***
Спустя ровно час, секунда в секунду, Драко Малфой стоял на лестнице башни астрономии. На его удивление, девушка не опоздала, напротив, она, по всей видимости, пришла чуть раньше и ждала его. Изабель стояла на островке, возле огромного «окна», наблюдая за видом, что открывался оттуда. Астрономическая башня являлась самой высокой в замке, но туда нельзя было подниматься во внеурочное время. Однако то, какая красота была с нее видна, особенно поздним вечером, стоила того, чтобы нарушить правила. Белла смотрела на такую безмятежную воду, лучи закатного солнца, отражающиеся на водной глади, величественные горы. Это все успокаивало сердце и душу, хотя бы на какой-то промежуток времени. Когда уже последние этим днем солнечные лучи озарили своим светом башню, девушка закрыла глаза и чуть улыбнулась. Забывшись, она не услышала чужих шагов, поэтому оставила появление парня без внимания. — Что ты хотела? — Драко встал за спиной девушки, молча смотря вперёд. Когда Малфой заговорил, Белла вздрогнула от неожиданности и слегка сжала руками перила. — Напугал, — буркнула она. Несколько минут девушка молчала, пытаясь собраться с мыслями, не зная, с чего начать этот непростой для нее разговор. Драко, на удивление, не торопил ее. — Вчера я получила письмо от родителей. То, что там говорилось, пугает меня… И ты единственный, кто возможно сможет это понять, — Изабель повернулась к слизеринцу и взглянула на его, сейчас спокойное и серьезное лицо, — ведь я знаю, что ты и твоя семья связаны с ним. Я не уверена, что правильно делаю, говоря это тебе. Но во всем этом чертовом замке, я, почему то не готова открыться кому-то еще. Может быть, я действительно дура, но это так. Впервые в этой школе, Драко не хотелось грубить или язвить во время разговора. Он был готов, может и не поддержать, но хотя бы выслушать. Малфой знал, как не хватает в жизни человека, который бы слушал. — Они примкнули к нему, — слизеринец не спрашивал, он был уверен, что это так. Изабель слегка кивнула, опустив взгляд. — Им дали выбор, и они выбрали… Либо они встанут на его сторону, либо смерть. Для всех: весь наш род, друзья, люди, что когда-либо помогали нам и еще многие другие. Отец решил, что жизни многих важнее жизни двух людей. Мне страшно, Драко… — все это время голос Беллы становился тише, а в конце и вовсе стал шепотом. Она не смотрела на него, но, тем не менее, Малфой видел, как дрожали ее ресницы. — Они ошиблись. Ещё тогда, когда приняли решение приехать в Англию, — Драко выдохнул, в глубине души ему стало жаль ее. — Но они правильно сделали, что согласились. Он действительно бы убил всех. Почему-то сейчас, именно в этот момент, Белла чувствовала себя не такой одинокой, как все то время, что провела в Хогвартсе. Малфой, конечно совсем не был ей другом, но все же, второй раз был рядом, когда она в этом нуждалась. Гриффиндорка принялась вытирать щеки, по которым так навязчиво то и дело текли слезы. Какой бы сдержанной ее не учили быть в Шармбатоне, Изабель все еще оставалась живым человеком, с чувствами и эмоциями, которые хотелось выплеснуть. И держать их внутри сейчас, когда родители были в опасности, больше не представлялось возможным. — Отец сказал, что поставил условие, не вмешивать в это меня. Но я боюсь, что Волан-де-Морту плевать на чьи-то условия. И я не хочу, чтобы родители сами это расхлебывали. Я не знаю, что делать. И мне даже некому это сказать! Потому, что все смотрят на меня так, будто я какая-то другая, чужая для них. Потому, что все близкие мне люди остались во Франции, и я даже рассказать им не могу, что со мной происходит! Вместо этого, я стою и рыдаю тут перед тобой, перед человеком, которого вообще не знаю и которому нет до этого дела… — девушка прикрыла рот рукой, стараясь подавить в себе чувства, что