Круг общения

«Горячий летувис» - этих неосторожно проброшенных слов хватило, чтобы зажечь интерес обитателей эрильни к личной жизни своего учителя. Адлар сидел за своим письменным столом и нервно подёргивал ногой. Он слишком устал, чтобы как-либо реагировать на крайне неуместные шутки и комментарии, которыми перешёптывались эрили за большим столом. Фраза «Коллеги, горячий - в значении вспыльчивый» никак их не успокоила, а, скорее, наоборот, звучала как жалкое оправдание и только сделала хуже. Адлар не переставал поражаться наглости своих учеников - как бы это по-старчески ни прозвучало, иногда ему действительно казалось, что с каждым поколением (или набором) рядовые становятся всё хуже, бестактнее и, самое главное, - более раздражающими. Пары накинутых страхов и параличей явно не хватало, чтобы утихомирить таких людей: скука и рутина, поджидающие их за работой с бумажками, пробуждали в них совершенно новое и непреодолимое чувство: желание стать чьей-нибудь проблемой. Его проблемой. Ещё несколько переведённых текстов, ещё стопка заверенных кругов, ещё один прочтённый трактат. Будни Адлара (как, в прочем, и выходные) мало чем отличались друг от друга, и единственная интрига, которая оставалась в работе в эрильне, это вопрос: «С какой бездарной идеей для нового круга ко мне подойдут сегодня? Круг призыва лягушки? Круг поноса? Круг избавления от кругов под глазами?» В светлое время суток, особенно на рассвете, эрильня выглядела довольно приятно, и даже уютно. Она представляла из себя длинную прямоугольную комнату с каменными стенами и полом. По середине одной длинной стены была входная дверь, а по всей длине другой растянулось несколько окон. В центре комнаты стоял длинный стол, вдоль которого по обеим сторонам расположились такие же длинные лавочки. Письменный стол Адлара был повёрнут спиной к остальному помещению и находился в дальнем углу между стеной с окнами и короткой стеной с полками и стеллажами. С противоположной стороны комнаты находились две скамьи: одна вдоль короткой стены, окружённая другими полками, а вторая – прямо под окнами. Солнце уже почти опустилось за горизонт, что значило окончание работы эрильни на сегодня. Адлар попрощался с учениками, немного прибрал большой стол и направился к своему письменному. Впереди его ждала очередная непростая ночь. Комната погрузилась во мрак, стол едва освещался свечей, эриль сидел неподвижно. Его глаза застилал туман, а в ушах слышался гомон до боли знакомых голосов. Они не хуже него знали, где в этой комнате какие инструменты находились и его это не радовало. Свеча догорела. Утро, казалось бы, не предвещало беды: Адлар проснулся, лёжа за столом. За всю свою карьеру эриля он наловчился засыпать и просыпаться на рабочем месте, к тому же, это ведь так удобно - поработал, поспал, поработал - максимально оптимизированное время, без всяких излишеств. Но несмотря на годы практики, шея иногда всё же болела, как и этим утром. На боль в шее накладывалось предвкушение боли головной: из-за двери слышались голоса поджидающих открытия эрильни учеников, которые казались более шумными и возбуждёнными, чем обычно. Недовольный, но все же заинтригованный причиной такого поведения, Адлар встал и подошёл ближе к двери, прежде чем крикнуть: «Войдите!». В комнату ввалились эрили, вытолкнувшие вперёд процессии парня в котте воинов света и с незавязанным поясом. Он выглядел застатым врасплох, едва проснувшимся и смотрел на Адлара слегка ошарашенно. Втащили его явно силой, плюс ко всему, увидеть кого-то уже стоящим внутри он не ожидал. Гость, мягко говоря, не создавал впечатление усидчивого человека, готового изучать руны, но Адлар всё же сказал: «Пополнение в наш коллектив, я полагаю? По виду ещё вчерашний рекрут, а уже интересуемся эрильской магией? Бери рунную грамоту, переводи устав, начинай зубрить два базовых круга на твой выбор, подойду - проверю, хочешь получить четвёртый ранг - объясни эти круги, кто будет ему подсказывать - получит проклятье» - сказал учитель и уже собирался развернуться, как вдруг два эриля, стоявших за новичком и толкавших его вперёд, решили дать о себе знать: «Стой, стой, Адлар! Он интересуется рунами - значит умный, это же хорошо, да?» - «Да, а ещё смотри какой красивый! Его зовут Вилкас!» - «И он из Лейтамии!» Адлар долго смотрел на них, пытаясь понять, какое это имеет значение, пока в его памяти не всплыл вчерашний разговор. Вены на его висках набухли, а руки сами потянулись за кругами страха. Оба неудачливых свата бросились наутёк, позже их ждала более строгая расправа, а Вилкаса Адлар ещё посверлил взглядом и процедил: «Садись. И. Пиши», - после чего он резко развернулся и пошёл к своему столу. Новичок все ещё был в недоумении, но теперь к нему прибавился лёгкий шок: судя по реакции людей вокруг, а точнее, по её отсутствию, ему придётся привыкнуть к регулярному использованию настоящей боевой эрильской магии и проклятий в дисциплинарных целях. За день Вилкас переписал устав Ордена на рунном минимум десять раз: сначала Адлару что-то не нравилось, потом новичок просто не решался подойти к учителю, который был явно не в духе, особенно на фоне того, что вся эрильня резко затихала, как только эти двое оказывались ближе чем в радиусе двух метров друг от друга. Он ожидал немного иной приём в Орден со стороны своих братьев и сестёр, но у его коллег были другие планы. К тому же, столько времени, проведённого в эрильне окупилось для них завидной целеустремлённостью и позаимствованной у учителя ноткой безумия. Просто так бы они Вилкаса не отпустили. Кроме этого день прошёл довольно спокойно: один ученик получил одобрение на круг греческого огня и двое получили проклятья за попытку заверить «круг всех кругов», который представлял из себя просто нарисованные по кругу руны в алфавитном порядке с «истоком» по центру. Вечер снова сворачивал дальнейшие планы эрилей и переносил