Зимний полет аистов

      В этом году зима с самого своего начала обещала быть тяжелой. С конца осени, ночью нельзя было выйти на улицу без теплой одежды, а иначе вероятность слечь с сильной хворью была очень-очень высока. Мужчины, которые ходили в горы, боялись не успеть вернуться в деревню до заката солнца. Ведь можно встретить во тьме ночной зверя дикого, попасть в сильную бурю, окоченеть от сильного холода или встреть демона. В деревнях и маленьких городах ещё помнили о бесах, которые устраивают кровавые пиры из крови людской с наступлением сумерек. Мало, конечно, кто в демонах верил всерьез. Обычно рассказы о бесах служили лишь деревенскими байками или страшилками для детей. Яркие лучи зимнего солнца падали на снег в долине, оставляя на белой пелене красивый отблеск, что делало снег слегка похожим глазурь.       Танджиро меланхолично смотрел в даль. Снежинки, подобно лепесткам сливы, крутились на ветру, а затем падали на землю. А если закрыть очи и прислушаться, можно услышать манящие звуки зимней тишины. Слышалось, как ветер раскачивал маленькие крошки снега, а они уже создавали очень тихую, но при этом звонкую мелодию. Сам холод навязчиво пощипывал кисти руки и щеки.       На минуту Комадо будто для переместился во времени. Сейчас к нему подбежать его младшие братья и сестры, и будут упрашивать рассказать им какую-нибудь интересную историю или разделить с ними игру. Их лица совсем юны, а очи полны светом и теплом. Свет в глазах детей — уникальное явление, которым всегда заворожены взрослые. Ведь детям, пока ещё не ведома обратная темная сторона жизни так, как их жизнь только начинается. После всю наивность, свежость и теплоту изнашивает тяжелая жизнь, но его братья и сестры так и не познали этого.        И резко облики братьев и сестер развеялись со звукам громкой ругани:       — Иноске, а где моё угощение в дорогу от прекрасной Незуко!       — А так, то было для тебя? Но ничего страшного облезешь!       — Да как так можно?! — уже явно сетовал Зеницу. — Прекрасная Незуко до поздна не смыкала очей, чтобы приготовить обед.       — С чего ты взяла, что это было именно тебе? — и тут же громкий разговор притих. Наверняка, Зеницу стоит дубом с покрасневшим лицом.       Танджиро улыбнулся: подобное уже давно стало обычным бытом в их сожительстве.       — Танджиро, брат мой, с тобой все хорошо? — прозвучал нежный юный голосок его сестры.       — Конечно. А я как-то грустно выгляжу?       — Да нет, просто…       — Ты просто похож на зрячего на один глаз сумасшедшего, который пялиться в одну точку! — перебил девушку Иноске       — Так как ты посмел перебить прекрасную Недзуко?! — загоревшись от злости, крикнул Зеницу, замахиваясь на юношу с головой кабана.       — Нарываешься! — угрожающе шипел Иноске.       — Мальчики, не стоит — спокойно заявила Незуко, встав между двумя юношами, которые уже хотели затеять драку. Чуть погодя, девушка продолжила:       — Иноске, ты не забыла, что сегодня убираешь дом ты. А Зеницу должен не затевать бесполезные драки, а уже выдвигаться в дорогу с Танджиро. Голос девушки был спокоен, без агрессии, но при этом был твёрд. Одного жеста её руки хватило, чтобы два юнца отошли друг от друга.       — И, Зеницу, — наконец заговорил Танджиро. — Мы должны уже выдвигаться, а то можем не успеть вернуться до ночи.       — А? — лениво протянул Зеницу, косясь на Иноске. — Может Танджиро уже пойдет. А я соберу вещи и догоню его.       — Такому, как ты одному оставаться нельзя ни в коем разе — едко подметил Иноске щелкая пальцем. В очах Иноске разгорелось целое пламя. Казалось, что вот прямо сейчас он как замахнется и влепит хорошенькую пощечину, вложив в удар всю свою силу.       — Зеницу, — милый голосок девушки будто отрезвил Зеницу. Парень глянул на Незуко и вся ярость, весь задор пропал в одно мгновение. Очи Незуко были цвета лепестков розовой камелии, такие нежные. Взгляд же спокойный и в то же время такой радостный, так полон жизнью. На вид, по ней и не скажешь, что стоило пережить Незуко Комадо.       — А ты не потеряешься? — спросил брат Танджиро, но в голосе его не было толи насмешки, которая постоянно присутствовала в речи юнца с кабаньей головой. Зеницу, чуть нахмурившись, как-то виновато опустил взгляд в низ.       — Конечно, я же не дите малое — пробурчал Зеницу.       — Тогда топайте с Иноске в хижину — теперь на устах девушки засияла улыбка. Иноске и Зеницу переглянулись и лениво пошагали в сторону дома.       — Танджиро, — тихо-тихо начала Незуко.       — Да, Незуко, что-то не так?       Девушка, скрестив руки на груди, задумчиво и неуверенно смотрела то на своего, то на ветви деревьев. После также тихо и очень быстро прошептала:       — Я была в городе несколько дней тому назад, и там такая сплетня появилась… Говорят, что в одной деревни появилась снежная женщина. Кожа её бело-прозрачная будто лед, рост её высок, а глаза и локоны цвета безлунной ночи. Появляться она в сумерках и не ходит, как обычные люди, а парит над снегом, следов за собой не оставляя. На этом сестра и притихла.       Все меланхоличное состояние Танджиро испарилось, и с каждым словом он все мрачнел и мрачнел.       — Про таких обычно сказывают, коли встретишь её, то бежать надо и богам молить, дабы в живых остаться.       — Незуко, это ведь, наверняка, обычные басни в деревни и не более того. Чтобы молодёжь ночью не бродила. Танджиро улыбнулся, стараясь, хоть как-то убедить самого себя в своих же высказываниях.       — Да, наверное, это так — девушка тяжело выдохнула. — Эх, я такое слышала, что ты сейчас белее снега станешь. Молодец, я конечно напугала тебя к долгой дороге.       — Та нет, не волнуйся. Все хорошо — брат глянул на неё с теплотой во взгляде, а после заключил сестру в свои ласковые объятия. Незуко прижалась к брату, закрыв глаза. Эти объятие оживляли ощущение пряного спокойствия, радости и подобно сильному ветру сметали все дурные думы. Через полминуты брат и сестра отошли друг от друга. — Удачной тебе дороги, Танджиро, — нежно-нежно вымолвила сестра. Танджиро забавно ухмыльнулся, развернулся и ушел. Незуко ещё долго наблюдала, как брат и его силуэт все отдаляется и отдаляется, а после, вовсе, исчезает за деревьями…

