***
Зимний Питер встретил мужчину снежным вихрем. Такая погода не свойственна унылому городу. Что-то подсказывает, что день предвещает кое-что интересное. Олег шёл по улице с небольшой спортивной сумкой. Он совершенно не знал какова его цель посещения этого города, но точно знал, что в Москве не веселее. Нина упрекала мужчину в нелогичном решении, обижаясь на то, что тот даже не предложил отпраздновать вместе. Брагин лишь отмахнулся и ушёл восвояси. Точнее — в Питер. Вывеска «Civil кафе» привлекла внимание мужчины. Он ничего не ел с утра, так что был бы не против попробовать местный кофе. Зайдя внутрь, ему встретился приятный светлый интерьер с красными диванчиками. Сев за свободный столик, к нему подошла официантка и подала меню. Мужчина снял куртку и повесил её на вешалку у входа. Далее он вернулся на свое место и начал рассматривать "ассортимент". Горячий эспрессо согрел тело до кончиков пальцев. Играла приятная музыка. Волей-неволей Олег погрузился в раздумья. Спустя полгода брака с Леной они всё же развелись. Все вокруг твердили, что Олег не любит её, так что со временем они приняли это за правду, из-за которой следовало всё же что-то предпринять. С тех пор Брагин вёл счёт одиноких дней. Нина замечала, что друг изменился в поведении. Уже не было того обаятельного Брагина, излучавшего позитив. Он хоть и отшучивался, но все равно был уже не таким весёлым. Нина как не пыталась, никак не могла вытащить его куда-то развеяться. Тот же погружался с головой в работу, не желая оставаться в одиночестве. В отделении стало пусто. Слишком много людей ушло. — Что-то ещё желаете? — вывел из раздумий голос официантки. — Только если вашу улыбку, — ответил Олег, вновь натянув на лицо кошачью ухмылку. Официантка смущённо засмеялась. — Что-нибудь ещё? — Да, счет, пожалуйста. Небольшой сквер путника не порадовал. Кроме памятника и нескольких лавочек в нем не было ничего интересного. Сев на одну из скамеек, мужчина достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Сколько бы он не пытался бросить эту привычку, у него все никак не получалось. Оставалось одиннадцать часов до Нового года. Первого Нового года в одиночестве. Проходящая мимо красивая шатенка никак не зацепила внимание Олега. «Я слишком стар для этого дерьма». Идя дальше по улице, мужчина видел множество ярких вывесок, мигающих гирлянд и суетливых людей. Да, в такой день на улице трудно устоять на ногах — кто-то так и норовит тебя сбить. Пройдя по саду Александровского лицея, Олег вышел к перекрёстку. Красный свет. Задул сильный ветер, подняв сильную метель. Брагин прикрыл лицо воротником куртки. Зелёный свет. Олег начал переходить улицу к большому бордовому зданию. Дойдя до середины дороги, он услышал странный громкий приближающийся звук. Но не успел опомниться, как почувствовал ужасную боль и потерял сознание.***
— Везите его в операционную! Срочно! — женщина побежала вслед за санитарами, крикнув девушке у стойки: — Люда, Чернова и Потапову ко мне! Она вспомнила. Она узнала. Она не забывала.***
Идя по коридору, женщина зашла в одну из палат реанимации. Мужчина лежал на больничной койке, подключённый к аппарату жизнеобеспечения. Женщина пододвинула к нему стул и села. Бегая глазами по знакомым чертам лица, она мысленно старалась принять тот факт, что это действительно он. — А ты всё не меняешься, Брагин, — сказала она. На глазах навернулись слезы. Она взяла его за руку и начала целовать. Уткнувшись лбом в тёплую ладонь, она закрыла глаза. — Черт бы тебя побрал, Брагин, — шептала она. Внезапно она посмотрела на руку и удивилась, хоть и не искренне. — Развёлся всё-таки, да? — она усмехнулась, — А знаешь что, — женщина положила его руку обратно, но продолжила держаться за неё, — операция прошла успешно, скоро ты проснёшься и обратно поедешь в свою Москву. Выздоравливайте, Олег Михайлович, — она встала, вытерла пальцами слезы и направилась к выходу. — Марин… — послышался тихий хриплый голос. Женщина