их на следующий день. Ученики собирали свои вещи и прощались. Уходя, Вилкас окинул взглядом комнату, затем Адлара и все же спросил: «А вы что, тут ночуете, что ли?» Рядом с ним сразу же образовалась ехидная сестра по ордену: «А что, к себе пригласить хочешь?» - «ДА НЕТ! ДА НУ Я ПРОСТО!.. АДЛАР!..» - Вилкас уже был готов молить о пощаде, но старшему эрилю всё это уже порядком поднадоело, и он просто холодно сказал: «Спокойной ночи, коллеги» - и захлопнул перед ними дверь. Вокруг него снова стало тихо и пусто, но, к сожалению, для Адлара это не значило покой. Для него вообще ничто и никогда не означало покой. На утро Адлар обнаружил себя в полусидящем положении, прислонившимся к стене. Несколько книг и бумаг были опрокинуты, в его руке был скальпель, на столе валялись листы, исписанные какими-то безумными символами. Эриль встал и поспешил прибраться, прежде чем кто-то из учеников придёт. Услышав знакомую суету, он открыл дверь и увидел стандартный набор учеников: Валу, Рикки, Геральт, Вивьен и… изрядно помятый и побитый Вилкас. Он вошел в эрильню вместе с остальными, как ни в чём не бывало, сел за стол и принялся переводить текст. - Только попали в орден, а уже буяним? - заметил Адлар. - Да я-то что? Они сами виноваты! - Коллеги, подготовьте для него круг исцеления, а ты – Адлар снова обратился к Вилкасу, - видимо, невнимательно читал устав, пока переводил, ибо в десятом пункте чётко сказано: «Живи в дружбе и любви со своими братьями и сёстрами по Ордену». - Они первые начали! - Почему? - Да потому что они дебилы! - А может, это ты дебил? - А ты… лысый! В комнате воцарилось молчание. Адлар был повержен поразительной наблюдательностью своего собеседника, который так тонко подметил столь мелкую деталь его внешности. Назвать учителя тупым Вилкас не мог, это было бы попросту неправдой, поэтому он воспользовался единственной доступной ему информацией, которая непонятно каким образом в его глазах перекрывала обвинение в низком интеллекте. Гениально. Просто гениально. В столь ёмкий разговор решила встрять Рикки: - А я считаю, Вилкас ни в чём не виноват! Посмотри на это ангельское создание! – она махнула рукой на сгорбившегося над столом, мятого, украшенного синяком под глазом новичка, который при этих словах улыбнулся и продемонстрировал живописную дыру на месте ещё вчера бывшего там зуба. – Разве мог такой обаятельный молодой летувис первый напасть на своих братьев!? Эрили начали кивать и поддакивать с важным видом. Адлару уже не нравилось направление данного разговора, но он продолжил: «Устав есть устав, мне не столь важно, кто прав, а кто виноват, его соседи по комнате, оказавшиеся на его месте, получили бы от меня такое же осуждение». «ТАКОЕ ЖЕ?! – наигранно возмутилась Рикки – Как ты можешь ставить в ровень всех остальных и ЕГО?!» Улыбка быстро сползла с лица Вилкаса: «Адлар, я клянусь, я тут не при…» - ученица закрыла ему рот и продолжила: - Мы тут всей эрильней стараемся, беспокоимся о тебе, между прочим! Нашли тебе такого замечательного жениха- - ОТСТАВИТЬ подобные шуточки! - Да какие могут быть шуточки в делах сердечных!? Терпение Адлара лопнуло, он схватил подвернувшийся под руку круг паралича, использовал его на Рикки, но та парировала «зеркалом». Эриль застыл с выражением ярости на лице и смотрел на свою ученицу, которая воспользовалась шансом и вскочила, поставив прямо перед лицом Адлара паникующего Вилкаса: «Посмотри в эти ясные, голубые глаза! Неужели, ты не чувствуешь, как тонешь в них, не в состоянии выбраться, или, даже, вздохнуть?» Глаза эти были наполнены ужасом, и пока Рикки пела серенады Вилкасу, паралич успел спасть. Разъярённый Адлар отбросил Вилкаса в сторону, нацелившись на ученицу, та увернулась от цепкой руки эриля и вскочила на стол, убегая и попутно раскидывая различные круги прочь со стола, чтобы нёсшийся за ней учитель не смог подобрать их так быстро. Добежав до края, она спрыгнула, но задела ногой горящую свечу. Свеча упала, и кучка лежащих на полу бумаг стала гореть на удивление быстро. И Адлар, и Рикки предпочли проигнорировать этот факт, и они оба начали нарезать круги по эрильне. Листы начали летать по всей комнате, паникующие Валу и Вивьен стали тушить огонь, Геральт сидел рядом, как ни в чём не бывало, и сетовал: «Разгорался бы он так хорошо в лесу, когда реально надо…» Кахна бросилась открывать окно, но по дороге столкнулась с влетевшим в неё Адларом. Пользуясь огромной разницей в их весовой категории, Адлар легко подхватил её и бросил в убегающую Рикки. Богемка с писком пролетела эти три с небольшим метра, но промахнулась и впечаталась в полки, которые сразу рухнули на неё и еще одного эриля, сидевшего там и спасавшегося от происходящего. Рикки продолжала свой забег: «Я вот, лично, вообще не понимаю, чего ты злишься! – ловкий уворот от летящей в неё чернильницы - Тебе нужен был горячий летувис? Мы привели тебе горячего летувиса!» Вилкас вскочил и умудрился встать прямо перед ней: - Рикки, хватит уже, серьёзно! Адлар, ну что ты на неё так злишься, она явно шутит и просто провоцирует тебя! - У МЕНЯ ЕЁ ШУТКИ УЖЕ ВОТ ЗДЕСЬ! ЗИМГ! – Адлар пробежал вперёд, начертил в воздухе руну сна и летувис упал без сознания. Веселье восторженной Рикки продолжилось какие-то миллисекунды – учитель подхватил падающего Вилкаса и толкнул его прямо на неё. Он подобрал с пола стопку кругов страха и использовал один, наблюдая, как Рикки в панике пытается выбраться из-под своего незадачливого брата по Ордену. Когда у неё это всё же вышло, она хотела было что-то сказать, но ещё один «страх» не дал ей этого сделать. Ученица бросилась бежать, но Адлар гнался за ней, продолжая накидывать страхи, и периодически перекрывая путь к выходу, из-за чего беготня превратилась в настоящий хаос с залезанием на стены, полки, запрыгиванием на столы, спотыканием об обмякшее тело Вилкаса и даже попыткой выйти в окно, но учитель одёрнул