Душа зверя

***

Стояла прохладная ночь, приятный ветерок расчёсывал шерсть, поднимая её в разные стороны нанося только ему известный марофет. Пахло сыростью от недавно закончившегося дождя. Мягко ступая по траве, и оставляя следы, шëл зверь. Почти бесшумно, лишь изредка под тяжестью его лап трещала старая ветка. Он не боялся, казалось, наоборот был спокоен в ночной тишине. Зверь шёл не торопясь, ему некуда спешить. Он дома. Он в лесу. Было достаточно светло для такого времени суток. Зверь видел, если нечëтко, то вполне различимые силуэты. Тысячи и тысячи звëзд освещали путь всем желающим в лесу, открывая невиданное днëм. Лишь изредка, когда на небо набегали облака, становилось непроглядно даже для него. Вокруг не было высоких ëлок, что закрывали ночной свет. Они стояли лишь у входа в лес, закрывая его от непрошенных гостей и назойливых глаз. Дубы, берёзы, липы составляли большинство деревьев этого леса. Раздался хруст, и зверь перепрыгнул большой куст. Он знал, что на нём через две полные луны появятся круглые ягоды с кислым вкусом. Зверь не любил их, предпочитая растительной пище животную. Но он знал тех, кому эта пища нравилась. Если зверь забудет, где их видел, нюх всегда сможет ему подсказать. Природа наделила его чутким обонянием. Закрыв глаза, и представив запах, всегда можно было найти то, что нужно. Даже если это было очень далеко. Зверь не знал, кто он есть. Да и сам он ничего не помнил о себе. Однажды проснувшись в ночь, точно такую же, как сегодня, он напугал местных жителей своим появлением. Лес огласил протяжный вой. Но он не был волком. Зверь не знал кто он такой. Местные жители обходили незнакомца стороной, не желая иметь с ним никаких дел. Но он не знал, почему все прячутся и убегают от него или не обращают внимания. По своей природе зверь был неопасен. Он достаточно спокоен и миролюбив. И от того зверь еще больше недоумевал почему его никто не замечает. От этого ему становилось грустно, и он шёл, как сейчас, к озеру. Одному из его любимых мест. Там он ложился около воды на поваленное бобрами дерево, свешивал лапу и смотрел на отражение в воде. Это его завораживало. Так он мог сидеть часами. Лишь уши дёргались ловя новые звуки. «Может меня не существует? — пришла ему в голову мысль, — может поэтому местные животные удивляются появлению ягод, веток и листьев, которых им не хватало?» Ответом стала тишина. Он вспоминал, как помогал животным, принося им самое нужное или просто идя рядом, составляя компанию. Зверь не сдавался. Он верил, что кто-нибудь с ним однажды заговорит. — Может меня правда нет? — вслух произнёс зверь. Ответом стала тишина. Ветер лениво качнул верхушки деревьев. «Почему всё время ночь?» — подумал он. Зверь не мог вспомнить солнце и его тёплых лучей. Его улыбку и приятное прикосновение. Он лишь знал сияние луны, её загадочный взгляд. Помнил мигание звёзд. «Меня не существует», — понял с грустью зверь, и его темные глаза засияли жёлтым светом. Он исчез. На небо налетела туча, скрыв происходящее тёмной пеленой. Когда ночное небо прояснилось вновь, поваленное дерево оказалось пустым. Будто бы там никогда и никого не было. Не осталось даже следов, ведущих к нему. Стояла прохладная ночь, приятный ветерок причёсывал перья, поднимая их в разные стороны нанося только ему известный марафет. Пахло сыростью от недавно закончившегося дождя. Легко, облетая деревья и не оставляя следов, поднималась птица. Почти бесшумно, лишь изредка её крылья касались коры деревьев и веток кустарников. Она не боялась, казалось, наоборот была спокойна в ночной тишине. Птица летела не торопясь, размеренно махая крыльями, ей некуда спешить. Она дома. Она в лесу. Её глаза отражались жёлтым светом. Она летела не останавливаясь. Казалось, существо забыло про всё, ей двигало одно желание — лететь вперёд к цели. Со временем глаза птицы стали меняться на приятно голубой вместо отталкивающего жёлтого. Вуаль чёрного тумана, окружавшая её, дала трещину, пропустив наружу совсем не пустоту. Птица не переставала сбавлять скорость, грациозно маневрируя, оттачивая пируэты на лету. Она кружилась, взлетая и падая. Всё снова и снова. Казалось её сердце разрывает желание. Но она не могла понять какое именно. Птица продолжала лететь вперёд на силе воли. Сначала один глаз окрасился цветом яркого дневного неба. Птица дернулась. Она потеряла разогнанную скорость и камнем, как поражённая молнией устремилась вниз. Крылья трепыхались на ветру, тело безвольно неслось по ветру к неминуемой гибели. Деревья пытались сгладить углы, поймать птицу худощавыми ветками. Но в этот раз они наоборот ей мешали, зацепляясь за перья. Лишь почувствовав ногами мокрую землю, она очнулась вновь, смягчая жёсткое падение, взмахнув последний раз огромными крыльями. «Ещё не всё» — пронеслось у неё в голове. Ветер трепыхал деревья, сгоняя последнюю одежду. Тяжело встав с леденящей душу земли, сухих поломанных листьев, потрескавшихся веток и старого пожелтевшего мха, она собралась вновь. Отряхнувшись и придя в себя, она заметила, что вокруг неё раскиданы перья. Её перья. Существо посмотрело вверх. Она пыталась посмотреть на себя со стороны, как