***
Сегодняшний вечер должен был быть таким уютным и атмосферным. За окном начало темнеть и город постепенно стали освещать огоньки. Это всегда даёт городу миллионнику возможность сделать паузу, посвятить время себе и близким, окунуться в искусство, прекрасно провести вечер в приятном заведении. — Лер, ты долго ещё? — Макаров проходит в комнату, где по его соображениям уже прилично так по времени собирается девушка, — Лер, ну ты серьезно, — произносит он, видя, что она все еще в домашнем. — Паш, а давай сегодня немного изменим привычный сценарий? — Что ты задумала? — с фирменным прищуром спрашивает мужчина. — Ничего такого, я бы даже сказала, что все максимально банально. Ты — мужчина, который томительно ждёт даму своего сердца, которая как истинная леди опаздывает, — девушка видит его нерешительность и чувствует некий скепсис, поэтому добавляет, — Будет классно. Ну Паш, должно же быть какое-то подобие разнообразия в этой рутине. Ну пожалуйста. — Ладно, только я надеюсь, что моя леди все же не сильно задержится. — Все зависит от того, насколько вы, сударь, быстро доберётесь.***
Она была права. Им действительно не хватало разнообразия в жизни. С одной стороны он к этому шёл очень долго: чтобы тяжёлый рабочий день на службе сменялся тёплым вечером в компании возлюбленной. Чтобы виски стал скорее напитком для расслабления, а не погони от реальности. Реальности, где все померкло, будто в самый ненастный день, когда все, чего хочет человек — это укутаться в одеяло и смотреть в одну точку. Только даже в таком сравнении, есть и положительные моменты, например, в серый день можно действительно нырнуть под одеяло, но только с любимым, смотреть дешевые глупые фильмы и пить горячий чай. Даже в этом есть выбор, а у Макарова долгое время ничего подобного не было. С другой стороны, ему так все это ново, и это «ново» совершенно не хотелось познавать. Он бы и так с удовольствием мог посидеть в ресторане, поддерживая лёгкие разговоры, любуясь своей женщиной. Ему и это уже казалось разнообразием. Но на что не пойдёшь ради любимой, правда? Когда то он смог переступить через свои принципы, защищая ее. Поэтому и здесь сможет немного уступить. Он замедлил свой шаг вдоль окрестностей, рассуждая о многом. Это такое ценное время — быть наедине со своими мыслями, при этом не стараться выполнить несколько задач одновременно.***
— Батюшки мои, Макаров, неужто выдали премию за очередного фоторчника, и ты решил провести его в компании пятидесяти грамм элитного алкоголя. Этот голос, что раздался за спиной, он мог узнать из тысячи. Его обладатель когда-то оставил особый след на подкорках его сознания. — И тебе привет, а ты изменилась: постарела, — он ответил в свойственной себе манере, и это был случай один из немногих, когда совесть его даже не дёрнула о мысли, что пред ним дама, — Что, чистый морской воздух все-таки не оздоравливает, врут все насчёт целебных свойств. Она садится напротив него с легкой улыбкой на лице, выжидающе смотрит, может даже продумывает едкий ответ на дальнейший его комментарий в ее адрес. Но у него вылетают мигом все слова, поскольку появляется та, что притягивает внимание многих. Мужчины похотливо провожают ее взглядом, он видит это и у него смешанные чувства: ему дико льстит, что из приличного количества смазливых парней, она выбрала его. Неприметного и малоуважаемого по роду деятельности в современном обществе человека с дурным характером и местами грубым юмором. Но в то же время ему хочется подлететь и каждому разъяснить, что смотреть на эту девушку опасно для здоровья. Он был заворожен ее шармом. Лёгкая струящаяся ткань цвета пыльной розы грациозно подчеркивала все точеные изгибы ее тела.