её и продолжил гонять по эрильне, пока круги не кончились. Получив такую возможность, Рикки наконец-то вырвалась из комнаты и убежала прочь, в надежде на спасение. Стоящий посреди комнаты, ещё не остывший Адлар, костер из трактатов, разбросанные вещи, храпящий на полу Вилкас – день в эрильне только начался, а он уже был крайне насыщен событиями. Прибираться приходилось долго, пробуждать Вилкаса – тоже. Всё время, пока это происходило, Адлар сидел в углу за своим рабочим местом и не говорил ни слова. До самого вечера никто из эрилей не осмелился его потревожить, чем бы он там ни занимался, а когда пришло время уходить, они тихо собрались и вышли. После почти минуты гробовой тишины, Адлар встал из-за стола, обернулся и увидел стоящего у выхода Вилкаса. Они тупо смотрели друг на друга и молчали, пока ученик всё же не сказал: - Мне и правда не стоило драться со своими соседями, а Рикки, ну… я тут вообще не при делах, если честно. - … - А ещё, знаете, я погорячился, на самом деле я не считаю вас таким уж лысым. – быстро сказал Вилкас и так же быстро удалился. Адлар ещё долго смотрел на место, где только что стоял эриль. Даже после стольких лет практики и работы с новобранцами, в подобные моменты у него абсолютно кончались идеи, как реагировать и что это вообще должно значить. Ночь прошла на удивление спокойно для Адлара. Он проснулся немного раньше и успел позавтракать до открытия эрильни – уже многообещающее событие. Ещё на завтраке он обратил внимание на нехватку людей в трапезной: как оказалось, отряд воинов света был послан до ближайшего поселения: местная нечисть обнаглела и стала докучать жителям. Новость эта его не обрадовала: за завтраком он недосчитался большого количества эрилей, что значило, что почти все они отправились на задание и ему чуть ли не в одиночку придётся готовиться к принятию пострадавших. Его опасения оправдались: когда эрильня открылась, кроме него там оказалось всего трое человек. Делать нечего - Адлар и другие эрили стали готовиться к возвращению отправленной группы – пополняли запасы кругов исцеления, сходили за полезными зельями к алхимикам и стали ждать. Ожидание было недолгим – ближе к обеду отряд вернулся и притащил раненных, среди которых отличился Вилкас: изрядно потрёпанный, не способный стоять на ногах, бледный, он рухнул на скамью у короткой стены, оглядываясь по сторонам и не совсем понимая, что происходит. «Его покусал могильщик» - сказал кто-то из столпившихся. Эрили, которые понимали, что это значит, поморщились. Адлар осмотрел раны Вилкаса и сказал то, чего они, собственно, и боялись: «Яд вычистить, рану прижечь.» Процедура эта была не самая приятная, прежде всего для того, на ком она проводилась. А тем, кто её проводил, приходилось делать непростой выбор между вырубанием пациента с риском сотрясения мозга либо связыванием и выслушиванием его истошных криков, просачивающихся через кляп. На этот раз выбор пал на второй вариант. Оперировать решили прямо там, на скамье в конце комнаты. Вилкас всё ещё находился в бреду от ранений и кровопотери, но, к сожалению, для него, это было ненадолго. Раны от могильщика было две: одна на левом предплечье и вторая на левом же боку. Эрили крепко привязали пациента к скамье, дополнительно обездвижив руку и торс. Рикки положила ему между зубов деревяшку и присела на свободное пространство лавки возле головы. Она с сочувствием посмотрела ему в глаза и сказала: «Прости, будет больно, придётся потерпеть.» Адлар принялся проводить процедуру. Первое же касание скальпеля кожи Вилкаса вернуло больному всю утерянную бодрость, он попытался слегка подскочить, но был намертво привязан к лавке, а голову его крепко держала Рикки. Крики, доносившиеся из эрильни, эхом разносились по коридорам бастиона. Вилкас понимал, что ему лучше не дёргаться, но рука сама по себе царапала лавку и ломала ногти. Пальцы, ноги и шея заламывались, как будто он пытался сбежать из собственного тела. Рикки смотрела в широко раскрытые, полные боли глаза, отчаянно ищущие помощи, но всё что она могла сделать – продолжать держать голову и иногда вытирать ему слёзы. «Сейчас будет сложный момент, накиньте на него паралич!» - Адлар быстро приступил к процедуре, на момент в комнате повисла тяжёлая и звонкая тишина, которая через десять секунд была прервана пронзительным криком сорванным голосом, перешедшим на всхлипывания и горький плач. Дело оставалось за малым – прижечь раны. Когда к Вилкасу поднесли раскалённый стальной прут, сил кричать уже не оставалось, его тело обмякло, он вырубился. Процедура была окончена, сбитое, шумное дыхание и стоны Вилкаса ещё долго наполняли комнату, но самое страшное было уже позади. «Подождите, пока оклемается и отнесите в лазарет, либо пускай кто-то из эрилей сегодня ночует с ним, за пациентом ещё какое-то время надо будет ухаживать» - сказал Адлар, чистя и убирая инструменты по местам. Рикки скептически посмотрела на него: «Может, лучше, чтоб с тобой остался? Ты всё равно едва ли спишь, ты лучше всех сможешь за ним приглядеть. К тому же, зачем его тревожить, тащить куда-то?» Адлар посмотрел на свою ученицу, на её лице не было ни тени сомнения и, тем более, усмешки. Он прекрасно понимал, что Рикки сама в эрильне давно не чужая, она знала, что в моменты слабости он терял контроль над собой и из-за этого могли происходить… несчастные случаи. И тем не менее, оставить раненого, слабого человека под его присмотром на ночь казалось ей хорошей идеей. Она заметила это сомнение, но настояла: «Всё будет нормально, я тебя вон как вчера выбесила, а ты покидался страхами, побегал и успокоился. Вилкас просто полежит тут, сомневаюсь, что спящим у него получится вывести тебя из себя… а если получится, я стану его фанаткой номер один.» В словах Рикки была здравая мысль – если бы ему стало хуже, то Адлар как никто другой справился бы с тем, чтобы помочь, а перетаскивать Вилкаса