Цыган с женским именем

Перед молодой женщиной на коленях сидел совсем хрупкий мальчишка, на вид не больше семнадцати лет, а может даже и меньше. У него были миловидные черты лица. Посиневшие от побоев губы дрожали то ли от страха, то ли от холода, вьющиеся до плеч тёмно-каштановые волосы прилипали к грязной коже, в одном ухе блестела серьга — вероятно, единственное, что осталось у него от прошлой жизни. Надетые на руки кандалы оставляли на запястьях царапины и синяки. Испуганные чёрно-угольные глаза глядели в пол, юноша не осмеливался взглянуть на женщину. — Сколько он стоит? — спросила она, приподняв подбородок мальчишки и повертев его лицо из стороны в сторону. — Этот? — удивлённо потянул работорговец. — На что он вам, госпожа? Право, я не могу продать вам этого цыганёнка! Вы мой лучший покупатель — вы достойны большего. — Он цыган? — заинтересованно спросила женщина. — Он самый. Совсем недавно, где-то недели три назад, мне его за сущие копейки продал цыганский табор, — торговец брезгливо глянул на мальчика. — Хилый он, не выдержит жизни у вас, госпожа. Женщина сняла с рук перчатки, передав их стоявшей рядом служанке, и развязала свой кошель. — Я беру его. Сколько? — Шестьдесят франков. Женщина удивлённо вздёрнула брови. Так дёшево рабов она не покупала ни разу. Однако говорить ничего не стала, лишь отсчитала нужную сумму и положила деньги в ладонь работарговца. — Знаешь, я заплачу тебе шестьдесят один франк, — усмехнулась госпожа, кладя дополнительную монетку к остальным. — Приглянулся мне мальчонка. Торговец отвесил поклон женщине и, достав висевшие на шее ключи, освободил руки цыганёнка. Мальчишка быстро потёр запястья, кротко и очень серьёзно глянув на свою новую хозяйку. Тусклые угольки глаз уже давно потухли, и в них погасли огонь и жажда жизни. Торговец перевязал мальчишке руки верёвкой и протянул её госпоже. — Идём, — властно сказала она, принимая верёвку в руки и приподнимая подол изумрудного платья. Женщина направилась к стоящей неподалёку карете. Идущая рядом с хозяйкой служанка, которая уже перешла отметку в сорок пять лет, нервно поглядывала в сторону нового раба своей госпожи. — У тебя есть имя, мальчик? — спросила госпожа, садясь внутрь. — Есть, — просипел он, едва шевеля сухими губами. — Какое же? Женщина посадила его с собой в карету, отчего у служанки удивлённо распахнулись глаза. — Николь, — осторожно сказал он. Госпожа нахмурилась. – Ты что, женщина? – Вы сами прекрасно видите, что нет. Это имя моей матери. Мне дали его, потому что я убил её, когда родился. Госпожа молчала. Она холодно перебирала в руках чётки и поправляла висевший на груди крест. Она уже решила, для чего будет использовать раба.