Реакция персонажей совиного дома на т/и (в этой работе т/и парень)

Луз Носеда: Вы когда-либо задумывались о том, что случится если разозлить диких пчёл? А если эти пчёлы из мира ведьм и демонов? "Должно быть, случится нечто захватывающее?" — подумали бы некоторые, и т/и, к великому счастью Титана, таковым не являлся. Тогда к чему все эти предисловия с намёками на пчёл — спросите вы. А я отвечу, что шутки с пчёлами показались забавными ведьме, которой т/и проиграл одно желание. В конечном итоге т/и полез добывать дикий мёд, разозлил пчёл, свалился с ветки, благо, там было не очень высоко, и получил пару укусов в придачу. И, как бы иронично это не звучало, парень оказался аллергиком, а пчелиные укусы вызвали у него анафилактический шок. Его спасла проходившая мимо Ида: женщина услышала хруст ветки и звук падения чего-то с большой высоты; придя на место происшествия, она заметила Ида Клаторн: Стоит ли говорить вам, что т/и едва не погиб по её вине? А если я так скажу, вы удивитесь? В любом случае сия трагедия выглядела примерно так: совиная леди побеждает паренька в ведьмином покере; загадывает ему принести ей мёда диких пчёл; т/и, терпя поражение, получает укусы; у парня начинается аллергическая реакция, что его едва не убила. Благо совиная леди вовремя подоспела, сумела понять в чём дело и, призвав Оулберта, на всей скорости, с тушкой пострадавшего на перевес, помчалась к целителям. Первым, кого увидел т/и в момент пробуждения, стала Идалин. Та, облачённая в непонятный балахон и понурившая голову в нелепой попытке прикорнуть, сидела на стуле, явно в ожидании пробуждения пострадавшего. (В конечном итоге ты едва не умер на больничной койке. Конечно, к моменту пробуждения о трагедии знали все, одно оставалось неизвестным - кто надоумил или заставил тебя сделать подобную глупость. Ты, разумеется, смерил Совиную леди взглядом "чтоб-такого-больше-не-повторялось" и списал весь инцидент на свою недальновидность. Стоит ли говорить, что она ни на шаг не отходила от тебя, не взирая на неудобный камуфляж?) Лилит Клаторн: — Т/и, это было опасно! Как ты мог сделать нечто столь глупое?! Пообещай мне, что больше подобного не повторится! - смерив парня самым серьёзным взглядом, на который ведьма только была способна, Лилит принялась неустанно менять повязки и слиедить за твоим состоянием. (Она переживает за тебя и заботится, больше чем кто-либо другой) Эмити Блайт: (Смерть от рук мерзопакости) Один из големов мистера Блайта вышел из строя; огромное нечто из мерзопакости преследовало тебя около минуты, пока ему не удалось впечатать тебя в стену. К тому моменту подоспела сама Эмити и спасла тебя. (Она сильно перепугалась. Ожидая вердикта целителя, ведьма обеспокоенно ходила по кругу, мысленно моля Титана оставить тебя в живых) Уиллоу Парк: Девушка перепугалась за тебя так, что чуть не извела себя страхами, нелепыми домыслами и переживаниями. Она волновалась за тебя так сильно, что если бы ты не выкарабкался, то целитель понадобился бы уже ей. Гас Портер: Парень ужасно за тебя переживал, надеясь на благоприятный исход событий и твоё скорейшее выздоровление. Хантер: Будучи в опасности бессчётное количество раз, золотой страж не сильно пугается смерти, по крайней мере его собственной. Волнение за твою жизнь он воспринял как что-то неправильное; Белос, диктуя собственные идеалы и убеждения, старательно внушал Хантеру, что жизнь простых ведьм, демонов и членов императорского ковена — простые расходники. Но парень не может за ставить себя не волноваться за тебя. Эмира Блайт: (История одной шутки, зашедшей слишком далеко) Зная о том, что ты никогда не ешь никакой еды с орехами и не зная, что ты аллергик, Эмира делает неверное предположение о том, что ты терпеть их не можешь. После небольшой перепалки между вами, иллюзионистка уговаривает брата подложить тебе в школьный обед немного орехов, чтобы посмеяться над твоим скрюченным выражением лица. И всё так и было: ты надкусил бутерброд, почувствовал до боли знакомый хруст на зубах, думая о том, что успел немного проглотить и кривишь лицо в