в лазарет или казарму – лишний стресс для и так намучавшегося больного. Немного помешкавшись, Адлар согласился, всё-таки, последняя ночь прошла для него довольно спокойно, может, и тут обойдётся. В эрильне этим днём было гораздо меньше людей, чем обычно: кто-то отлёживался в казарме после миссии, кто-то просто не хотел тревожить Вилкаса, который к вечеру уже немного пришёл в себя. Последние ученики покидали эрильню на ночь, Адлар попрощался с ними, еще раз проверил раны Вилкаса и направился к своему столу, тускло освещённому парой свечей. Вилкас какое-то время смотрел на учителя: ему было любопытно, правда ли главный эриль совсем не отдыхает? Ему быстро надоело это занятие, и он начал искать позу поудобнее, чтобы как следует выспаться после такого непростого дня. Полная тишина в эрильне иногда прерывалась шелестящими звуками ворочающегося Вилкаса и раздраженным шипением, когда он задевал раны. Адлар сидел за столом, что-то читал, записывал, пополнял запас кругов. Шорохи и вздохи с противоположного конца комнаты вовсе не раздражали, а наоборот, помогали ему сконцентрироваться на «здесь и сейчас» и игнорировать голоса, которые всегда возвращались, как только становилось достаточно тихо. Вскоре с лавки послышался храп, означавший, что пациенту уже лучше и он таки смог относительно просто уснуть. Голоса стали громче. Это всегда происходило, когда он оставался наедине с собой, но, технически, он был не один, верно? Голосам было всё равно. Мысли копошились в его голове, как черви, проедали мозг, конфликтовали сами с собой: - Я здесь, Вилкас буквально находится со мной в одной комнате. - А можно ли считать, что он здесь, если он спит? - Да, можно, он храпит на всю эрильню. - Он без сознания, его здесь нет. - Может, проучить его, чтоб знали, как издеваться над своим учителем? - Да, да! И Рикки тоже! - Я не собираюсь ничего делать своим ученикам. - Они это заслужили. - Адлар, возьми скальпель. - Адлар, я голоден! - Пошли прогуляемся. - ЗАТКНИТЕСЬ! - Свеча почти догорела… - Адлар, зажги новую! - Нет, потуши… - Адлар! - Адлааааар… - Адлар. - АДЛАР. Перед глазами непроглядный туман. Свеча догорела. Адлар оборачивался на треск, шелест, гомон, рокот чьего-то смеха. Попытки вернуть контроль сопровождались провалами в памяти. Разбросанные листы. Пробел. Он сидит на полу, вжавшись в угол. Пробел. В отражении в окне он видит силуэты за спиной. Пробел. Судорожные поиски чего-то важного на столе. Пробел. Поцарапанная своим же скальпелем рука. Пробел. Неразборчивые надписи на листах. Пробел. Прижатый к полу летувис с ножом у горла. Вилкас лежал неподвижно, обливаясь холодным потом и пытаясь разглядеть хоть какие-то остатки рассудка в стеклянных немигающих глазах. Туманный взгляд учителя немного прояснился, рука дрогнула, и он ослабил хватку. Вилкас воспользовался моментом, перевернулся и сбросил Адлара, ударив того головой об пол. Он выхватил скальпель из рук учителя: «ТЫ ЧЕГО ТВОРИШЬ?!» Адлар не отвечал, он поморщился, сел и злобно сверкнул глазами. Вилкас попытался встать и отойти от учителя, но тот ногой ударил его по боку, в место укуса. Тело Вилкаса пронзила оглушающая боль, ноги перестали слушаться, он пополз под стол, Адлар рванул за ним, но тот развернулся и полоснул эриля ножом по вытянутой руке. Вилкас стал пятиться, но учитель не последовал за ним: из-под укрытия были слышны торопливые шаги и шелест бумаг. Он ждал, пока Адлар снова нападёт, но его пронзило леденящее кровь осознание: «он ищет круги». Выбираться надо было срочно: Вилкас быстро пополз к другому концу стола - Адлар перемещался параллельно ему, попутно пытаясь искать нужные ему круги в этой кромешной тьме. Вилкас пытался попадать ему ножом по ногам, но Адлар залез на стол и продолжил поиски оттуда. Вилкас сидел под столом, затаив дыхание и схватившись за скальпель как за свою последнюю надежду. Какое-то время он еще слышал шорохи и перемещения над головой, но вскоре звуки прекратились - «Неужели нашёл?». В эрильне было тихо, как в склепе. Адлар был все еще где-то там, на столе. Он ждал. Сердце Вилкаса билось, как бешеное, а мысли роились в голове: он находился всего в двух метрах от двери. Адлар знал, что его цель под столом, но ничего не делал. Почему? Он не знал, где именно? Если он нашел нужный круг, то пары секунд хватит, чтобы использовать его, как только Вилкас попадёт в его поле зрения. Вилкас сидел неподвижно и смотрел на дверь: до неё было рукой подать, но сейчас она была слишком далеко. Что, если она заперта? Адлар не запирал ее, когда ночевал в эрильне, но что, если он сделал это заранее, прежде чем разбудить его? Руки сжали нож, костяшки побелели. Ему как никогда нужно было знать, где сейчас находится Адлар - шорох, вздох, звук присевшего на свою жертву комара - хоть что-то. Тишина капала на мозг, томила ожиданием и лишала какого-либо ощущения времени. С дальнего угла стола послышался еле уловимый шелест – это был сигнал. Вилкас рванул к двери. На него резко обрушилось что-то тяжёлое, ударив об пол. Адлар навалился на него всем своим весом и прижал коленом, заломив правую руку за спиной, а левую сжав на месте ранения. Вилкас вскрикнул от боли и попытался вырваться, но попытка не увенчалась успехом. Он сжал скальпель ещё крепче: он не мог им воспользоваться, но и позволять Адлару тоже не собирался. Из-за спины Вилкаса послышался шёпот: - Раздражающий, глупый мальчишка… нарушаем правила эрильни? - Адлар, отпусти! - Нарушаем устав… повинуйся тому, кто будет поставлен начальником над тобой главой Ордена… - Адлар! Это я, Вилкас, твой новый ученик! На слове «ученик» рука Адлара немного дрогнула, но он сразу же сжал укушенную руку ещё сильнее. Послышался болезненный, почти животный, крик. Попытки вырваться пресекались давлением на больные места и глухим смешком: Адлар наслаждался каждой частью сего действа: от копошащегося и дрожащего Вилкаса, до криков боли. Он