тогда, когда летела вперёд. Это чувство давало ей возможность крутить виражи, молниеносно реагируя на возникшие препятствия. Сквозь туман, размыто птице всё же удалось рассмотреть себя очертаниями. Это помогло понять, что на месте некогда чёрных шершавых перьев пробиваются другие. Более гладкие, нежные и совсем другого цвета. Они были ещё в хрупких защитных трубочках, но росли с невероятной скоростью, изящно раскрываясь поверх старых. В существе стали появляться новые никогда неиспытанные ею чувства. От этого на душе стало приятно тепло. Она постаралась запомнить это ощущение. Птица обрела пятнистый окрас. Неизвестный крик огласил когда-то родной темный лес, казавшийся сейчас чужим и отстранённым. Посмотрев на мир разноцветными глазами, птица вновь взмахнула новыми крыльями. Набирая высоту, она вновь огласила криком лес и полетела вперёд. Туда, куда её вело первоначальное ощущение. Туда, где она должна была быть. Но вот она с сильной врезалась в невидимый барьер. Птица долго кружила вокруг него, не понимая как пролететь сквозь него. Она постаралась облететь его стороной, но снова невидимое полотно остановило её. Невидимая стена была бесконечной. Тогда существо попробовало пустить в дело мощный клюв и острые когти. Но они лишь хватали ничего, любезно пропускаемые барьером. Казалось, пятнистый окрас с более светлыми перьями и голубой глаз не даёт пролететь ей дальше. Птица продолжала кружиться вокруг невидимой стены. Барьер прорезал удар сильными крыльев, но он как ни в чём не бывало затянулся вновь, не оставив после себя ничего. Птица впала в отчаяние. Она села на ближайшую ветку, не заметив как провалилась ещё на две, оказавшись в дупле. Смотря на непропускаемый барьер, она казалась забыла, что двигало ей изначально. Существо сдалось, опустив взъерошенные перья. Из глаз пропал задорный огонёк. Они вновь приобрели холодный жёлтый взгляд, растворившись в приятном голубом цвете. Поникши и обессилев, птица сидела в дупле, сверля барьер, нахохлившись от безысходности. Новое жилище со стороны выглядело загадочно: стены дупла украшал разноцветный мох, серебряными нитями ложился вход и внешняя кора дерева. Но это было не её место. Внутреннее чувство взбудоражилось, поддерживая птицу и побуждая к действиям. Она снова подлетела к границе невидимого барьера и стала рвать еле ощутимый восстанавливающийся щит, открывая ему всю ненависть, обиду и разочарование. Казалось, её старания были безнадёжными. Прошлого не вернуть. Мгновение и с другой стороны за непроницаемой плёнкой появилась отметина. Такая же, которая она оставила пару секунд назад, только ниже и не зажившая на барьере. Птица продолжила наносить повреждения невидимому противнику, но они снова были в пустоту. С другой стороны у существа дела шли лучше и на барьере образовалась новая видимая борозда, увеличивающаяся на глазах. У птицы с пятнистым окрасом вновь окрасились глаза. Но в этот раз они оба стали небесно голубого цвета. Душу птицы обволок приятный теплый огонёк. Теперь её когти и клюв смогли прочертить линию ни в чём. Трещина. Одна. Вторая. Грубая борозда. Желание пройти вперёд вновь затрепыхалось, отзываясь на удачный результат. Раздался щелчок, оглушивший на мгновение птицу. Она не веря повела крылом на месте препятствия, но его больше не было. Существо полетело дальше вперёд, огибая деревья, ветки. Вдалеке птица слышала щебетанья своего народа. Она всеми силами стремилась туда. «Я поняла зачем лечу» — быстро пришла мысль птице, и её чёрные перья мгновенно сменились светлыми, замещая оставшие выпавшие тёмные. Чужие перья поглотила темнота, с наслаждением принимая подношение и отпуская существо дальше, не прощаясь. Ощущение ночи и полог темноты покинули её, давая ощущение радостных будущих встреч. На небе показалась луна, открывая своим сиянием дорогу к окончанию одного пути. Светлым птицам с тёплыми голубыми глазами. Существо, маневрируя, продолжило путь, летя по своему желанию в место, где она должна быть. Небо посветлело, задрожало, впуская огненное солнце, мантией тянущее за собой яркие лучи. Они приманивали оранжевых, красных облаков, прогоняя хмурых серых. Когда рассвет полностью прошёл, а небо прояснилось, ни осталось не следа от лунной дороги. Будто там среди деревьев никогда и ничего не было. Не осталось даже следов, ведущих к этому действу. Существо заняло своё место, ей предстоит посветлеть дальше, принять более нежный окрас. Однако на это уйдут века, если она вновь не окрасится в тёмный, поддавшись соблазну вернуться во мрак, темноту и пустоту. Стояла прохладная ночь, приятный ветерок причёсывал чешую, приподнимая их в разные стороны нанося только ему известный марофет. Пахло листьями от недавно закончившегося дождя. Легко, огибая деревья и не оставляя следов, ползла ящерица. Почти бесшумно, лишь изредка она останавливалась, полакомиться насекомыми. Она не боялась непонятного тёмного места. Казалось, наоборот была спокойна в ночной тишине. Ящерица не спеша перебирала лапами и двигалась вперёд, ещё не понимая, что она не дома. Она в чужом лесу. Её глаза отражались холодным жёлтым светом и ей только предстояло найти себя.