панике, ужасе и отвращении. До твоих ушей донёсся ехидный смех, затихший только тогда, когда ты в предсмертном ужасе схватился за опухшее горло и упал без чувств. Открыв глаза, ты сразу узнал в размытых бело-голубых пятнах больничную палату, а когда глаза наконец поймали фокус, ты увидел старших из детей Блайтов. Они извинились, признавая шутку неудавшейся. (Пусть Эмира и не признаёт этого, но именно это событие повлияло на её решение начать изучать магию целителей. Увидев тебя при смерти, она осознала хрупкость и ценность жизни.) Эдрик Блайт: — Мне очень жаль, что всё так вышло. Я и представить не мог, что у тебя аллергия. (Парень страшно за тебя перепугался и даже навещал каждый день после уроков пока тебя не выписали.) Дариус Деамонн: Ты пострадал на одной из миссий: солдаты императорского ковена ранили тебя, ты потерял сознание, а очнулся уже в штабе, окружённый некоторыми представителями сопротивления. Как оказалось, ты был при смерти по большей части из-за того, что среди повстанцев не было целителей, а вызывать кого-то было небезопасно - могли раскрыть и настучать определённым личностям, что не были лояльными к их мировоззрению. Выслушав причитания друзей, поев всякой невкусной, но полезной еды, ты остался отдыхать в полном уединении импровизированного лазарета. Ты уже засыпал, когда к тебе с едва слышным стуком зашёл Дариус. Мужчина едва слышной походкой прошёлся до старенькой койки, попутно осматривая окружающую обстановку: стены с обшарпанными обоями, потрёпанная оконная рама с грязным стеклом, едва пропускающим свет, старенький шкаф с минимумом необходимых настоек и бинтов, полу-живая койка с выцветшими простынями и ты, что не обращал на всё это внимания и устало выдавливал улыбку для очередного гостя. Мужчина поморщился, но на хлипкий табурет всё же сел. — Как ты себя чувствуешь? — он удручённо вздохнул, устало потирая переносицу. — Всё нормально; я отдохну и буду в норме! — ты, наблюдая на лице главной ведьмы недовольную мину, старался не усугублять ситуацию. Всё-таки из-за твоей слабости чуть не пропал не только отряд, но и дикие ведьмы, которые доверили свои жизни в ваши руки. — Я думаю, нам стоит сократить подобные миссии, или, хотя бы, выводить диких ведьм по ночам, в ночное время патрульных не так много, — неизвестно по какой причине начал делиться планами Деамонн. Повисло молчание, да такое напряжённое, что его, казалось, спокойно можно было резать ножом. Мужчина смотрел в окно, на старые занавески, перечитывал надписи на пузырьках с соседней табуретки - в общем, смотрел куда угодно, но не на тебя. Ты, после некоторых раздумий, всё же решился нарушить тишину, — Мне следовало быть аккуратнее, из-за меня миссия могла провалиться, но это не повод сокращать нашу деятельность! Мы должны продолжить помогать и защищать диких ведьм! — ты приподнялся на локтях, стараясь привлечь чужое внимание, — Понимаю, вы беспокоитесь о ведьмах, и именно поэтому нам нельзя останавливаться! Вы... — Мы беспокоились о тебе! — глава ковена в гневе слегка повысил голос, перебивая тебя самым наглым образом, — Что было бы, умри ты из-за банального отсутствия вмешательства целителей!? Ты подумал о тех ведьмах, которые ещё нуждаются в твоей помощи, ты подумал о нас?! Рейн не находили себе места, а Эмбер плакала едва ли не каждый день! (Дариус зол на тебя за то, как ты жертвуешь собой ради других, совсем не задумываясь о друзьях и близких. Но так же он зол и на себя самого: он, будучи главной ведьмой никак не может оградить своих "подчинённых" от явной опасности, становясь в своих глазах похожим на Терру или Хэтти.) Рейн Уисперс: Узнав о том, что один из его бардов ранен, Уисперс при первой же возможности кинулись в штаб, желая убедиться в том, что пострадавший жив. Первым, что главная ведьма подметили в изменившейся обстановке - это плачущая навзрыд Эмбер, что подбежала к ним и едва выдавливала из себя объяснения. После из комнаты лазарета выскочил Дервин, чьи руки были частично испачканы в крови; мысленно сложив кровь на руках и слёзы Эмбер, Рейн догадались в чём дело и резко ворвались