наклонился над ухом жертвы: - Тогда будь хорошим учеником и лежи смирно. Хоть чем-то пригодитесь. - По-твоему, твои ученики только чтобы их мучить годятся? - Мои «ученики» безмозглые идиоты. - Ага! И ещё какие! Только твои эрили могли догадаться нарисовать по кругу руны из алфавита и назвать это «кругом всех кругов»! - Даже не пытайся. - Адлар сжал руку сильнее, заставив Вилкаса снова пронзительно вскрикнуть, но тот продолжил. - Только идиот мог в битве с могильщиком так бездарно проиграть и чуть не помереть! Только на идиотов необходимо вечно вешать проклятья, чтобы они слушались! Как много ты знаешь эрилей, которые от скуки начинают искать своему учителю мужа? У КОГО ЕЩЁ, КРОМЕ КАК У ТЕБЯ, МОГ ОБУЧАТЬСЯ КТО-ТО ВРОДЕ РИККИ? Адлар зажмурился, отпустил руки и убрал колено со спины Вилкаса, бормоча себе под нос что-то невнятное. Вилкас перевернулся на спину, отбросил нож и опрокинул Адлара, держа того за оба запястья. Главный эриль то жмурился и мотал головой, то пытался вырваться, он ворочался и вертелся, пытаясь бороться не столько с Вилкасом, сколько с самим собой. - Адлар, ты же сам проводил операцию на моих ранах и велел оставить меня в покое! Как порядочный эриль может так обходиться со своим пациентом? - СЛЕЗЬ С МЕНЯ! - Адлар, за этот короткий срок я ну ОЧЕНЬ полюбился некоторым ребятам из эрильни, они тебя не простят, если ты меня тут прикончишь! - Да…ты… - Адлар, если… ЕСЛИ ТЫ НЕ УСПОКОИШЬСЯ СЕЙЧАС ЖЕ, Я СКАЖУ РИККИ, ЧТО МЫ ПРОВЕЛИ БУРНУЮ РОМАНТИЧЕСКУЮ НОЧЬ и… И БУДУ ФЛИРТОВАТЬ С ТОБОЙ ПРИ ВСЕЙ ЭРИЛЬНЕ!!! Безумный блеск пропал из глаз Адлара, а ярость на лице быстро сменилась осуждением и раздражением: «ты - ЧТО?». Вилкас, в шоке от того, насколько быстро и хорошо это сработало, слез с учителя и отполз немного в сторону, испуганно смотря на него: «Да я же это… ну… не серьёзно…» Адлар сел, смотря в пол и размышляя о чем-то, окинул взглядом эрильню, Вилкаса, свою поцарапанную руку, затем встал и помог подняться и дойти до лавки пациенту. Вилкас лёг, Адлар подобрал упавшие листы, книги и подсвечник, отошёл к своему столу, зажёг свечу, начал что-то писать, вскоре вернулся и вручил Вилкасу два круга паралича. Вилкас молча принял их и засунул под рубаху, Адлар отошёл к лавке у стола и сел на её край. Они пробыли молча какое-то время, пока Адлар не спросил: - Как раны? - Болят. - … - Но совсем страшного, вроде, ничего не случилось, так что… - Я так и думал, что оставлять тебя здесь на ночь - плохая идея. - А я думал, что могло что-то случиться, не ожидал, но думал… старшие эрили сказали, что… Адлар нахмурился и потёр глаза пальцами: конечно, давние обитатели эрильни успели ему всё рассказать. Вилкас уже наверняка наслышан о других случаях, когда он забывался и нападал на своих учеников, но всё равно, Адлар не хотел сейчас это выслушивать. - Валу говорила, у тебя такое, когда людей нет поблизости… Ты поэтому не спишь? - Голоса… - Голоса? - Они… довольно громкие… - Адлар не горел желанием говорить об этом, но чувствовал, что задолжал Вилкасу объяснение. - Может, попробуешь ложиться спать, прежде чем они станут совсем невыносимыми? - Я не думаю, что это так работает. - А ты попробуй! Сейчас середина ночи, хоть чуть-чуть поспать ещё успеешь. Вилкас перевернулся на спину и добавил: «Лавки тут не такие неудобные, как кажется, вот тут какая-то не то скатерть, не то простыня, под голову бумажки или книги можно - короче, варианты есть!» Адлар кивнул и направился к столу, Вилкас ещё поёрзал и сказал: «Я, когда не могу уснуть, вслушиваюсь в разные звуки: шелест ветра, капли дождя, или, если этого нет, придаюсь приятным воспоминаниям...» В скором времени по эрильне снова звонко разносился храп Вилкаса. Такой способности к быстрому засыпанию и стальным нервам Адлар мог только позавидовать. Голоса снова стали докучать, но уже не так сильно: видимо, они на сегодня уже достаточно позабавились. Адлар встал и немного прошёлся по эрильне, остановился у окна и подумал: «Рассвет и правда еще не скоро, может…» - взгляд опустился на скамью под окном. Немного помешкавшись, он последовал примеру Вилкаса: взял длинную ткань, которая должна была то ли укрывать большой стол, то ли стелиться на лавку, смял её в подушку, убрал мешающие книги и лёг. Голоса стали насмехаться над ним, жужжать как рой пчёл, Адлару и правда стало казаться это глупой идеей. Он поморщился, поднял голову и глянул на развалившегося на скамье Вилкаса: за прошедшие сутки парень чуть не умер дважды, перенёс болезненную операцию, сравнимую с пыткой, и после всего этого выглядел самым умиротворённым человеком на свете. Круги, которые на всякий случай дал ему Адлар, выскользнули из-под рубашки и теперь просто валялись на полу - «Во дурак.» Адлар снова попробовал улечься поудобнее. Он закрыл глаза: «воспоминания и звуки, говоришь?..» Он расслабился и сосредоточился: «Запах чернил, дневной шум в эрильне, выходки Рикки, ворчание Геральта… - голоса стали понемногу затихать - …скрип лавки под ворочающемся Вилкасом… шум ветра за окном… треск веток из леса… храп Вилкаса… размеренный… и… монотонный…» - Впервые за долгое время, Адлар не вырубился, как обычно, а уснул. Утром Адлар даже почувствовал себя немного выспавшимся. Он разбудил Вилкаса, и вместе они пошли на завтрак, где вокруг пострадавшего образовалась кучка любопытных, интересующихся его здоровьем. Выделились среди них соседи Вилкаса по казарме, поддразнивающие его и рассказывающие, как же хорошо и спокойно им вчера спалось без его храпа, слышного с другого конца бастиона. После завтрака все эрили направились в среду своего естественного обитания, где всё, в целом, проходило как обычно: кто-то переводил очередной трактат Рогеруса Фантастического на рунный, причем левой рукой - эриль получил проклятье и не мог пользоваться правой до конца дня, кто-то усиливал круги с помощью зелий и испытывал их на своих зазевавшихся соседях по