В хороших руках

Мисс Фишер ворвалась в его офис со словами «Вашу руку, испектор», одновременно с этим одним плавным движением усаживаясь на край стола. Джек вздохнул, поднял на неё взгляд, надеясь, что в нём читается раздражение, а не обожание, и подал ей руку. Он не знал, чего ждать — он уже давно выучил, что мисс Фишер живёт ради того, чтобы превосходить ожидания — но всё равно был удивлен, когда она вложила в его ладонь маленькую коробочку. Джек нахмурился, бросив взгляд сначала на коробочку, а затем и на мисс Фишер, которая уже поднималась на ноги. — Что это? — спросил он — и был просто не в силах сдержать в голосе подозрение. Но разве кто-то мог его винить? Это же была мисс Фишер. — Просто пустячок, символическое выражение моей благодарности за ваш упорный труд, — прощебетала мисс Фишер уже на полпути к выходу из его кабинета. — Но… — До свидания, инспектор! — она помахала ему одними пальцами и была такова. Джек вновь опустил взгляд на коробочку. Она была из тех, в которых хранят украшения. С чувством всё возрастающего ужаса он открыл её — и его затопило облегчением, когда оказалось, что это был всего-навсего зажим для галстука. И более того, для тяготяющей к роскоши мисс Фишер его можно назвать даже неброским — простой серебристый прямоугольник с намёком на полоски у краёв, чтобы придать украшению фактурность. Он будет хорошо смотреться с любым галстуком Джека, хотя в последний раз он носил зажим для галстука ещё до войны. Что ж, быть может, однажды он придётся кстати. Джек убрал коробочку в верхний ящик стола и вернулся к работе. *** — Она в гостиной, сэр, — сказал мистер Батлер, забирая шляпу и пальто Джека с незримой и пугающей эффективностью хорошо вышколенного слуги. Раньше он объявлял его приход как «Детектив Робинсон», или, в последнее время чаще «Инспектор», но по всей видимости, теперь его визиты всегда были желанны и не нуждались в особых церемониях; Джек сам прошел в гостиную, где мисс Фишер сидела на кушетке с бокалом в руке, опустив ноги на подушку. — Джек! — воскликнула она, как если бы его визит горячо ждали, но он в то же время оказался приятным сюрпризом. Она приподняла бокал; когда Джек кивнул, она налила и ему из декантера, стоящего на столике сбоку от неё. Джек забрал у неё бокал и, не решившись присоединиться к ней на кушетке, занял своё привычное место у каминной полки. Когда мисс Фишер поднялась на ноги, вставая рядом с ним, напиток в её бокале даже не дрогнул. — У меня для вас кое-что есть, — сказала она и стянула с каминной полки что-то, что Джек сперва там даже не заметил. Это была ещё одна коробочка, очень похожая на ту, в которой был зажим для галстука. — О, это не, — начал Джек, даже когда мисс Фишер взяла его за не занятую стаканом ладонь и вложила в неё коробочку. Мисс Фишер склонилась к нему — так близко, что у Джека слегка закружилась голова. — Если вас так это беспокоит, знайте, что это такой же подарок для вас, как и для меня. Она — хвала небасам — отстранилась, чтобы снова вернуться на кушетку, по-девичьи подтянув колени к груди. Джек остался стоять у камина, потому что это казалось самым безопасным в этой ситуации, и отставил стакан, чтобы развернуть подарок. Это была пара запонок. Как и зажим для галстука, они были довольно неброскими — круглыми и серебряными, с гравировкой из перемежающихся прямых и волнистых линий. Вполне возможно, что все три предмета были частью одного набора. Он, сузив глаза, смерил мисс Фишер взглядом; она просто ответила ему улыбкой. — Я затрудняюсь понять, как это может быть подарком для вас, — сказал он. — Я надеялась, что в предстоящем сезоне вы сопроводите меня в театр, — сделав деликатный глоток из своего бокала, ответила мисс Фишер. — Не волнуйтесь, никакой оперетты. Шекспир. — Последнее слово прокатилось по её языку, как волна. — И какое отношение это имеет к запонкам? — спросил Джек резче, чем того требовало его