь к уголовной ответственности. — Я предполагаю, что у Бентона диссоциативное расстройство личности. — потирая большим пальцем ложбинку между нижней губой и подбородком, проговорила доктор Нильсен. Второй рукой она держалась за боковой край столешницы. — Это реакция психики на какую-то крайне стрессовую ситуацию, которая характеризуется либо наличием двух или более личностей, либо состоянием отключения от внешнего мира своей истинной личности, а также неспособностью вспомнить некоторые события повседневной жизни и важную личную информацию. Хотя, с последним проблем нет. У него также появляется диссоциативная фуга — он совершенно не помнит, как оказался на закрытой ветке метро. Ничего из того, что этому предшествовало. Но память на полученные за жизнь знания сохранилась. Именно в состоянии фуги человек присваивает себе другую личность и идентичность с другим характером, манерами и поведением. Это мы выявили на первой беседе. Диссоциативная фуга способна длиться как несколько часов, так и несколько лет. Наличие двух и более личностей, в которых он может оказываться по очереди или одновременно проявляется, как отключение от самого себя. Человек прекращает чувствовать собственное тело, и чаще всего не может видеть себя со стороны. Личности внутри, как правило, имеют разный возраст, пол, национальность, умственные способности, темперамент и совершенно по-разному себя ведут. Зачастую у этих личностей даже разные физиологические проявления. Например, одна может плохо видеть и носить очки, а другая — иметь отличное зрение и ходить без очков или линз. Также как в случае с диссоциативной фугой, при переключении одна личность не может вспомнить, что происходило во время активности другой. Конкретно в случае констебля Фрейзера, кроме его истинного «я», в его сознании ютятся еще три субличности. Некая дама по имени Виктория, умерший отец Бентона Роберт Фрейзер и довольно самовлюбленный и явно опасный мужчина с французским акцентом. Он отказался назвать мне свое имя, но между ним и мистером Фрейзером старшим активная конфронтация. Вот этот эпизод очень несвойственный. Обычно субличности приходят, чтобы защитить личность, а тут все трое либо сами по себе эмоционально нестабильны, либо идут войной друг на друга, что является еще более деструктивным, чем стресс, который привел к диссоциации. В момент диссоциативного состояния у человека нет возможности критически взглянуть на себя и собственное поведение. То есть в ситуации, когда проявляется одна из альтернативных личностей, он находится в неадекватном состоянии, что освобождает его от уголовной ответственности. Но направление в психиатрическую больницу они получают. И в зависимости от тяжести совершенного преступления либо остаются там надолго, либо проходят амбулаторное лечение. — То есть, это лечится? — внимательно выслушав доклад доктора Нильсен, поинтересовалась Эрил. — В основном методом психоанализа или конгетивно-поведенческой психотерапии. При проявлении депрессии и панических атак, а также эпиподобных приступах подключаются соответствующие медикаментозные препараты, такие как галоперидол и диазепам. Наша основная задача понять, причину расстройства, проработать каждую субличность и собрать истинную личность в первозданное состояние. — Сколько времени на это может уйти? — Все индивидуально. Бывает, месяц, бывает, три. Иногда год. Но чаще всего, пациент навсегда остается в «компании», которая делает его жизнь невыносимой. Хотя, с помощью грамотной психотерапии, человек учится использовать каждое свое альтер эго себе во благо. Зависит от причины, приведшей к диссоциации, и гибкости его нервной системы. В истории психиатрии бывали, в том числе и громкие случаи, подобные тому, что происходит с констеблем Фрейзером. Если помнишь историю Билли Миллигана. Но далеко не все из них удалось удачно разрешить. Повторюсь, есть методики, есть терапия медикаментозная и гипнотическая. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы привести его в норму. — В твоей практике были такие пациенты? — Были. Провалов больше, чем успешных исходов, поэтому я ничего обещать не могу. К каждому пациенту свой подход нужен. — Тогда я обращаюсь к тебе, как к судебному психиатру с официальным запросом заняться состоянием констебля Бентона Фрейзера. Обеспечьте ему, пожалуйста, комфортное пребывание в клинике. Мне нужно ехать. Держи меня в курсе всего, что с ним происходит. — Майор Киран встала и направилась к выходу. — Непременно! — пообещала Эльза, уселась глубже в офисное кресло и крепко задумалась.