столу. Несколько человек в последний раз проверили раны Вилкаса и заключили, что всё нормально, на всякий случай использовав круг исцеления. «Ну, как ночь? Без происшествий?» - Рикки подошла к столу Адлара. Тот прервал заполнение бумаг и помедлил с ответом, но в разговор встрял Вилкас: «Да нормально всё было! А вы, кстати, мне нагло соврали! Адлар, оказывается, не только спит, но и не питается ядовитыми чернилами!» - «Я их произвожу.» - съязвил Адлар, слегка оскалившись и показав клыки, затем продолжил свою писанину. Рикки ухмыльнулась: «О, гляжу, кто-то в хорошем настроении, а ты боялся!» - сказала она и вернулась к столу. Вечер приблизился незаметно, ученики покинули эрильню, но Вилкас немного задержался, так как хотел сделать еще пару кругов за сегодня. Адлар убирал со стола, иногда поглядывая на Вилкаса, пока наконец не спросил: - Неужели не хотелось рассказать о своём ночном приключении? - Да не особо, всё же обошлось. - Заслужил бы своего рода уважение среди завсегдатых, для них это почти как… обряд посвящения… - Не смешно - … - Тебе ведь самому это не нравится, так что, не вижу смысла в подобном. - В эрильне появился ученик, который не всё подряд находит смешным? Жизнь еще способна меня удивить. - Сильно не радуйся, как мы уже выяснили, я очень тупой. - Не без этого, но, по крайней мере, ты сам в этом сознаёшься, это уже больше, чем обычно. - А обычно как? - Обычно ко мне с серьёзным лицом подходят с «кругом всех кругов». Вилкас посмеялся, Адлар тоже немного улыбнулся и уже собирался вернуться за стол, но Вилкас спросил: - Что, сон тебе не очень понравился? - Мои знания об эрильских кругах копятся вместе с кругами под глазами. - Зачем же так жестоко? Я бы на твоем месте дал второй шанс своей казарме, она, наверно, скучает… На этих словах Вилкас встал и ушёл, пожелав спокойной ночи. Адлар еще немного посидел за столом: «Точно, у меня есть комната…» Это была для него довольно неочевидная мысль - самые нужные свои вещи он хранил здесь, в эрильне, а комнату использовал как дополнительный склад. Он собрался, запер эрильню и отправился к своей казарме, которая находилась двумя этажами ниже. Открыв дверь, он увидел небольшую тёмную комнату: три на четыре метра, с небольшим окном напротив двери и тумбочкой под ним. По обе стороны от тумбочки были кровати, одна из которых - левая - была почти полностью завалена всяким барахлом. По левую сторону от двери, в углу, был шкаф, а по правую - небольшой письменный стол. Комната была пыльная и сухая, она казалась чужой - Адлар бывал в ней слишком редко, чтобы было иначе. Он свалил вещи на и так уже настрадавшуюся кровать, переоделся и лёг на свободную. Голоса насмехались над ним, звали, издавали неприятные звуки, но со временем немного притихли: Адлар смог уснуть, разобравшись с ними уже проверенным способом. Проснулся он позже, чем обычно – ему давно следовало открыть эрильню, но он ещё находился в своей комнате. Поискать завалявшийся перекус среди горы вещей на соседней кровати Адлар не рискнул – еды там наверняка не было, но даже если бы и была, то она давно уже потеряла всю свою съедобность. Он торопливо поднялся по лестнице и, ещё до того, как выйти в коридор, услышал суетливый, смешанный с паникой, гвалт. Эрили столпились у запертой двери и большая часть из них была похожа на беспомощных потерявшихся котят, но те, кто пытался что-то предпринять, на их фоне выглядели не сильно лучше: трое низкоранговых эрилей окружили дверь и обсуждали план её выбивания, Валу и Вивьен скрючились на полу, сидя на коленях и пытаясь сообразить круг открывания замков, Геральт делал прототип малого взрывного зелья буквально на коленке, а Рикки прижала Вилкаса к стене, взяв за грудки и кричала: «ЧТО ТЫ С НИМ СДЕЛАЛ?!». Адлар наблюдал за сценой, которая сразу застыла, как только он подошёл ближе. Взгляды всех эрилий были устремлены на их учителя, который молча подошёл к двери, отпер её и демонстративно распахнул, делая рукой приглашающий жест. Повисшее молчание было разбито хлынувшим в эрильню потоком, который подхватил Адлара и понёс внутрь с криками «САМОЗВАНЕЦ!!!». Виновник торжества даже не успел возмутиться, как он уже лежал на большом столе, удерживаемый его учениками по рукам и ногам. Рикки встала на стол, наклонилась, и, глядя на пленника сверху вниз, начала свой допрос: «Кто ты и что ты сделал с настоящим Адларом?!». Из-за спин держащих его эрилей показался Вилкас: «Ребят, вы что, серьёзно? Это же он и есть!». Рикки подняла голову и возмущённо на него посмотрела: «Он мог обмануть тебя, но не нас! Те, кто давно ходят в эрильню, знают, что настоящий Адлар никогда бы не променял бессонные ночи и работу на уютную комнату и психическое здоровье!» Адлар раздражённо посмотрел на неё: «Рикки, если этот балаган не кончится сейчас же, я-» - Рикки села на корточки и закрыла ему рот ладонями, абсолютно при этом проигнорировав: «Каковы наши нынешние познания о враге? Фу, ты что, лизнул мою руку?» - она брезгливо одёрнула руку от лица учителя, но как только он собрался продолжить говорить, она сунула ему в рот какую-то тряпку. На её первый вопрос поспешил ответить Геральт: «Противник принял облик нашего любимого и крайне глубоко уважаемого учителя, а также отобрал ключи, и, предположительно, другие вещи!» Уважаемый учитель лежал на столе с кляпом во рту и, судя по всему, пытался уничтожить Геральта взглядом. Вилкас, Вивьен и Валу стояли в стороне и, вроде, хотели помочь, но пока не придумали, что будут делать против толпы эрилей, нашедших себе новое развлечение. Рикки оглядела толпу и с важным видом сказала: «Объявляю мозговой штурм! Есть идеи?» Собравшиеся как будто только и ждали этой команды: - Реально превратился или иллюзия? - Скоге? - Не, суматошник! - В тайне выживший Пересмешник! - В тайне облысевший Лепрекон! - Да Лепрекон вообще по-другому выглядит! - А ты видел? - Нет, но мне друг рассказывал… Эрили