в лазарет. На единственной койке лежал самый молодой член сопротивления, малыш т/и, который только выпустился из школы и обучался бардовскому мастерству. Ещё совсем ребёнок, но лежит на перепачканных его же кровью простынях и облитый светом заклинаний борется за жизнь. Рядом с ним стояли Катя — единственная, кто умел пользоваться целительскими глифами, и Ида — единственная, кто имел представление о магии целителей и мог совмещать её с магией зелий. Получив неутешительные прогнозы по поводу своего младшего ученика, глава ковена бардов были вынуждены вернуться во дворец и немедленно приступить к скопившейся работе. Только вот они никак не могли собраться с мыслями, чем сильно раздражали своих коллег. Эбервульф: Глава звероводов был сильно подавлен осознанием своей беспомощности в данной ситуации, по возможности он приходил к тебе и сворачивался колачиком у тебя под боком, надеясь на твоё скорое пробуждение. Катя: Эта девушка обладает поразительной стойкостью, храбростью и умом: Катя не растерялась, увидев тебя перепачканным алым, а наоборот взяла ситуацию под свой чёткий контроль. По большей части она тебя и спасла, успешно применяя немногочисленные знания о магии целителей, высеченные на подкорке её сознания. Дэрвин: Дэрвин — парень, ненавидящий моменты собственной беспомощности, когда он никак не может противостоять обстоятельствам и обезопасить жизни близких. Увидев тебя в бессознательном состоянии, он никак не мог найти себе места, переживая за твою жизнь. Эта ситуация заставит его задуматься о подготовке различных исцеляющих зелий на случай подобной ситуации. (Он пообещал себе, что в следующий раз ни за что не допустит подобного и обязательно сбережёт жизни товарищей. Произошедшее с тобой сильно по нему ударило.) Эмбер: Бедняжка оцепенела от страха, едва не упав в обморок, когда увидела тебя. Пока тебя спасали, Эмбер заливалась слезами, прилагая колоссальные усилия лишь для того чтобы пребывать в сознании. Но не спеши обвинять её или разочаровываться — прежде ведьмочка не сталкивалась с подобными ситуациями с участием близкого для неё человека. Хэтти Катбёрн: Если быть предельно честным, то ей наплевать на твою смерть. В её глазах ты, ровно как и любой член императорского ковена, являешься простым расходным материалом, чья участь предопределена с момента твоего поступления. Хотя, если говорить между нами — глубоко в душе ей немного печально и даже совестно. Но не обольщайся раньше времени, совесть её мучает из-за того, что ей наплевать на твою жизнь, а она с этим ничего не делает. Адриан Грей Вернворт: Узнав о том, что один из скаутов оказался при смерти, Адриан отреагировал вполне нормально для среднестатистического главы ковена — распорядился, чтобы его оповестили о твоём пробуждении, если таковое состоится. Иллюзионисту, как правило, было плевать в таких случаях, но Лилит пригрозила штрафами и ограничением по ведьмовским и денежным ресурсам в случае дальнейших гибелей скаутов, так что приходилось вести учёт смертей и пытаться как-то их замять. Когда т/и очнулся в лазарете, Грей был уже у его койки, распинаясь о том, какой он важен для ковена, как сам великий иллюзионист беспокоился за него и просил подписать документ, освобождающий Адриана от ответственности в том случае, если бедолага всё же не выкарабкается. Терра Снапдрагон: — Как он? — остановившись посреди просторного коридора, пожилая ведьма окликнула Хэтти, что только вышла из лазарета. — Едва откачали. Впредь лучше следи за хищными растениями, ты мне всю статистику портишь, — хмуро отозвалась Катбёрн, вспоминая о том, что около половины умирающих в её лазарете попадают на больничную койку из-за Терры, конкуренцию ей мог составить только Адриан со своими ужасно опасными заданиями для подчинённых, — Они, как и для тебя, мало что для меня значат, но их смерти могут повлечь за собой большие отчёты перед императором. Снапдрагон лишь закатывает глаза, недовольно цокая себе под нос, — Будто это кого-то волнует. (Ей всё равно. Если бы не угроза штрафа, то она даже и не поинтересовалась бы о твоём состоянии.)