***

      От доктора Нильсен Эрил направилась в обитель самых крутых спецов в городе, куда по ее настоянию отвезли тело погибшей женщины. Рэй предпочел держаться подальше от секционной, поэтому весь день провел на месте обнаружения трупа и присоединился к майору Киран вскоре после ее приезда в Бюро. Оба показали значки и беспрепятственно прошли в отдел судебно-медицинской экспертизы. Теперь Ковальски стоял в углу, зажимая нос и хватая воздух ртом, чтобы поменьше вдыхать ароматы прозекторской. В часовне тошнотворного запаха разложения не чувствовалось, за что Рэй безмерно благодарил холод, который это самое разложение и затормозил. Здесь тоже не воняло гниющей плотью, но это с лихвой возмещал формалин, собственно и ассоциирующийся с упомянутым процессом. — Хватит паясничать, Ковальски, — недовольно рыкнула Эрил, откинув с головы покойной белую простынь и глядя на синюшное лицо с крупными выразительными восточными чертами. В правом виске его обладательницы виднелось аккуратное круглое отверстие с обожжёнными краями, а с левой стороны зияла рваная рана. — Пора уже привыкнуть. — Сложно привыкнуть к смерти, босс, — гнусаво отозвался детектив. — Ты это местным экспертам расскажи! — Киран кивнула на рослого плечистого светловолосого мужчину лет сорока, вошедшего в помещение прозекторской. Рэй быстро подошел к начальнице сзади: — Мне кажется, они тут все не в себе. Нормальные люди этим не занимаются, — быстрым шепотом проговорил он и снова забился в угол.       Тем временем мужчина присоединился к визитерам. Эрил поспешила снова показать жетон. — Майор Эрил Киран, полицейское управление Чикаго, — представилась она, протягивая руку в приветственном жесте. — Оливер Джонс, — ответил на рукопожатие собеседник. — Заведующий отделением судебно-медицинской экспертизы. — Полагаю, ввиду безвременной кончины вашего предшественника глубокоуважаемого всеми нами мистера Морта, теперь мы будем сотрудничать с вами? — Безусловно, — кивнул Оливер. — Что ж, приступим к делу. — Эрил указала раскрытой кверху ладонью на секционный стол. — Я провел вскрытие, — отчитался танатолог, вручая ей принесенную с собой папку с предварительным заключением. — Судебно-медицинский диагноз на данный момент — самоубийство. Ранение в голову сквозное. Входное отверстие в правой височной области ровное, кожа обожжена по краям. Проделано оно было металлическим предметом с близкого расстояния. Выходное отверстие слева рваное с увеличенным диаметром, расположено чуть выше входного. Отсутствует часть височной кости слева. Ее, раздробленную на фрагменты, нашли в волосах и на месте гибели недалеко от тела. По заключению баллистиков, характер ранения позволяет судить о том, что оно нанесено снарядом из малокалиберного оружия, то есть пулей диаметром девять миллиметров. Причиной смерти стало критическое повреждение всех структур мозга на границе височной и лобной долей, несовместимое с жизнью. На затылке гематома от удара головы об пол часовни. Трещина основания черепа. Посмертная. Внутренние органы целы, на коже внутренней стороны запястья длинная тонкая, но глубокая царапина, расположенная вдоль. Края рваные, что говорит о том, что нанесена острым, но не заточенным предметом до наступления смерти, так как кровоток в этот момент был сохранен, но регенерация еще не началась. Фрагменты древесины внутри повреждения не обнаружены. Кроме него нет ни ссадин, ни синяков, ни порезов, но остался запах и, прежде, чем отмыть тело, мы взяли всевозможные пробы, в том числе жиропота, так как имеются следы, указывающие на то, что эта женщина перед смертью имела половой акт. Благодаря идентификации собранного материала, мы будем располагать сведениями о том, что является составляющими компонентами запаха, и какую ДНК имеет пот, — беспристрастно вещал доктор Джонс. У Эрил же от этих слов мурашки пробежались по спине, а голову словно стиснуло железным обручем. В груди разлилось обжигающее и вязкое чувство обиды. — На волосах, лице и правой руке обнаружены следы горения пороха, — между тем продолжал вещать судебный медик. — Снятую с покойной одежду и срезанные свободные края ногтевых пластин с подногтевым содержимым я отдал в отдел вещественных доказательств на экспертизу. Также, передал нашим химикам пробы на наличие алкоголя, наркотиков и токсинов, а в судебно-биологический отдел фрагменты костей черепа, фрагменты мозгового вещества и пробы крови, чтобы сопоставить их с присланными ранее. Не знаю, связан ли найденный в метро мужчина с этой женщиной, но, учитывая примерное время обнаружения обоих, решил проверить. Лучше сразу, чем терять время позднее. — Вот этим поступком танатолог приятно удивил и обескуражил майора Киран. Их легендарный, ныне почивший, Морт никогда бы до этого не додумался. — Заключения будут приходить поочередно. Первое представят через четыре дня, последнее — через пятнадцать. Если что-то будет известно раньше, я вам сообщу. — Неоднозначно, — отрешенно произнесла Киран, закрывая папку, содержимое которой штудировала параллельно с устным отчетом судмедэксперта, и покосилась на Рэя. Того все еще мутило в углу.

***

***       Доктор Джонс позвонил поздним вечером. — Доброй ночи, майор Киран! — поздоровался он. — Как скажете, — отозвалась Эрил, до сих пор находясь в участке. Мысли о происшествии и состоянии Бена не оставляли ее, а потому и поспать сегодня явно не получилось бы. И сейчас она в который раз перечитывала протокол вскрытия, а также рапорты детективов, привлеченных к расследованию, и криминалистов. — Нам только что доставили пакет с любопытным содержимым. — воодушевленно проговорил Оливер. — Это перепачканный и порванный мундир красной саржи и коричневая кожаная портупея. — Передайте их в отдел вещдоков, пожалуйста, — попросила Киран. — Они тоже могу иметь отношение к нашему делу. — Могут? — переспросил Джонс. — Да. Вы предусмотрительно сопоставили все доставленные вам материалы. — Тогда непременно, мэм, — радостно пообещал танатолог — Благодарю! — устало сказала Эрил и дала отбой, но тут же получила новый входящий. Звонили из отдела криминалистики. — Здравствуйте, майор Киран! — поприветствовал вполне бодрый женский голос. — Это Берта Брейн, главный эксперт криминалист. К нам попала одежда с территории кладбища Розхилл, она была закопана в одну из свежих могил. Смотритель заметил кончик коричневого ремешка, который торчал из земли, потянул за него и извлек портупею, а за ней и красный китель. — Каково состояние одежды, кроме того, что она перепачкана землей? — Дело принимало немыслимые обороты. Эрил не хотелось верить, что Бен убил Викторию, но, судя по давнему рапорту Хьюи, у него был мотив для совершения преступления и не было алиби. И, возможно, случилась близость, мысль о которой продолжала занимать разум майора Киран и разъедала изнутри, хотя, в общем-то причины на это весомой совершенно не было. — Она скомкана, явно перепачкана кровью, и в складках остались частицы биологического материала. Мы передали все в Бюро судебной экспертизы. Ждите от них заключения.