Красная Шапочка

POV Кенсу И кто меня за язык тянул, когда Ли Суман просил поставить сценку для детей на Новый год? Нет, я, конечно, люблю детей и ничего против детских спектаклей не имею, но работать с восемью бестолковыми хёнами и тремя беспечными донсенами – выше моих сил! Ну, ладно. Была не была: без боя не сдаёмся. Итак, что там у нас? Красная шапка. Замечательно. Кто в главной роли? - Слышь, ты, Шапокляк, а почему у тебя шапка белая, а не красная? – удивлённо спросил Бэкхён, тыкая пальцем в головной убор панды. - Потому что Сюмин готовил булочки для меня! – громко ответил Тао, отряхивая белый порошок с головного убора. У меня на столько упоротые друзья, что вместо того, чтобы помогать друг другу, они стали размахивать мукой и без понятия откуда взявшимися перьями направо и налево, при этом громко вопя:«Мы белые и пушистые!», - Кенсу, почему именно я – Красная Шапка?! – повернувшись в мою сторону, спросил младший укоризненным тоном. - Ну, ты ж всегда хотел быть актёром! А самые великие актёры начинают с детских спектаклей! - Но не в 20 же лет! – фыркнул, вышедший из гримёрной Чен, одновременно заливаясь смехом. - Народ, а ничего, что Шапка выглядит более внушительно, чем Волк? – задал вопрос Сухо, а я, пользуясь моментом, отошел подальше от этого шума и гама. Пока мои горе–друзья продолжали валять дурака, я принялся рассматривать сценарий и список действующих лиц. Итак, приступим. Красная Шапочка – Тао Серый Волк – Сюмин Мама – Сухо Охотники – Исин и Чен Бабушка – Чонин Тяжело вздохнув, я принялся проводить репетицию. Но, если б я знал, чем это обернётся, то не ставил бы эту сценку вообще… *** Итак, день премьеры! В зрительном зале куча народу: детишки, родители, Ли Суман. Ли Суман? Эх, облажаться точно нельзя! Все меры предосторожности приняты, а самое главное привязали Чанёля к стулу и заткнули его рот кляпом. Ну, это так – на всякий пожарный, чтоб ничего не учудил. На сценку выбегает взволнованный Сехун и начинает зачитывать текст сказки. - Жила-была маленькая, милая девочка. И кто, бывало, ни взглянул на нее, всем она нравилась, но больше всех ее любила бабушка и готова была все ей отдать. Вот подарила она ей однажды из красного бархата шапочку… бла бла бла и всё такое… – фыркает макнэ и с недовольным видом швыряет листочки с текстом на пол через своё плечо, - Короче. Жила была на свете бестолковая девочка. Я не знаю, какую траву курили её предки, наверное, Чанёль-хён постарался, но они назвали её Красной Шапкой! – торжественно произнёс Сехун, а я, стоя за кулисами, от ужаса вытаращил глаза: что он вытворяет? – Кенсу–хён, почему я вообще стою тут и распинаюсь перед малолетними спиногрызами? – взвыл младший, продолжая стоять на сцене. Я поспешно выбегаю на сцену и буквально выпихиваю за кулисы разошедшегося ни на шутку макнэ, пока он снова чего лишнего не наговорил. Но не успел я отвесить Сехуну подзатыльник и хорошенько отругать, как занавес поднимается, показывая во всей красе эпичную картину: Сухо и Тао стоят в пышных, деревенских платешках. Причём, если лидер стоял с невозмутимым выражением лица, то младший рьяно пытался стянуть с себя женские лохмотья. Панда-шапка окончательно сдалась под строгим взглядом вынырнувшего из-за кулис на несколько секунд Криса, позволяя Сухо натянуть на голову младшего красный чепчик, а на бёдра – розовый фартук в цветочек. Я не знаю, что происходило в это время в зале, но весь народ сидел подозрительно тихо. - Как-то раз испекла мама пирожки и сказала дочке, - где-то с противоположной стороны кулис послышался громкий голос Сехуна, говорившего через микрофон, - Кенсу, зачем врать? Сухо всегда учил меня, что врать не хорошо! В общем, так детки. На самом деле пирожки приготовил Минсок-хён. Но я бы на вашем месте их не ел: муку замешивал Чанёль. Ай! Крис-хён, за что? – я облегченно вздохнул, возвращаясь на своё место. Слава богу, лидеру удалось заткнуть этот словесный понос. - Сходи-ка, Красная Шапочка, к бабушке и отнеси ей эти пирожки, - Сухо, видимо, вжился в роль: таким тоном говорил, будто Тао в действительности его дочка. Тао, невнятно пробормотав, что он мужик, а не баба, с гордо поднятой головой направился нарезать круги по сцене с песней «Ааа, в Африке реки вот такой ширины! Ааа, в Африке горы вот такой вышины!», при этом сильно размахивая корзинкой в воздухе. - А Красная Шапочка живёт в Африке???