Отголосок

— Вот так-то оно будет легче и лучше… для всех. — Максим прижался к Машиному лбу губами, и зажмурился. — Стоп снято. — Услышали они голос Юли. — Максим, ты сейчас будешь выходить, а тебе Маша, Катя сейчас глаза закапает. Или ты так справишься? Я хочу, чтобы в кадр попали твои слезы. Маша, которая и без всяких капель готова была сегодня, прямо сейчас вот взять и заплакать, от его прикосновений, и в то же время, отстраненной холодности вне кадра, от дождя за окном, от жалости к героине, и самой себе. Внезапно на глаза Маши выступили слезы. — Саш снимаем. Очень хорошо. — Да. Дурак. — Произнесла Маша, заканчивая сцену под рабочим названием «Ты начальник. Я –дурак». — Ну, что ребята, пойдемте, глянем, что получилось. — Юля поднялась со стула и все остальные тоже потянулись за ней к выходу из павильона, только Маша осталась стоять на своем месте, прикрыв глаза, и казалось, не слышала, что все уже закончилось, и получилось, можно сказать, с первого дубля. — Пойдем, Машуль. — Юля остановилась в дверях и терпеливо ждала, когда актриса выйдет из оцепенения. Маша быстро взяла себя в руки и пошла вслед за всеми в операторскую. Когда она стояла за Сашиным креслом и не особо внимательно всматривалась в мониторы, показывающие отснятый эпизод, она услышала у себя в кармане трель телефонного звонка. — Да. Привет, Андрюша. Я так рада тебя слышать, правда. Что ты говоришь! — Маша не сразу заметила, что повысила голос. — Боже, хоть что-то хорошее! Я тебя поздравляю! Ты, как никто, заслуживаешь эту награду. Нет, я могу! Да, я могу в субботу, конечно. Нет, я работаю до обеда, а потом я вся твоя. И Света сможет. Ну, конечно сможет, повод-то, какой! Замечательно. Тогда в Панораме в 6 вечера. Нет, обязательно увидимся. Пока. — Извините, что мешаем вам разговаривать по мобильному телефону, Мария Григорьевна. Мы, вообще-то, здесь пытаемся просмотреть отснятый материал, но заодно и вас послушаем, Чего уж там. Его раздраженно насмешливый голос мгновенно вернул Машу к реальности и полностью погасил, охватившую ее безудержную радость за успех друга, она сразу смутилась, пробормотала извинения и выскользнула за дверь. Так размазывать ее, издеваться, медленно препарировать ее, кусочек за кусочком, капелька за капелькой, смакуя ее реакцию, ее беспомощность и отчаяние, мог себе позволить только он. *** — Мань, поговори с Максом, а? — Этот вопрос Ани застал ее врасплох настолько, что она чуть не выронила из рук кружку с горячим чаем. — А что случилось, Нюсь? — Осторожно спросила Маша. Она, все-таки, поставила кружку на стол, от греха подальше. — Да, он в последнее время, как с цепи сорвался. — Аня медленно помешивала ложечкой содержимое чашки. — Сегодня с утра с Юлькой поцапался. Позавчера на Снежанну наорал. Вечером мне досталось, а вчера мама его звонила, он и ей нагрубил, чего раньше за ним не наблюдалось в принципе. Что-то случилось у него, или что, не могу добиться от него ничего толком. — Ты думаешь, он мне расскажет? — Маша аккуратно надпила остывающий чай. — Ну, я не знаю, Мань. Вы же 20 лет знакомы. Он как-то прислушивается к тебе что ли. Мне кажется, ты имеешь на него гораздо большее влияние, чем сама думаешь. — Хорошо, я попробую, если момент подвернется подходящий. — Маша собрала и отнесла в мойку пустую посуду. — Может быть, он с какой-то женщиной, очередной, поссорился? — Может быть. — Отозвалась Аня, просматривая сообщения в своем мобильном телефоне. — Просто, такое поведение не типично для него, понимаешь? — Угу. — Маша тоже взяла в руки свой телефон. По вечерам у нее не было времени задуматься о сложившейся ситуации, о своей роли в его метаниях, и о его месте в ее жизни. Она помогала Свете, возилась с детьми, делала уроки со старшей, и уже только засыпая в своей постели, в гостевой комнате Светиного дома, она вспоминала о нем. Представляла себе, чем он занимается в это самое время. Один ли он? Дома ли? Может быть, он уже спит. Или развлекается с очередной красоткой. Воображение рисовало ей разные картины в разных ракурсах. Она много раз запрещала себе думать о нем, отказывалась, отрекалась, обещала себе забыть о случившемся, и выбросить его из головы. Но всякий раз засыпала с мыслью, что завтра они обязательно увидятся, и может быть, он возьмет ее за руку в очередной сцене, или предложит руку при выходе из автобуса на натуре. Благодаря этим обстоятельствам, она совершенно перестала думать о муже, ее перестало волновать его поведение, его проступки, интриги, угрозы, мелкие пакости в ее адрес. Она думала о том, что именно рядом с Максом она впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему желанной женщиной, осмысленно желанной. Когда красота женщины полностью отражается в глазах мужчины, когда ее защищает его уверенность и нежная забота. Если бы еще он был менее категоричным и меньше давил на нее, и если бы она была одной такой в его жизни. Неповторимой и единственной