Убийца Акаме

— Ай, блядь! — крикнул я, оказавшись на земле, потирая голову. — Ну и на хуя я тут?! При помощи глазной техники я осмотрелся по сторонам и заметил деревню. Маленькую, все домики ее были обветшалыми, и меня удивило, что в ней жило так много людей! Я встал с земли, отряхнулся… и оказался в недоумении, так как оказался вдруг на 9 лет моложе! — Так, я стал своей шестнадцатилетней версией?! А-а что насчет силы?.. Я выпустил свою силу, и она была частично уменьшена, вместо 150-го у меня был 90-й ранг. — Я опять стал титулованным? Может, это проблема перемещения в другой мир?.. Однажды мне довелось прочесть книгу, в которой говорилось, что иногда Богов может отправить в иной мир и часть их сил будет запечатана, но сразу столько уровней силы! Это что-то новенькое. Ладно, будем потихоньку знакомиться с этим миром. Я отправился к деревне, и мне стало как-то слишком свободно и легко, как никогда раньше! Ветер подхватывал траву, и она приятно щипала лицо. И в голове крутилось только одно: «пусть весь мир подождет!..» — На помощь!!! Женский крик вырвал меня из мира грез. Лязг металла об кости заставил мои мышцы загореться. Воспользовавшись техникой, я увидел бегущую из деревни девушку. Она задыхалась, держась за бок, оставляя после себя багровый след. Миг, и она падает! Из спины ее торчит стрела… Забил колокол… Нет времени на раздумывание, я должен спасти их! Таков мой долг как Бога! Я стал самим воплощением ветра, ноги мои разрывали землю, колени содрогались от скачков… Ручьи… Ручьи крови, кроны огня и хаоса. Дома горели, ставни изрыгали пламя, а подпоротые чем угодно двери тряслись от беспомощных жителей. Я испугался, и сам удивился этому. Что со мной такое? Куда подевалась моя хладнокровность? Я собрал волю и силу в кулак и двумя резкими ударами разрушил подпорки, выпустив жертв. Они падали и катались, пытались поборот агонию… — Прошу, спаси их! — умоляли они меня. У меня сжалось сердце. Позади меня кто-то был. Я почувствовал его намеренья, и, развернувшись, отбил выпад кинжала. Бандит, молодой парень с невинным лицом, больше походил на придворцового послушника, нежели на жестокого бандита. Он издал краткий вой, попытался заколоть меня несколькими молниеносными выпадами. Первым делом я раздробил ему предплечье, и, пока он не завопил, разбил челюсть. Брызнули слюни с зубами, как фонтан, а затем пошла струя крови, когда следующим ударом я переломал его шею. Уверен, он умер в этот же момент… В руках материализовался меч бога моря. Взмахом, я потушил несколько домов. Думаю, именно затихшее пламя, а не мертвый товарищ привлекло внимание еще нескольких грабителей… -Эй, уебок, ты кто такой?! Какого хера ты тут забыл?! Два толстяка с тесаками на перевес, с парными шрамами на губах, как у горилл. На плече одного из них висело тело освеженного, обезображенного человека. — Вы сами виноваты, что напали на деревню, — сказал я спокойно, но внутри так и бушевал ураган! — Сукин сын! На вилы его!!! Двое двигались и сражались подобно солнцу и луне, как отражения друг друга. Их движения предсказуемы и легко отражались. Однако мощь, с которой обрушались на меня их удары, заставляла отступать. Коридор горелых стен упирался в стену огня. Я в тупике! Подобно гильятинам тески впились в блок… Меня как будто парализовало! — Какой же ты придурок! — прохрипели толстяки. Вдруг стало так… холодно. Жар, кровь, смерть — все покрылось тонкой льдинкой. И само время заморозилось. — Эх, какие же ВЫ придурки, — оскалился я. Вспышка! Ледяные колья вырвались подобно голодным змеям и впились своими «клыками» в тела толстяков, насаживая их и разрывая на части. Тупик позади стал теплым, и я, коснувшись стены, легко разрушил ее. Но… опоздал. Свернувшаяся клубочком целая семья превратилась обожженную глину. Я протянул к ним ладонь. — Оживите! Ничего… Мои силы, конечно, все еще запечатаны. Я помолодел, и мое сердце вновь стало невинным; голова оставалась трезвой, но дать волю логике мне не дала душа… Душа, рвавшаяся карать!.. — Они в той церкви! Закидайте ее факелами! Порох неси, порох! Голоса звучали с улицы. Разбив еще стену, я оказался на дороге. У колодца, напротив высокого скромного здания (видимо, это и есть «церковь») стояли остатки бандитов. Они не гнушались тем, что сидели и кромсали орудиями трупы; слышался визг со стонами. — Эй, старик, вылезай по-хорошему! Ты во всем виноват, тебе и отдавать долг! Что, думаешь, отдал свою дочурку-потаскуху нашему боссу, так сразу мы тебя простили? Вот, смотри, смотри на ее, как мои мальчики долбят ее прямо в задницу!.. — ЭЙ!!! Этот человек… нет, это животное… демон, натянувший шкуру, с гримасой до ушей, повернулся ко мне, развернув голову, как филин. — Так-так-та-а-ак, кто это у нас? Что это за наряд такой? Ты клоун? — Он засмеялся, и остальные подхватили его. — Зачем вы убиваете жителей! Отвечай! — Оу-оу, придержи коней, мальчишка! Мы? Мы никого не убиваем! Как видишь, мы позволили людям