В башне

— Как он мог! Как он мог отправить меня сюда, — в очередной раз закричала девушка и заколотила тонкими ручками по толстой деревянной двери, запертой снаружи. Естественно, дверь не поддалась на удары принцессы. — Неслыханно, свою же дочь заточить в башню! По доброй воле и в здравом уме! Да ещё с этим монстром! — Эвелия в очередной раз ударила по двери и прислонилась к ней ухом. — Стража! Стража! Немедленно выпустите меня отсюда. — А никого нет, — рядом с окошком башни возникла большая светло — голубая морда дракона. — Я — твой единственный страж, и знаешь ли… насчёт монстра… было очень обидно. — А — а -а! — в ужасе вскрикнула Эвелия и в испуге прижалась к двери. Хоть дракон и говорил миролюбиво и спокойно, но кого не напугает внезапно появившаяся морда дракона? — Оно разговаривает!        Дракон устало вздохнул и возвёл к небу свои голубые глаза. Складывалось ощущение, что всё происходящее здесь ему смертельно наскучило. — Не оно, а он. Меня зовут Себастиан, — существо окинуло принцессу пристальным и внимательным взглядом, словно прикидывая, сколько ума скрывается в этой маленькой головке. — И да, я разговариваю. К сведению, все существа разговаривают, — не удержался от едкого замечания Себастиан.        Принцесса несколько секунд разглядывала морду дракона, а затем в ужасе попятилась к дальней стене, словно опасалась, что он тут же подожжёт её. Дракон же с любопытством наблюдал за девушкой, ему было интересно, что же она выкинет дальше? Эвелия тем временем нащупала носком туфель несколько маленьких камешков, которые откололись от стены башни. Не сводя взора своих глаз от Себастиана, девушка наклонилась и осторожно подобрала камешки с пола. — Не смей приближаться ко мне, чудовище! Я буду защищаться! — воскликнула принцесса и тут же начала кидаться камешками в дракона, попадая ему то по носу, то по лбу. — Ай! Ну, больно же, — возмутился Себастиан. — Прекрати немедленно! — А -а -а! — снова вскрикнула принцесса и кинула в дракона очередной камешек, попав ему между глаз. — Монстр! — Мне, между прочем, обидно, — спокойно заметил Себастиан и стал отлетать от окна. Не очень — то приятно, когда в тебя кидаются камнями.       Они как раз закончились у Эвелии. Но принцесса не растерялась и, быстро стащив с себя туфлю, кинула её в дракона. Естественно Себастиан оказался проворнее и, выставив вперёд переднюю огромную лапу, отбросил обувь обратно девушке. Туфля стукнулась о стену, чуть выше головы Эвелии и упала к ногам принцессы, та взвизгнула от страха и попятилась в угол, ожидая нападения со стороны Себастиана. Но тот лишь фыркнул, испустив лёгкое облако дыма, и, взмахнув большими крыльями, поднялся в воздух.       Принцесса тут же, дрожа от страха и подобрав с земли туфлю, стала оглядываться по сторонам. Комнатка в башне была небольшой, из белого кирпича и с большой прочной дубовой дверью, которая запиралась снаружи на засов. У стены напротив окна, стояла небольшая деревянная кровать, устеленная простынёй и тонким одеялом, и маленькой подушкой. Свечей в помещении не было.        Эвелия фыркнула и поспешила залезть на кровать, укрывшись тоненьким одеялом и предварительно повернувшись спиной к окну. Её всю трясло от негодования на отца, от этого жуткого существа за окном! Да как так можно, по собственной воле заточить родную дочь в башню? Девушка зло засопела, сжимая в руках шёлковые рукава своего сиреневого платья. Да как он мог так поступить! Раньше всегда было трагедией, когда свирепый дракон похищал принцессу и пленил её в башне, тогда то и собирались сотни храбрых рыцарей в надежде отвоевать принцессу у дракона и получить её руку и сердце. А он! Он сам отдал её на растерзание чудовищу! Ну, ничего, придёт и её принц в сверкающих доспехах, красивый, высокий и храбрый, и пленит этого монстра, а её, бедную узницу, вызволит из томительного заточения. — Яблоки хочешь? — в окно заглянул Себастиан, положив ветку со спелыми красными фруктами на каменный подоконник.       Эвелия тут же испуганно дёрнулась и поплотнее закуталась в одеяло, словно оно могло защитить её от чудовища. Девушка жалобно пискнула, и Себастиан устало вздохнул, закатив глаза кверху. Из его ноздрей вылетела небольшая струйка пара, дракон что — то устало пробормотал про глупых принцесс. — За что же мне такое наказание, — выдохнул Себастиан, снова выпустив струйки пара из носа. — Я принцессами не питаюсь, — спокойно произнёс он. — Все вы так говорите! А потом находятся одни кости от принцесс, — Эвелия тряхнула головой. — Я не питаюсь человечиной, — добродушно заметил дракон. Принцесса фыркнула, явно не поверив в слова дракона, и, гордо задрав носик, отвернулась к стене. На что дракон устало, покачал головой. — Если бы я хотел тебя съесть, то от тебя бы уже давно остались одни кости.        Эвелия недоверчиво покосилась и через несколько секунд, скинув одеяло, подбежала к подоконнику и, сорвав яблоки с ветки, вернулась в кровать, продолжая при этом трястись от страха.       Себастиан лишь устало покачал головой. И устроил свою морду на подоконнике наблюдая за принцессой. Благо окно было большим и позволяло протиснуть туда голову дракона. Он добродушно посмотрел на Эвелию, которая в это время прятала яблоки под подушку, напоминая Себастиану запасливого грызуна. Он надеялся, что в скором времени девушка перестанет так пугаться, и они смогут поладить. Что — то подсказывало Себастиану, что им придётся провести много дней в компании друг друга, и ему бы не хотелось, чтобы все дни были похожи на этот. И тем более вся эта история с похищением исходила от королей, иногда короли, уже отчаявшись выдать нерадивую принцессу замуж, отдавали её на заточение к дракону, оглашая при этом королевство криками, что принцессу нужно спасти, и тому, кто спасёт принцессу, отдадут ее в жены и полцарства в придачу. А драконы что? Драконы соглашались, магия, создавшая их, заставила их быть ещё « похитителями» принцессы. Хотя на самом деле, они были вовсе ни при чём.       Вся эта затея исходила от королей, пытающихся выдать дочь замуж и уставших выслушивать их капризы на тему: « Он старый, этот страшный, он мне не нравится. Что значит так надо и у него хорошее наследство? И вообще, папенька, мне нравится вон тот конюх!»