шумели, спорили и кто-то крайне возбуждённо обсуждал, насколько высока вероятность того, что Лепрекон и Адлар похожи как две капли воды. Воспользовавшись неразберихой, Валу и Вивьен накинули «страхи» на тех, кто держал Адлара за руки, а Вилкас быстро столкнул со стола Рикки и вырвал учителя из второй пары рук. Вчетвером они выбежали в коридор и вроде как рассчитывали на разумный разговор, но вскочившая с пола Рикки скомандовала: «В погоню!». На призыв к действию отреагировали Геральт и Кахна, выбежавшие в коридор и попытавшиеся наложить на Адлара и Вивьен параличи, но были остановлены «зеркалами» Валу и Вилкаса. Получив заветные десять секунд форы, отряд по спасению Адлара побежал дальше под учительское возмущённое: - Коллеги, что за цирк, вы и правда собираетесь им подыгрывать? - Всё очень серьёзно! А если бы они захотели провести вскрытие, чтобы узнать, что ты такое? - Валу начала раздавать Вилкасу и Вивьен на ходу круги. - Да я бы скорее сам провёл вскрытие на каждом из них… - Ребят! - вмешался Вилкас - Предлагаю название для нашей команды! «АВВВ»! - «АВВВ»? - Ну… Адлар, Валу, Вивьен и Вилкас! Это рабочее название… - Это слишком мило! У нас операция по отбиванию учителя из лап параноидальных братьев и сестёр по Ордену! - Отбиванию? - возмутилась Вивьен - я предлагаю мирные переговоры. - А ты попробуй договориться с удумавшей что-то Рикки! Четвёрка спустилась на первый этаж и выбежала в пустую в это время суток трапезную - отличное место для ведения боя, имевшее большое открытое пространство со столами и, на случай если понадобится тактическое отступление, окна, выходящие прямо в сторону леса. Они рассредоточились по стенам вдоль входа и стали ждать - вскоре Геральт, Рикки и Кахна догнали их. АВВВ (рабочее название) использовали круги страха, но, как и ожидалось, ребята додумались наложить на себя «щиты» заранее. Четверо эрилей стали отбегать к центру комнаты, преследователи поспешили за ними. Геральт бросил под ноги Вивьен склянку. Она разбилась об пол и пролила прозрачную жидкость, наступив в которую, Вивьен сразу прилипла и оставила на полу свой ботинок. Кахна набросилась на Валу почти в рукопашную, но после первого же страха вспомнила, что она вообще-то эриль и вернулась уже с кругами. Рикки нацелилась на Адлара, но на его защиту встал Вилкас, с которым они устроили перестрелку кругами: - Паралич! - Щит! - Паралич! - Щит! - Паралич! - Зеркало! - Щит! - Страх! - Щит! Паралич! - Щит! - Паралич! - Щи… щиты кончились… Адлар застыл, Рикки ринулась к нему, но Вилкас и Валу оказались ближе: они взяли учителя под мышку за ноги и торс и выпрыгнули из окна, побежав дальше по лесу. Рикки обернулась к своим приспешникам и крикнула: «Чего стоим? За ними!». Втроём они побежали в лес, оставив в трапезной Вивьен, которая все еще безрезультатно пыталась отклеить ботинок от пола. АВВ (рабочее название) бежали по лесу, Вилкас разочарованно вздохнул: «Мы потеряли одну «В», на её способность к переговорам была вся надежда!» Валу пожала плечами: «Ну, по крайней мере, теперь название не такое милое!» «Коллеги, - вмешался Адлар - вы же понимаете, что чем дольше это затягивается, тем позже мы вернёмся в эрильню к своим обязанностям?» Валу и Вилкас посмотрели на Адлара, затем переглянулись и наперебой закричали: - БЕГИ! МЫ ИХ ЗАДЕРЖИМ! СПАСАЙСЯ, АДЛАР, НЕ ДУМАЙ О НАС! ТВОЯ ЖИЗНЬ ВАЖНЕЕ! - Ах вы мелкие… - СТРАХ! Валу воспользовалась особенным «страхом», усиленным зельем. Адлар забежал далеко вперёд, попав на небольшое болото, а когда действие круга кончилось, обернулся и услышал звуки битвы столкнувшихся групп эрилей. Он раздражённо вздохнул, но стал пробираться дальше по болоту уже шагом - он относился к этому как к прогулке, спонтанной и принудительной, но прогулке. Он ожидал, что в таком темпе его быстро догонят, даже навернул крюк по болоту, чтобы это точно произошло, но ни звуков битвы, ни звуков погони издалека уже не слышалось. Адлар покраснел и злобно сверкнул глазами: «Они что, просто оставили меня тут?» Не успев как следует подумать об этом, он услышал треск веток с дерева, под которым проходил и ему на спину грохнулась Рикки. Ноги Адлара немного подкосились, но он удержался и стал вертеться и пытаться стряхнуть прилипшую к нему как банный лист ученицу. Рикки держалась крепко и не переставала раскачиваться в попытке опрокинуть Адлара: «Самозванец! Нет смысла бежать!» Наконец, Адлар споткнулся о торчащий из земли корень и упал на спину, придавив Рикки, которая не успела соскочить вовремя. Она отпустила руки, улыбнулась и удовлетворённо заявила: «Я тебя поймала!» Мокрые и уставшие, они еще какое-то время лежали в болоте. Несмотря на сырость и грязь, вставать не очень-то хотелось. - Никто же и вправду не думал, что меня подменили? - Не-а… - И зачем всё это? - Да ладно, весело же было… - Вернёмся в эрильню - прокляну. - Оно того стоило. Они поднялись и стали возвращаться назад. По дороге помогли Вилкасу выбраться из непонятно откуда взявшейся ямы, отвязали Кахну от дерева и увидели удивительную картину: застывшие и смотрящие друг на друга Валу и Геральт стояли среди кучи использованных «параличей». Судя по всему, они каждый раз одновременно отмирали и так же одновременно использовали круги друг на друге повторно. Подобной синхронности можно только позавидовать. Рикки шла немного позади группы с лицом самого счастливого человека на свете. По возвращению оказалось, что оставшиеся в эрильне люди уже успели потерять интерес к конспирологической теории о подмене Адлара, и вместо этого продолжили спор о свойствах различной нечисти и внешности Лепрекона. Все расселись по своим местам, Адлар принялся что-то записывать, Рикки крикнула: «Эй! Ты забыл проклятье!» Он не обернулся, но сказал: «Чтоб такого больше не повторялось!» Эрили мирно сидели в тишине, прерываемой скрипом перьев о бумагу и шелестом листов. Внезапно Вилкас поднял голову и