предательски вырывались наружу. — Прости, — кое как выдавив из себя слова, добавила Изабель, — Я не должна была вываливать все это на тебя, но я правда не знаю, что мне делать дальше… Малфой заговорил быстро, постоянно оглядываясь по сторонам, словно боялся, что его могут услышать. — У меня никто не спрашивал, хочу ли я всего этого и тебя тоже никто не спросит, — он сжал и разжал кулаки, сделал пару глубоких вдохов и продолжил. — Единственное, что мы можем сделать — повиноваться. Тогда, когда Темный Лорд придет к власти, ты и твоя семья будут в почете. Это лучше, чем смерть. Девушка все это время не поднимала взгляда, но чувствовала и слышала по его голосу, что для Драко эти слова тоже были своего рода откровением. Слушая Малфоя, Изабель понимала, что такая не одна, что ему тоже тяжело и возможно, он совсем не рад, что вынужден быть на стороне темного мага. Выбора у него не было, да и у нее теперь тоже. Однако, его суждения, казались ей чересчур эгоистичными и жестокими, даже отчасти пугали. Не смотря ни на что, гриффиндорка все же испытывала чувство глубокой благодарности к парню. Выслушав его, Белла, поддавшись какому-то странному чувству, временной слабости, обняла его за пояс. Сейчас ей было это нужно. Да и ему, возможно, тоже. Она закрыла глаза и тяжело, прерывисто выдохнула. В ее действиях не было никакого подтекста, она просто нуждалась сейчас в этих объятиях. — Значит, мне нужно просто смириться с этим? — шепотом спросила она. Малфой оцепенел от неожиданности. Ему было жаль себя. И, кажется, жаль ее. Хотелось бы сказать, что все будет хорошо. Но слизеринец понимал, что нет, все будет очень и очень плохо. Какое-то время он просто стоял молча. Тишину, что стояла в башне, нарушали только редкие, тихие всхлипывания, что издавала Белла. Драко не знал, как себя повести. Оттолкнуть ее, пожалеть или вообще не делать ничего. Чувства были слишком странные и противоречивые. Наконец, собравшись с мыслями, Драко положил руки на плечи девушки, слегка отстранив ее от себя. — Да, просто смириться, — заключил блондин, — если ты, конечно, не хочешь умереть. Его слова звучали сурово. Даже отчасти грубо. На самом деле, он хотел бы пожалеть Беллу, но не вышло. Это была защитная реакция, словно на автомате, Драко попытался отстраниться от нее, не позволить себе сблизиться с кем-то. Он и так уже слишком много ей сказал и позволил, пора заканчивать с этим, иначе, последствий не миновать. — Нам уже пора возвращаться в комнаты, — бросил парень, стараясь не смотреть на Изабель. Она выглядела слишком несчастной и беззащитной в этот момент, а Малфой хоть и был трусом и мерзавцем, но все же, оставался мужчиной. Изабель тоже старалась не встречаться взглядом с блондином. Ей было неловко и стыдно, что она позволила себе заплакать при нем и уж тем более обнять. Но то одиночество, с которым девушка столкнулась в Хогвартсе, в это мгновение стало настолько невыносимо, что справиться сама она была не в силах, особенно когда родителям и всем ее близким грозила смертельная опасность. Слегка кивнув, гриффиндорка вытерла рукавом слезы со щек. — Проводи меня, пожалуйста. Боюсь, что я могу заблудиться… Драко ничего не ответил. В голове и душе была путаница, слизеринец понимал, что вернувшись в комнату, он еще долго не сможет сомкнуть глаз. Все это было тяжело осознавать и еще тяжелее принять. Он сказал ей смириться, но сам еще не смог окончательно этого сделать. До башни гриффиндора Драко и Изабель шли молча. Никто не хотел больше ничего говорить. А может наоборот, слишком многое хотелось сказать, но никто из них не решился бы больше обнажить перед другим свою душу. Малфой остановился за углом коридора, ведущего к башне, не желая, даже случайно быть замеченным кем-то. — Думаю, ты дойдешь сама, — не прощаясь, блондин спешно развернулся и пошел прочь оттуда. — Спасибо, Драко, — только и успела прошептать Изабель. Не смотря на то, что она сказала это очень тихо, Малфой слышал каждое слово. С этого дня в отношении двух представителей враждующих факультетов, что-то явно изменилось. Изабель, встречаясь взглядом с Малфоем, дружелюбно улыбалась ему. Драко же, напротив, старался скорее отвести от нее взгляд при встрече, но, тем не менее, часто ловил себя на том, что смотрит на девушку, когда та не видит. Не смотря на это, они больше ни разу не разговаривали.***