* Странно было видеть ее в таком оттенке, но это была та сторона девушки, которую она пыталась скрыть, помимо жёсткого образа, Лера с каждым днём раскрывала в себе женственность и утончённость. Она была прекрасна как всегда без вычурного макияжа, лишь подчеркнула скулы и ресницы, но на губах сегодня была помада винного оттенка, которая добавляла игривости. Она будто знала, что он поддастся ее правилам игры, ее образ был продуман при этом оставался неизменным. Она грациозно шла мимо столиков, ловя завистливые взгляды женщин. Но ее это мало волновало, ведь Лера была прикована своим взглядом только к одному человеку. Ее улыбка, начала понемногу уходить с ее лица, появилось скорее недоразумение. Что за женщина успела подсесть к нему за столько короткий промежуток времени? — Добрый вечер, — Лера с легкой улыбкой поздоровалась с его так называемой спутницей, а хотелось конечно устроить допрос: кто это? — Добрый, — отозвалась та. В ее голове был диссонанс, она не поняла, кто к ней обратился. — Извини, опоздала, — наконец повернувшись к Макарову и целуя и его в губы, произнесла Крапивина, — А что происходит? — недоумевая спрашивает она, вновь поворачиваясь на блондинку, которая повела бровью, но не собиралась уходить просто так. — Ничего, встретил бывшую коллегу. Слушай тут кондиционер прям над столиком, давай сядем за другой, — было заметно как Макаров растерялся, как метался его взгляд в попытках сориентироваться на месте. Он быстро встал, подозвав официанта, и к счастью, ещё один столик был свободен. Случилось совпадение, при котором пара, забронировавшая место, не пришла в этот вечер. — Макаров, да ты тот ещё обольститель. Что это сейчас было? — она явно чувствовала, что здесь что-то не так. — Говорю же, бывшая коллега. Не бери во внимание. — У меня парень — мент, он научил меня как распознать ложь. Ты врешь, причём очень неубедительно. В этот момент подошёл официант с бутылкой вина. И на какой-то миг Паша выдохнул, но перестал чувствовать на себе вопросительный взгляд. Обстановка накалилась в очередной раз, когда мелодичный, но с нотками холода, голос произнёс: — Ключевое слово в твоей фразе было «бывшая», ладно Макаров, не буду больше тебя отвлекать. — Да, сделай, пожалуйста, одолжение. Она ушла в своём направлении, оставляя между Павлом и Валерией только напряжение и недомолвку. Они раньше лишь вскользь говорили о своих прошлых отношений, без деталей и упоминания имён. Она не знала, что он был женат, не знала на ком. Было и так понятно, что за их плечами был горький опыт, затрагивать который не очень то и хотелось. Может быть это и неспроста все случилось, будто они должны были убрать всю недосказанность, оставить прошлое позади и сделать шаг навстречу совместному будущему, без загадок и последующих упрёков. Под натиском таинственного молчания он все же набрался храбрости, чтобы дать ей разъяснения. — Это Ольга, она действительно моя бывшая коллега, а также бывшая жена. У нас были достаточно сложные отношения, — он без особых подробностей поведал ей с чего началось все началось и чем закончилось. Он не мог понять реакцию Леры. Ее лицо будто ничего не отражало. — Почему сразу не рассказал? — Испугался, мало кто хочет знать в лицо бывших своей девушки или парня, да и для меня эта давно перевёрнутая страница книги, — он прячет свой взгляд, рассматривая напиток в бокале. Боится поднять глаза и увидеть напротив разочарование. — Паш, — она встаёт, подходит к нему и становится сзади. Мягко опускает свои ладони на его плечи и тихо шепчет: — Мне все равно, что у тебя было до меня. Пошли домой, ты слишком напряжен. Продолжим наш вечер в более приватной обстановке. Он подносит тыльную сторону ее руки к губам и мягко целует, в очередной раз убеждаясь в том, насколько она мудрая для своих казалось бы ещё молодых лет.***