огляделся: - Ребят? - Чего? - Мы забыли Вивьен… Зима - суровое и беспощадное время года. Оно никогда не проходит бесследно и незаметно для Воинов Света: еды становится меньше, из-за чего не только лесные звери, но и прочие твари, что скрываются во тьме среди деревьев наглеют и повышают свою активность. Голод и холод идут с зимними месяцами рука об руку, и именно с последней проблемой Ордену, а точнее, обитателям одного весьма конкретного бастиона пришлось мириться последние сутки. Прошло уже почти полгода с тех пор, как Вилкаса перетолкнули через порог эрильни. Он успел хорошо освоиться здесь, перенял местные привычки и традиции, и просто не мог упустить шанс лишний раз пожаловаться коллегам на жизнь - а жаловаться было на что! В бастионе случился обвал в системе каминов, отоплявшей здание, в результате чего почти всё северное крыло осталось без тепла. Рикки, Вивьен, Валу, Геральт, Кахна и Вилкас сидели за большим столом, укутавшись в тёплые одежды и горячо обсуждали квартирный вопрос. Остальные эрили либо его уже решили, либо обсуждали в другом, более тёплом месте. Они не могли прийти к единому разумному решению: «У нас утром в казарме вообще дубак был! - заявил Вилкас - Я буквально проснулся от холода! Валу, Вивьен, может, пустите, а? Всего на одну ночь! Я на полу спокойно пристроиться могу!» Вивьен скептически на него посмотрела: «Самый умный, думаешь? Все из северного крыла, кто мог, уже напросился в гости к другим. Нам с Валу, наверно, в собственной казарме места уже не хватит.» «А я в коридоре спать буду, в южном- сказал Геральт - мне к походным условиям не привыкать.» Кахна расстроенно фыркнула: «Неет, не хочу в коридоре! А мои соседки меня кинули! Рикки, есть идеи?» - «Ну… АПЧХИ… я вроде укуталась в несколько пледов, и нормально…» - «Ага, а теперь сидишь и чихаешь…» Эрили тяжело вздохнули, посидели молча, а потом одновременно подняли головы, медленно повернув их в сторону затихшего за своим письменным столом Адлара. Он продолжил писать и совершенно не обращал на них внимания, точнее, притворялся - не заметить сверлящие затылок взгляды шестерых человек довольно сложно. Вилкас встал, подошёл к Адлару, все еще будучи за его спиной, положил руку на плечо и наклонился к самому уху: «Мы знаем, что ты живёшь где-то в восточном крыле, Адлар. Тебе не скрыться.» Адлар уставился в стол, не поднимая головы: «Как обращаемся к старшему по званию, рядовой?» - «Как жестоко с твоей стороны - вот так оставлять своих учеников на произвол судьбы…» - «Не понимаю, о чем ты, меня данная проблема тоже затронула.» - «И с кем же тебя поселили?» - «С твоей матушкой, рядовой.» - раздражённо ответил эриль. «Бууууу! - завопила Рикки - Шутки ниже пояса, Адлар! Дисквалифицирован!» Геральт покачал головой: «Да, про мать было лишнее. Наказание: поделиться жилым пространством!» Адлар тяжело вздохнул, посмотрел на изо всех сил изображавшего обиду Вилкаса, затем на осуждающе глядящих на него учеников и сказал: «Только. На одну. Ночь». Эрили сразу облегченно выдохнули, Кахна заликовала: «Эрильская ночёвка!» - «Будете так радоваться - выгоню!» - отрезал Адлар. Рикки жалостливо спросила: «Ты что, видишь смыслом своей жизни делать так, чтобы нам было плохо?» - «Да.» Вечером завсегдатые эрильни дружно шагали по коридору за своим учителем. Его угроз они не послушали, и были на удивление воодушевлены, что самого Адлара не сильно радовало: - Коллеги, мы не на праздник собрались, это что, хлеб? Вилкас, зачем ты взял хлеб? - Чтобы было что на костре жарить. - Ты собрался разжечь костёр в моей комнате? И никакой еды на моей кровати! - Оооо! А ты нас на кровать пустишь? - Уже расхотелось… Адлар вошёл в казарму первый и сгрёб на пол все вещи с заваленной кровати: - Не сорить, огонь не жечь, вещи не трогать, вещи из шкафа НЕ ТРОГАТЬ с особой осторожностью. - Адлаар? - с подозрением протянула Рикки - Что? - Почему тут прохладно? - Я же сказал, что меня проблема тоже затронула, комната находится слишком близко к северному крылу и отапливается не полностью. - Ты не мог раньше сказать?! - Да ладно тебе - Геральт прошёл и плюхнулся на левую кровать - всё еще теплее, чем в наших комнатах. - Эй, ты чего развалился? - Кахна стала отмахиваться от него как от мухи - Я на пол не сяду, а ну двинься! Эрили еще какое-то время потолкались, но вскоре уютно устроились на обеих кроватях: Валу, Вивьен и Геральт расселись на вещевой кровати, а Вилкас, Адлар, Рикки и Кахна - на кровати Адлара. Вилкас зажёг свечу и поднёс к лицу: - Кто хочет послушать историю о призраке покойного лейтенанта, который до сих пор обитает в стенах этого бастиона? - Прольёшь воск на кровать - составишь ему компанию! - А почему этого призрака не изгнали? - Многие пытались, но никто не выыыыжииил~ - Коллеги, это какой-то детский сад, нет в бастионе никакого призрака. Был бы - я бы знал и уже занимался бы этим, и вы, кстати, тоже! - Да погоди ты! А как так, что никто не выжил, а мы про него знаем? - Ну, э… один воин увидел, как призрак убил его брата по Ордену и рассказал остальным! - Так все же кто-то выжил после встречи с ним? - Нет! Ну, то есть, получается, да… Вместе они сидели и долго разговаривали, укутавшись в пледы. За окном шёл снег, и Адлар разрешил заварить чай, пригрозив двумя проклятьями тому, кто прольёт на простыни. Еще две попытки Вилкаса рассказать страшные истории чередовались с смешными рассказами Геральта и хохмами Рикки. Вилкас таки почувствовал себя нужным членом компании, когда Адлар дал добро на жарку хлеба на свечах - не костёр, конечно, но тоже неплохо. Зима - суровое и беспощадное время года. Оно никогда не проходит бесследно и незаметно для Воинов Света, но несмотря на холод провести зиму в уюте вполне возможно, если иметь компанию, которая захочет делить этот уют с тобой. Эрили уснули, прислонив головы друг другу на плечи. Этой ночью всё было тихо, но голоса совсем не донимали Адлара.