Doctober 2022

— Однажды ты упомянула, что сбежала. Но от чего? Вопрос, заданный Райаном, застал Доктора врасплох до такой степени, что она нечаянно уронила разводной ключ в темпоральный инжектор. ТАРДИС с радостным чавканьем проглотила его и отдавать точно не собиралась — машине времени, как и прежде, не нравились ремонтные работы. Пробормотав неприличное выражение на галлифрейском, Доктор полезла в ящик с инструментами, надеясь найти там второй разводной ключ, а заодно думала, как ответить на вопрос Райана так, чтобы он не чувствовал себя ещё более неловко, чем сейчас, когда он разве что насвистывать не начал. Это была причина, по которой она никак не могла ощутить себя в безопасности рядом со спутниками. Она постоянно ждала какого-то подвоха — конечно, подсознательно, потому что рациональная её часть была привязана к новым друзьям и понимала, что они не хотят причинять ей боль. Может быть, эта подозрительность была обусловлена тем, что предыдущая её жизнь закончилась очередным предательством. Как бы то ни было, они все словно нарочно выбирали момент наибольшей уязвимости, чтобы попытаться вытянуть из неё крохи информации о прошлом. Они имели право знать, раз путешествовали с ней. Но что-то внутри Тринадцатой отчаянно сопротивлялось и требовало защищать любую деталь. — Я хотела свободы, — пожала она плечами и снова принялась за разбор темпорального инжектора, чем вызвала негодующий сноп искр от ТАРДИС, — у повелителей времени, как бы тебе ни казалось иначе, возможностей совсем мало. Я могла бы шесть тысяч лет просидеть в Высшем совете Галлифрея, согласовывая проекты новых ТАРДИС. Или потратила бы сто лет на дискуссию о том, стоит ли вмешаться в кровопролитный конфликт между двумя планетами и остановить его. Вопреки всему, Галлифрей закостенел в пространстве и времени, соблюдая свой священный закон о невмешательстве. Они якобы защищают миры, в которых даже не были. Конечно, не всем из нас это по душе, и я не единственная, кто сбежал. Мне кажется, в какой-то момент меня даже перестали осуждать и начали понимать. Или Доктору просто так казалось, а потом его раз за разом заманивали на Галлифрей, продолжая использовать Вечного ребёнка как инструмент для своих грязных политических игр. Но этого Тринадцатая Райану, конечно, уже не сказала.