Учебное время летело быстро. Практически незаметно наступила зима, укрыв замок и все его окрестности пушистым, белоснежным покрывалом. В этом году, не смотря на скорое приближение Рождества, Хогвартс не наполняли яркие праздничные украшения, как все предыдущие годы. Даже величественная зеленая ель, которая всегда являлась главным атрибутом праздника, украшая собой Большой Зал, в этом году отсутствовала. Не смотря на это, в воздухе все равно витало волшебство, и даже Амбридж не могла ничего с этим поделать. Изабель обожала Рождество. Обожала зиму, не смотря на холод. Ей казалось, что это исключительно волшебное время года. Драко же, напротив, зиму ненавидел. В его жизни и так хватало холода, чего стоило только его, насквозь промерзшее, покрывшееся льдом за все эти годы, сердце. Все студенты ждали, когда же они, наконец, смогут отправиться домой, к своим родным и близким. Белла тоже ждала этого, но безумно боялась. Уже ничего не будет так, как было раньше. Даже то, что она увидит своих друзей, совсем не радовало девушку. Наверное, она бы даже согласилась остаться в этом спрятанном среди холмов и рек, заснеженном замке. Прежде чем уехать на каникулы, Белла решила, что стоит поговорить с Малфоем. Да и, как ни банально, ей хотелось пожелать Драко счастливого рождества. Все же, после того, как слизеринец помог ей, защитил и выслушал, девушке казалось, что он не такой уж и плохой, каким хочет казаться. За день до отъезда из школы, Изабель хотела попрощаться с Драко. В знак благодарности, девушка даже решила сделать ему небольшой подарок. Ничего особенного, всего лишь небольшой конверт, внутри которого было спрятано не что иное, как «рождественское чудо». Уже собрав вещи, гриффиндорка прогуливалась по замку в надежде, что встретит где-нибудь Малфоя. Наконец, она увидела Драко во внутреннем дворе, в компании других слизеринцев: Пэнси Паркинсон, Теодора Нотта, и, конечно же, Винсента Крэбба и Грегори Гойла, которые уже прослыли «вездесущей свитой Малфоя». То, что он был не один, усложняло задачу, но она ведь хотела лишь поговорить, всего лишь пару минут. Собравшись с мыслями, Изабель подошла к сокурсникам. — Драко, — дружелюбно позвала она, — можно поговорить с тобой? Малфой нехотя отвёл взгляд от друзей, прервав разговор. — Чего тебе? — резко спросил он девушку. Сейчас он совершенно не походил на того Драко, с которым она разговаривала на астрономической башне. Изабель стало как-то не по себе, но на ее лице не дрогнул ни один мускул. — Уделишь мне несколько минут? Я уезжаю вечером. Хотела попрощаться. Поднятая вверх бровь и нескрываемое отвращение, вот что Белла увидела на лице Малфоя. Было неприятно. — С чего бы мне с тобой говорить? Ты ошиблась факультетом? — говорил Драко приторно сладким голосом, растягивая слова. Казалось, словно он вёл беседу с умалишенной. — Нет, я ошиблась немного в другом, — улыбнувшись, сказала Изабель. Она протянула Малфою конверт, стараясь не обращать внимания на то, как шушукались и посмеивались «друзья» Драко. — Держи. На душе было паршиво. Девушка чувствовала себя отчасти униженной, но ударить в грязь лицом перед шайкой недалеких слизеринцев она не могла. — Дра-а-ко, — противно протянула шатенка со вздернутым носом, — у тебя