сердце. — Как же, Джек, вам ведь понадобится фрак, — сказала мисс Фишер, глядя на него большими и круглыми глазами. — И к нему будут нужны запонки. — У меня есть пара запонок, — подчеркнул Джек. — В частности, даже несколько. Они нужны для манжет. — Да, но у вас нет таких запонок, — сказала мисс Фишер с кокетливой улыбкой. Джек попытался проигнорировать, как при виде неё его желудок сделал кульбит. — Ну же, будьте умницей, Джек, и просто скажите спасибо. — Спасибо, — сказал Джек и убрал запонки в карман. *** Разумеется, он надел запонки, когда настала пора сопровождать мисс Фишер в театр, где ставили «Как вам это понравится». Он подозревал, что мисс Фишер, которая перестала воспринимать хоть что-нибудь всерьёз ещё в 1918, любила комедии больше трагедий. (Но он тоже отдавал предпочтение им; трагедий он насмотрелся на всю оставшуюся жизнь). Мисс Фишер не преминула отметить запонки; он увидел, как её глаза метнулись к его манжетам, после чего она с удовлетворенной улыбкой отвела взгляд. Джек подал ей руку; она оперлась на неё; в театр они вошли вместе. Конечно, стоило им переступить порог, как мисс Фишер заметила — точнее, её заметили — как минимум с десяток разных людей, и Джеку пришлось выдавливать улыбку, пока она представляла его им как «Детектив Инспектор Джек Робинсон», или «Мой партнёр по расследованиям, детектив Джек Робинсон»; затем они проводили следующие два или три минуты вежливо беседуя, пока наконец мисс Фишер не восклицала «О, но нам стоит выпить, не так ли, Джек, дорогой?» или «Боюсь, я не могу заставлять Джека ждать — боевая рана, вы же понимаете — так что нам уже пора искать свои места», после чего они уходили. После того, как подобное произошло в третий раз, Джек пробормотал: — Я начинаю подозревать, что вы привели меня только затем, чтобы избегать неприятных разговоров. — Джек, не можете же вы в самом деле так считать? — воскликнула мисс Фишер, глядя на него огромными глазами; её ресницы трепетали. — Я же детектив, — напомнил Джек ей, и мисс Фишер рассмеялась, притягивая его к себе ближе, так, что он мог почувствовать жар её тела, прижатый к нему. — Вижу, я ничего не могу скрыть от вас, — самодовольно сказала она. — Уверен, что это ненадолго, — ответил Джек. — Что ж, у меня и впрямь есть для вас сюрприз, — объявила мисс Фишер, когда они поднялись по ступенькам к их ложе — её ложе. Ну разумеется, у мисс Фишер была своя собственная ложа. Стоило им войти, как мисс Фишер со смеющимся лицом обернулась к нему, задирая юбку. — Мисс Фишер! — воскликнул Джек, и мисс Фишер достала… маленькую, плоскую коробку. — А что, вы ожидали чего-то иного? — глядя на него из-под ресниц, спросила мисс Фишер. — Гм, — произнес Джек. Коробочка всё ещё хранила жар её кожи. Он открыл её, смутно гордясь тем, что его руки не дрожали. Там были часы. Они не слишком-то отличались от его нынешних. Конечно, они были не такие потрёпанные, и ремешок — из черной кожи, а не коричневой — был шире, и цифры по ободу круглого циферблата были вычерчены очень деликатно. Часы уже были подведены на правильное время. Джек был уверен, что они стоили чудовищно дорого. — Самозаводящиеся, — сказала мисс Фишер с лёгкой улыбкой. — Благодарю вас, — произнёс Джек беспомощно. — Но зачем? — А разве для этого нужен повод? — ответила мисс Фишер, и нет, разумеется, нет, ей никогда не нужен был повод. — Но если уж вам необходимо знать, я не смогла перенести мысль о том, что вы наденете ваши часы с этим фраком. Коричневый ремешок вместе с черным галстуком! Они же не сочетаются, Джек! И, конечно, Джек не стал надевать сегодня свои часы именно по этой причине. Он знал, что некоторые мужчины имеют несколько экземпляров как раз для этой цели, но Джек никогда не видел в этом необходимости. Он подумал о людях, которым мисс Фишер только что представила его. Что они видят, когда смотрят на него, стоящего рядом с достопочтенной мисс Фрайни Фишер? Обращают