***

      Канао просто неподвижно стояла, а взгляд тёмных очей был устремлён вдаль, куда-то далеко в даль, за крыши домов, за горизонт, далеко-далеко.       — Моей отец может довести вас до той деревни — громко сказал женщина, дабы её было слышно в окружающим их шуме. Тут же Канао перевела взгляд с небо на ту женщину и заговорила:       — Когда? Сразу скажу, что я могу заплатить должную сумму за перевозку.       — Эх — женщина тяжело выдохнула, нервно перебирая рукава юкаты. — Понимаете, отвезти, то он отвезёт, но я бы не советовала бы отправляться туда. Вы, наверняка, должны были слышать про то, что там творится.       — Слышала— кивнула Цуюри. — По личной причине мне туда надо. Женщина в ответ на это тяжело вздохнула. Смотрела она на Канао так жалостливо, как на обездоленного, больного бездомного дитя. — Я поговорю с отцом.       — Спасибо — коротко ответила Канао.       Женщина хотела бы ещё что-то сказать, но одернулась, а после развернулась и скрылась за стенами дома.       И вновь девушка подняла свой взгляд вверх к небу, там где уже постепенно солнце уходило в даль. Стоит подождать ещё и алые, и желтые цвета пропадут с небосвода. Возможно, будут видны звезды, которые будут скрашивать ночную мглу, а может все будет укрыто темными облаками и за ними не будет видно даже луну.       — Канао, — знакомый голос вернул девушку в реальность. Цуюри прекрасно узнала: кто именно её позвал, она бы узнала этот голос из тысячи. Сейчас будто само сердце забилось чаще, а темный омут коим были наполнены её очи всколыхнулся, наполнился каким-то блеском.       — Танджиро, — откликнулась девушка и обернулась. Рядом с ней стоял тот самый юноша, коей несколько лет назад пробудил в ней, казалось бы, такие простые человеческие чувства.       — Рад тебя видеть, Канао, давно не виделись, как жизнь? — Танджиро со всеми был вежлив, но это никогда не было притворством.       — Ну, как сказать… До конца она была не уверенна, можно ли втягивать в это дело других.       — Что-то плохое? Тебе с чем-то помочь — поинтересовался парень.       Тут можно было соврать и перевести тему разговора в другое русло, но врать ему Канао не хотела. Нет, девушка была уверенна в своих силах, но, ведь Комадо надежный и не глупый человек. — Тут, дело такое — голос девушки начал дрожать от тягостной неуверенности. Только никому-никому ни говори об этом. Недавно пошли слухи о том, что люди в одной дальней деревни начали пропадать, а после к утру, их тела валяются на тропинках и никаких серьёзных следов ранение. Можно, конечно, все списать на хитрых бандитов, который вяжут людей, но, по слухам, там появилась снежная женщина. Рост её велик, распущенные длинные черные волосы, и бледная-бледная кожа, как у мертвеца.       А Танджиро все это слушал и верить не хотел, но, а вдруг? Когда-то и он не верил до определенного момента…       «Они ещё живи»       — Ну и сам понимаешь, что это может быть. Я отправляюсь в ту деревню, чтобы разведать.       — Сама? — тихо спросил парень.       — Да сама. Аой осталась приглядывать за поместьем, а что насчет других… Я просто не хочу наводить суеты. Они в прошло достаточно натерпелись.       Парень хмыкнул, но как-то грустно и одновременно удивленно.       — Канао Цуюри, — прозвучал громкий голос дочери извозчика. Женщина быстро подбежала к Цуюри и начала второпях говорить:       — Отец согласился, но выезжаем прям сейчас. Батюшка не хочет затягивать так, что идёмте со много, ежели собралась.       — Да, конечно. Огромное спасибо вашему отцу. Канао вежливо улыбнулась женщине, а затем вновь обернулась к Комадо:       — Ну вот и все, мне пора. Пока Танджиро, желаю тебе и всем остальным хороших зимних праздников — девушка задержала взгляд на юноше лишь на миг, а за тем последовала за дочерью извозчика.       Танджиро же, как завороженный провожал Цуюри взглядом. Он не знал, как поступить. Что-то внутри болезненно покалывало при мысли от том, что, а если с ней что-то случиться? Канао — сильная мечница, но мало ли. Нет, бросить он её не может, но что подумают свои, когда просто Тандижиро возьмет и пропадет. Что подумает его сестра? Можно, конечно, отыскать Зеницу, но судя по речи той женщины ждать они не намерены. Та и Зеницу, что сказать? Канао же сама попросила никому ни слова. В разуме началась настоящая буря. Он тоже не так давно был охотником на демонов, и просто так оставить все течь своим чередом не может.       «Нет»