что, появились фанатки среди этих мерзких гриффиндорцев? — девчонка подошла к Малфою и приобняла его так, словно они были больше, чем просто сокурсники. — В твоей французской деревне не учили, что не нужно лезть к чужим парням со своими глупыми признаниями? — надменно спросила Пэнси, выхватив конверт из ее рук. На лице Изабель отразилось недоумение. Она вскинула бровь, смотря на девчонку и Малфоя. На мгновение, задержав взгляд на лице Драко, Изабель усмехнулась. — Счастливого Рождества, Драко. Не смотря ни на что, слова гриффиндорки звучали искренне. Она не стала пытаться забрать конверт у Пэнси, говорить, как она разочаровалась, отрицать, что там признание в любви или нечто подобное. Белла просто развернулась и, сохранив спокойствие и гордый вид, покинула неприятную компанию. Внутри были противоречивые чувства. Хотелось поставить на место эту выскочку Паркинсон, высказать все Малфою… Но какой смысл? Отец всегда повторял девушке, что благородный человек никогда не позволит себе унижать другого. Поэтому не стоит воспринимать каждое оскорбление, как брошенную перчатку, нужно воспринимать его как мусор — отодвинуть ногой и двигаться дальше. Но, не смотря на все эти умные мысли и жизненные установки, было больно и обидно. Девушка постаралась полностью абстрагироваться от неприятной ситуации. В тот момент, Белла пообещала себе, что больше не подойдет к Малфою. Не посмотрит в его сторону. Пусть она будет в этом чертовом замке одна, но не унизится больше перед этим напыщенным эгоистом. Тем более, она была полностью сосредоточена на том, что ожидает ее дома. Изабель боялась этого так сильно, что лучше бы еще несколько раз перенесла унижение от Малфоя и шайки слизеринцев, нежели прошла через то, что скорее всего ожидало ее в родительском доме. — Интересно, что эта гриффиндорская дурочка там написала… — Пэнси начала заинтересованно вскрывать конверт. Малфой зло взглянул на подругу и забрал его, себе. — Не забывай, Пэнси, она хоть и гриффиндорская дурочка, но чистокровная и дочь сторонников господина, — Малфой говорил раздраженно и осуждающе, холодно смотря на Паркинсон. Она в ответ лишь фыркнула, но не позволила себе спорить с Драко.***
Время близилось к вечеру, еще немного и Хогвартс-экспресс доставит студентов домой, к их семьям. Малфой, оставшись один в комнате, решил воспользоваться моментом и посмотреть, что написала ему Изабель. Сам он не знал, что хотел бы там увидеть. Если она в него влюбилась, это может доставить проблем. Слизеринец ловким движением руки распечатал конверт и открыл его. Из конверта стремительно вылетела полупрозрачная белая дымка, и словно вырвавшись на свободу, устремилась к потолку комнаты. Достигнув цели, дымка «разбилась» о его свод, рассыпавшись на тысячи маленьких снежинок. Кроме этой красивой магии, внутри была спрятана маленькая открыточка, на которой было аккуратным почерком написано всего несколько слов: «Счастливого Рождества, Драко. Спасибо тебе за все.». Ему даже казалось, что он чувствовал запах свежей ели и слышал тихий, отдаленный звон бубенчиков. Несколько минут Малфой позволил себе просто по-детски наслаждаться подарком. Мало кто знал, что Драко ценил рождественские подарки, хотя бы потому, что получал он их лишь от матери. И пусть парень никогда и никому не признался бы, но такое милое внимание матери хоть немного, но согревало его душу. Никто со всей школы Чародества и волшебства не мог даже подумать, что от обычной волшебной открытки, он будет искренне рад даже больше, чем от новой метлы. А потом Малфой понял, что облажался. Желая быть выше, лучше, желая что-то показать друзьям, он оттолкнул и обидел ту, что была с ним искренней. — Вы идиот, Драко Малфой… — прошептал парень, убирая открытку обратно в конверт и пряча тот во внутренний карман мантии.