ли они внимание на его запонки? Заметят ли часы? Не выглядят ли они слишком дорого для человека его положения? (В случае часов это точно должно быть правдой). Их совместные фотографии почти наверняка появятся в завтрашних светских хрониках, и мисс Фишер увидит их. Он сглотнул и затянул ремешок часов вокруг своего запястья. — Великолепно, — сказала мисс Фишер с ноткой самодовольного удовлетворения. — Я знала, что они будут выглядеть на вас роскошно. *** — Чудесные часы, сэр, — заметил Коллинз. — Новые? — М-м? — Джек бросил взгляд на запястье, переворачивая страницу в журнале арестов. — Да, это подарок. Он долго колебался, прежде чем всё же решился надеть их. Но часы в самом деле были чудесные, и их было проще читать, чем его предыдущие. — Какой замечательный подарок, — продолжил Коллинз. — От мисс Фишер? Джек медленно поднял на него взгляд, и Коллинз отшатнулся от него; его дружелюбная улыбка угасла. — Я всего лишь… Прошу прощения, сэр, я… Просто слышал, как в участке говорили о том, что мисс Фишер очень щедра к вам. Сэр. Наверняка сплетничали о том, как Джек берёт взятки, или что он был её ручным детективом; Коллинз, храни его Господь, был слишком наивен, чтобы понять, что это было сказано в уничижительной манере. В любом случае, это была важная информация, и Джек сделал себе отметку заняться этой проблемой. — Но она и правда очень щедра, не так ли, сэр? — сбивчиво продолжил Коллинз. — То, как она взяла к себе Дотти, хотя её подозревали в убийстве… И Джейн, и других девочек… И она помогла той девушке в медицинском колледже… И она всё время приносит еду нам в участок, разве нет? — Да, — Джек захлопнул журнал арестов, из которого так и не прочел ни строчки; он даже не мог вспомнить, что он вообще намеревался в нём найти. — Да, она очень щедра к своим друзьям. Джек вернулся в свой офис и сел за стол. Он взглянул на часы. Он подумал о запонках, которые остались дома, о шляпе, которая висела на вешалке, о зажиме для галстука, который всё ещё лежал в верхнем ящике его стола. Мисс Фишер была щедра к своим друзьям. Служанки и уличные бродяги бывали за её столом так же часто, как её друзья и любовники; она рисковала жизнью ради людей, которых едва знала. Возможно, эти подарки и правда были не более чем символом её приязни. Настолько обеспеченная женщина могла позволить себе раздавать их, как конфетки, и с той же беспечностью. Джек открыл верхний ящик стола и достал зажим для галстука. Нет; про мисс Фишер можно было сказать многое, но она не была беспечна. Он расстегнул жилет — ровно настолько, чтобы надеть зажим для галстука, после чего вновь застегнулся на все пуговицы. Абсурд; никто даже не будет знать, что он там. Но по какой-то причине эта мысль ему нравилась. *** Как только он увидел знакомую коробку, он уже знал, что его ждёт. — Только не это, — поднимаясь из-за стола, произнес он. Мисс Фишер остановила его, в самом деле приложив палец к его губам. Джек не был уверен, что именно лишило его дара речи — возмущение или нечто иное. — Джек, прошу вас, — сказала она с нежностью во взгляде и голосе. Когда мисс Фишер положила коробку на его стол, Джек сглотнул. — Что ж, — подняв крышку, сказал он, — в конце концов, вы смяли мой предыдущий. По стандартам мисс Фишер, все её подарки были неброскими — до этого момента. Они соответствовали если не вкусу Джека, то, во всяком случае, представлениям мисс Фишер о его вкусе. Но этот галстук выглядел вызывающе, с переплетением тёмно-синих и серебристых полосок, оттенённых алыми всполохами. Не настолько пёстрый, чтобы Джек никогда не надел его, но он определенно притягивал к себе взгляд больше, чем то, что он обычно носил. Мисс Фишер устроилась на краю стола. — Ну что? — спросила она. — Как насчет примерки? Джек вскинул глаза. — Сейчас? — Нет времени лучше, чем сейчас, — твердо ответила она, и действительно, её пальцы уже потянулись к узлу его галстука, довольно