замерла у двери. — Марина… Не уходи… Она стояла к нему спиной. — Ну куда же ты снова уходишь… Марина… Пожалуйста… Её тело покрылось мурашками. — Почему ты уходишь… Марина… Я не могу могу догнать тебя… Она повернулась к нему. Спит. — Что с моими ногами… Они ватные… Она подошла к нему и положила свою руку ему на грудь. — Олег, я здесь, — прошептала она. — Марина… Вдруг аппарат запищал. Женщина в ужасе подняла глаза на экран. «0…0…0». — Нет, Брагин! — она метнулась к двери, — Помогите! Сюда! Пока к ним бежала подмога, женщина подлетела к мужчине и начала делать ему массаж сердца. — От тебя одни проблемы, Брагин! — кричала она. Приход реаниматоров заставил женщину отойти. — Разряд на двести! Разряд, — раздался щелчок. — На триста! Разряд! — щелчок. — Ещё… Разряд! Раздалось прерывистое пищание. — Ритм есть, завели. Врачи покинули палату реанимации, оставив женщину наедине с мужчиной. Теперь снова живым. Она стояла в стороне, скрестив руки у груди. По её щеке вновь покатилась слеза. Она молчала. Просто продолжала смотреть на него. Закрыв глаза, она тяжело вздохнула. — Где я? — вновь хриплый голос. Женщина тут же открыла глаза. На этот раз он не спал. — Больница… Ничего не помню… — он попытался пошевелить головой, но у него не получилось, — здесь есть кто-то? Но она молчала. Держа руку у рта, она наблюдала за ним, сохраняя безмолвие. Он вновь попытался пошевелиться, но этот раз левой рукой, но его снова пронзила боль. Женщина рефлекторно побежала к нему, уложив руку на место. — Не шевелитесь, вам нельзя. Тут она застыла. Его глаза смотрели точно на неё. Карие. Как тёмная пустыня. — Нарочинская… — тихо произнёс он с теплотой в голосе, — я чувствовал, что ты здесь, – он улыбнулся. Она продолжала смотреть на него, ничего не говоря. Она не понимала, злится ли сейчас на него или искренне радуется тому, что он жив. Его глаза бегали по её лицу. Светлые волосы с аккуратными закрученными локонами и бездонные голубые глаза цвета Атлантического океана, в которых он смог прочитать беспокойство и недавние слёзы. Несмотря на её прочую баррикаду для души, он, как никто другой, мог понять её настоящие эмоции.***
— Брагин! Я люблю тебя! Ну извини, так получилось. Эти наивные глаза, полные искренности. Чего ей только стоило сказать эти слова, опустить свои крепкие стены и открыть вход к сердцу. Она знала, что будет дальше. Она знала. Но все равно простодушно понадеялась, что хоть что-то сможет изменить. Но он был слишком глуп, чтобы подумать тогда головой, а не жалостью и местью. Он сделал тогда то, что в миг затмило огоньки в её глазах. — Застегнись, замёрзнешь. И в его глазах тоже.***
— Марина… Он продолжал улыбаться, надеясь хоть немного растопить её. Но это было тщетно. Она убрала руку и направилась к двери, одарив на последок мужчину взглядом, полным ненависти. Уже у двери она услышала: — Прости меня, Марин… Что жизнь тебе испортил… Она остановилась. — Не уходи, пожалуйста… Она направилась к нему медленным шагом и остановилась рядом с койкой, сложив руки в карманы и с высока глядя ему в глаза. — Марина… Нарочинская… Я люблю тебя, слышишь? Прости меня, Мариш… — прошептал он, смотря взглядом, полным сожаления. И снова на глазах начали наворачиваются слезы. Марина рухнула на стул, прижавшись лицом к груди Брагина. Тот здоровой рукой начал гладить её по спине, успокаивая. Она приподнялась, и их взгляды встретились. — Брагин, я ненавижу тебя, — прошептала она также по слогам, как тогда на даче у Нины. Бегая глазами по его глазам, она опустила взгляд к губам — высохшим, но красноватым. Через секунду она притянулась для поцелуя. Нежного и такого долгожданного. — С новым годом! — раздались крики в коридоре. За окном наступил новый 2015 год. Женщина отстранилась, заботливо проводя рукой по его лицу. — Ты невыносим, Брагин. — И я тебя люблю, Нарочинская.Окна откроем, выше взлетай
Дальше нас двое — мы шагнём через край
Только с тобою, с тобой — так и знай!
Навсегда!