– снова через микрофон раздаётся удивлённый голос всё того же Сехуна. Надо было самому текст читать! – Молчу, молчу! – затыкается макнэ под строгим взглядом уже двух лидеров. Сдавленно откашлявшись, младший продолжает, - А жила бабушка в самом лесу, за три пи*** , короче говоря. И тут бац – навстречу ей выпрыгивает Серый Волк! Сухо тебе не кажется, что Минсок-хён больше похож на белку? – как ни в чём ни бывало вопрошает младший, снова забыв убрать микрофон подальше от своего болтливого рта. Из картонных кустов выпрыгивает Сюмин со словами: «Ты- красавица, а я –волк!», при этом пытаясь изобразить звериный оскал. Лучше бы он так не делал, так как больше стал похож на бешенную белку. - Привет, Красная Шапочка! Куда собралась? - С незнакомыми мужиками не разговариваю! – Тао картинно закатывает глаза, обходит стороной обомлевшего Минсока, который стоял в ахуе от такого хода сюжета, и продолжает дальше свой путь. Минсок растерянно чешет за ухом и со словами «Сделаю вид, что умею читать мысли, как Эдвард Каллен», скрывается в кустах. Тао нарезает свой двадцать первый круг по сцене, напевая себе под нос «Careless, careless. Shoot anonymous, anonymous. Heartless, mindless. No one who care about me?». - Кенсу, а долго ещё идти? Я заблудился! – заунывным голосом произносит Тао, когда, наконец, останавливается. - Колобок, колобок, я тебя съем! – елейным голосом говорит появившийся на сцене Бэкхён, напялив на себя костюм лисы. А я, уже стоял и бился головой об стену. - Какой колобок? Я - Красная Шапочка! - обиженно протянул младший, но всё же продолжил разговор, - Слышь, лиса, я тут заблудилСЯ. Дорогу не покажешь? Ну до той, вечно дрыхнущей старухи? - Я знаю! Я тебе сейчас короткую дорогу покажу! Короче, идёшь сначала прямо, потом поворачиваешь налево, затем направо. Потом два раза налево, потом направо, налево, направо, и ещё 5 километров прямо, - произносит Бэк и с довольным выражением лица скрывается за кулисами. Тао, удивлённо пожав плечами, идёт прямо через весь зрительный зал, выходит через двери в фойе и уходит налево, тем самым покидая территорию театра. Я в нервных конвульсиях падаю на ближайший стул, ко мне подбегает макнэ со склянкой корвалола в руках и начинает отчаянно размахивать перед моим лицом сценарием, словно опахалом. Следующая сцена должна пройти спокойней, чем остальные предыдущие. Из кустов вновь выпрыгивает Минсок-Волк и начинает тарабанить в дверь. К всеобщему удивлению, за дверью лишь тишина. Догадавшись в чём дело, выхватываю из рук Сехуна микрофон и начинаю громогласно орать на весь зал, тем самым заставляя всех вздрагивать и ахать. - Чонин, мать твою! Просыпайся, кому говорю! - Алло, Бабуль, ты там жива? Приёёёём! Луна вызывает Землю, – Сюмин продолжает стучать в дверь. Дверь открывается, громким хлопком врезаясь о стоящие рядом хрупкие реквизиты, и на пороге дома предстаёт зевающий Чонин в белой длинной сорочке, белом чепчике и сползшими на бок круглыми очками. - Чего тебе? – невозмутимым тоном вопрошает бабушка, даже не обращая внимания, что своим появлением разломал большую часть декораций. - А где «Дёрни за верёвочку, и дверь откроется»? – спрашивает Сехун, к которому в руки вернулся злосчастный микрофон. А у меня уже даже сил нет, чтобы отчитать младшего. - Бабуль! Я жрать хочу! Приготовь что-нибудь! – в дверях появляется Лиса –Бекон, расталкивает ошарашенного Волка, вбегает в дом и плюхается за стол. Бабуля же, махнув на всё это рукой, ложится на кровать и, как медведь, уходит в спячку. В общем, на сцене продолжается дурдом даже тогда, когда появляются два охотника – Исин и Чен. - Ну, что, режем? – обращается Чондэ к другу, вертя в руках большой топор. Таак, самое главное, чтоб он не нашёл прямое применение этому томагавку! - Нееет! Ты что! – на защиту «братьев наших меньших» встаёт вечно защищающий всех Исин, - Гринпис не разрешает! Казалось бы, что может быть хуже? Главная героиня скрылась в неизвестном направлении, бабка продолжает дрыхнуть, Лиса –проглот что-то вопит про бекон, два шандарахнутых дровосека продолжают спорить между собой на тему «Казнить или помиловать» , один из которых отказывается выполнять свои прямые обязанности, хотя по сценарию должно быть всё наоборот, – всё это чуть ли не доводит меня до инфаркта. Но самый главный сюрприз, так сказать, гвоздь программы, ещё впереди, когда на сцену буквально вылетает освободившийся, хрен знает как, от туго натянутых верёвок и кляпа во рту Чанёль, с ног до головы перемазанный в синей краске. Единственное, что было на нем из арсенала одежды – это передник. - Ты кто? - хором спрашиваем все мы, когда перед нами появляется это чудо-юдо. - Кто-кто?! Турок–макто! – вопит этот ненормальный с боевым кличем, как у индейцев, - Аватара, что ли не смотрели?! - Вези меня, олень, в свою страну оленью! – завывает Крис, тоже выскочив на сцену, в костюме Санта-Клауса и верхом на Лухане. - О боже! – истерично вопю я, уже хватаясь за голову и пытаясь вырвать оттуда волосы. Не знаю, как там реагирует на весь этот бедлам зрительный зал, но я технично собираю все манатки и сматываюсь подальше от этого дурдома, пока старик Ли Суман не поймал меня, если, конечно, не схлопотал сердечный приступ. Быть может, деткам это всё же понравилось?