Правила счастливого реставратора

У меня появились конкуренты: человек, пытавшийся похитить меня и поэтому преследуемый Владом, и нечеловек, занимающий все оставшееся время Влада! Это я про Ратвена и про Ноэ. Когда бы я не подошла, он выскакивает как из табакерки и занимает Влада или кипой отчётов, или безумными проектами. Это я про Ноэ! А если Влада занять не удаётся, работа находит меня. Это я опять про Ноэ, он же мистер Локид, он же мой начальник! И кто меня за язык тянул сказать, что мы поладим? Нет, маневр с арт-директором вызывает моё восхищение до сих пор. Но лавандовый чай по маминому рецепту, каждый вечер перед сном появляющийся у меня на столе, — это чересчур! Лучше бы я так часто Влада видела, а не хрупкий фарфор чашки в форме лилии! — Влад! — я все же подкараулила его, ощущая себя глупой школьницей, влюбившейся в недосягаемого кумира учебного заведения. — Давай поговорим, не избегай меня, пожалуйста! Он замер на секунду, я приободрилась, собираясь с силами продолжить этот назревший тяжёлый разговор. Пусть молчит, но слушает, мне многого не нужно. — Я не боюсь твоей тьмы, точнее, боюсь, но потерять тебя страшнее! Не отгораживайся, пожалуйста, меня ранит твоя холодность, — полушепотом добавила, пока прилив откровенности не сменился запечатывающим губы стыдом. Я преодолела разделяющее нас расстояние: всего три шага, но мне показалось, что я шла сквозь миры, рушащиеся за мной. Несмело обняла его со спины, утыкаясь лбом в его плечо. Он дрогнул, как от удара тока. — Нет, Лайя, — Влад отодвинулся, мои ладони заскользили, не в силах снова ухватиться за ткань его пиджака, безвольно повисли, заледеневая. — Я слишком мертвый, меня разрывает тьма, что бы Ноэ не говорил про твой свет, я не верю! Тьма слабеет рядом с ней, — он повернулся ко мне, пригвождая к полу своим взглядом. — Что он знает? Самые тёмные порывы я испытываю рядом с тобой! Самые тёмные твари появляются в твоей жизни из-за меня, моего эгоистичного желания вернуть потерянное! Нет, я не подвергну тебя такой опасности, Лайя! — Почему все решения принимаешь ты? — я осеклась, в носу защипало. — Потому что могу. Я за тебя отвечаю и я уберегу тебя от всех опасностей, даже от себя. Он вынес приговор. Внутри корчилось что-то хрупкое, живое, влюбленное и поэтому упорно не замечавшее очевидного. Второй раз, Лайя. Второй раз ты влюбилась, а тебя отвергли. Точнее, в первый раз твоих чувств просто не заметили, надеюсь. — Я просто хочу помочь, избавить тебя от тьмы! Ты же ещё поэтому так решительно ворвался в мою жизнь? Я почти кричала, пытаясь разбить лёд между нами. Пока он ещё не затянул последнюю полынью, сквозь которую меня греет холодное и далёкое солнце. — Не стоит, мне не нужна твоя помощь. Мне нужна сила. Если тебе тяжело оставаться рядом, Ноэ передам, что ты переехала к родителям. — Я готова ждать, сколько нужно, — «если тебе нужно, только скажи!» Вторую часть фразы произнести не решилась, обхватила себя руками, пытаясь уберечь остатки тепла и не застучать зубами. — Некого ждать. — Я поняла тебя, — не это рвётся из души, хочется умолять одуматься, просить об ещё одном шансе, но нет. — Прости за навязчивость, и я пойду, — мир потерял чёткость, как будто я, сняв розовые очки, стала близорукой. Отвернулась, чтобы он не заметил моих слез, и уже хотела выбежать из ледяного зала, над которым вполне уместно смотрелась бы табличка «оставь надежду всяк сюда входящий», но тут в дверях возникла невеста нашего мэра. Она льнула ко Владу, насколько позволяли приличия и, кажется, приличия позволяли немного меньше, а я понимала: не уйду. Потому что чувствовала помимо боли разбитого сердца ещё и приближение мэра и веселая злость, захлестнувшая меня с головой, нашептывала, как интересно будет понаблюдать со стороны за разматыванием клубка чужих интриг. — Она дочь Влада, — световая бомба привлекла бы меньше внимания, чем слова Ноэ. А смутитель неокрепших умов спускался по лестнице по-кошачьи грациозно, вызывая полувздох невесты мэра, Эрджи. — Как здесь сегодня, однако, людно… — О! — глубокомысленно охнул Лео, перешедший из амплуа дворецкого в явно больше подходящее ему амплуа телохранителя. Влад бросил на Ноэ какой-то обречённый взгляд, но ничего не сказал. Комиссар Дуган изумленно вскинул брови. — Но как? — пазл в его голове явно не складывался: молодо выглядящий Влад и дочь-подросток. — Просто Влад выглядит несколько моложе своего возраста, — ехидно глядя на меня, продолжил возмутитель спокойствия. — Неожиданно, понимаю, — новый взгляд Ноэ я почувствовала кожей. Не смотрела в его сторону, ощущая, что сорвусь. И не потому, что наличие у Влада дочери причинило мне боль, а потому, что он, Ноэ, невыносим! — Она не родная дочь. Девочка осталась без семьи совсем крошкой, и он взял опекунство над ней. Правда, Влад? — Правда, — голос глухой, темный, точно из могилы. Ноэ одарил