неприметного тёмно-синего цвета. Джек почувствовал, как его окутывает жар её тела, запах её духов, цепкость её воли. Пальцы его лежащей на столе руки рефлекторно дёрнулись. Всемилостивый Боже, закрыл ли он дверь в кабинет? Он не видел ничего, кроме неё. — Мисс Фишер, — хриплым шепотом сказал Джек; его связки отказывались работать. Он совершил ошибку, подняв глаза, и непоколебимый взгляд мисс Фишер придавил его, словно коршун кролика. — Люди уже начали говорить о нас. — Неужели? — спросила она, медленно высвобождая галстук из воротника. — Что же они говорят? Джек не смог отвести взгляд. — Что я в ваших руках. Мисс Фишер улыбнулась, выудив галстук из коробочки и оборачивая его вокруг шеи Джека. — А это так? Во рту у Джека было сухо. — Если вы этого хотите. Улыбаясь ему широко и призывно, мисс Фишер начала завязывать его галстук. Он чувствовал её пальцы через ткань воротника. — Приходите ко мне на ужин завтра вечером, Джек, и тогда посмотрим. *** Джек надел зажим для галстука, шляпу, запонки, часы, галстук. Ему казалось, что все, кто попадались ему на пути, каким-то образом знали, что все это ему подарила мисс Фишер. Всемилостивый Господь, все в участке были правы — он был её ручным полицейским, разве нет? По пути к машине он надвинул шляпу ниже на глаза. — Добрый вечер, инспектор, — улыбаясь, произнёс мистер Батлер и забрал у него пальто и шляпу; расставаться с ней Джеку было почти жаль. Но к нему тут же шагнула мисс Фишер, с радостным смехом беря его под руку и отводя в столовую, и всё остальное перестало иметь значение. — Выглядете божественно, — прищурившись, сказала мисс Фишер; на её губах блуждала тонкая улыбка, и Джек совершенно точно знал, что она имела в виду. — Всё благодаря вам, мисс Фишер, — ответил Джек негромко, наблюдая, как её глаза с одобрением распахнулись. Её улыбка тоже стала шире. Он не был уверен, что будет в силах вынести ужин, но он справился. В частности, ужин был замечательным — мистер Батлер приготовил все любимые блюда Джека, и мисс Фишер была ещё ослепительнее, чем обычно. Джек на редкость много улыбался и пару раз даже рассмеялся. Радость искрилась внутри него, от чего его запястья и ключицы покалывало. Он снова чувствовал себя мальчишкой. — У меня для вас есть ещё один подарок, — сказала мисс Фишер, когда после ужина они перешли в гостиную, чтобы пропустить по стаканчику. — О, нет, — сказал Дежк, но не всерьёз. Подарок, как и в прошлый раз, ожидал его на каминной полке. Как и в случае с зажимом для галстука, это была ещё одна коробочка для украшений. Но на этот раз внутри его ждала золотая булавка для воротника с маленькими, неяркими голубыми камушками по обеим сторонам. Джек тяжело сглотнул. — Я, гм… — Джек прочистил горло и попытался ещё раз. — У меня не… Боюсь, у меня нет рубашки с подобным воротником, — он взглянул на мисс Фишер, и его сердце сжалось от чувства, похожего на страх. Это была не отговорка; он хотел принять подарок. Но это была булавка, которая требовалась для воротника с дырочками с обеих сторон — её нужно было продевать сквозь них и застёгивать. У него не было подходящей рубашки. Мисс Фишер, которая сидела в одном из кресел, скромно скрестив ноги, по-кошачьи улыбнулась — так, как умела улыбаться только она. — Что ж, тогда хорошо, что я подготовила для вас и рубашку. Джек уставился на неё. Он отвлеченно заметил, как его сердце ускорило бег. — Говоря откровенно, настоящим подарком была рубашка, — продолжила мисс Фишер. Она осушила бокал и отставила его на столик. — Это шелк, лучшего сорта. Но к шелковой рубашке такого кроя нужна булавка, — она кивнула в сторону коробочки, которую Джек всё ещё сжимал. — Так что это всего лишь дополнение. Джек облизнул губы. — Спасибо, мисс Фишер, — сказал он размеренно. Мисс Фишер улыбнулась. Это была опасная улыбка. — Всегда пожалуйста. А теперь… почему бы вам не примерить рубашку? Должны же мы увериться, что она впору.