Ночные кошмары

      Ласковые поглаживания, нежные поцелуи в плечо и шею, женские губы растягиваются в счастливой улыбке. Нет ничего более приятного, чем проснуться в объятиях любимого мужа. Она перехватывает руку с длинными пальцами на своем большом животе, переплетая их пальцы и наслаждаясь моментом. Слишком хорошо...       Неприятный писк будильника вырывает Клэр из объятий приятного сна, и женщина тяжело вздыхает, выключая электронное устройство.       Она так скучает по мужу... И Оливия, и Сиена и их нерожденный малыш. Мальчик. Рука автоматически тянется к большому животу, поглаживая его. Быть женой человека, работа которого связана с борьбой против биотерроризма совсем не просто. Частое отсутствие отца семейства дома так сильно расстраивает всех. Особенно Сиену, которой всего четыре, и она боготворит своего родителя. Бывшая Редфилд неспешно направляется в ванную комнату, а по завершению водных процедур, на кухню, чтобы приготовить завтрак, а после разбудить дочек.       Женщина включает кофеварку, потирая ноющую поясницу. Ее мужа нет дома уже 3 недели и каждый день для нее, словно очередной день сурка...       Пробуждение, готовка завтрака и завтрак, сборы в школу и детский садик, занятие йогой, которое частично поможет расслабить уставшую поясницу. Приход их домработницы Мерседес, за найм которой Клэр готова расцеловать заботливого мужа. И пока Мерседес будет занята уборкой в доме и мелкой работой в саду, Клэр обязательно приготовит обед и ужин и позволит себе немного отдохнуть, просматривая рабочие файлы Террасейв: женщина иногда работает из дома на полставки, и хоть это не сильно отражается на их семейном бюджете, но в первую очередь бывшая Редфилд делает это по велению сердца и желанию помочь в ее ограниченных условиях. А после нужно забрать Сиену и Оливию из садика и школы, здания которых расположены рядом. Обед, время с детьми и выполнение домашних заданий Оливии, посещение спортивной секции обоими девочками, ужин, обязательный просмотр мультфильмов вместе, купание дочерей, мелкая уборка дома и сон. Не смотря на все многочисленные хлопоты, Клэр обожает свой нормальный распорядок дня.       А пока бывшая Редфилд ожидала как кофеварка приготовит ей некрепкий кофе, она приготовила оладьи для девочек, отправляясь будить своих ангелочков...       И спустя лишь 10 минут семья почти в полном составе приступила к завтраку, когда мобильный телефон женщины зазвонил и на экране высветилось имя Ингрид Ханниган. Клэр улыбнулась, ожидая хороших новостей. За годы работы ее мужа с Ханниган они очень подружились. Настолько, что Ханниган стала крестной матерью Сиены.       - Привет, Ингрид. Это Леон, да? Он наконец-то соизволит вернуться домой? – улыбается Клэр и направляется из столовой в кухню, держа в руках пустую кружку из-под кофе.       - Клэр, здравствуй… – голос сухой и официальный и миссис Кеннеди замирает от недоброго предчувствия.       - Ингрид, что-то случилось?       - Мне очень жаль... Клэр, но твой муж... мертв...       - Это какая-то шутка, да? – дрожащие губы не слушаются, но бывшая Редфилд пытается улыбнуться. Ингрид редко шутит, но возможно именно сейчас решило проснуться ее спящее чувство юмора…       - Мне очень жаль…       Крик замирает на губах женщины, она не должна пугать девочек, которые все ещё неспешно завтракают. Она прислоняется к кухонному островку в поисках опоры, кружка из ее рук падает на пол, но не разбивается. «К несчастью» мелькает в голове бывшей Редфилд. Боль тягучая, опоясывающая, начинает распространяться и женщина, зажимая рукой рот, подавляет судорожный всхлип.       Ребенок.       Совершенно не то время и место.       Боль продолжает ползти от низа живота выше, теперь уже миссис Кеннеди не может сдержать всхлип, когда чувствует, что окружающий мир начинает терять четкие очертания. Она видит перепуганные лица дочерей, надеясь, что у Оливии хватит храбрости и благоразумия вызвать скорую помощь. А потом Клэр Кеннеди поглощает темнота…       Холодный больничный свет ослепляет и заставляет снова закрыть глаза. Женская рука тянется проверить живот, убедиться, что маленькая жизнь все еще внутри, в безопасности, но ничего не находит. Живот предательски пустой, в нем определенно больше нет ребенка.       Вороватый и сочувствующий взгляд медсестры, прячущей глаза, говорит лучше всяких слов. Клэр рыдает в голос, не сдерживая себя. Когда ощущает очередной резкий толчок в плечо…       И наконец-то просыпается. Окончательно, выбираясь из слоев удушающего сна, укутавших ее темным одеялом, чувствуя горячую руку на плече. Судорожный всхлип вырывается из ее горла, когда рука тянется к животу и снова не чувствует жизни в нем, слишком пусто. Легкие работают на износ, почти в состоянии гипервентиляции:       - Дыши, пожалуйста, дыши со мной…       Глубокий вдох следует за глубоким вдохом, и Клэр, подражая дыханию мужа, начитает успокаиваться.       - Где Лиам? – шепчет женщина, ведь остатки сна яркими осколками режут ее сознание.       - Он в своей кроватке.       Клэр вскакивает, возможно слишком резко, однако ей необходимо убедиться, что их малыш в порядке. Она проходит в соседнюю комнату, помня, что не стоит особенно шуметь, ведь она может разбудить и спящих дочек по соседству. Женщина замирает над колыбелью малыша, даже не представляющего какие ужасы вспыхивают в разуме его родительницы.       Лиам Кристофер Кеннеди, как и любой ребенок, родившийся меньше двух недель назад еще совсем крохотный и почти все время спит. Бывшая Редфилд тянет руки к нему, игнорируя голос разума, призывающий не будить сына и притягивает совсем крошечного малыша к груди. Руки мужа, обнимающие ее со спины, помогают окончательно осознать, что все будет в порядке…