меня ещё одним крайне внимательным взглядом. Я не выдержала, повернулась, принимая то ли вызов, то ли ещё что-то, чему я так и не подобрала название. «Раздражаешь! Как же ты раздражашь!» — думала я прямо в его раздражающе разноцветные глаза. Пусть в зеркале моей души прочитает, как он замучил со своими подколками! — Колючая девочка, это же не я тебя обидел, — я вздрогнула. Голос раздался так близко, Ноэ оказался так близко, окутывая меня можжевеловым ароматом. — Не ты, — признала я, потихоньку пятясь. Вокруг нас уже никого не было, я не знаю, сколько мы играли в гляделки. Усмешка. И я все же не выдержала. — Не мог сразу нормально сказать, кто она ему? Борьбу с наползающей на губы улыбкой Ноэ проиграл ещё до рождения. И, скорее всего, он после родов не плакал, как все дети, а смеялся искренне и с удовольствием. — Прости, не мог себе отказать в этом маленьком удовольствии. Но почему тебя это так задело? Не потому ли, что к дочери всегда прилагается мать? И тебе, несчастной, остаётся только роль мачехи, которая, если верить вашим сказкам, просто обязана устроить падчерице ад на земле. — Что? Ах ты… — в роли мачехи я себя даже в кошмарах не представляла! Я от гнева перестала отступать, ткнула его кулаком в бок. Почти получилось, но победу я торжествовала рано: он увернулся, а я запнулась о ковёр и полетела носом в пол. Ноэ меня поймал. — Интриганка начинающая, и ведь отбила мне всю грудь. Это такая страшная месть? Впрочем, твоё лицо того стоило… — он стал серьёзнее, гася усмешку. — Немного обидно, правда? Даже если он тебе не нужен, и ты готова от него отказаться. Конкуренция пробуждает угасший интерес, и тот, кто недавно нагонял своей «вечной любовью» зевоту, внезапно предстаёт в новом свете. — А что, это было так заметно? Моя ревность к Владу? — наполовину я хотела доказать себе, что я справлюсь, наполовину — узнать, не выдала ли своих чувств посторонним. Даже щеки, как на заказ, потеплели. И вообще холод отступил, когда я осознала, что стою в его объятиях, откинув голову ему на плечо. Но я решила потерпеть ещё немного: почему-то стала важна его реакция на мои слова. Глаза Ноэ сверкнули. И он не нашёлся, что ответить. У мастера метких шуток, поражающих ближних и дальних, не нашлось слов. Нервный смех вырвался из-под контроля. Я смеялась искренне и непроглядный мрак в душе рассеивался. Я смеялась вместе с Ноэ: он тоже заразился моим весельем. А потом пришли густые, как гной, слезы. Прорвались вопреки моим попыткам прекратить истерику. — Лайя, ты идти сможешь? — помотала головой, пряча в ладонях разгоряченное и мокрое лицо. — Тогда прости, у меня не было выбора. Телепортации вы, люди, переносите отвратительно и стараетесь немедленно расстаться с вашей едой. Я такой неблагодарности от тебя не переживу, оставим на крайний случай. Меня подхватили на руки, а рефлексы доделали чёрное дело — я от испуга обняла Ноэ за шею, открывая заплаканное и опухшее лицо с почти ощутимо потекшей тушью. Я уткнулась в его плечо, прячась от его взгляда. — Пусти! — Поздно, грустная прелесть. Ты уже испачкала мой пиджак, теперь, как честная девушка, ты просто обязана прикрыть меня собой. И только на подходе к моей комнате я догадалась, что он нёс меня под покровом невидимости, чтобы избежать пересудов. Забавно было наблюдать, как он расходился с Юстином, бегущим по лестнице. — Я его постираю, — покаянно предложила я, глядя на чёрное пятно туши, разнообразившее светлую монотонность. Бровь Ноэ выгнулась. — Отнесу в химчистку? Бровь Ноэ взлетела ещё выше. Кажется, он снова не знал, что со мной делать и как реагировать. Хотя, другой на его месте просто сбежал бы от эпицентра женской истерики подальше. — Не хочу обесценивать твои душевные порывы, но ради экономии времени, — он даже пассов не делал, а пиджак вернулся в свое привычно идеальное состояние. А моё лицо перестало щипать и стягивать. Я подбежала к зеркалу, зажмурилась почему-то, но любопытство победило — решившись, распахнула глаза. Из отражения выглянула та версия меня, которая появлялась только на выпускной: я, побывавшая у мастера-визажиста. — Как? — Я ничего не делаю наполовину, — Ноэ одобрительно хмыкнул, и подтолкнул меня к столик, на котором стояла традиционная чашка с лавандовым чаем, но, помимо неё, нашлось ещё и пирожное, залитое шоколадом. — Это пьёшь, этим заедаёшь — пить на голодный желудок вредно, — проворчал моя персональная фея-крестная на этот вечер. — А этим занюхиваешь, — передо мной опустился букетик лаванды. Как забавно! Букет лаванды… Только мой странный босс и мог до такого додуматься. — Только валерьянку не создай случайно, пожалуйста. Не хотелось бы, чтобы Носферату подсел на травку. — Понравилось? — хитрый прищур, Ноэ близко, но сейчас это не раздражает. — Ты умеешь удивлять! Мне стыдно, но я бы так хотела, чтобы это был не ты! Сейчас со мной был не ты. Прости, Ноэ…