Ветра и молнии

(Улыбнувшись, бывшие враги последовали за надзирателем в 4 корпус. Несмотря на долгую лекцию от Пса, они были счастливы. Особенно Каштанка, ведь смогла стать ближе к третьему из названных братьев. На радостях, что всё наладилось, Сугороку младший в свободное время наготовил японских вкусниц и во время прибывания в саду, полном сакур, угощал коллег и заключённых. На самом деле чётких границ тюремной иерархии не было видно. Создавалось ощущение, что обычная семья - родители с детьми - наслаждается красотой природы. Гармонию очага развеялася голосом Саунзандо, приехавший в мужское отделение по делу.) Шин: И где этот смелый, приручивший дикаря?(увидел ненавистную ему зэчку) Ты! Шалава, болотная тварь! Околдовала всех, кого хотела, и кайфуешь от жизни? Я тебе спокойно жить не позволю.(мертвой хваткой схватил 619-ую за кисть руки) Раз такой покладистой стала, будешь моей секс-рабыней. Марго: Пожалуйста, ослабьте хватку. Мне больно. Шин: И не подумаю, ты обязана подчиняться только мне. Станешь отличной наложницей. Марго: Нет, я никуда не пойду с Вами. Мицуру(из рации Пса): Ютить-колотить, Саунзандо! Такой момент испортил! Иккаку: Отпусти её, принц-вонючка! Шин: Она моя и обязана тем, что всё ещё жива. Момоко: Шин Саунзандо! Кенширо(покраснев, мысли): Н-н-начальница... Шин: Мисс Момоко, что за неожиданная встреча! Что Вы здесь делаете? Момоко: Лучше бы не пересекаться. Марго: Момоко-сама, пожалуйста, помогите. Момоко: Отпусти 619-ую. В противном случае я буду вынуждена доложить на верх о том, что ты превратил женскую колонию в бардель и используешь тех, кто ниже по статусу, для удовлетворения своих похотей. У меня есть все доказательства для этого. И ты сам её нам отдал. Помнишь? Была твоя, а стала нашей. Шин: Да что за это проклятое место, что девушки не западают на меня, прекрасного принца?(бросив зэчку в ноги её сокамерников, недовольный ушёл) Коджиро(поймав Марго): Сестрёнка, ты в порядке? Мусаши: Не сильно ушиблась? Может нужно в лазарет? Марго: Посейдон, Гефест... Я в порядке.(присела в реверанс) Милостивая госпожа, благодарю Вас. Нижайше прошу простить, что доставила Вам дискомфорт. Момоко: Не извиняйся, 619-ая. Не против, если я к вам присоединюсь? Кенширо(краснея): Р-разумеется, госпожа Хьякушики.(мысли) Б-богиня... Неподражаемая... Иккаку: Ты готова размяться, сестра? Марго: Покажем им класс. Сейчас все фуражки потеряют от увиденного. (Переглянувшись, дуэт стихий начал реализовывать свою идею. Каштанка в кружении прыгала через горящую скакалку и, пригнав тучи ветрами, подкинула скакалку вверх, в верчении ставшая фениксом. Ухмыльнувшись, Электро активировал способность и, зацепившись ею за грозовые тучи, образовал своеобразные узоры. Разбушевавшиеся ветра подняли воды океанические и образовали из них уменьшенную версию Мегалодона. После 4 ударов грома вода и пламя образовали огромного китайского дракона, черты которого были обрисованы молниями. Затем чешуйчатая рептилия обратилась в пса. Когда всё стало прежним, громовержец с жемчужиной псарни спустились на уменьшающемся тайфуне на землю. Однако, когда до почвы оставалось пару метров, они потеряли равновесие и рухнули в кучу опавших лепестков сакур. Осознав абсурд ситуации, названные брат с сестрой засмеялись.) Иккаку и Марго: Ты плохо на меня влияешь. Марго: Всё, прекращай. Ты отлично потрудился. Иккаку: Ты тоже хороша, сестрёнка. Коджиро: Веселитесь без нас? Мусаши: Это не честно, давайте делитесь. (Дружно Гефест и Посейдон присоединись к забаве своих сокамерников и в порыве переполняемой их радости обняли Зевса с Каштанкой.) Марго: Я ещё не была так счастлива. Люблю вас, мальчики. Сверх трио: Мы тебе тоже, сестрёнка. Хитоши: Как это мило! И трогательно.(всплакнул) Кенширо: 10 камера, немедленно прекратите. Не позорьте меня! Момоко: Оставь их, Кенширо, пусть веселяться. Покажешь мне сад? Кенширо: К-к-конечно. Как прикажете. Хитоши, примотри за ними. Хитоши(улыбаясь, отдал честь): Есть, надзиратель. (Тот вечер был удачным для всех. 10 камера 4 корпуса укрепила свои братско-сестринские отношения, Кенширо провёл время с его обожаемой Начальницей и стал ближе к ней, а Хитоши... Его счастье за других только приумножилось. В камере до заката дневного светила Тор не отпускал сестру из объятий и смотрел на все, кто хотел их разлучить, взглядом а-ля "Она моя. Не отдам". В таком положении тел бывшие соперники поддались манящим чарам Морфея. Ночь была наполнена таинственностью и тишиной. Будто бы аура и уют 4 корпуса влияли на его обитателей.)