Так уж повелось что люди из поколения в поколение совершенствуют технологии, но при всей новизне перестают друг друга понимать. Старшее поколение любит повторять фразы: — В наше время такого не было; Мы себе такого не позволяли. Вот и сейчас казалось бы влюблённая, счастливая пара просто идёт по улице, даря друг другу мимолетные поцелуи. Это не выглядит пошло и неуместно, это лишь проявление нежных чувств, и не смотря на всю серьезность их внешнего облика они поймали пару косых взглядов со стороны проходящих мимо бабушек. — Слушай, никогда не думал, что в столь зрелом возрасте буду смущаться, — уже в лифте, отрываясь от желанных губ, смеясь, констатировал Паша. — По-моему мы давно выяснили всю правду про твой возраст. Ее горячие дыхание, томный шёпот пробуждали в нем табун мурашек. Они кое-как смогли открыть дверь, выронив пару раз ключи. Оказавшись в прихожей, им совершенно неважно, как неряшливо они себя ведут, что по всему коридору будет разбросана одежда. Они просто утопают в друг друге. Макаров не перестаёт покрывать её лицо поцелуями, а Крапивина только и успевает ловить воздух в промежутках. Он ведёт дорожку кончиком носа от виска к шее и мягко прикусывает нежную кожу, издавая подобие легкого рыка. Лера непроизвольно закатывает глаза от ощущений. Серо-голубые глаза распахиваются и утопают в океане напротив. Он наклоняет голову в бок, вновь припадая к припухшим губам, прикусывая нижнюю. Ей нравилось это, она издала глухой стон возбуждения. Лера обвивает его шею руками, углубляя поцелуй, а он в свою очередь подхватывает ее на руки и уносит в спальню. Аккуратно положив возлюбленную на кровать, Макаров нависает над ней и мягко целует ключицы, прикусывая местами кожу, спускаясь с каждым разом все ниже и ниже, вызывая легкую дрожь в теле. Лера выгибается в спине, сжимая в руках простынь, пока мужчина опускается ещё ниже. Глаза ее прикрыты от сладких ощущений, которые приносят ей поцелуи ниже живота. Он на миг останавливается, чтобы запечатлеть этот момент в памяти: любимая женщина сжимает мягкие простыни в своих руках от его касаний. Он наклоняется к ее лицу и оставляет очередной лёгкий поцелуй на губах. Он находит ее руки и, вновь нависая сверху, переплетает их пальцы. — Я люблю тебя, — тихо шепчет она. — Я тебя сильнее, — слышит она в ответ, и это заставляет ее улыбнуться который раз за вечер. Нижнее белье за какой-то короткий промежуток времени оказывается где-то на полу комнаты. Он медленно входит в податливое тело, вынуждая Леру мягко застонать. Зрительный контакт самое лучшее, что может быть, во взгляде можно прочитать все эмоции и чувства, он не сводил с неё глаз. Паша начал вздыматься и опускаться над нею, ее руки скользнули вдоль его напрягшейся спины к его пояснице. Ей нравится ощущать ритм движений, которые он задавал. Он сохраняет равновесие на одной руке, успевая другой дарить приятные ощущения, лаская ее тело. Каждое прикосновение и каждое движение она сопровождала стоном. Это было истинное единение двух любящих людей. Он двигался медленно, ему не хотелось спешить, хотелось растянуть момент. Такая красивая и вся его, ее волосы разметались по подушке, глаза говорили о многом, а припухшие губы были доказательством их страсти и любви. Сделав ещё пару движений, тело его напрягается, а глаза закрываются — он достигает кульминации, но не забывает про неё и помогает ей дойти с ним до конца.***
Обнаженные и изнеможённые продолжают лежать, обсуждая нейтральные темы. — Ну, раз тебя нельзя одного оставлять, а план мы так и не довели до конца, в следующий раз я буду девушкой, которая ждёт своего парня, который опаздывает после задержания особо опасного преступника. — Да? Ну хорошо, давай. Посмотрим, что выйдет из этого.