***

— Тьфу ты, извиняюсь, милочка, но это дорога будет тяжелой. Эта повозка без особых удобств, потому денег за такое я с тебя брать не буду — говорил старик крутя в ловких пальцах курительную трубку. — Ничего страшного. Может все-таки, деньги вы возьмете? — Тц — фыркнул старик, прислонив трубку к потресканным губам. — Тебе бы не за это переживать. Сама небось знаешь, что в той глуши твориться. Толи свора бандитов, толи ещё что похуже. Канао лишь пожала плечами и проговорила своим тихим голосом:       — Я про все знаю, но у меня из обязательство — сказала, как отрезала. Старый извозчик больше ничего не сказал, лишь посмотрел на девушку с пониманием и неким уважением. Затем же старик поднял взгляд вверх, к небу. Красивые тонкие и очень-очень маленькие снежинки. Подняв руку перед собой, на руку извозчика упали несколько ледяных, будто кристальных пушинок и тут же таили.       — Боги, лишь бы снегопад не начался — ворчал старик, сжав руку в кулак. — А то ещё потеряемся.       — Канао, — девушка в момент замерла, а после медленно-медленно обернулась в сторону того, кто её позвал.       — Танджиро, что ты тут делаешь?       — Дело есть — сказав это юноша подошел близко к девушке. Девушка несколько раз удивленно хлопнула глазами, а после, с позволением извозчика, отошла с юношей на приличные расстояние.       — Канао, позволь мне поехать с тобой?       — Танджиро, — уверенно проговорила девушка. — Не впутывай себя во все это.       — Я все прекрасно понимаю, но это слишком серьезно. С моей стороны постыдно отпускать тебя одну. Не переживай, я могу оплатить поездку туда и обратно за нас двоих. К тому же вместе, я думаю, дело пойдет быстрее.       — Эй, вы там! — крикнул извозчик достаточно сурова. — Мы едем либо сейчас, либо ждите неделю или вообще никогда.       — Простите пожалуйста — в ответ извинился Комадо.       — Хорошо. Я беру тебя с собой. Тем временем на небе исчезало, расплывалось, как утренний туман, любое тепло. Постепенно-постепенно начало слышаться эхо, завывание зимних ветров.