спрятаться, но… э-эх, не все приняли нашу доброту и попали под… горячую руку! — Снова этот смех, как у шакала. — А вот так и бывает с теми, кто берет и не отдает! Приходится показывать наглядно, да, старый ушлепок?! — Вы… — Мой кулак полыхал. — Вы не достойны существования. — Ха! — усмехнулся он и взмахнул пальцами. Ни секунды не думая, рефлекторно, я отбил летящий в меня арбалетный снаряд. — Тц… Еще! — снова болт, снова отбит; лязг наконечника издался где-то позади. — Да что за… Стреляйте! Стреляйте!!! Залп, залп, залп!!! — Рой снарядов налетел на меня, но для меня он казался танцем одуванчиков, и меч легко парировал их. — Да… Да кто ты такой, черт тебя дери! — Мое имя — Тан Сан, и я покараю вас! Меч стал трезубцем; я стукнул им землю, и из колодца вырвалась вода, острая, как закаленный клинок, и разрубила она бандитов у колодца. Те, кто были ближе ко мне, ринулись в атаку. Трезубец пробило череп первому, разрубило по полам и по дуге отрубило голову второму; третий бандит оказался проворней, он смог парировать мой удар и попасть по лицу. Подобно граду, его удары сокрушались на меня; замахнувшись ногой, он совершил фатальную ошибку — схватив ее, я со всей силой вмазал его об стену, разнеся ее на щепки. — П-поджигай! — завопил «демон». — Ад Асуры! — воззвал я к силам. — Агх… Черт, что за?.. Я не… могу… пошевелиться!.. Демон! Ты демон! Боги, спасите меня!!! Я подошел к нему и разрубил тело истинного демона. Кровь его смешалась с красной рекой, и смерть забрала его на суд всевышний. — Отступаем! — Бандиты, потерявшие лидера, как побитые псы побежали в сторону леса. Холод пропал, пришел жар. Я тяжело вздохнул, упал на колени от бессилия. Никогда бы не подумал, что вновь вернусь во времена секты, во время бесконечных боев и сильных противников. Техники, оставшиеся у меня, также начали покидать меня. Сил оставалось все меньше, и хотелось спать. Спать… Может, это просто кошмар? — Где я?.. — Ты недалеко от Империи, герой. — Я… герой?.. Угх-х, ничего не помню. — Все как в тумане, а? — Нет, скорее, как… Хотя да, лучше не придумать. — Лучше не напрягайся. Я-то старый, но еще могу позаботиться о тебе. — Не нужно, я справлюсь… наверное. — То-то же, лучше отдыхай. Саё, принеси еще холодной воды. — Так холодно… Где это мы? — В Империи… А, тьфу, мы у ручья. Нам пришлось покинуть наше поселение. Эх-х, прости, что не могу с тобой еще посидеть, зовут. — Ничего, спасибо… — Я позову Саё. Саё! Натянутая ткань палатки тряслась, открывая дыры, сквозь которые горели звезды. Звезды, которых я ранее не видел. А затем я услышал голоса. Они перешептывались между собой, язык их мне казался знакомым, но я никак не мог понять, откуда и как я его знаю. Но, самое жуткое, это не знание о самом себе. Помню еще… имя… Сяо Ву. — Ты… такой странный. — В палатку кто-то заглянул. От внезапности я подскочил, мне отдало в копчик. — Прости, я тебя испугала? — М-м-м, да нет, что ты… — иронизировал я. — Ну и слава богу… — поверила она. — Я Саё, меня староста позвал с тобой посидеть. — А, хорошо… Мне уже лучше, только ничего не помню. — Так бывает. Стать снова человеком просто, но последствия бывают непредсказуемыми. — Снова стать человеком? О чем это ты? Саё присела на колени, приложила смоченную тряпку мне на горячий лоб; капли воды щипли глаза, в носу неприятно зудело… Пока она сидела со мной, она без остановки, но очень медитативно расчесывала волосы цвета ночи, а в ее глазах словно отражались звезды. — Скажи, почему у тебя такое лицо? — спросила она. — Какое? — Я стал трогать нос с щеками, прошелся по глазам… — Какое, не пугай меня! Саё усмехнулась; золотистый лук, висевший у нее на плече, лязгнул по траве. — Уж точно не такое, как у нас. Я схожу, поменяю воду. Лежи, отдыхай. — А-ага… Мне не хотелось спорить. В голове пусто, и пальцы не хотят шевелиться… Как странно. Занавес палатки скоро поднялся, и ко мне вошел мальчик ростом чуть вышел стула, с прической ежиком цвета молнии. Он молча уставился на меня, как и я на него. Через несколько мгновений он покинул меня, тряся походным рюкзаком на спине. Позже я узнал, что он нем — разговаривать не научился, хотя лет ему тринадцать. Вернувшаяся Саё назвала его Тацуми — имя, явно не подходящее ему, как если кошку назвать именем собаки, и даже так звучит не так плохо. — Прости, я хочу немного поспать. Может под утро я смогу рассказать тебе, откуда я. — Хорошо. — Саё сняла полотенце со лба, окунула и положила «ледышку» на меня. — Я останусь с тобой на ночь. — Щеки мои загорелись… — Нет-нет, не подумай что-либо! С-староста наказал мне с тобой быть, н-ничего не могу поделать. Для меня его слово — закон. — Ну, л-ладно, ложись. Она легла совсем рядышком, накрыла меня и себя одеялами. Я еще долго не мог уснуть, думая скорее не о девушку — хотя и о ней тоже! — но и про имя в голове. Сяо Ву. Вспоминая ее, память вновь откатывается, и я не в состоянии вспомнить даже ее облик. «Сяо Ву» — имя, греющее мне сердце. С ней я и уснул.