Взгляд дракона

Глава 8. 

Драко уже будто привык к постоянному присутствию Гермионы рядом. Пролетела неделя с момента суда над Люциусом. Мать не писала Драко, но как уверяла Грейнджер - это нормально, она только начала проходить лечение и ей пока не до этого.  Воскресное утро он всегда начинал с тренировки в бассейне. Ему нравилось плавать. Нравилось то ощущение свободы, которое дарило ему плавание. Это было второе занятие, которое помогало Драко избавиться от скверных мыслей. На первом месте стоял квиддич. Но так как школа была позади, а из-за дурной репутации семьи в более-менее приличные команды его не брали - оставалось только одно: раз за разом погружаться в воду, чувствуя, как она вымывает из головы ненужные мысли. Он сидел на бортике бассейна, переводя дыхание, когда в зал вошла девушка. Ее волосы были завязаны в привычный бесформенный куль на макушке, обнажая длинную изящную шею. Несмотря на всю угловатость и худобу, Гермиона была достаточно симпатична.  “Достаточно для кого?” - промурчало животное внутри Драко. Не дожидаясь ответа в потоке собственных мыслей, Малфой нырнул в воду. Холодная вода обдала его разум спокойствием. Раньше он плавал, чтобы вымыть из головы мысли о войне, о зверствах, творимых Пожирателями и его отцом, о пытках, проводимых в темницах Малфой-Менора. А теперь что? Плавает, чтобы избавится от мыслей о грязнокровке? Смешно.  “У меня просто давно не было секса” – нашел себе оправдание Драко и вынырнул у противоположного борта бассейна. Он хотел было бросить Гермионе что-то ядовитое в знак приветствия, но ее на привычном месте не оказалось. Драко принялся оглядываться по сторонам, пока не заметил нелепую шишку из волос, торчащую из под воды в другой стороне бассейна.  – Ты ничего не перепутала, Грейнджер? – ошеломленно бросил ей Драко, выбираясь из бассейна за секундомером.  –  Надо уметь совмещать приятное с полезным, Малфой, – ответила Гермиона, –  я же не могу целый месяц просто сидеть рядом с тобой. Мне тоже нужны физические нагрузки, ты же помнишь, где я работаю? – Драко хмыкнул.  –  Ну пошла бы побегала тогда, не думаю, что твой отдел преследует Пожирателей, старающихся от вас уплыть. – К сожалению, ты не бегаешь. Поэтому мне ничего не остается, кроме как начать плавать. – мокрые волосы, выбившиеся из ее “прически”, облепили ее лицо и шею, словно щупальца.  –  Тогда хотя бы научись для начала плавать, на то нелепое барахтанье, которое ты исполняешь больно смотреть. – Драко засек таймер и нырнул.  Он сделал порядка десяти заплывов и, окончательно устав, забрался на бортик. Драко не имел четкой цели добиться каких-то высот в карьере пловца, однако ему необходимо было постоянно соревноваться, это держало его в тонусе. А так как соревноваться было особо не с кем -  приходилось соревноваться с собой, раз за разом стараясь улучшить свой результат.  Гермиона плавала на спине. Волосы распались из импровизированной шишки и окружали ее голову как большой каштановый ореол. Глаза девушки были закрыты, будто она спит. Это позволило Драко без страха быть обнаруженным рассматривать ее. Она определенно красива. Россыпь веснушек по телу и плечам будто соединялась в узоры созвездий. Длинные густые ресницы лежали на щеках, покрывшихся румянцем. Тонкие, изящные руки, выступающие ключицы. Хрупкое тело девушки прикрывал консервативный закрытый купальник. “Будь ее воля, в мантии бы купалась” - фыркнул про себя Драко, остановив взгляд на ее груди. Торчащие бугорки сосков создавали ощущение тяжести в его паху.  “Этого еще не хватало!” Отгоняя от себя ненужные мысли, Драко решил сделать последний круг, прежде чем приступать к завтраку. Его нырок вывел Гермиону из неподвижного состояния, она встрепенулась и поплыла к бортикам бассейна.  – Я невероятно голодна! – Гермиона забиралась на бортик, услужливо подставив взгляду Драко накачанные ягодицы. – Кажется, слона бы съела сейчас.  –  Ты потихоньку подъедаешь мои запасы, Грейнджер. Я конечно богат, но с таким аппетитом как у тебя - через месяц ты меня разоришь. – Щеки девушки вспыхнули, Драко ехидно улыбнулся и вылез из бассейна. Промокнув волосы от влаги, он потянулся, чтобы положить полотенце и тут из-за спины донеслось: – Мерлин тебя подери! – сдавленно выпалила Гермиона, вмиг оказавшись на полу и держась руками за лодыжку.  –  Грейнджер, ты хоть что-то в этой жизни можешь сделать нормально? – застонал Драко и поплелся к ней.  –  Здесь просто скользко. – Оправдывалась девушка, утирая выступившие от боли слезы. – Кажется подвернула, ничего серьезного. –  Дай я посмотрю, – несмотря на возмущенные вздохи, Драко отлепил ее руки  и выдохнул. На глазах разбухающая щиколотка приобретала багрово-фиолетовый оттенок. – Топси!  Эльфийка внимательно выслушала приказ хозяина и отправилась за зельями.  –  Встать сможешь? – спросил Драко, поднимаясь на ноги –  Да, конечно! – попытка Гермионы подняться на ноги закончилась новым приступом боли и судорожным всхлипом.  –  Да за что мне это все? - поднимая девушку за плечи, прорычал Малфой. – Ты сущее наказание. Это не “особый контроль”, это явно наказание за все мои грехи. Обопрись на меня и не наступай на ногу. – Рука Гермионы, обвившая его шею, обжигала. Она была такая хрупкая, невесомая. Запах яблочного шампуня пробирался в легкие, заставляя Драко отгонять навязчивые мысли.  Появившаяся Топси в мгновение повязала на ногу девушки повязку, пропитанную восстанавливающим зелье.  – Мисс нельзя наступать на ногу хотя бы еще один день.  Гермиона застонала. Воскресенье был последний день, когда ей необходимо было следовать за Драко по пятам и она планировала завтра выбраться в Министерство, чтобы лично сдать отчет и повидаться с Гарри.  “Чертова Грейнджер, как ты меня достала” – вопил про себя Драко. Мало того, что ему нужно было терпеть ее каждый день, так теперь и возиться с ней придется.  –  Пойдем, я помогу тебе дойти до комнаты. – нехотя протянул Драко руку.  – Я сама дойду, нога уже почти не… – поднявшись на ноги, Гермиона только хотела ступить к двери, но, проглотив стон, выдала себя с потрохами.  Драко нервно закинул ее руку себе на плечо и подхватил ее за талию.  –  Не геройствуй, тут тебя никто не оценит. – выдохнул он.  Коридоры Малфой-Менора были длинные, лестницы высокие, а Гермиона, как назло передвигалась слишком медленно. Каждая секунда рядом с ней казалась Драко мучением. Ее аромат проникал в клетки его тела, вызывая в голове непристойные мысли и жгучее напряжение внизу живота.  Драко не понимал, почему его так сильно тянет к ней. Грязнокровка всегда привлекала его внимание в школе, но только из соревновательного интереса. Он, воспитанный в лучших традициях чистокровных семей, должен был быть первым во всем, но она часто его опережала. Лучшие оценки на экзаменах, примерное поведение, староста школы… Драко часто приходилось быть на вторых ролях, что злило его отца:  “Ты недостаточно стараешься! Тебя обошла какая-то грязнокровка! - часто звучало в гостиной Малфой-Менора, по приезде Драко на каникулы.”  Он злился. Он ругал себя за лень и учился усерднее, но этого всегда было недостаточно. Драко не оправдывал ожидания отца и за это ненавидел ее всей душой. И вот сейчас, он тащит ее на своем плече по СВОЕМУ поместью.  «Да какого черта вообще я делаю!» - в порыве ярости он так резко дернул руку девушки, что та покачнулась и чуть не полетела кубарем с лестницы. В широко распахнутых глазах, наполняющихся слезами, повис немой вопрос.  Драко смотрел на нее с вызовом, с яростью. Он хотел ей сказать все, что о ней думает. Хотел заставить ее плакать, хотел чтобы ей было больно, чтобы она ненавидела его так же, как и он ее. Глаза охотника, в которых плескался шторм, встретились с глазами загнанного в угол олененка. Чистые, невинные, завораживающе красивые и до боли несчастные.  И он сделал то, чего не должен был.  Он поцеловал Гермиону Грейнджер.  Поцеловал яростно, с напором и злостью. Его холодные губы впились в ее приоткрытый от удивления рот. Жадно пробираясь в нее, язык очерчивал контур пухлых мягких губ, отдающих сладостью. В этот момент она должна оттолкнуть его. Сказать, что он перешел все границы. Драко на мгновение открыл глаза и посмотрел на Гермиону, оставив между их носами сантиметр наэлектризованного пространства.  В ней не было презрения. Она смотрела на него со страхом и казалось, боялась даже вздохнуть. И в следующую секунду сделала то, что он никак не ожидал. Девушка подалась к нему навстречу, неловко положив руки ему на плечи.  Чудовище, жившее в душе Драко, сносило внутренности, врезалось в кости, ликуя. Он прижал ее к стене, надавившись всем телом, и поцеловал еще неистовей. Жадно блуждая руками по ткани купальника,  он то отрывался от губ, то снова возвращался к ним. Всасывал в себя с низким рыком, не давая ей вздохнуть. Зарывался руками в волосы, оттягивая ее голову назад чтобы поцеловать еще глубже. Глубже, чем это вообще было возможно.  В паху нарастало напряжение. Драко перешел от губ к шее, жадно втягивая в себя ее запах. Он кружил голову и доводил до исступления. Его губы скользили по шее к мочке уха и девушка застонала и еще сильнее впилась в плечи Драко.  “Тебе нравится, Грейнджер. Ты хочешь меня.” - наслаждалось чудовище внутри него.  Он заставил ее чуть раздвинуть ноги, протолкнув колено к ее промежности. Драко чувствовал, как над его ногой пульсирует огонек желания, заставляя девушку дрожать и стонать от его поцелуев. Она теряла контроль, жалась к нему всем телом и не хотела, чтобы это прекратилось. Гермиона зарывалась пальцами в его волосы, вздрагивая от каждого его прикосновения. Она боялась его?  Или боялась себя?  Хлопок, эхом отдавшийся по темному коридору поместья Малфой-Менора заставил Драко сделать шаг назад.  – Хозяин, – смущенно прошептала Топси, – прибыл Блейз Забини. Просит передать, что это срочно.  – Сейчас поднимусь, – Драко смотрел на Гермиону, дрожащую у стены с раскрасневшимся лицом и растрепаными волосами. Она не поднимала на него глаз, увлеченно рассматривая свою повязку. Лишь неровно вздымающаяся грудь и слегка подрагивающие плечи выдавали, что происходило в темном коридоре секунды назад. – Помоги Грейнджер добраться до спальни, Топси.

***

Гермиона просидела в своей комнате до самого вечера. Ее грызла совесть за невыполненные обязанности и наспех слепленный отчёт, но покидать комнату не было никакого желания. Весь день ее мучили произошедшие утром события. Она то плакала навзрыд, свернувшись клубочком на кровати, то гневно поглядывала в зеркало, ругая себя на чем свет стоит.  «Ты просто идиотка, Грейнджер!» – то и дело вспыхивало в ее голове, мелькая в часто сменяющихся кадрах произошедшего.  Больше всего Гермиону злил даже не сам факт поцелуя, который казался чем-то противоестественным, запрещенным. Она не была инициатором, но то, с какой реакцией она на него ответила - вводило ее в состояние шока. Девушка желала его, ее затуманенный разум действительно хотел этого поцелуя, несмотря на то, что она терпеть не могла Драко Малфоя. Странное чувство, сосущее под ложечкой, чем-то напоминало голод. Гермиону будто физически тошнило от отвращения к себе и к тому, что она позволила сделать с собой. “Что сама сделала с собой.” - услужливо напомнила ей совесть.  Мало того, что она нарушила все мыслимые правила своего специального задания, так она еще и поступилась своими принципами. Гермиона всегда очень трепетно относилась ко слову “любовь”. Это было что-то светлое, невинное, святое. Для нее целоваться = любить. Дарить человеку нежность и заботу через прикосновение, касаться его души… Девушка не была из той массы, для которых нормально целоваться в клубах с малознакомыми парнями или флиртовать с первым встречным. Целомудренности Гермионы могла позавидовать любая приходская школа. И он нарушил ее. Драко Малфой нагло вторгся в ее пространство и порушил устои, корнями сидевшие в душе девушки. Но и не это самое страшное. “Самое страшное - что тебе понравилось…” - мурчало ее сознание, пока она засыпала на кровати.